Беатрис было неудобно признаться, что кабинет ей предоставили без всяких условий. Разумеется, она будет настаивать на арендной плате, но вряд ли эта сумма будет большой. Рейчел на это не согласится.
— Я отложила немного за последние месяцы, ведь у меня было много заказов. Так что могу позволить себе обзавестись отдельным кабинетом.
— Если ты будешь работать строго с девяти до пяти, у тебя освободятся вечера и мы сможем чаще видеться? — спросил он с робкой надеждой.
— Ну разумеется! — радостно воскликнула Беатрис, зная, как Пол любит, когда к ним приходит Роб.
В течение всей недели Роберт приходил в их дом каждый вечер. Он ужинал с ними или вел Беатрис в какой-нибудь ресторан. Ей легко было с ним, не приходилось напрягаться, спорить, она отдыхала душой и наслаждалась освободившимися вечерами.
За неделю Беатрис привыкла к новому распорядку дня. Каждое утро к ней в кабинет заходила на несколько минут Рейчел, чтобы поздороваться, затем Дениз приносила ей утренний кофе. Во время ланча она съедала свои бутерброды, заедала их яблоком, а перед уходом иногда пила чай в обществе миссис Мак-Кен и Виолы. Этот час она использовала для того, чтобы рассказать о том, как продвигается работа, посоветоваться или просто поболтать и посмеяться. Ей было хорошо и спокойно, благодаря уверенности, что не явится Уилфрид и не внесет смятение в ее душу. Поэтому ей и в голову не приходило запирать двери кабинета на ключ. Однако в первый же день следующей недели ей пришлось пожалеть об этом.
Беатрис только вошла в кабинет со стороны сада, когда во внутреннюю дверь громко постучали и почти одновременно она широко распахнулась. В комнату вошел Уилфрид. Она уже по стуку поняла, что это он. Рейчел никогда так громко не стучала, во-первых, а во-вторых, всегда ждала приглашения войти. Но для Уилфрида Мак-Кена, по-видимому, эти правила поведения были неприемлемы. Он вошел в кабинет, как хозяин. Одетый во все черное, он произвел на Беатрис впечатление человека, настроенного крайне агрессивно.
— Что привело вас сюда? — резко спросила Беатрис.
— Я вижу, вы как всегда гостеприимны, — не менее резко сказал Уилфрид.
— Предполагалось, что вы работаете в городе и приедете нескоро.
— Мать попросила меня приехать.
— Что-нибудь случилось? — забеспокоилась Беатрис.
— Можете не волноваться, она здорова. Небольшие проблемы с подготовкой свадьбы. Я предупреждал вас, что Виола склонна менять свои решения.
— И она решила обсудить это с вами, а не со мной? — недоверчиво спросила Беатрис, вспомнив, что как раз в пятницу по просьбе Виолы записала некоторые изменения в ее свадебном наряде.
— Прежде чем разговаривать с вами, она захотела обсудить это со мной, — быстро произнес он, поморщившись. — Как провели выходные? — поинтересовался он и улыбнулся.
— Мы договорились, мистер Мак-Кен, что моя личная жизнь вас не касается, — терпеливо сказала Беатрис. — Так зачем вы пришли? Сообщить мне об изменениях в оформлении свадьбы или мучить меня своими вопросами?
— Неужели я мучаю вас? Интересно, почему я так плохо на вас действую? — Рот Уилфрида кривился в усмешке, а глаза были злыми.
Беатрис подавила раздражение.
— Скажите сразу, зачем вы пришли, а потом уйдите, пожалуйста, — негромко сказала она.
— Я пришел для того, чтобы пригласить вас вечером в ресторан.
— Вы не собираетесь уехать сегодня в город?
— Всему свое время. — Он усмехнулся. — Жду вашего ответа, — напомнил он.
— Полагаю, он вам известен, — холодно сказала Беатрис и села за стол. — Мне надо работать, мистер Мак-Кен.
Уилфрид пересек кабинет и сел в одно из кресел рядом с письменным столом.
— Всю прошедшую неделю я думал о вас, пытаясь понять, почему вы меня так сильно ненавидите. Я помню, что вы мне говорили, но ваши слова не убедили меня в вашей искренности. Поэтому я приехал и не уеду, пока не узнаю истинную причину.
