«Записка!» — подумала она, чувствуя, что вот-вот сойдет с ума. Это, конечно, записка. Шантажисты всегда присылают записки с угрозами. Разве не так? «Господи, я становлюсь истеричкой». Она рывком вытащила листок из конверта и прочла то, что было там написано:
Подписи, конечно, не было. Когда Эбби поняла, насколько она беспомощна, ее охватила такая дрожь, что зуб на зуб не попадал. Борьба гнева и страха натянула ее нервы до предела. Ее сердце, подгоняемое адреналином, стучало с бешеной скоростью, но она не могла ответить на угрозу ни одним из двух инстинктивных способов — ни убежать, ни сражаться.
Ее ум начал бесполезно и тревожно метаться по кругу, и был почти не в состоянии мыслить логически. Эбби лихорадочно шагала туда-сюда по своей гостиной, отчаянно пытаясь собраться с мыслями. Она ничем не могла ответить на удары невидимого шантажиста и совершенно не представляла ни кто он такой, ни когда он появится сам. Словно утка, которая сидит и ждет, когда в нее выстрелит охотник.
Эбби зашагала быстрее и порывистее, два раза задела ногой упаковку витаминов, неудобно стоявшую в стороне от остальных. Когда она в третий раз чуть не споткнулась об эту же зеленую с золотой коробку, то от панического страха и безнадежности пнула ее ногой. Надо делать что-то конструктивное, а не ходить туда-сюда по гостиной. Эта ходьба уж точно ничего ей не подскажет. Что же делают другие люди в подобных случаях? Мучительно и отчетливо задавая себе этот вопрос, Эбби попыталась представить, какими возможностями располагает.
Короткий перечень этих возможностей не слишком воодушевил ее. То, что их было так мало, по сути дела, только усилило ее панику.
Мир для нее сжался до формата фотографий, связанной с ними угрозы и инстинктивной потребности защитить Синтию. Все остальное ничего не значило. Ее загнали в угол, и она должна сделать что-то решительное, или невидимый преследователь будет делать с ней что захочет. Эбби представила, что может произойти во втором случае, и мороз пробежал по коже. Она не будет сидеть здесь и ждать, что решит судьба! Должен же найтись способ, с помощью которого она может защитить себя и Синтию.
Машинально покусывая губу, она заставила себя подойти к окну. Ее глаза смотрели вперед, но ничего не различали в тумане, который часто витает в Орегоне по утрам. Нельзя сидеть здесь, съежившись от страха. Нужно распределить свои дела по важности и очередности. Прежде всего, она должна выяснить, кто стоит за шантажом. Она должна что-то предпринять! Но над ней не довлело ничего и никого ощутимого, с кем можно было бы бороться.
Эбби пришла к выводу, что у нее остается единственное средство — бегство. Она мгновенно приняла решение, повернулась и пошла в спальню. Шантажист не причинить много вреда, если не доберется до своей жертвы. Разумеется, есть опасность, что он пойдет с фотографиями к Синтии, но это не вполне логично — так он не сможет заработать деньги.
Более вероятно, что он сначала попытается найти намеченную жертву. А если намеченная жертва будет за пределами города, то получит передышку, столь необходимую, чтобы выяснить, кто ей угрожает.
Решив бежать, она почувствовала, что, наконец, делает что-то, а не подставляет себя под удар, как легкая добыча. Но Эбби понимала, что это была мнимая деятельность, и все же приняла душ, надела джинсы и облегающий вязанный красный свитер и начал упаковывать свои вещи. Инстинкт подсказывал ей, что шантажист будет ее искать. Если ему понадобится достаточно времени, чтобы выследить ее, она сможет потратить это время на что-то конструктивное. Если ей удастся выманить противника, кто бы он ни был, на открытое место и опознать его (или ее), она сможет нанести ответный удар,
Эбби не знала, сколько времени будет в отъезде, и потому собирала вещи предусмотрительно. Был апрель, соответственно, ранняя весна на северо-западе Тихоокеанского побережья, а потому большей частью пока прохладно. Она сложила свитера и лосины в свой самый большой чемодан, потом отобрала белья столько, чтобы хватило на неделю. Выстирать его она всегда сможет в гостиничном номере.
В каком гостиничном номере? Куда она поедет? И как быть с товаром, который на будущей неделе должны получить ее продавцы витаминов?
Потратив драгоценное время, она позвонила своей главной продавщице, Гейл Ферли, и поручила ей распределять товар между продавцами. Гейл была немного удивлена, но взялась за дело охотно:
— Конечно. Я приеду прямо сейчас и заберу коробки. Но когда вы вернетесь, Эби?
— Точно не знаю. Возникло дело, из-за которого я могу пробыть в отъезде недели две. Я скажу управляющему домом, чтобы он впускал вас в мою квартиру, если вам будет нужно больше товара.
Потом она с нетерпением ждала, пока Гейл приедет и заберет столько коробок, чтобы продавцам хватило товара как минимум на неделю. К тому времени, как Гейл уехала, увозя на заднем сиденье своего автомобиля высокие штабели коробок с продукцией «Мегалайфа», было уже больше двенадцати часов.
Эбби в последний раз окинула взглядом квартиру и обратила внимание на свою личную коллекцию пузырьков с витаминами. Она торопливо собрала их и побросала в маленькую сумку с застежкой- молнией. Никогда витамины и минералы не были нужны ей так, как сейчас! Перед тем как закрыть сумку, она опустила в нее руку, нащупала пузырек, где были таблетки с витамином С, и бросила две из них себе в рот. У нее нет времени на простуду или грипп, а потому нельзя оставаться без защиты от них.
