— Вы с чем кофе пьете? — не поворачиваясь к ней, спросил Арбенин.
— С молоком, без сахара.
— Есть хотите? — так же, спиной к ней.
— Нет, спасибо.
— Присаживайтесь к столу.
Ах ты ж господи, светскость крепчала! Ленка опасливо огляделась по сторонам, осматривая обстановку кухни и стол, предложенный к испитию кофия. Не дай бог, и здесь какие-то его вещи есть! А то она опять обо всем забудет и полезет изучать, окончательно оконфузившись!
Пронесло!
Стол — ну а как же! — тоже был антикварный, конец девятнадцатого века, круглый, на одной массивной ножке, но не арбенинский, и на том спасибо! Хотя… она б и его поизучала с удовольствием, и остальную мебель в кухне, не менее интересную.
Пока возможности не представилось. Перед ней, на столе, появилась чашка с кофе.
Надо о чем-нибудь говорить! И желательно легко и непринужденно. Ага! Ленка маялась, а господин Арбенин никаких комментариев ее пламенной речи не дал, проигнорировал скорее всего, молча пил кофе.
Вот тебе и поработали вместе!
— Скажите что-нибудь, а то мне неудобно! — не выдержала она.
— Я не знаю, что сказать, — поставив чашку на блюдце, отозвался Денис. — Мне понравилась ваша оценка.
— Спасибо, мне полегчало, — язвительно заметила Лена.
Он пожал плечами — что-то вроде «как угодно». Жест такой, зараза, непонятный, не то похвалил, не то безразличие выказал. А Денис предпринял попытку пояснить:
— Я не очень умею и не люблю облекать в слова категорию чувств.
— Да, — кивнула Лена, немного отпуская внутреннее напряжение, — это я уже поняла, Денис Васильевич. Делами у вас куда как лучше получается. Кстати, о деле! — окончательно взбодрилась она. — Мы с вами здесь расположимся?
— Нет. В кабинете. Идемте, — поднимаясь из-за стола, предложил он.
— Надеюсь, по дороге и в самом кабинете мы ваших работ не встретим, — поделилась опасениями Лена. — А то я снова полезу рассматривать.
— Нет, не встретим, — улыбнулся он. — У меня не так уж много в доме своих работ.
— Но они есть, и вы мне их покажете! — в момент загорелась Ленка и спохватилась: — Потом, разумеется. Если можно.
— Можно, — продолжал улыбаться он. — Потом. Разумеется.
— Вы душка! — совсем уж разошлась она.
— Да? В таком случае вы первая, кто это заметил! — рассмеялся искренне Арбенин, чем немало подивил Елену Алексеевну.
Кабинет располагался на первом этаже. Собственно, как Лена узнала позже, на первом этаже располагалась вся хозяйская часть дома — спальня, большая гостиная с камином, за ней малая гостиная с домашним кинотеатром, еще одна спальня, поменьше, библиотека, кабинет, большая кухня-столовая, две ванные комнаты и туалетные, небольшая тренажерная. На втором этаже располагалось гостевое пространство, несколько спален, бильярдная, кабинет с компьютером и всем необходимым, две ванные комнаты, а на третьем, мансардном, одна гостиная с телевизором, книжными шкафами и баром.
Кабинет состоял из великолепной антикварной мебели.
Нет, ну, интересно, а какая еще мебель может быть в доме у краснодеревщика такого уровня? Пластмассовые стулья, что ли?
А что? Может! Нечто вроде «фига работе!», как в том анекдоте: «Пришел домой с завода, а вокруг станки, станки…»
У Ленки чесались руки и мозги заодно, рассмотреть все подробно, потрогать, изучить, но она сдерживала себя, в том числе и размышлениями о «станках».
— Лен, — вернул ее в настоящее Денис, заметив, как она разглядывает интерьер, — посмотрите потом, я же обещал. Садитесь, я покажу, что есть у меня из снимков.
Ленка уселась на предложенный стул, но не смогла удержаться от высказывания — ну не смогла, и все!
— Хорошо, что у вас не чиппендейл. Мне эта кабинетная мебель меньше всех нравится.
— Почему? — полюбопытствовал Артем. — Хорошая мебель, интересная.
— Не знаю, так сложилось. — И, увидев фотографию на мониторе, переключилась: — Опаньки! Вот это да! Это чье?
Денис подсел рядом, принялся объяснять…
Пошла работа! И затянула!
Они попробовали сделать комментарий к одному из предметов, Денис давал определения работ, технические наименования, Лена набрала текст, разместив внизу под картинкой.
— Теперь как-нибудь красиво это сформулируйте, — предложил Денис.
— Да не надо тут ничего формулировать! — с жаром возразила Лена.
— А что, так и оставить? — сомневался он.
