Заморгав от яркого послеполуденного солнца, Кендалл стала вспоминать, как она очутилась здесь. Всего несколько часов назад она стояла в комнате для невест в церкви, в которой должна была венчаться. Стояла и пыталась убедить себя, что это из-за туго затянутой талии и тесного платья ей не хватает воздуха. Когда самообман не удался, она начала уверять себя, что задышит легко и свободно, как только избавится от волнения, произнеся «Я согласна». Однако она лгала себе.
От нависшей над ней угрозы брака у Кендалл удушьем сдавило горло. По-настоящему она вдохнула полной грудью лишь тогда, когда они перед самым венчанием с Брайаном объявили о расторжении помолвки. Это не разбило им сердец. Кендалл посмотрела на полицейского, который ждал ответа.
Незачем было откровенничать с невольным спасителем, но ей захотелось все ему объяснить.
— Мы с женихом расстались по обоюдному согласию. — Кендалл сообщила о наиболее позитивном событии прошедшего утра в надежде, что он поймет — она никого не бросала и не нарушала клятвы.
— Я в этом не сомневался. — Он провел рукой по темным, как шоколад, волосам.
Длинные пряди упали на лоб как-то уж очень сексуально, на ее взгляд.
— Тогда зачем лить слезы? — поинтересовался он.
У нее повлажнели глаза.
— Это от солнца.
— Неужели? — Прищурившись, он изучал ее. — Солнце светило так, что краска потекла?
Наблюдательный, интеллигентный и сексуальный.
Убийственная комбинация, подумала Кендалл. Он явно видит ее насквозь. Она поежилась, несмотря на жару.
— Ладно, — последовал вздох. — Вы считаете меня примитивным созданием. Да, мне немного взгрустнулось. — Ей все еще было непонятно — так заторможенно она среагировала на недавнюю смерть тетки или это все-таки от ощущения настоящей свободы, которое овладело ею после разрыва? Или то и другое вместе? Как бы то ни было, почувствовав облегчение, Кендалл в ту же минуту прыгнула в машину и умчалась прочь.
— Ячеловек импульсивный, — засмеялась она.
Он промолчал.
Кендалл понимала, что ей нужно подождать, собраться с мыслями и отправиться на Запад. Седона в Аризоне — вот о чем она мечтала. Там она надеялась отшлифовать свое мастерство и узнать побольше о секретах ювелирного дела. Но душевная боль, от которой она не могла избавиться после смерти тетки, привела ее в Йоркшир-Фоллз. Здесь находился полный воспоминаний старый теткин дом. То, что ей наконец удастся уладить дела с наследством, было положительным моментом в этом принятом наспех решении. Нужно было вернуться в этот дом, чтобы прийти в себя, а потом вновь устремиться в дорогу.
Полицейский так и не произнес ни слова. Губы у Кендалл задрожали, и она снова нервно заговорила, в то время как он пристально рассматривал ее:
— Моя тетка всегда говорила, что любой порыв заканчивается на ближайшей автобусной остановке. Мудро, правда? — Она словно увидела себя со стороны — подвенечное платье, из одежды только наряды для медового месяца в багажнике, какая-то мелочь в кармане вместо денег…
— Ваша тетка, судя по всему, умная женщина, — наконец сказал он.
— Да, она умная. Была. — Кендалл проглотила слезы. Тетя Кристал умерла несколько недель назад в частной лечебнице, за которую платила Кендалл. Не потому, что тетка просила ее об этом. Она платила добровольно. На всем белом свете существовало только два человека, для которых Кендалл могла сделать все, что угодно, — тетка и четырнадцатилетняя сестра. За несколько лет Кендалл прошла путь от обиды на сестру до любви к ней. После того как она разберется с домом и оставшимися вещами Кристал, нужно будет заехать в школу к Ханне, а уж потом — вперед, на Запад!
Коп настороженно смотрел на нее, щурясь от солнца. Вокруг его глаз собрались морщинки.
— Итак. — Он шагнул к ней. Кендалл окутал исходящий от него мужской запах. Стало жарче, чем от солнца. — Назовите настоящую причину, почему вы оказались здесь, и мы займемся делами.
