— Значит, занималась чем-нибудь более важным. Я, конечно, не Шерлок Холмс, но точно могу сказать: с кухни пахнет чем-то вкусным.
Джесси покраснела. Она, безусловно, не была уверена, явится ли Эдди Палмер на сегодняшнюю репетицию, но на всякий случай кое-что приготовила. Мысленно ругала себя за мягкотелость, желание угодить, а руки сами тянулись к стряпне… В конце концов пусть думает, что это для нас с Евгением, нашла она оправдание. В кухню Джесси его все-таки не пустила.
— Нечего вам там делать, господин инспектор, — преградила она ему путь, шутливо пригрозив пальцем.
— А я и не собирался, — взял под козырек Эдди. — Ты лучше побыстрей одевайся. Это не займет у нас много времени, Джесс. Проехать-то всего пару миль.
Джесси удивилась.
— Ничего не понимаю. Куда ехать? О чем ты говоришь?
— Приготовься к сюрпризу. Я внес аванс за дом Дергудов.
У девушки отвисла челюсть.
— Ты спятил, Эдди. Что будешь делать с домом с пятью спальнями, да еще на таком расстоянии от Детройта?
— Жить в нем.
Джесси рухнула на софу.
— Я знаю, у тебя всегда были мозги набекрень, но это… это самая безумная затея. Ты не можешь купить такой дом!
Рассмеявшись, он плюхнулся рядом.
— Всю жизнь ты говорила: «Эд, ты не можешь сделать это!»
Он был прав. Она действительно часто так говорила, а Эдди всегда отвечал: «Еще как могу».
— Но цена!.. — запротестовала она.
Тот небрежно пожал плечами.
— А ремонт? Ты представляешь, сколько туда придется вбухать? Практичней купить новый дом!
— Но я влюбился в него, Джесс.
— И что? Разве это обязывает тебя покупать его?
Он молча кивнул.
— Ты сумасброд! Или с жиру бесишься, потакая своим минутным капризам.
Эдди встал и рывком поднял ее за собой.
— Хватит брюзжать, одевайся. Не трать попусту слова. Я решил и точка!
Все еще ошеломленная, Джесси поехала с ним на Фулл-стрит. По дороге он остановился, купил в хозяйственной лавке молоток и гвозди. Он неисправим, продолжала про себя думать девушка, но ей уже ничего не оставалось, как помогать ему.
— Так-то лучше, — сказал Эдди, когда наконец вбил в парадную дубовую дверь гвоздь и водрузил на него свою рождественскую трубу. — Старик сразу помолодел, ты не находишь?
— Эдди, этот дом еще не твой. Ты не хозяин и не имеешь права…
Он нахмурился:
— Да кому какое дело, Джесс? Он будет моим через несколько недель, как только получу деньги под закладную. — Он достал из кармана связку ключей, один из них вставил в замок.
Джесси в ужасе выпучила глаза:
— Что ты вытворяешь? Да любой полицейский тебя арестует!
Он озорно подмигнул ей, распахивая тяжелую дверь.
Дом оказался еще великолепнее, чем ей помнилось. Джесси переходила из одной комнаты в другую, испытывая необычное возбуждение.
— Ну и как тебе? — Эдди облокотился на каминную доску, медленно оглядел большой зал и задумчиво улыбнулся. — Здесь будет не житье, а рай…
— Ты и вправду собираешься тут поселиться. Переедешь обратно в Вустер? — Девушка поспешно уставилась в окно, опасаясь, как бы он не заметил ее растерянность.
— Да. Я в самом деле соскучился по родному городу, Джесс.
Она ушам своим не поверила и резко обернулась:
— Ты хоть представляешь, что ждет тебя? — И осекшись, тут же уточнила: — Я имею в виду ремонт.
— Конечно, — легкомысленно пожал он плечами. — Где наша не пропадала! Засучим рукава…
Джесси вдруг снова невольно сравнила его с Евгением. Тот предсказуем и тяжел, как железобетон, этот же — чистый порыв и импульс. Хотя, возможно, Эдди Палмер не такой уж и легкомысленный, как ей представляется.
