Яростно покачав головой, чтобы выбросить его из мыслей, пошла по дорожке Лукасу навстречу.
– Знаешь, что? Ты продержался на скейте гораздо дольше, чем я в первый раз. – Я приобняла его за плечи. – И ты все сделал правильно. Спрыгнул при опасности.
– Не будь трусихой, – выкрикнул Мэдок. – Покажи ему, как это делается.
Немного прикрыв веки, сердито глянула на него, затем посмотрела на свою доску, поджимая пальцы ног внутри своих кед от Van.
– Ты чего? Боишься? – С искренним любопытством Лукас поднял взгляд на меня.
Как я могла поощрять его сделать то, чего сама не делала? Что за мать из меня получится?
Подвигав губами из стороны в сторону, чувствуя выступивший на шее пот, я встала на доску, выпрямила ноги, невзирая на дрожь в мышцах. Медленно перенесла вес с пяток на мыски. Мое дыхание стало поверхностным, когда я покачнулась вперед-назад, прогибая доску и вспоминая, как маневрировать и направлять себя.
Люди часто думают, что в скейтбординге важны только ноги, однако в действительности при катании задействовано все тело. Ты наклоняешь плечи, пятками регулируешь давление, в зависимости от того, какой прыжок, флип или скольжение хочешь сделать.
Развернув одну ногу вперед, второй оттолкнулась от асфальта, согнула колени слегка. Сжала кулаки из-за внезапного потока энергии, заполнившего грудь.
Черт.
Мои глаза расширились; я рассмеялась, после чего накрыла рот рукой.
О, Боже. Надеюсь, они этого не слышали. Я только что получила выброс адреналина от разгона?
Снова коснувшись земли, стала отталкиваться сильнее. Сердце подскочило в груди, когда я свернула влево, обогнув лестницу. Оставаясь на тротуаре, продолжила разгон вдоль бортика боула. В животе и голове будто фейерверки срабатывали.
Мать твою, как здорово.
И почему я отказалась от этих ощущений?
Сделав резкий толчок, помчалась прямиком к Лукасу. Расправив руки, надавила задней ногой на доску, отчего ее передняя часть поднялась в воздух. Объехав вокруг Лукаса, наконец-то остановилась.
Напрягая все мышцы в теле, поборола желание улыбнуться до ушей и подпрыгнуть от радости.
Это было бы несолидно.
Быстро и часто вдыхая прохладный воздух, спрыгнула с доски и заглянула в округлившиеся от удивления глаза Лукаса.
– По-твоему я боюсь? – спросила дразняще.
У него отвисла челюсть.
– Я тоже хочу так научиться.
Наступив на хвост, поймала переднюю часть скейта.
– До вытяжки тебе еще далеко. Давай начнем с тик-така.
Следующие два часа мы с Лукасом тренировались управлять скейтом, уворачиваться от доски при падении, делать прыжки. Я научила его использовать свое тело и падать с улыбкой. Потому что падения случаются. Часто.
Пообещала, что над кикфлипами мы поработаем в следующий раз, после чего он немного попрактиковался в боуле, пока мы с Мэдоком наблюдали, сидя на бортике.
Положив голову Мэдоку на плечо, закрыла глаза, впервые за долгое время не желая оказаться в другом месте.
***
– Спасибо, – сказала я осипшим голосом. – За сегодняшний день. Мне это было нужно. – По-моему, в течение последних нескольких часов я смеялась, кричала и аплодировала больше, чем на протяжении последних двух лет. Пусть завтра все будет болеть, но сейчас голова кружилась от счастья. Запах Мэдока окутал меня в салоне машины, благодаря чему тело освободилось от стресса. Вечером я опять усну в его объятиях.
Он протянул руку, сжал мое бедро, колеся по улицам города. Мы только что отвезли Лукаса к матери, подоспев к ужину, а теперь направлялись домой.
Я откинулась на спинку сиденья, повернула голову и сонно посмотрела на него.
– Не психуй из-за этого вопроса, но… у тебя были серьезные отношения в школе? Постоянные девушки?
Мэдок фыркнул, включив дворники.
– Женщины всегда задают вопросы, ответы на которые не хотят слышать на самом деле.
– Но я хочу. – Мой тон остался непринужденным. Я действительно хотела знать. Мы не общались два года, и мне хотелось наверстать упущенное.
– Да, – признался он, кивнув и не глядя мне в глаза. – Несколько.
Словно страшное заболевание, ревность проникла в мозг. Кто они? Как они выглядели? Что Мэдок с ними делал? Как их зовут, номера их соц. страховок, адреса?
Безумие просто, как мысли и подозрения способны разрушить душевное спокойствие.
– И? – тихо подначила я.
– И я ни одной из них не признавался в любви, – ответил Мэдок. – Только тебе.
После этого он повернулся ко мне. Из-за серьезности выражения его лица у меня пропал дар речи.
Сонная артерия бешено пульсировала под кожей шеи. Лишь спустя несколько секунд я поняла, что моя челюсть отвисла.
Он дернул подбородком в мою сторону.
– Что значит татуировка Валькнут?
Нетерпеливо вздохнув, отвернулась к окну.
– К чему стегать дохлую лошадь? – полушутя возразила я.
– Ты уклоняешься от ответа.
Да, уклоняюсь.Но что мне делать, черт возьми? Как поведать человеку, с которым хочешь построить будущее, что ты избавилась от его ребенка, не рассказав ему? Мэдоку будет не все равно. Я просто не могла объяснить, что именно означает моя татуировка. Не сейчас.
Почему он не поинтересовался про тату с фразой "Неисправно" или про текст на спине?
Прищурившись, сосредоточила взгляд на каплях дождя, усеявших лобовое стекло.
– Такая татуировка для каждого означает что-то свое. Для меня это символ возрождения. – Отчасти правда. – Движения вперед. Выживания. – Развернувшись к нему, пожала плечами. – Она круто смотрелась, ясно?
Так-то. Надеюсь, на этом тема будет закрыта. По крайней мере, пока.
Я все ему расскажу. Со временем. Как только смогу. На данный момент мне нужна была еще хоть одна ночь с ним.
Вдруг я вспомнила один из полезных навыков хорошего оратора.
Отвлечь собеседника сменой темы.
Прочистив горло, заговорила:
– Ты так и не спросил про текст на спине. – Его взгляд последовал за моими руками, когда я схватила край футболки и стянула ее с себя.
Округлившиеся глаза Мэдока были прикованы к моей груди, прикрытой одним лишь ярко-розовым кружевным лифчиком.
– На дорогу смотри, – напомнила ему своим самым знойным тоном.
Моргнув, он уставился вперед.
– Фэллон, я за рулем. Так нечестно.
Уголки моих губ приподнялись в ухмылке, как только я заметила, с какой силой Мэдок сжал руль.
– Видишь? – Я повернулась, демонстрируя ему надпись, пролегавшую вертикально от плеча вниз по лопатке. – Что бы ни происходило на поверхности моря, это не потревожит спокойствия его глубин. Любимая цитата моего отца.
Машину слегка занесло, и я почувствовала, как покачнулось мое тело. Мне хватило благоразумия не засмеяться. Я любила, когда он смотрел на меня, и была рада, что могла его отвлечь.
– А еще… – Я приподняла попу, не обращая внимания на ком, вставший в горле от волнения, и быстро спустила свои штаны. Затем разулась и сняла носки, – у меня есть одна вот здесь, – сказала, указав на трилистник на бедре.
– Фэллон! – гаркнул Мэдок. Он дернул руль, выравнивая машину, отчего мощные мышцы его предплечий напряглись. – Проклятье.
Улыбнувшись про себя, откинула спинку своего сиденья до предела. Окна в машине Мэдока не были затонированы. Мы ехали по городу, поэтому кто угодно мог увидеть меня в нижнем белье.
– Что такое? – прошептала я, невинно моргнув.
Он процедил сквозь зубы:
– Мы доберемся до дома только через десять минут. Ты серьезно так со мной поступишь сейчас?
Я посмотрела на него, прикрыв веки, и положила руку под голову. Высунув кончик языка, поймала маленький серебряный шарик штанги зубами. В глубине глаз Мэдока вспыхнуло пламя.
Вся моя кожа, скорее всего, залилась румянцем, однако меня это не заботило. Было так приятно наблюдать за тем, как неуклюже он хватался за руль в попытке не съехать с дороги, как его взгляд скользил по моему телу.
– Мэдок? – пробормотала, повернувшись на бок и подперев голову рукой. – Я хочу, чтобы ты трахнул меня в своей машине.
Огонь в его глазах запылал ярче; он замер, словно машина дальше двигалась на автопилоте. Крепко обхватив руль, Мэдок переключился на шестую передачу и помчался в сторону пригорода.
Не успела я опомниться, как небо потускнело, дождь хлынул сильнее. Следующий час мы провели на обочине тихой гравийной дороги.
27
Мэдок
Во время учебы в школе я следовал за людьми. Следовал за отцом. Следовал за Джаредом. Следовал нормам.
Когда идешь у кого-то на поводу, забываешь расти. Дни, года проносятся мимо тебя, и ты не в состоянии чем-либо отличиться в жизни. Мой отец – живое доказательство тому. Он работал и прятался, любил женщину, признаться в чувствах к которой ему не хватало смелости, и ради чего? Чтобы к нему на похороны явился весь город, чтобы он мог оставить огромный особняк в наследство своему отчужденному сыну?
У моего отца не было ничего. По крайней мере, пока.
Я знал, что он меня любил (в этом плане мне повезло гораздо больше, чем Джареду и Джексу), однако не стремился брать с него пример. У меня определенно имелись хорошие воспоминания о детстве, но, если честно, я не был уверен, что почувствую, если его внезапно не станет.
Именно эта мысль меня неожиданно разбудила. Спина и шея пылали. Даже не дотрагиваясь до своей кожи, я понял, что вспотел.
Папа знал, чего хотел, но не добивался этого. Я не желал жить с подобными сожалениями.
Посмотрев в сторону, заметил Фэллон, которая крепко спала, свернувшись в комочек рядом со мной. Она была одета в майку и пижамные шорты. Одеяло укрывало ее лишь до талии. С ладонями, сложенными под щекой, и волосами, рассыпанными по подушке, она казалась такой маленькой и беззащитной.
Мои губы изогнулись в улыбке от этой мысли, потому что Фэллон была далеко не беззащитна.
Хотя я все равно наслаждался видом. Мое сердцебиение замедлилось, пока я наблюдал за ее размеренным ритмом дыхания.
Подхватив телефон с тумбочки, проверил время. Девять часов вечера. После катания на скейтах и небольшого путешествия загород, наши тела были измождены. Мы завалились спасть у меня в комнате, даже не отведав жаркое, которое Эдди оставила для нас в духовке.
Мой сотовый завибрировал. Подняв его над собой, открыл новое смс от Джекса.
'Можешь приехать? Один.'
Один?Наверно, он нашел какую-то информацию о маме Фэллон, только почему я должен приехать один?
'Буду минут через двадцать.'
Перевернувшись набок, растолкал Фэллон.
– Малышка? – прошептал, прокладывая дорожку из поцелуев от ее щеки к уху. – Я отлучусь на час. Скоро вернусь.
Она застонала, поджав губы, и вздохнула.
– Хорошо. Привезешь мне Снэпл?
После этого Фэллон сразу же отключилась. А я рассмеялся.
***
Пятнадцать минут спустя подъехал к дому Джекса. До сих пор шел дождь, правда, сейчас уже не такой сильный. Я с радостью отметил, что в окнах горел свет.
Кэтрин была дома.