— Да так, ни в чем, — поспешила она заверить мать, но Мелани уже почувствовала неладное.
— Ты с ним знакома?
И даже ночевала в его квартире! — подумала Стефани, но вслух сказала:
— Я намереваюсь сотрудничать с ним.
— Так в чем же проблема?
— Мне казалось, ты пригласила только близких друзей, разве нет? Глупо будет, если Кларенс увидит меня в купальнике, а завтра мы будем обсуждать дела.
— Детка, ты же знаешь, что неофициальное общение не мешает бизнесу, — рассмеялся Тони.
— Как сказать, — негромко проронила Стефани и увлекала Дерека за собой.
— Этот Кларенс — твой воздыхатель?
Стефани остановилась от неожиданности.
Она уставилась на Дерека, не понимая, как он мог догадаться.
— С чего ты взял?
— А иначе почему бы ты стала так нервничать?
— Я вовсе не нервничала!
— Ну да, конечно, — усмехнулся Дерек. — А он в курсе, что ты разыгрываешь спектакль?
— Кроме меня, тебя и Роуз, никто не в курсе! — зашипела Стефани. — И я надеюсь, что так и останется. Если проговоришься…
— Я буду нем как рыба, — пообещал Дерек. — С чего бы я вдруг стал болтать?
Стефани долго держалась в стороне от Кларенса, однако невозможно было прятаться весь вечер. Тем более что модельер ее давно заметил. Какое-то время он разглядывал Дерека, а потом вдруг решил подойти к Стефани.
Она не знала, как с ним общаться. Кларенс был скорее приятелем, чем воздыхателем. Впрочем, если бы позавчера она не напилась в клубе и не отключилась бы на руках у Кларенса, кто знает, чем бы закончилось их знакомство…
Кларенс выждал благоприятный момент и появился рядом со Стефани, когда она ненадолго отошла от Дерека, чтобы взять бокал вина. Модельер был как всегда обворожителен. Пожалуй, его можно было бы назвать самым красивым мужчиной на этой вечеринке.
— А говорила, что свободна, — прошептал Кларенс ей на ушко, делая вид, что здоровается.
Стефани улыбнулась и протянула ему бокал с вином.
— Я не лгала.
— Тогда кто это? — Он кивнул на Дерека, болтавшего с Мелани.
— Мой друг. Хороший друг.
— Однако твоя мать сказала, что ты придешь на вечеринку с женихом. Поскольку ты появилась в обществе этого мужчины, можно предположить, что он и есть твой будущий муж.
— Все слишком запутано, — сказала Стефани, отводя взгляд. — Прошу, никому не говори о том, что сейчас услышишь, но…
— Привет, я Дерек.
Она оглянулась и увидела своего «жениха» собственной персоной.
Ну что ему стоило еще немного подождать? — раздраженно подумала Стефани.
Ей пришлось представить мужчин друг другу, и от нее не укрылась враждебность в их взглядах. Она понимала причину недовольства Кларенса — он надеялся в ближайшем будущем стать ее любовником, в этом сомнений не было. А вот почему Дерек так странно реагировал — не понятно. Наверное, слишком вжился в роль.
Для полного счастья не хватает Эрика, подумала Стефани и тут же увидела Уивера. Он с неприязнью смотрел на двух мужчин, стоявших рядом с ней.
— Мне кто-то говорил, что здесь есть бассейн, — сказал Дерек, подмигивая Стефани. — Разве плавать не будем?
— Гости еще не дошли до нужной кондиции, — усмехнулся Кларенс. — Стеффи, может быть, потанцуем? Повторим позавчерашний вечер…
Она смущенно кашлянула. Дерек многозначительно приподнял брови: наверняка вспомнил, в каком состоянии Стефани была вчера, и сопоставил факты.
— Извините, я пока не хочу ни плавать, ни танцевать. Смотрите, кажется, моя мама собралась произнести речь. Невежливо будет, если мы ее проигнорируем.