— А Рут, как ты думаешь, понравится дом? — Джесси задала вопрос спокойно, испытав при этом непрошеный укол ревности.
— Гмм… Она еще ничего не знает. Из командировки вернется только завтра. Поговорим, когда буду встречать ее в аэропорту.
Джесси обрадовалась, что, спускаясь по лестнице к выходу, Эдди оказался у нее за спиной. Так он не видит выражения ее лица. Значит, он собирается жениться на Рут, поэтому и вознамерился купить большой семейный дом. Собирается заполнить его выводком маленьких Палмеров. Горло девушки сжали спазмы. Ну почему Вустер? Почему именно та улица, на которой они выросли? Ему все мало, и он собирается мучить ее всю жизнь?
— Заглянем еще в патио, а, Джесс? — Эдди подхватил ее под локоть, направляясь в мощенный каменными плитами и обсаженный вдоль всего периметра кустами роз и гортензий уютный дворик.
— Есть где развернуться, — усмехнулась Джесси. Откровенно говоря, она сомневалась, любит ли Рут возиться с землей. — Желаю успеха.
Эдди пристально посмотрел на нее, чуть притянул за плечи к себе. Жест можно было посчитать чисто дружеским, если бы при этом он не погладил ее по волосам. Сердце ёкнуло, Джесси замерла. Она старалась правильно истолковать его поведение, но, боже, должен же Эдди понимать, что он с ней делает! Девушка поспешно отступила в сторону и деловым тоном сказала:
— Пора возвращаться. Если ты не будешь дольше торчать здесь, возможно, у нас останется время поесть перед репетицией.
Эдди кивнул.
— Останется. Не волнуйся. Хватит даже, чтобы выпрямить твою бедняжку елку.
Двадцать минут спустя Эдди ползал по полу гостиной, прилежно пытаясь укрепить крестовину и ствол елки.
— Ты придерживай, а я как следует зажму.
Без особого восторга Джесси просунула руку сквозь колючие ветки и сжала липкий ствол.
— В этом нет необходимости. Елка и так стоит неплохо. Я уже привыкла, — равнодушно, почти хмуро сказала она.
— Где же твое рождественское настроение, моя милая? Не боишься, что бог тебя накажет за это?
— Передалось кому-то другому, наверное, — усмехнулась девушка.
Эдди неодобрительно поцокал языком, и Джесси захотелось немедленно ответить тем же. Уж больно забавно он выглядел. Волосы взъерошены, свитер весь в иголках, обтянутый джинсами зад торчком… Умилительная картинка, ничего не скажешь… Она смущенно отвела взгляд.
— В котором часу у тебя завтра собеседование? — неожиданно спросил Эдди. — Ты к нему готова?
— Наверное. — На самом деле она собиралась сегодня еще раз обдумать тезисы, а вместо этого занимается всякой чепухой вроде елки и терзается глупыми и нелепыми мыслями по поводу мужчины, «осчастливившего» ее своим присутствием. Хорошо, что он не замечает, какая путаница царит в ее душе.
Эдди поднялся и удовлетворенно посмотрел на елку.
— Так-то лучше. А где гирлянда с лампочками?
С его помощью Джесси развесила многоцветные гирлянды, которые помнила с детства, и хрупкие стеклянные шары, стараясь не поддаваться растущему ощущению близости с Эдди. К несчастью, это неуловимым образом передалось ему. Он затих и двигался так, словно избегал контакта с ней. Когда пару раз она пыталась подглядеть за ним сквозь ветки, то заметила, что он тоже подсматривает. В самом воздухе ощущалась неловкость.
— Постой, Джесс, у тебя в голове целое бревно.
— Бревно?
— Ну, такая сучковатая веточка. Приподними-ка голову.
Эдди провел длинными пальцами по ее волосам, и она невольно вздрогнула от ласкового мужского прикосновения.
— Что, сильно дернул?
Она покачала головой.
— Ну, теперь все в порядке.
— Спасибо.
Джесси не осмелилась заглянуть в его глаза и поспешила на кухню, чтобы немного отдышаться. Я должна взять себя в руки. Будет жутко, если Эдди догадается, как он на меня действует.