«Какими делами?»
— Не понимаю, о чем вы. — Поток адреналина хлынул в кровь.
— Ну хватит. Я ведь вызволил вас. Как вы думаете, что будет дальше?
— Ну, не знаю. Секс на заднем сиденье патрульной машины?
У него потемнели глаза. Кендалл поняла, что его тянет к ней, и прикусила язык, жалея о вырвавшейся глупости. Если говорить откровенно, она чувствовала то же самое. У нее появилось непреодолимое желание увести его в лес и сделать все, что хотелось. Кендалл все еще не верила себе, но этот полицейский возбуждал ее. Больше, чем любой другой мужчина, который у нее был, включая Брайана.
— В конце концов мы до чего-нибудь дойдем. Итак, вы готовы признаться, что устроили мне ловушку?
— Даже не подумаю. Я вообще не понимаю, о чем вы, черт побери, талдычите. — Она уперла руки в бока. — Отвечайте, сержант. Ваш Йоркшир-Фоллз всех прибывших так встречает? Грубо, разнузданно и с завуалированными обвинениями? — И, не дожидаясь, что он ответит, сделала вывод: — Если так, тогда мне понятно, почему у вас здесь совсем нет роста населения.
— Мы разборчивы и не всем разрешаем у нас селиться.
— Вот и чудесно. И для вас, и для меня. Я не собираюсь задерживаться здесь надолго.
— Разве я сказал, что вы у нас нежелательны? — У него скривились губы. Он явно пытался скрыть улыбку.
Даже несмотря на сарказм, на обвиняющий тон, его голос навевал мысли о спальне, в голосе звучала харизма. Звучала сексуальность. Кендалл затрепетала.
Потом провела языком по пересохшим губам. Пора было убираться отсюда.
— Очень не хочется ни о чем просить, но не могли бы вы подбросить меня до Эджмонт-стрит, к дому сто пять? — У нее не было другого выхода, кроме как закрыть глаза на его поведение и довериться тому, что значилось на его бейдже, довериться его честности и своему собственному инстинкту.
— Сто пятый на Эджмонт-стрит? — Полицейский удивленно выпрямился.
— Именно. Отвезите меня, и больше вы меня не увидите.
— Размечталась, — пробормотал он.
— Что, простите?
Он покачал головой и что-то проворчал под нос, потом встретился с ней взглядом.
— Вы племянница Кристал Саттон.
— Да, я Кендалл Саттон, но откуда…
— А я Рик Чандлер. — Он вознамерился было подать ей руку, но потом передумал и сунул кулак в карман брюк.
Потребовалась минута, чтобы слова дошли до нее, а когда дошли, Кендалл вскинула на него глаза:
— Рик Чандлер? — Помимо Кендалл, у тетки была только одна подруга. Она и помогла ей перебраться из Йоркшир-Фоллза в клинику рядом с Нью-Йорком. Кендалл внимательно посмотрела на него: — Вы сын Райны Чандлер?
— Он самый. — Выглядел Рик не слишком довольным.
— Как много времени прошло! Можно сказать, целая вечность. — Кендалл было десять в то счастливое лето, которое она провела с тетей Кристал, прежде чем ту скрутил артрит и Кендалл пришлось уехать. Она вспомнила, что вроде бы встречалась с Риком Чандлером. Или это был один из его братьев? Кендалл пожала плечами. Проведя здесь единственное лето в десятилетнем возрасте, она ни с кем не сошлась близко и не поддерживала связи, когда уехала.
Жизнь Кендалл состояла из сплошных переездов. Родители ее были археологами и ездили с экспедициями по удаленным уголкам планеты. Ребенком она почти не следила за их перемещениями, а сейчас места экзотического пребывания родителей интересовали ее ровно настолько, насколько родители интересовались ею.