Стефани ухватила левой рукой Дерека, а правой Кларенса и потянула их к небольшому помосту, служившему импровизированной сценой. Оставалось только удивляться, насколько предусмотрительной оказалась Мелани. Она продумала все до мелочей.
— Твоя мама чудесно выглядит, — шепнул Кларенс на ухо Стефани.
— И я ей об этом сказал уже несколько раз за сегодняшний вечер, — пробормотал Дерек.
Стефани подавила улыбку. Мужчины становятся такими забавными, когда соперничают из-за женщины.
Мелани сделала взмах рукой — и квартет замолк. Гости отвлеклись от разговоров и стали подтягиваться к сцене. У большинства из них был скучающий вид. Стефани вдруг отчетливо поняла, как мало у ее родителей настоящих друзей. Большинство людей общались с четой Хортон только по необходимости. К примеру, потому, что принадлежали к одному социальному классу. Или из-за того, что Мелани и Тони имели большие связи. А любил ли их кто-нибудь по-настоящему? И огорчится ли хотя бы пара человек, что Хортоны покидают Нью-Йорк навсегда? Ведь даже родная дочь мечтает об их отъезде.
Стефани стало стыдно. Для родителей она была смыслом жизни. Они ее обожали. И именно контролировали каждый ее шаг. А она платила им тем, что рассказывала всем и каждому, как же ее достали наставления и поучения родителей.
Они дали мне все: счастливое детство, беззаботную юность, помогли с учебой, карьерой и работой, обеспечили меня всем необходимым, подумала Стефани. Это на их деньги я открыла свое агентство. Это в их доме я закатывала студенческие вечеринки. Мама и папа желают мне счастья. А я им лгу…
— Дорогие наши друзья! — провозгласила Мелани, как только все собрались у сцены. — Мне есть что сказать вам. Я очень рада, что вы пришли на нашу прощальную вечеринку. Мы с Тони страшно благодарны вам за то, что вы оставили в этот вечер свои дела и откликнулись на наше приглашение. Отдельное спасибо нашей дочери Стеффи. Милая, я люблю тебя…
Стефани почувствовала, что по ее лицу потекли слезы. Не хотела плакать, но не смогла сдержаться. Стыд, стыд, стыд — это все, что она чувствовала.
— Итак, — продолжила Мелани, — все вы знаете, что мы решили покинуть этот благословенный город. Мы с Тони устали от его шума и суеты. И решили встретить старость в земном раю, на Фиджи. Я считаю, что мы это заслужили. Не знаю, вернемся ли мы сюда когда-нибудь хоть ненадолго. Может быть, только для того, чтобы полюбоваться на внуков и встретиться со старыми друзьями. Однако мы предпочли бы видеть всех вас у себя на Фиджи, в домике, который мы недавно купили. Мы ждем вас в гости. А теперь давайте веселиться!
Все присутствующие зааплодировали. Раскрасневшаяся Мелани спрыгнула со сцены и легкой походкой направилась к бассейну. За ней последовала большая часть гостей. Тони, стоявший все это время у края сцены, с любовью смотрел на удаляющуюся жену.
У него до сих пор не угасли чувства к ней, поразилась Стефани. Я не помню, ссорились ли они когда-нибудь по-настоящему. Мама очень капризная, но отец всегда терпел ее выкрутасы и относился к ним снисходительно. Вот это и есть настоящая любовь: принимать человека, который находится рядом с тобой, таким, какой он есть.
— Что они будут делать на Фиджи? — спросил Дерек задумчиво. — Им не надоест постоянно отдыхать?
— Не такой уж там и рай, — сказала Стефани. — На Фиджи бывает сезон дождей, так что солнце светит далеко не всегда. Однако мои родители всегда мечтали жить уединенно. Папа, конечно, будет наслаждаться рыбалкой, а мама исполнит свою давнюю мечту, на которую у нее вечно не хватало времени, — напишет роман. Им можно только позавидовать. И порадоваться за них.
— Тогда почему ты грустишь?
Стефани пожала плечами и смахнула с ресниц слезы. Она взглянула вокруг и заметила, что осталась с Дереком наедине: Кларенс куда-то исчез. Наверное, тоже отправился плавать.