Похоже, он готов превратить мою жизнь в кошмар, подумала Беатрис. Она бы предпочла, чтобы этот разговор состоялся уже после свадьбы Виолы. Если она не расскажет сейчас, он не даст ей нормально работать. А если расскажет, то огорчит Рейчел, а возможно, утратит ее расположение. В сложной ситуации она оказалась. Единственный выход — притвориться, изменить свое поведение с Уилфридом. Больше всего Беатрис боялась огорчить чем-нибудь Рейчел. За прошедшую неделю у них сложились очень близкие теплые отношения.
— Похоже, у меня нет выхода, — вздохнув, произнесла она и постаралась улыбнуться Уилфриду как можно искренней.
Он ответил ей ослепительной улыбкой человека, одержавшего победу.
— Я докажу вам, что вы не правы, принимая меня за какое-то плотоядное животное.
— Посмотрим, — спокойно сказала Беатрис. — А сейчас, если не возражаете, я приступлю к работе.
— Во сколько заканчивается ваш рабочий день? — спросил Уилфрид, вставая.
— В пять часов. Но мне, естественно, нужно будет поехать домой и переодеться.
— Тогда я заеду за вами около восьми часов. Удобно?
Беатрис кивнула.
— Договорились. Буду вас ждать.
Когда Уилфрид ушел, в воздухе остался уже знакомый запах его лосьона. Этот запах действовал на нее как запах валерьяны на кошку. Кажется, я попалась в ту же ловушку, что и Труди, с чувством обреченности подумала Беатрис. Единственная надежда, что Уилфрид скоро уедет, а несколько дней она как-нибудь продержится.
5
Ресторан, в который привез ее Уилфрид, оказался уютным местом и находился совсем недалеко от его дома. Она и не подозревала о его существовании. Роберт Бейтс обычно возил ее в итальянский ресторан в Калабасосе. В течение вечера Уилфрид вел себя как истинный джентльмен. Сидя напротив него за столиком, Беатрис не заметила, что за разговором, который вел в основном он, позволила себе расслабиться и потерять контроль над своими чувствами. От звука его голоса у нее сладостно ныло в груди, от его дыхания кружилась голова. Только увидев на его лице уже знакомую самодовольную улыбку, она спохватилась. Как можно так реагировать на человека, которого ненавидишь всей душой. Она почувствовала, что краснеет, и поспешила завести разговор о подготовке свадьбы Виолы. Тема была безопасная.
— Рейчел рассказала мне, как случилось, что Виола стала инвалидом, — проговорила Беатрис, продолжая тему его сестры.
Уилфрид помрачнел и опустил глаза.
— С тех пор я не устаю проклинать себя. Ведь я был рядом и мог остановить ее. Виола всегда была упорной, с раннего детства. Если что-то не удавалось сразу, рано или поздно она все равно добивалась нужного ей результата. У меня до сих пор стоит перед глазами, как она лежит бледная, бездыханная...
Такого Уилфрида, искренне страдающего, Беатрис еще не знала. Привычное представление о нем дало еще одну трещину. Сейчас он казался ей более человечным, вызывающим сострадание. Конечно, она сразу заметила его исключительную любовь к сестре.
— Как Виола перенесла заключение врачей, что никогда не сможет ходить?
Уилфрид поморщился.
— Очень тяжело. Первое время отказывалась от еды, ни с кем не хотела разговаривать. Мы все, особенно мать, чуть с ума не сошли. Я собственными ушами слышал, как, закрывшись в кабинете, рыдал отец. Для меня это было дополнительным потрясением. Я чувствовал себя злодеем, прокаженным. Мне тогда постоянно казалось, что все считают меня виновником, но скрывают это. По-моему, из-за этого несчастья отец прожил так мало.
Беатрис рано пережила смерть близких ей людей. Поэтому ей были понятны чувства Уилфрида. Но хуже смерти, подумала она, оставаться инвалидом до конца своих дней.
— Но со временем Виола смирилась с этой мыслью и сумела стать прежней — веселой, жизнелюбивой. Я рад, что в ее жизни оказался Тони Ирвинг. Они подходят друг другу, несмотря на разные темпераменты.
Официант принес им заказанную рыбу. Уилфрид выбрал форель, а Беатрис осетрину, запеченную с картофелем и креветками.