До пяти лет Кендалл прожила с ними за границей, а потом они отослали ее назад в Штаты, где ей пришлось кантоваться то у одних родственников, то у других. Кендалл не переставало удивлять, зачем нужно заводить ребенка, если не собираешься растить его, но она слишком мало времени провела с родителями, чтобы спросить об этом. А потом родилась Ханна, и на пять лет родители осели в Штатах. В двенадцать лет, вернее, почти в тринадцать, Кендалл снова поселилась с ними, но не открыла своего сердца людям, которые постоянно бросали ее и вернулись домой только из-за новорожденного ребенка. Отчуждение между Кендалл и родителями росло, хотя теперь их не разделяли океаны и континенты. Так продолжалось до их нового отъезда, когда Кендалл было уже восемнадцать и она встала на ноги.
— Ты выросла с тех пор. — Голос Рика вернул ее к действительности. Он широко улыбался.
О, этот человек знал себе цену!
— Ты тоже. Вырос, — тупо пробормотала она. В эффектного мужика. С корнями, вросшими в этот городок глубже, чем любое дерево. Как раз о корнях Кендалл вообще мало что знала, как и об этом сексуальном красавце — настоящей угрозе для женщины, которая стремится к перемене мест.
— Моя мать знала, что ты приедешь сегодня? — спросил Рик.
Кендалл покачала головой.
— А это был еще один мой порыв. — Она непроизвольно поправила розовые пряди.
Сделав выдох, Рик немного расслабился.
— Следствие несбывшегося замужества?
Она кивнула и закусила губу.
— Сегодня все идет кувырком.
— Включая то, что я вытащил тебя из машины?
Кендалл усмехнулась:
— Это был интересный опыт, сержант Чандлер.
— Так было задумано, — рассмеялся он.
От его голоса — низкого, слегка хриплого — все внутри у Кендалл свернулось в теплые напряженные кольца желания.
— Послушай, я знаю, что это прозвучит странно, но не могли бы мы сделать так, чтобы подробности нашей первой встречи остались между нами? — У него на щеках появился слабый румянец. Кендалл показалось, что такое бывает с ним не часто.
— Сию же минуту увези меня с этой жары в дом с кондиционером, и обещаю, никому не скажу ни слова.
Рик вскинул брови:
— Ты ведь уже давно не была в доме Кристал. — Это был скорее не вопрос, а напоминание о факте, прекрасно известном им обоим.
Только Кендалл знала о причинах этого. Она кивнула:
— Несколько лет. А что?
Сержант пожал плечами:
— Сама увидишь. У тебя есть багаж? — спросил он.
— Сумка и чемодан. — С купальными костюмами и прочей отпускной дребеденью. Кендалл вздохнула. Ничего не поделаешь, потом придется пройтись по магазинам, купить что-нибудь более практичное.
Рик перенес ее вещи к себе в багажник. Потом, поддерживая под локоть, усадил в машину, вежливо, в полном противоречии с тем, как вел себя до этого.
Через минуту они уже мчались по дороге. Пот струился по спине Кендалл. Тесное платье прилипло к влажной коже. Несмотря на кондиционер, перегонявший потоки холодного воздуха, в машине висел жар. От близости Рика Чандлера Кендалл становилось все жарче, а он, казалось, перестал обращать внимание на ее шарм.
Превратившись в гида, он указывал на городские достопримечательности, мимо которых они проезжали. И все это время сохранял почтительную дистанцию. Слишком почтительную, с досадой подумала Кендалл.
— Вот мы и приехали. — Рик кивнул на Эджмонт-Стрит.
Кендалл подняла голову. Издали старый дом выглядел таким, каким она его помнила. Массивным зданием в викторианском стиле с колоннадой и огромной лужайкой. Здесь она участвовала в чаепитиях, здесь ей стали прививать вкус к поделкам из бисера и бус, к тому, как придумывать украшения, пока болезнь тетки все не изменила. Здесь у Кендалл родилась детская мечта навсегда остаться с теткой, которую она обожала.
Но дом Кристал оказался временным убежищем, как и все другие дома до и после него. И когда тетка велела ей вновь собираться в дорогу, Кендалл поняла, что не стоит слишком привязываться ни к определенному месту, ни к какому-либо человеку. Но если она так хорошо усвоила этот урок, тогда почему к горлу подкатил комок, стоило ей увидеть пришедший в упадок дом глазами уже взрослого человека? Она грустно вздохнула.