– Нет, Лиза! Собачку лучше сделать не фиолетового цвета, а более подходящего. Хотя бы желтого. Лизка, ты вся в краске! Похожа на разноцветного индейца! Нина Павловна придет в ужас, когда тебя увидит!
Смеющийся женский голос удивил. И Алексей, заинтригованный, вместо крыльца направился к беседке.
Он застал просто идеальную картину: на застеленном газетой раскладном переносном столе сохли раскрашенные во все цвета радуги камни, которые Лизка натаскала с пляжа. Дочка, поджав под себя ноги по-турецки, сидела на лавочке и, высунув от усердия кончик языка, кисточкой размалевывала очередной камень. Ее лицо, колени и руки почти до самых локтей были в разноцветных кляксах и полосах, и она, как правильно заметила сидящая рядом с ней Инга, очень напоминала индейца в боевой раскраске. Сама Инга была не намного чище Лизы, по крайней мере, пальцы и ладони у нее тоже были в краске.
– Добрый вечер, Алексей! – девушка, первая заметившая вошедшего в беседку мужчину, весело поздоровалась. Отложив кисточку, она убрала тыльной стороной ладони прядь волос, упавшую на лицо. И случайно оставила на лбу зеленую полосу.
– Добрый! – поздоровался мужчина и, смеясь, зашикал на Лизавету, тут же кинувшуюся к нему с объятиями: – Лиза, дочка! Ты меня сейчас всего испачкаешь!
– Краска легко отстирывается, – торопливо пояснила Инга и, оглядев созданный ею с Лизой беспорядок, повинилась: – Мы тут немного напачкали и намусорили…
– Уберем! Потом, – добродушно отозвался Алексей и, присев рядом с дочерью на лавочку, поинтересовался: – Чем вы тут заняты?
Лизавета с готовностью сунула папе почти под нос камешек в разноцветных, еще не высохших разводах, и Инга пояснила:
– Это – принцесса. Лиза нарисовала. Мы пытаемся превратить эти камни в королевскую семью… Знаете, злая колдунья превратила жителей целого королевства в обыкновенные камни, а мы с Лизой, как две добрые волшебницы, их расколдовываем.
Алексей, с удовольствием отметив про себя ее красивый грудной голос, подумал, что Кристина тоже постоянно придумывала для дочки новые сказки и игры. Они чем-то похожи – Кристина и эта Инга… Неуловимое сходство, не столько внешнее, сколько на уровне внутренних ощущений. Спохватившись, что он слишком пристально рассматривает лицо девушки, Алексей сморгнул и, обращаясь к дочке, излишне весело спросил:
– Значит, вы – две волшебницы? И ваши кисточки – это волшебные палочки?
Лиза с улыбкой кивнула, обрадованная тем, что папочка так быстро разобрался в их с Ингой игре.
– Хотите попробовать? – Инга протянула Алексею свою кисточку, но тот, покачав головой, отказался:
– Позже. Инга, можно вас на минуточку?
Когда они вдвоем вышли в сад и немного отошли от беседки, Алексей достал из кармана смятую пачку сигарет и протянул Инге:
– Угощайтесь.
– Спасибо.
Закурив, она вскинула на мужчину смеющиеся глаза и прямо спросила:
– О ком будем говорить? О Лизе?
– О ком же еще, – развел он руками, будто удивляясь тому, что можно еще говорить о чем-то или ком-то, не касающемся его дочери. – Как прошел ваш с Лизой день?
– Обычно, – пожала плечами Инга. – Ходили на пляж, читали книгу, ели в кафе мороженое. Теперь вот камни разрисовываем. Алексей, девочка занята, ей не скучно, радуйтесь этому.
Ей почему-то показалось, что он вызвал ее для того, чтобы высказать какие-то свои претензии. Она не знала, почему так подумала. Но когда Чернов неожиданно вошел в беседку, почему-то решила, что он будет высказывать неудовольствие.
– Я радуюсь, – ответил Алексей и удивленно наморщил лоб, не понимая, почему вдруг тон девушки сделался сухим. – Я не против того, чтобы вы занимались с Лизой. Если помните нашу первую встречу, я как раз для этого и приезжал.