— Мне еще ни разу не приходилось заниматься подготовкой свадьбы такого рода. Чтобы девушка, прикованная к инвалидной коляске, выходила замуж. Для меня ваша сестра полное откровение. Я уже говорила Рейчел, что восхищаюсь ее мужеством, жизнестойкостью. Мне хочется, чтобы свадьба Виолы стала для нее настоящим праздником.
— Судя по восторженному рассказу моей сестры, у вас это должно получиться. — В этот момент его глаза излучали тепло и доброту. — Беру назад свои слова о том, что вы не справитесь с работой.
— Можете не извиняться, я не сержусь на вас, — сказала Беатрис и поняла, что сказала правду.
Более того, ей не приходилось больше напрягаться, общаясь с Уилфридом. Правда, и он вел себя в этот вечер по-другому. Не успела она подумать об этом, как услышала:
— Расскажите мне о себе. Я ведь почти ничего о вас не знаю.
Беатрис попыталась отшутиться:
— Пусть я останусь для вас загадкой.
Он откинулся на стуле и улыбнулся, глядя на нее.
— Предлагаете, чтобы я терялся в догадках?
— Нет. Мои отношения с вашей семьей чисто деловые. Пусть они такими и останутся. Моя личная жизнь... это моя личная жизнь. Никогда не надо смешивать эти вещи. Закон для деловых людей.
Он склонил голову набок и посмотрел на нее долгим тяжелым взглядом.
— Я надеялся, что вечером вы снимаете с себя обличье деловой женщины и становитесь просто женщиной.
Беатрис напряглась, и он это почувствовал.
— Я хотел, чтобы вы отдохнули и получили удовольствие, — добавил он, пытаясь спасти положение.
— Я действительно отдохнула и получила большое удовольствие, — искренне призналась Беатрис.
— И это вас удивило?
— Вы угадали.
— Значит, вы начинаете понимать, что я не такое чудовище, каким вы меня считали? — спросил он с такой обаятельной улыбкой, что сердце Беатрис замерло.
Она не могла оторвать глаз от его лица. Его близость волновала ее. От волнения пересыхало во рту, и она то и дело прикладывалась к бокалу с вином. Уилфрид заметил, что ее бокал опустел, и собственноручно налил ей еще вина. Их руки в этот момент соприкоснулись, поскольку Беатрис не выпускала бокал из руки. Ей стоило больших усилий, чтобы Уилфрид не прочитал на ее лице, что она испытывает в тот момент.
— Знаете, Бетси, а у нас с вами много общего, — с лукавым видом сообщил ей Уилфрид.
— Неужели?
— Посудите сами. Вы предпочитаете черный кофе с небольшим количеством сахара. Верно?
Беатрис кивнула.
— Я тоже. Чай вы не очень любите. Верно?
— Не очень, — засмеялась Беатрис.
— И я не очень.
Уилфрид присоединился к ней, засмеявшись так заразительно, что на них стали посматривать с улыбками посетители за другими столиками.
На обратном пути Беатрис призналась себе, что вечер, проведенный в обществе Уилфрида, серьезно изменил ее отношение к нему. Теперь, сидя рядом с ним в машине, она боялась выдать себя, как глубоко он волнует ее. К счастью, они быстро доехали до ее дома. Он проводил ее до входной двери. На этот раз она была не в состоянии захлопнуть перед ним дверь, хотя бы из чувства благодарности за прекрасный вечер.
— Может, еще по чашечке кофе? — спросила она с робкой надеждой, что он откажется.
— А как же быть с режимом дня? — спросил он в ответ.
— Придется немного нарушить, — призналась она.
— Тогда с радостью принимаю ваше предложение.
Они вошли в прихожую, и навстречу им выбежал Пол в ночной пижаме. По его лицу текли слезы.
— Мамочка, мамочка, я ждал тебя. — Он уткнулся ей лицом в живот, продолжая плакать. — Я ждал тебя, — повторял он между рыданиями.
Беатрис услышала, как Уилфрид за ее спиной произнес какое-то слово, но сейчас ее больше волновал сын.
— Пол, что случилось?
— Живот болит.
— Где Памела? Она дала тебе лекарство?
Мальчик покачал головой, и в этот момент в прихожую вышла Памела.