— Могу я чем-нибудь помочь?
Оказалось, он наблюдает за ней с порога.
— Да нет. Стол готов. Хотя вот. Поставь, пожалуйста, салат. — Она протянула ему блюдо и заметила, как он недоуменно глянул на кухонный столик, сплошь заставленный сковородами и кастрюлями. — Не сюда, в столовой.
Она щелкнула выключателем, и небольшая люстра осветила соседнюю комнату. У Эдди удивленно взлетели брови, он даже присвистнул:
— Ну ты и расстаралась.
Джесси вспыхнула. Еще до его приезда она накрыла стол бабушкиным фарфором, хрусталем, льняными салфетками и поставила белые свечи.
— В честь чего торжество? — поинтересовался Эдди.
Она прикусила губу.
— Никакого торжества. Просто давно не пользовалась красивыми вещами.
Кивнув, он поставил блюдо с салатом. Девушка вручила ему бутылку вина, штопор и поспешила на кухню. Вернулась она с сервировочным столиком, при виде которого Эдди даже замурлыкал. Джесси подала плов, горошек с миндалем, роскошный красный и зеленый перец, пока Эдди зажигал свечи. Когда в тишине они молча сели, у нее начисто пропал аппетит.
— Какие у тебя планы на Рождество? — Эдди вцепился в курицу с поспешностью, вызванной скорее напряженностью ситуации, нежели голодом.
Джесси наблюдала, как он жует, глотает, промокает рот, потягивает вино, как длинные и ловкие пальцы орудуют приборами, как свет свечей мерцает в глубине его темных глаз.
— Друзья пригласили встречать Рождество у них.
— С Евгением?
— Нет, он…
Джесси чересчур судорожно глотнула вино и закашлялась. Евгений перестал быть щитом между нею и Эдди. И стоило ему изобразить свою неотразимую улыбку или поманить пальцем… Господи, о чем я думаю? Эдди наблюдал за ней, улавливая смятение на ее лице.
— …будет в Кливленде. Его мать похоронена там… А у тебя какие планы?
— Я, наверное, слетаю к родителям. Давно не был.
— С Рут?
Эдди помолчал, прежде чем ответить:
— Нет, один.
Они продолжали есть, но в воздухе повисли вопросы.
— Мы с Рут… не так близки, как тебе кажется.
У Джесси затрепыхало сердце.
— Мы перестали встречаться. — Лицо Эдди скривилось в гримасе, будто он жалел о своем признании. — Чему ты ухмыляешься?
— Мы живем в сумасшедшем мире. Если хочешь знать правду, мы с Евгением тоже.
— Действительно, безумный мир. — Эдди еле удержался от улыбки. — На Рождество мы оба остались у разбитого корыта?
— Похоже на то.
Эдди порывисто наклонился к ней.
— Слушай, Джесс, давай тряхнем стариной?
— Что?
— Ну, помнишь нашу мечту встретить ночь под Рождество в горах?
Девушка аккуратно положила вилку и нож. Конечно, она помнила, как однажды они планировали захватить с собой инструменты и сыграть на восходе гимн солнцу. В шестнадцать лет такая идея показалась сверхромантичной. Но теперь, в двадцать семь, — чистым безрассудством.
— Это несерьезно.
— Еще как серьезно.
— Но ты же собрался на праздник к родителям, а я обещала…
— Есть вещи, которые важнее… Правда, Джесс, мы должны сделать это, пока не состарились. Нельзя откладывать мечту.
— Она уже не для нас.
— Не говори так. Это может стать одним из самых волнующих моментов в жизни. — Его голос зазвучал насмешливо. — Прямое общение с возвышенным — неужели не заманчиво? Да и каково тебе будет в праздник без мужчины?
— Буду хотя бы в тепле и безопасности, — сухо парировала Джесси.
Эдди хмыкнул. Нарочито понурил голову, сгорбил спину, смахнул с век мнимые слезы.
— Что ты изображаешь? — растерялась Джесси.
— Разве не похоже? Тебя среди всеобщего веселья.
Джесси рассмеялась, бросила в него салфетку. Он ловко поймал ее и бросил обратно.