— Оставить! Вы же сами, Денис, говорили: нечто вроде энциклопедии, каталога! На фига тут расцвечивать словесными оборотами? Название, стиль, год или приблизительное время изготовления, если возможно, имя автора, размеры, технические параметры и примененные приемы. Лаконично и просто!
— Не знаю, — задумался он.
— Вот вы сами возьмете этот альбом в руки, откроете, — убеждала Ленка, — что бы вы хотели прочитать под снимком? Литературные изыски или четкую информацию?
— Да, вы правы, меня бы интересовала только информация.
— Продолжим? — искрила трудовым воодушевлением Елена Алексеевна.
— А давайте поедим, — тормознул рабочий порыв Денис Васильевич, — времени-то сколько?
— Три, — удивилась Лена, посмотрев на сотовый.
— Именно. И есть хочется. Я вчера что-то готовил.
— Вы еще и готовить умеете? — удивилась она.
— Умею, — не стал скромничать Денис. Оказалось, готовил он вчера плов. Вкусный.
Ленка взялась помогать накрывать стол, овощи свежие резать. Денис было отказался от помощи, но она, все еще не переключившись с дела на отдых, двинула идею, что диван раннего классицизма надо бы поставить перед софой. И Арбенин, напрочь забыв про свой запрет хозяйничать гостье, окунулся в разговор.
Они продолжили обсуждение за обедом, заспорили о чем-то, и Ленка, желая убедить в своей правоте, быстрой ланью смоталась в кабинет и обратно — он и возразить не успел, принесла и открыла свой ноутбук.
Так и не заметили, как пообедали, помыли посуду — Денис мыл, Лена вытирала полотенцем — и снова оказались в кабинете. И просидели бы — вот сто пудов! — до ночи, увлекшись, но вразумил звонок Василия Федоровича.
— Лен, ты там надолго застряла? — поинтересовался заботливый сын.
— А сколько времени? — спохватилась забывчивая мать.
— Да пять уже. Что, зависли? — понял диспозицию Васька.
— Ага, — призналась Лена. — У тебя как дела?
— Как они у меня могут быть? Хорошо, как обычно.
— Молодец! — порадовалась она.
— Я-то молодец, а ты когда дома будешь?
Лена вопросительно посмотрела на Дениса: когда она дома будет? Не зная предмета разговора, он спросил:
— Что?
— Василий Федорович интересуется, долго мы еще планируем работать.
Денис посмотрел время на экране компьютера, прикинул что-то в уме, уточнил:
— А вам пора?
Ей пора. По-хорошему больше часа ехать, если повезет и пробок не будет, пока они тут закруглятся, договорятся о следующей встрече, обсудят детали, в лучшем случае дома она часов в семь вечера окажется.
Конечно пора.
Денис прочитал в выражении ее лица эти размышления, кивнул понимающе, почувствовав легкое разочарование.
— Мы еще немного поработаем, Василий Федорович. Я скоро буду.
— Да ладно, не спеши уж так, раз надо. Зоя Львовна сегодня специально ходила, взяла для меня диск с научно-популярным фильмом о теории Дарвина.
— Да на кой фиг тебе это надо? — возмутилась антипедагогичная мать.
— Для общего развития, — хохотнул Васька.
— Да тебе ни для общего, ни для частного развития ни за каким чертом не нужна такая тягомотина! Ты и так слишком умный, не знаю, куда деваться!
— Лен, это же научная теория, и ее еще пока никто не отменял. Мы это в школе изучаем, правда, теперь говорят, что это один из возможных вариантов развития человечества. Но про животных там все грамотно.
— Не грузи меня, Васька, — скорчила рожицу Лена. — Что, станете смотреть?
— Нам с Зоей Львовной интересно, тем более что фильм снят на Би-би-си, и съемки там классные.
— Да на здоровье, раз нравится! — благословила Лена. — Я приеду часа через два-три. Постараюсь.
— Можешь не спешить, — напутствовал Васька. — Пока!
— Целую! Пока!
Она нажала отбой, откинулась на спинку стула, прикрыла глаза и потерла веки пальцами. Устала. Ничего, ничего — бывает. Ерунда.
— Вам надо ехать? — спросил откуда-то издалека, как ей показалось, Арбенин.
— Ехать надо, но можно не торопиться слишком, — открыла глаза и посмотрела на него, — я бы прервалась ненадолго.
— Давайте чаю попьем. И на сегодня, пожалуй, закончим, — решил Денис.
Они пили чай, обсуждая перспективы задуманного, дальнейшие действия.
— Я завтра с Забариным поговорю. Расскажу, что мы тут с вами надумали.
— Хорошо. Но если возникнут трудности с изданием альбома, мы придумаем что-нибудь. Можно через другие издательства действовать.