Эбби едва смогла дотащить свой большой чемодан до входной двери. «Не слишком ли много вещей я взяла? — спросила она себя. Но разве в таких обстоятельствах человек может угадать, сколько времени его не будет дома? Лучше взять слишком много, чем слишком мало. С большим трудом, то толкая чемодан, то волоча его по полу, она установила его у двери, а сама пошла обратно в спальню за своим пальто. И тут зазвенел дверной звонок.
Только сейчас она вспомнила о свидании с Летимером и в ужасе взглянула на часы: было десять минут первого.
— Черт!
Теперь придется срочно придумывать объяснение, почему она не может пойти с ним. И почему она не предупредила его раньше по телефону? Ему, наверное, будет совсем не по душе то, что он увидит: пришел к ее двери, а она уезжает из города.
— Мне ужасно жаль. Я как раз собиралась вам позвонить, — решительно начала она.
Он, как обычно, был одет строго — в рубашку бронзового цвета с длинными рукавами и темно-коричневые брюки. Куртка из мягкой замши аккуратно сложена и перекинута через плечо. На улице, должно быть, накрапывал мелкий дождь — темные полосы Тора блестели oт влаги.
Увидев ее, он не сказал ни слова, лишь озадаченно смотрел на ее небрежную прическу и поношенные джинсы, потом, наконец, задал разумный вопрос:
— Позвонить по поводу чего?
— Вышло так, что мне приходится уехать из города, — быстро заговорила Эбби, стараясь придумать подходящее объяснение. — Все получилось так неожиданно. Только что позвонили родственники. Мне приходится извиниться перед вами. Я немного спешу, все утро паковала вещи и...
— Куда вы едете? — мягким тоном спросил он и шагнул вперед так уверенно, что ей пришлось отступить перед его непреклонной решимостью.
— Мм... на побережье. Хочу провести неделю или две на море, — сказала она, считая, что этот ответ звучит так же естественно, как любой другой.
Янтарные глаза сузились.
— Не в ту ли гостиницу, где вы однажды провели выходные зимой?
Эбби побледнела — это был намек на катастрофу, которая случилась с ней сегодня. Но Тор, конечно, не мог ничего знать. Он просто вспомнил, что видел буклет на барной стойке. Она кашлянула, прочищая горло, и решительно заявила:
— На этот раз я остановлюсь немного дальше к северу, мои родственники живут возле Линкольн Сити.
— На какой срок вы уезжаете? — Говоря это, Тор одновременно изящной походкой шагал по ковру кремового цвета — на первый взгляд без определенной цели.
— Примерно на неделю, — Эбби попыталась произнести это легко, но беспокойно нахмурилась, увидев, что Гор направляется к барной стойке — вчерашняя скомканная фотография по-прежнему лежала на том месте, где Эбби ее оставила. Но Тор, кажется, этого не заметил.
— Это как-то чересчур неожиданно. — Он небрежно уселся на табурет, уперся одной ногой в пол. Другую поставил на перекладину.
По спине Эбби пробежал холодок. Ей не нравился лаконичный стиль их разговора, и до сих пор она не обращала внимания на случайные вопросы, которые наугад бросал ей Тор. Нужно взять себя в руки.
— Мне позвонили сегодня утром. Моя тетя хочет немного пожить у моря, и нужно, чтобы кто-то за ней присматривал. Это для меня редкая удача — несколько дней отдохнуть от дел и насладиться океаном. — Эбби посмотрела на свои наручные часики, делая вид, что проверяет время. — Мне надо бы уже быть в пути. Становится поздно, а я обещала приехать туда к обеду. Моя бедная дорогая тетя такой человек, что начнет волноваться, если я опоздаю.
— Я тоже сейчас волнуюсь. — Странная тень улыбки скользнула по губам Тора.
Эбби внимательно вгляделась в него, пытаясь понять в каком он настроении, а потом спросила напрямую:
— Волнуетесь из-за чего?
— Масса причин. Например, меня минует вопрос: почему вы отменили свидание, не сообщив об этом, и только для того, чтобы помчаться в гости к тете. И о том, почему у вас такой встревоженный и смущенный вид, если вы собираетесь, всего лишь, пожить на побережье с родственницей. — Его большая ладонь скользнула по барной стойке и накрыла скомканную фотографию. — И еще, — задумчиво договорил он, — меня могла бы волновать истинная причина того, что вы вдруг решили уехать на побережье. Похоже, это у вас любимое место отдыха.
— Просто побережье мне нравится, — пробормотала она в приступе панического страха. Иметь дело с Тором все равно, что с непредсказуемым диким зверем. Это нечестно! У нее и так тяжело на душе.
— Мне оно тоже нравится. Может быть, ваша тетя будет рада иметь еще одного гостя в доме? Почему вы не пригласили меня поехать с вами, Эбби?
Она ошеломленно открыла рот.
— Пригласить вас? — пискнула она. — Тор, но это невозможно! Тетин очень маленький, и она не любит незнакомых людей. Кроме того, я не могу ….. просто пригласить вас провести со мной неделю или что-то в этом роде. Господи! Я же вас совсем мало знаю.
— Если вы чувствуете, что ваша тетя не захочет иметь лишнего человека в своем доме, я поселюсь в соседнем мотеле.
— Тор, вы становитесь смешным!
— Не смешней, чем ваши попытки убедить меня, что вы внезапно получили приглашение от тети и должны оказать ей уважение. — Он помолчал, хмуро гладя на нее. — Вы и не собирались звонить мне, верно? Когда я пришел, вы были уже на пути к двери. В чем дело, Эбби? Вы всегда так быстро срываетесь с места, когда он звонит? Я думал, у вас больше гордости.
— Когда звонит — кто? — почти беззвучно прошептала она.
Тор аккуратно расправил фотографию, посмотрел на мужскую фигуру: