— Это чуточку сложнее простой свадебной косы, — пояснила она.
Сама Молли не смогла бы заплести волосы даже под страхом смерти.
Явилась Агата, держа под мышкой пакет с темно-фиолетовым платьем, украшенным блестками. «Девочки» опешили, когда она развернула его.
— Это не совсем то, что называется платьем подружки невесты, верно, милочка? — неодобрительно фыркнув, заметила Лили.
— Я сказала, что Агата может надеть то, что ей нравится, — вмешалась Молли, — при условии, что я поступлю так же, когда онабудет выходить замуж.
Паулина, которая могла бы стать прекрасным парикмахером, собрала вьющиеся волосы Агаты в высокую прическу и зафиксировала ее с помощью заколок, а потом прикрепила тиару таким образом, чтобы недостающие камни не бросались в глаза.
Время от времени в суете возникала пауза. Ирен приносила чай, а Паулина и Лили выкуривали по сигаретке, прежде чем вновь приняться за дело. Ногти Молли покрыли прозрачным лаком, и они заблестели; ей капнули «Жизнью в розе» за уши и обильно надушили носовой платок; на шее у нее защелкнулось жемчужное ожерелье тети Мэгги, а в ушах закачались жемчужные сережки.
Раздался стук в дверь — это прибыла посыльная из цветочного магазина с букетом новобрачной — шестью белыми розами, переложенными листьями папоротника, — маленьким букетиком незабудок для Агаты и дюжиной бутоньерок.
Молли казалось, что она спит и видит странный сон. Позволяя другим вертеть собой в разные стороны, что-то делать со своей прической, ушами, ногтями, усаживать себя и тут же заставлять встать, она ощущала себя манекеном из ателье мод, стоящим посреди гостиной. «Девочки» трудились молча, лишь изредка обмениваясь отрывистыми фразами. Они выглядели крайне сосредоточенными и почти не улыбались, даже рыжеволосая хохотушка Глэдис. Ирен говорила, что ее невестки не очень-то ладят друг с другом, но сегодня они работали дружно и слаженно.
— Присядь на минутку, Молл, чтобы я могла надеть тебе туфли, — сказала Лили. Или это была Паулина? Или Глэдис? Лица девушек слились в одно.
Молли послушно села и вытянула ногу.
Ирен заметила:
— Я хорошенько вычистила туфли мягкой щеткой, и теперь они выглядят как новенькие.
Молли вытянула вторую ногу.
— Носки и задники почти не потерлись, — продолжала Ирен. — Держу пари, до этого их надевали всего один раз.
— Встань, Молли, мы наденем на тебя платье.
Очевидно, потребовались совместные усилия всех трех женщин, дабы растянуть платье на вытянутых руках и осторожно надеть его на Молли через голову, просунуть ее руки в рукава и бережно потянуть вниз, чтобы платье скользнуло по ее бедрам, пока подол не прикрыл носки туфелек.
— Оно обтягивает меня, как перчатка, — сказала Молли.
Вуаль миссис Брофи облачком прикрыла ей лицо, и девушки закружили вокруг нее, одергивая здесь и поправляя там, пока дружно не заключили, что платье сидит на ней безупречно. Потом на голову Молли водрузили венок и кто-то сказал:
— Принесите зеркало из коридора, чтобы она могла взглянуть на себя.
Молли посмотрелась в зеркало. Молодая женщина, взглянувшая на нее из зеркальной глубины, просто не могла быть ею. Она выглядела слишком высокой, слишком стройной и чересчур красивой.
— Это не я, — сказала Молли, качая головой в унисон с незнакомкой в зеркале. — Это кто-то другой.
— Разумеется, это ты, Молл, — уверила ее Агата, у которой почему-то на мгновение перехватило дыхание. — Ты выглядишь потрясающе.
— Кажется, я сейчас расплачусь. — Молли шмыгнула носом.
— Не вздумай! — вскричали несколько голосов одновременно.
— Глаза у тебя покраснеют, потекут, и ты запачкаешь платье, — предостерегла ее Ирен.
Молли сделала глубокий вдох.
— Хорошо, не буду. — Она еще раз взглянула на себя в зеркало и повернулась к женщинам, которые с восхищением смотрели на дело рук своих. — Спасибо вам. Не знаю, что бы я делала без вас.
Для всех них подготовка невесты к свадебной церемонии была таким же важным событием, как и для нее.
В дверь снова постучали. На сей раз это оказался Финн. Он приехал на такси, которое должно было отвезти Молли туда, где жизнь ее изменится безвозвратно. В его глазах стояли слезы, когда он бережно приподнял вуаль и расцеловал сестру в обе щеки.
— Ты выглядишь великолепно, Молл. Жаль, что тебя не видит мама.
— И Аннемари, — прошептала Молли.
Финн кивнул.
— И Аннемари.
Раздался всеобщий восхищенный вздох, когда она вышла на крыльцо и обнаружила, что солнце все-таки выглянуло из-за туч и что проводить ее собралась вся улица.
— Ой! Она выглядит настоящей красавицей, — вздохнула какая-то женщина.
— Удачи тебе, девочка! — наперебой закричали мужчины.
Молли, думавшая, что из местных жителей ее никто не любит, была ошеломлена. Она пожимала протянутые к ней руки и ласково трепала детишек по головам, пока Финн решительно не усадил ее в такси. В машину следом за ней сели Ирен и Агата в своем темно-фиолетовом платье, расшитом блестками, и тиаре, удостоившаяся своей порции приветственных восклицаний. Жены же братьев Тома должны были прийти в церковь пешком, поскольку до нее было всего несколько минут ходьбы.
Не успела Молли опомниться, как оказалась в церкви. Опираясь на руку Финна, она, не чувствуя под собой ног, воспарила над проходом, в дальнем конце которого ее уже ждал Том. Он смотрел на нее с таким обожанием во взоре, что ей захотелось расплакаться от счастья. А потом Финн остановился, убрал руку, и перед алтарем остались только Молли, Том и престарелый отец Фитцджеральд, который должен был объявить их мужем и женой.
— Что ж, — сказал Том, когда они сели в поезд до Блэкпула и он, положив их чемодан на полку над головой, устроился на сиденье рядом с Молли, — по-моему, прием удался, как ты считаешь?
— Я тоже так думаю, — согласилась Молли. — Все было просто великолепно. Наши родственники, твои и мои, кажется, нашли общий язык и подружились.
Прием продолжался до сих пор и, скорее всего, должен был стать еще более шумным, чем когда они с Томом уходили оттуда.
— Твоя тетя Мэгги просто душка. Она мне очень понравилась, и Хейзел тоже. А уж Патрик просто очаровательный мальчуган. Моя мать в восторге от него. Но, — добавил Том, нахмурившись, — кажется, Финн меня недолюбливает.
Ему нелегко было признать, что нашелся кто-то, кто не пал жертвой его обаяния после того, как имел счастье познакомиться с ним.
— Он просто беспокоится обо мне, только и всего, — успокоила его Молли. — Я имею в виду, у Финна же еще не было возможности узнать тебя получше, не так ли?
Складки на челе Тома разгладились.
— Да, скорее всего, дело именно в этом.
— Тетя Мэгги остановится на ночь в «Георге», перед тем как отплыть обратно в Нью-Йорк, и я хочу повидаться с ней. Мы так и не успели толком поговорить. Если ты не будешь на дежурстве, можешь пойти со мной.
— Это было бы замечательно, любимая. — Том покосился на соседей по купе, мужчину и женщину, тупо пялившихся в окно, и быстро поцеловал ее. — Я люблю вас, миссис Райан, — прошептал он.
— И я люблю вас, мистер Райан. — Молли сняла перчатку и уставилась на простое золотое колечко на безымянном пальце левой руки. — До сих пор не могу поверить в то, что стала замужней женщиной.
— У меня в кармане лежит доказательство — наше брачное свидетельство. — Том поднес ее руку к губам и поцеловал.
Молли положила голову ему на плечо.
— Знаю.
— У нас с тобой будет самый счастливый брак на свете, Молл.
— И это я тоже знаю.
Но всего через несколько часов ей показалось, что их брак распался, так и не успев состояться.
В пансионат они прибыли как раз к ужину. Хозяйка с остреньким вытянутым лицом подозрительно посматривала на них, пока они регистрировались.
— Вы выглядите слишком молодо для замужней женщины, — не выдержав, заявила она Молли, и Тому пришлось предъявить ей свидетельство о браке в качестве доказательства, что они и впрямь являются мужем и женой.
— У нас медовый месяц, — с важным видом сообщил он. — Мы поженились только сегодня утром.
Женщина немного смягчилась, узнав об этом.
— Ваша комната номер восемь, она расположена на втором этаже. Пока вы будете относить свои вещи наверх, я накрою для вас стол в обеденном зале. Какой суп вы предпочитаете? Есть суп из бычьих хвостов, есть томатный.
— Из бычьих хвостов, — ответил Том, а Молли заказала себе томатный, но он оказался водянистым, и она пожалела о своем выборе.
Ростбиф, последовавший за супом, был жестким, как подошва, жареный картофель выглядел недурно, но оказался сырым, как и морковь с горошком. Но у Молли и Тома был медовый месяц, посему они не обращали внимания на такие мелочи.
После ужина они отправились на прогулку вдоль пристани Блэкпула, держась за руки, глядя друг на друга и почти не замечая ни громкой музыки, ни толп отдыхающих с их незнакомыми акцентами и странными шляпками. Вечер выдался волшебным, заходящее солнце еще висело в небе, и на песчаном пляже тут и там виднелись влюбленные парочки, лежащие друг у друга в объятиях. В серебристой воде плескались малыши, а вдоль полосы прибоя бродили женщины, подоткнув платья, и мужчины с закатанными штанинами и носовыми платками на головах, завязанными на четыре узла. Женщины собирали лопатки и ведра, пустые бутылки из-под лимонада, грязную одежду и полотенца. Какой-то мужчина неспешно подбирал лежаки и шезлонги и складывал их на тележку.
Спустя некоторое время Том объявил, что проголодался.
— Ужин был так себе, правда, Молл?
— Да, мне тоже так показалось, — согласилась Молли. — Хочешь рыбы с жареным картофелем? Вон там лоток.
Купив рыбы с картофелем — любимое блюдо Тома, — они сели на скамью и стали слушать, как шумит вода вокруг стальных опор внизу. Молли не разбиралась, прилив наступил или отлив, и Том заявил, что он тоже не специалист в этом вопросе и, более того, ему решительно наплевать на это.
Солнце уже село, и на пристани сгущались сумерки. На пляже остались только влюбленные парочки. На небе взошла почти полная луна, загорелись фонари, и линия прибоя засверкала россыпью огней, словно миллионами звезд. Вдалеке вращалось большое колесо обозрения, и музыка на пристани стала громче, а толпа оживилась и забурлила. Заметно похолодало.
— Думаю, скоро здесь станет совсем неуютно. — Том встал и протянул Молли руку. — Пожалуй, нам лучше вернуться в гостиницу. Хочешь, выпьем по чашке какао по дороге?
— Хорошо.
Она взяла его за руку, испытывая легкое беспокойство и внутреннюю дрожь. Очень скоро они с Томом станут так близки, как это только возможно между мужчиной и женщиной. Молли не боялась того, что должно было произойти, но и не ждала этого с нетерпением. Ей хотелось, чтобы все побыстрее закончилось и чтобы завтра они могли заняться любовью более естественным образом, а нервозность и смущение первой брачной ночи остались позади.
Вскоре они вернулись в свой номер, который освещала лишь заглядывавшая в окошко луна.
Том с деланой небрежностью обронил:
— Пожалуй, я не буду зажигать газовый рожок, любимая. В этом нет необходимости.