— Давай съедим что-нибудь. Я проголодалась, а ты?
— Уходишь от темы.
— Не люблю выставлять на всеобщее обозрение свои чувства.
— В этом тебя уж точно никто не сможет упрекнуть, — рассмеялся Дерек. — Ты ужасно скрытная.
— Уж какая есть. — Она пошла к столам, зная, что он непременно увяжется следом.
На столах было полно еды — вечеринка еще даже не была в самом разгаре. Однако Стефани уже мечтала поскорее отправиться домой, в свою огромную пустую квартиру. Еще пара часов — и можно будет уехать. Родители, конечно, обидятся, но что поделаешь…
Она перекусила и пошла в дом. Дерек остался у столов. С ним постоянно кто-то заговаривал: всех интересовало, кто он, чем занимается и почему пришел со Стефани. Она то и дело ловила на себе удивленные взгляды и по ним определяла: вот, Дерек говорит, что он — ее жених.
Стефани поднялась на второй этаж особняка и вошла в свою бывшую комнату. Там до сих пор стоял ее любимый потертый диван, на котором валялись плюшевые игрушки — она их обожала. Стефани смахнула мишек и зайцев на пол и легла, подложив под голову подушку. Подол ее длинного платья свесился вниз. Она подтянула его, обнажив ноги, скинула туфли и закрыла глаза. Ей хотелось вернуться на пятнадцать лет назад, чтобы снова почувствовать себя подростком, который только начинает понимать, что есть жизнь.
Минут через двадцать она услышала тихие шаги в коридоре. Стефани вздохнула. Она и не ожидала, что ее надолго оставят в покое. Это или Дерек, или Кларенс, или…
— Страдаешь? — спросил Эрик, входя в комнату.
— Нет, просто голова разболелась. Вот я и прилегла.
— Принести аспирин?
— Но стоит, мне уже легче. Но спасибо за заботу. — Стефани не потрудилась даже поправить подол платья. Ей было плевать на то, что Эрик пялится на ее голые ноги.
— Можно побыть с тобой?
— Зачем?
— Потому что мне так хочется. — Он сел на краешек дивана. — Мелани тебя искала.
— Она знает, где меня можно найти, когда я надолго пропадаю.
— А твой жених флиртует с женщинами.
— Меня это ни капли не волнует.
— А Кларенс…
Стефани хмуро взглянула на него.
— Ты решил рассказать обо всех?
— Нет, только о мужчинах, которые за тобой ухаживают.
— С Кларенсом мы просто друзья.
— Я видел, как ты обнимала его позавчера на танцполе. Дерек в курсе, что его невеста сохнет по другому мужчине?
Стефани выпрямилась и села.
— Ни по кому я не сохну. А вообще, ты лезешь не в свое дело.
— Любопытство — моя вторая натура.
— И нахальство тоже. — Она хотела встать, но Эрик обвил ее талию руками. — Ты что это делаешь?
— Почему ты не хочешь встречаться со мной?
— Потому что я к тебе не чувствую ничего, кроме дружеской симпатии.
— Этого достаточно для крепкого брака.
— Нет, не достаточно! Я хочу любить и быть любимой.
Он поморщился.
— Стефани, я же знаю, что в тебе не осталось и следа наивности. Если в юности тебя еще можно было обвинить в излишнем романтизме, то с тех пор, как ты занялась бизнесом…
— Убери, пожалуйста, руки, — холодно произнесла она.
Эрик втянул воздух носом и улыбнулся.
— Мои любимые духи…
— Послушай, Эрик… — начала она миролюбиво, поняв, что угрозами ничего не добьется. — Я не так уж тебе и нравлюсь. Ты просто злишься на меня за то, что я отказала тебе в позапрошлом году.
— Пожалуй, что так, — согласился он.
— Раз ты это признаешь, то не стоит ли избавиться от негативных чувств, которые тебя обуревают, и переключить свое внимание на другую женщину?
— Мне с пятнадцати лет твердили, что ты будешь моей женой.