– Помню, – усмехнулась она и, оглядевшись, заметила: – У вас очень красивый сад, Алексей.
– Это заслуга моего садовника. Инга, я с вами хотел поговорить не о своем саде…
– Простите. – Она перевела взгляд на него.
Алексей неожиданно смутился. Помнится, в первый раз ее серые глаза показались ему холодными, а взгляд – слишком высокомерным. Ошибся?
– Я хочу вернуться к вопросу об оплате ваших услуг.
– Алексей, мы уже возвращались к этому вопросу! – категорично перебила она его. – Я не хочу разговаривать на эту тему. Вы меня не нанимали на работу, как, например, вашего садовника, я сама предложила погулять с Лизой. Вопрос о деньгах закрыт, и к тому же я не хочу, чтобы Лиза случайно услышала, как мы тут сейчас торгуемся. Не думаю, что ей пойдет на пользу новость, что все ее прогулки со мной оплачены папочкой. Почему бы вам не поверить в то, что не все отношения могут быть основаны на купле-продаже?
– Как хотите, – сдался Алексей, признавая ее правоту. И почему он уже не в первый раз соглашается с тем, что говорит эта девица? Снова пасует перед ней, словно подросток, допустивший оплошность. Ее вызывающая уверенность возмущает и в то же время служит своеобразным магнитом. Это не уверенность глупой красивой «куклы», уверенной лишь в собственной неотразимости, пока есть молодость и дорогие салоны красоты. Это – зрелая уверенность умной и опытной женщины. Которая к тому же привыкла рассчитывать только на себя. Но ведь Инга по возрасту вряд ли тянет на зрелую мудрую женщину.
– Инга, сколько вам лет? – Вопрос вырвался неожиданно и нетактично, и Алексей тут же смущенно извинился: – Простите… Не знаю, почему спросил.
– Двадцать девять, – ответила она с прощающей улыбкой, и на ее щеках обозначились ямочки. На ее щеках каждый раз появлялись трогательные ямочки, когда она улыбалась или усмехалась, но Алексей почему-то только сейчас обратил на это внимание. Все же она красивая… Очень. Красивая не той броской красотой, которая сразу приковывает к себе внимание, а утонченной, правильной, благородной. Ее красоту открываешь для себя постепенно, как аромат коллекционного вина многолетней выдержки – букет за букетом.
– Алексей, ваша дочь может задуматься, о чем мы с вами так долго здесь беседуем, – вернул его в реальность ее голос.
– Да, конечно… – машинально согласился он, подумав про себя, что хоть разговор и вышел длительным по времени, но вот содержательным назвать его было никак нельзя. О Лизе толком так и не поговорили. Инга тем временем уже собралась возвращаться в беседку.
– Инга, еще минуточку! Я подумал, что нам, наверное, надо бы поговорить о моей дочери более подробно. Есть некоторые вещи, о которых я бы хотел вам сказать, но не сегодня.
– Хорошо, в другой раз! – с легкой улыбкой согласилась она и вновь убрала со лба прядь волос.
– У вас лоб в краске…
– Если позволите, я, перед тем как идти домой, умоюсь.
– Конечно. Может, останетесь на ужин?
– Мы с Лизой уже поужинали, – ответила она немного смущенно. – Нина Павловна категорически воспротивилась тому, чтобы мы расколдовывали окаменелое царство голодными. Я скоро пойду домой, Алексей. У меня есть на сегодняшний день еще планы.
– Да, конечно, – понимающе развел он руками.
Инга немного опоздала на встречу с приятельницами. Она пришла в ресторан, когда подружки, покончив с салатами и закусками, за неторопливыми разговорами ожидали официанта с горячим.
– Молодец, что пришла! – Мария, заметив подошедшую Ингу, прервала разговор и приветливо улыбнулась. – Мы думали, уже не придешь. Прочитала мою записку? Я заходила за тобой, но тебя не оказалось дома.
– Да, прочитала, – сказала Инга, присаживаясь за стол. – С вашей стороны было очень любезно пригласить меня.
– Не стоит благодарности, – ответила Тая ей в тон – с церемониальной учтивостью, вызвав общий дружный смех. – Во-первых, зачем тебе одной дома по вечерам сидеть, ты же отдыхать и развлекаться приехала. А во-вторых, нам тоже интерес – свежее вливание в нашу застарелую компанию.
