— Что же это за желание?
— Мы должны пожениться.
— Корнелиус, я готова упасть со стула, — попросту сказала Беатрикс. — Вы не ошибаетесь?
— Я никогда не ошибаюсь. Такова воля покойного. Поместье будет принадлежать нам, и никто не оспорит наше право на него только в случае нашего официального брака. Брат Ван дер Мей не верит, что это может произойти, и пытается отвоевать его обратно.
— Так что же делать? — отчаянно воскликнула девушка.
— Венчаться, — спокойно произнес Мидволд. — Надо идти до конца.
В его глазах зажглись озорные огоньки, он добавил:
— Иначе, ради чего вы пикетировали двери банкирской конторы?
Беатрикс продолжала недоумевать.
— Но почему же он просто не завещал это поместье только мне — ведь мои родные и я пострадали? Почему вмешал в это дело и вас?
— Теперь об этом никто даже догадаться не сумеет. Старик умирал. О чем он думал в последние дни и минуты, знает один только Господь.
Мидволд хитро посмотрел на девушку.
— А может быть, его осенило перед смертью, что я и вы необыкновенно друг другу подходим? Вот он и решил нас подтолкнуть к браку.
— Да с чего такое могло прийти ему в голову? — горько засмеялась Беатрикс. — Что же такого было любовного в наших отношениях?
— Да уж точно, я тоже ничего не заметил. — Губы адвоката скривились.
— Корнелиус, тогда, на встрече с Ван дер Меем, я думала исключительно о проблемах дедушки и бабушки, но никак не о браке с вами.
Что-то доброе мелькнуло в глазах Мидволда, но он ничего не сказал.
— Так что же вы думаете обо всем этом? Вы — профессионал-юрист, объясните…
— То же, что и вы, к сожалению. Но, согласитесь, мы вместе почувствовали, что Кристиан что-то не договаривал, скрывал, не правда ли, Беатрикс?
Мисс Робинсон кивнула.
Мидволд продолжал:
— Старик был не только финансистом, он еще занимался филантропией. Кристиан искренне хотел помочь вам, вернее вашим дедушке и бабушке — покрыть их убытки, а меня приплел к этому делу с той целью, чтобы я, как адвокат, позаботился о сохранении вашей новой собственности.
Беатрикс еще раз кивнула.
— Что он сказал на прощание? Кажется: «Присмотри за ней»?
— Да, это были его последние слова, — ответил Корнелиус. — Но, конечно, все, что я говорил, это лишь мои догадки…
Беатрикс вздохнула. Ее пальцы нервно гладили ручку кофейной чашки. Выразительные зеленые глаза наполнились печалью.
Нет, это невозможно, чтобы она обрела в жизни сразу все, — поместье, деньги и Корнелиуса Мидволда — преуспевающего адвоката — в качестве мужа. Девушка готова была расплакаться.
— Ничего страшного, мы сохраним наши права на поместье, — обнадежил ее Мидволд. Естественно, от него не укрылось, что ее глаза наполнились слезами.
— Это каким же образом? — тусклым голосом спросила она.
— А мы поженимся.
«Я готова умереть от счастья!» — мелькнуло в ее голове. Ее губы расплылись в недоверчивой улыбке.
— Надеюсь, вы шутите, или… Вы предлагаете мне фиктивный брак?
— А как вы, мисс Робинсон, предпочитаете выйти замуж — фиктивно или нет?
Она облизала губы, зрачки ее расширились. Ах, мистер Мидволд, вы играете с девушкой, как кошка с мышкой.
— Мы… Мы ведь совершенно не знаем друг друга. И еще, если бы не обстоятельства… Я думаю, что вы все-таки шутите, — добавила она со сложным ощущением достоинства, независимости и влюбленности. — Это очень нехорошо, если вы об этом говорите серьезно, мистер Мидволд.
Он выглядел вполне невозмутимым.
— Вы все-таки не ответили на мой вопрос.
Беатрикс открыла рот, потом закрыла его и наконец сдержанно произнесла:
— Мне трудно что-либо вам сказать.
— В таком случае считаете ли вы, что наше бракосочетание все равно состоится?