Таисия сегодня была немного другая: она изменила прическу и осветлила волосы.
– Тебе очень идет, – отметила Инга ее «новшества» и углубилась в карту меню.
– Спасибо! – Тая, красуясь, кокетливо поправила волосы рукой.
– А я, а я? – Мария, дурачась, привстала из-за стола и, подбоченясь, продемонстрировала свой наряд – короткую юбку, соблазнительно обтягивающую крутые бедра, и откровенный топ.
– Высший класс! – Инга, засмеявшись, показала большой палец.
– Машка вышла на охоту, – прокомментировала Таисия наряд подруги.
– А то! – Та жеманно повела плечом и вновь рассмеялась. – Теперь надо еще что-то с Анной сделать.
– А зачем со мной что-то делать? – Анечка обиженно поджала бесцветные губы. Она даже ради вечера в ресторане не изменила своему скромному имиджу, облачившись в строгую блузку и завязав волосы все в тот же унылый пучок. – Тут и помимо меня темы найдутся.
И она кивнула в сторону Инги, желая отвести внимание подруг от собственной персоны.
– Да, Инга, кстати! – с энтузиазмом ухватилась Тая за подкинутую тему. – Аня нам рассказала, что встретила тебя с Лизой. А Мария поведала, что ты – психолог. Ты занимаешься с девочкой?
Инга неопределенно пожала плечами и отвлеклась на подошедшую к столику официантку. Когда официантка, приняв заказ, ушла, она сказала:
– Ну, не то чтобы я стала заниматься с Лизой… Меня не нанимал Чернов. Скажем так, у меня появилась юная подруга, с которой мы вместе ходим на пляж и в кафе-мороженое.
Все три подруги недоверчиво на нее уставились, не понимая, как восьмилетняя девочка может быть подругой двадцатидевятилетней молодой женщине.
– А что тут такого? – Инга, как недавно – Мария, дернула плечом и рассмеялась. – Может, я еще сама не повзрослела и мне интересно читать сказки, собирать камешки, а потом разрисовывать их тушью. Почему у меня не может быть дружбы, просто дружбы с умненькой девочкой?
Она лукаво подмигнула приятельницам, и те сделали вид, что приняли ее доводы. Больше этим вечером они не касались в разговорах темы дружбы Инги с Лизой. Зато набросились на московскую приятельницу с вопросами о жизни в столице. Марию интересовали московские мужчины и их способы ухаживания. Тая с жадным интересом расспрашивала, что носят столичные модницы и в каких магазинах Инга предпочитает покупать себе наряды. Анна тихо спросила о книжных новинках. Время за разговорами летело очень быстро, и подруги разошлись по домам далеко за полночь.
Молодая женщина безостановочно быстрым шагом ходила по комнате – взад-вперед, взад-вперед. Она была рассержена, расстроена и возмущена.
– Сядь, не мельтеши, – раздраженно поморщился мужчина, лениво развалившийся в кресле и оттуда наблюдающий за ее метаниями.
Девушка, послушавшись, села было в другое кресло, но тут же вскочила и вновь принялась нервно расхаживать по комнате.
– Успокойся!
– Я не могу успокоиться, как ты не понимаешь! Как хорошо, что ты оказался дома.
– А где ж мне еще быть – в полтретьего ночи? Приятно, конечно, что родная сестра помнит обо мне и в столь поздний час, – лениво протянул он и предложил: – Коньяку налить?
– Я не пью эту гадость, ты же знаешь! И хватит надо мной смеяться!
– Я не смеюсь. – Мужчина удивленно вскинул брови. – Просто мне не понятна твоя тревога. Ведь ничего не произошло.
– Покане произошло. Но произойдет! Я знаю. Я смотрела в картах. Все пойдет по тому пути, как и должно! Это судьба, крест – понимаешь?!
Девушка наконец-то перестала метаться и остановилась посреди комнаты.
– Прости, но мне не очень верится в твои… предсказания. Карты – это всего лишь… карты, картон с картинками. Они могу указать какой-то один возможный путь, а в жизни все пойдет по-другому.