Она кинула на адвоката быстрый взгляд.
— Мистер Мидволд, ваша настойчивость удивительна. Вам-то какая выгода от нашего брака?
— Да прямая выгода, — ответил адвокат. — Мне будет удобно иногда бывать в Винсеме, в этом замечательном поместье.
— Почему?
— Планирую расширить сеть адвокатских контор. Одну из них открою в районе Винсема.
Беатрикс от неожиданности опрокинула свою чашку. Кофе растекся по скатерти. «Какая я неловкая, он видит мою слабость, растерянность!» — испугалась девушка.
Быстрота реакции Мидволда ее поразила. Он аккуратно поднял чашку, снова налил в нее кофе из кофейника и невозмутимо продолжал:
— А почему бы и нет? Почему бы мне ни появляться в Винсеме чаще, чем я предполагал раньше? — В его низком голосе звучала ирония.
— Я даже не знаю, что сказать, — пролепетала девушка.
— Да и не говорите, если на ум не приходит ничего толкового, Беатрикс. Или вы считаете, что я должен защищать ваши права на поместье в спорах с родственниками Ван дер Мея за здорово живешь, то заблуждаетесь. Заседания в суде — не развлечение, а тяжелая, изматывающая работа. Выиграю процесс — хорошо. А если проиграю? Тогда прощай карьера адвоката. Мне есть что терять. Уж лучше тихо-мирно пожениться.
Он откинулся на спинку стула и уставился на девушку, внимательно ее разглядывая. Беатрикс под строгим взглядом адвоката поправила на шее шарф и попыталась представить, как она выглядит со стороны… Да, он довольно откровенно объяснил ей все плюсы и минусы. Ничего не скажешь, дела зашли далеко.
Но Корнелиус Мидволд, видимо, был человеком, который мог позволить себе столь рискованные шаги. У него ум аналитика, он способен разрешать самые запутанные споры, дела. Наверняка ему за время практики удалось хорошо изучить женскую природу, это чувствуется по выражению его глубоких внимательных глаз. Конечно же в данную минуту адвокат прикидывает, какова она в постели, и это ей не нравится. Беатрикс сделала глоток кофе и стала рассуждать дальше.
Бедная женская доля… Но, если сказать себе правду, с первой встречи она сама постоянно думала о том, что он привлекательный мужчина: высокий, широкоплечий, с узкими бедрами. И разве не представляла томительными ночами, каков он в постели?
Эти мысли не давали ей покоя. По сути дела, их невозможно было спрятать. Ее пульс стучал, словно молоток кровельщика. Думы о том, как однажды они окажутся вместе, наедине, изматывали ее, и требовались нечеловеческие усилия, чтобы не идти в мыслях до конца.
Беатрикс себе однажды уже честно призналась, что влюбилась в Мидволда. Да разве с ней такое случалось когда-нибудь? Нет. Она-то влюбилась, а у него, похоже, никаких эмоций на ее счет не возникло. Вне всякого сомнения, он видит ее насквозь. Этот мужчина умеет чувствовать людей так, как никто другой. А как представить себе сосуществование под одной крышей с человеком, который, догадываясь, что его любят, тут же предлагает элементарный бездушный по своей природе фиктивный брак?
Она поморщилась, ее лицо перекосилось. Не следует пороть горячку, надо разобраться с этими мыслями. Ах, Корнелиус Мидволд, Корнелиус Мидволд! Как хорошо было размышлять о делах поместья, а сейчас приходится думать о своей женской судьбе…
— Ну, так как? — спросил он.
Она колебалась.
— Я не знаю. Это все так странно.
— Мне остается предложить вам самый верный вариант: у нас будет одна крыша, но не одна постель. Если именно это останавливает вас, мисс Робинсон, принять окончательное решение…
Она кинула на Мидволда быстрый взгляд, в нем было все, что она думала по поводу его слов: мол, о постели она вообще не помышляет, и надо быть идиотом и кретином, чтобы не знать, что честные девушки, самостоятельно зарабатывающие на кусок хлеба, думают исключительно о работе!
— Скажу понятнее. Я вообще могу обойтись без намека на секс. Так вам больше нравится?
— Как скажете…
Он мягко улыбнулся, но попытался с серьезным видом подвести черту под их длинным разговором:
— Приветствую ваше решение.
Она плотно сжала губы, дышала, раздувая ноздри. Загнал все-таки в угол! Загнал! Но если она и решится вступить с ним в фиктивный брак, то потому, что в случае ее отказа пострадают дедушка и бабушка. Они же помолодели, воспряли духом после известия, что на их внучку свалился Винсем…
После паузы Корнелиус Мидволд добавил:
— Вы такая непосредственная.
Его взгляд гуляя по кафе, остановился на официантке. Та улыбнулась ему, как старому знакомому. Переглядывания адвоката и девицы в накрахмаленном переднике не укрылись от наблюдательной Беатрикс.
Девушка шумно вздохнула.
— Допустим, я согласна. А когда вы планируете совершить это?
— Что это?
Она потупилась. Мидволд понимающе усмехнулся.
— Мы зарегистрируем наш брак в любое свободное от вашей и моей работы время.
— Не давите на меня. Я не соковыжималка. Мне нужно время, чтобы подумать обо всем.
— А о чем думать тут, Беатрикс? Разве мне не удалось вам объяснить, зачем все это надо?
Да, он объяснил. Но если бы красавец-адвокат знал, какие мысли в ней будит его низкий голос, его широкие плечи, сильные руки. Опасные мечты возникали у мисс Робинсон при виде этого человека. Как тяжело быть в платонических отношениях с настоящим мужчиной! Неужели она станет жертвой фиктивного брака?
Адвокат бросил взгляд на часы.
— Прошу прощения, но я очень занят. Мне необходимо идти. Мои сорок пять минут кончились. А вы, Беатрикс, подумайте хорошенько над тем, о чем мы с вами только что говорили. Я не намерен втягивать вас ни во что дурное. Хотите еще что-нибудь заказать? Вот моя кредитная карточка. Да, и сообщите мне о своем решении.
Корнелиус встал и ушел, а Беатрикс осталась сидеть за столиком, залитым кофе, с полной путаницей в голове. Она понимала, что все женщины в кафе — от официантки до посетительницы непонятного возраста, курящей в углу уже третью сигарету, — провожают его мощную фигуру чувственными взглядами.
Беатрикс машинально потянулась за чашкой, но раздавшийся за спиной голос заставил ее буквально подпрыгнуть:
— Распиваете с ним кофе? А вам этого не следовало бы делать.
Незнакомый мужчина плюхнулся на место Корнелиуса и, вынув из кармана большой клетчатый платок, трубно высморкался. Как противно! — подумала Беатрикс.
— Да кто вы такой? Что все это значит?
— А ничего. Добрый день, мисс Робинсон. Я всего-навсего брат Кристиана Ван дер Мея, Константин.
— Что?!
Беатрикс распахнула глаза, потому что человек, сидящий перед ней был точной копией усопшего банкира. С одной только разницей: его голубые глазки смотрели неприязненно, зло.
— Так, понятно. Вы один из тех, кто опротестовывает завещание?
— Само собой, — усмехнулся нежданно свалившийся невесть откуда собеседник.
— Вы преследовали меня? Как вы нашли меня здесь?
— Нужно мне вас преследовать. Чистое совпадение… Я узнал Корнелиуса Мидволда, остальное было как дважды два. Просто решил, что уж лучше сказать вам правду: я не идиот, чтобы упускать Винсем, буду сражаться до конца. Опротестую завещание моего брата, так что не надейтесь что-то там заполучить. Ничего у вас и Мидволда не получится.
Он неприятно оскалил зубы.
— Вы с ума сошли! Винсем уже наш!
— Это я-то сошел с ума? Покойник обещал поместье мне, потому что я наследник по закону. А вы наплели ему Бог знает чего. И потом, никакая вы не любовная парочка. Чего это втемяшилось в башку моему братцу?
Беатрикс встала.
— Держите себя в руках, Константин Ван дер Мей. Или мне придется сказать то, что я думаю о вас.