— Ты сам себя обманываешь, — не сдавалась Николь. — Жизнь не сказка, а…
Стивен склонил голову, его взгляд стал загадочным и в то же время таким заботливым. Забыв, что хотела сказать, Николь застыла в его объятиях, ее рот так и остался приоткрытым.
Нежно проведя пальцем по ее губам, Стивен словно зажег огонь в Николь. Затем его рот накрыл ее губы, вызывая яркие воспоминания… первого поцелуя в ту памятную рождественскую ночь.
В юности Николь долго ждала того, чтобы поцеловал ее впервые именно Стивен.
Она так мечтала об этом, стараясь казаться другу своего брата достаточно взрослой. Все получилось так, как ей представлялось, почти идеально — сначала прикосновение, а потом…
Теперь история повторялась: Николь вновь ощутила прикосновение мягких губ и возбуждающее движение его языка. Да что он себе позволяет! Ей уже не семнадцать. Как бы там ни было, сейчас Николь любой ценой захотелось проверить, можно ли вернуть прошлое.
Мягко завершив поцелуй, Стивен поднял голову. Легко провел по ее щеке кончиками пальцев. Его глаза светились нежностью, проникавшей в ее сердце.
— Начнем сначала, Николь, — тихо сказал он.
Нет, это невозможно, говорил Николь здравый смысл. Нельзя соединить свою юность с настоящим положением вещей.
— Мы не сумеем, Стивен, — возразила она.
Крессуэлл ласково улыбнулся.
— Сию минуту ухожу добывать доказательства. — И направился к выходу. Она успела еще сказать ему вдогонку:
— Ты не представляешь, насколько все сложно. Есть еще Люси.
— Буду счастлив с ней познакомиться, — не останавливаясь, проговорил Стивен.
— Она старше Кэтрин. — Тут уж Николь поспешила за ним.
— Джонни уже сказал мне это. Не волнуйся, я справлюсь, — пообещал Крессуэлл, затем хитро улыбнулся. — Я сражусь со всеми драконами, Николь. У меня есть тайное оружие. — И с этими словами покинул дом.
Какое же тайное оружие имел в виду Стивен? Или просто пошутил? Вот ей сейчас точно не до шуток.
Николь вновь попыталась трезво оценить ситуацию. Так бы хотелось верить Стивену, но, с другой стороны, после череды неудач она боялась еще одного разочарования. Жизненные трудности уже выработали в ней недоверчивость к людям и развили инстинкт самосохранения.
— Мам, Стивен уже ушел? — В комнату вошел Джонни.
— Да, — устало проговорила она. — Джонни, зачем эта нелепая выдумка о принце? Я хочу, чтобы ты перестал внушать подобные идеи сестрам и рассказывать сказки.
— Хорошо, мам, — с готовностью согласился мальчик.
— Почему ты пропустил уроки?
— Я так переживал за тебя, — покраснел Джонни. — Но теперь нам не о чем волноваться, правда?
— Посмотрим, — осторожно сказала Николь. — Не надо спешить с выводами.
— Ладно. Пойду поиграю с Кэти.
— Отличная идея!
— У тебя все нормально, мам? Может, я могу что-нибудь для тебя сделать?
— Нет, спасибо, я в порядке, — ответила Николь, а про себя добавила: «Если это можно так назвать». Забота сына ее очень порадовала. Похоже, у них в семье появился настоящий маленький мужчина, на которого в случае неудачи можно опереться. Какую мать это не порадует?
Глава 9
— А как зовут эту ведьму? — в который раз спросила Люси.
Николь тяжело вздохнула. Ее разумные объяснения о том, что происходит в семье, оказались не так популярны, как сказка Джонни. Очевидно, для сознания детей существует только черное и белое, и никогда — серое.
— Ее зовут Барбара Хорнклиф. И я уже говорила тебе, что она никакая не ведьма, — терпеливо объяснила Николь, целуя перед сном старшую дочь.
— Нет, ведьма, потому что забрала папу, — возразила девочка.
— Папа ушел сам, Люси.
— Нет. Она его заколдовала, — вмешалась в их разговор Кэтрин. — Ведьмы все время так делают.
В какой-то степени ее дочери правы, согласилась про себя Николь. Хотя, если быть честной с самой собой, то если не Барбара, так любая другая сделала бы это рано или поздно. Барбара Хорнклиф только ускорила давно начавшийся процесс распада их семьи.
— А мы можем его расколдовать, мам? — с надеждой спросила Люси.
Вот это вопросик! Николь смущенно закашлялась и поправила волосы.
— Боюсь, что нет, дорогая. Правда, папа обещал прийти к вам.
— Когда? На Рождество?
— Не знаю. Возможно.
— Пусть только попробует не прийти! — воинственно воскликнула девочка.
Тут Николь промолчала. Ричард, конечно, виноват, но Барбара слишком сильно влияет на него и вряд ли отпустит свое новое приобретение к детям на Рождество. С другой стороны, не следует и сваливать всю вину только на Барбару.
Николь еще раз поцеловала Люси.
— Спи и не думай об этом, маленькая. Папа нам позвонит. Хорошо?
— Хорошо, мамочка.
Девочка послушно зарылась в подушку. Прежде чем выйти из комнаты, Николь подошла к кроватке Кэтрин. Малышка с головой накрылась одеялом, но как только мать выключила свет, она авторитетно заявила:
— Все равно у нас есть свой принц, Люси.
Джонни, как всегда с раскрытой книгой, ждал мать на кухне.
— Мам, ты очень сердишься на меня? — без предисловий спросил мальчик.
По сути Джонни хотел только помочь ей и не сделал ничего предосудительного, поэтому сердиться на него не за что. Тем более, вполне вероятно, что все получилось к лучшему. Стивен предложил им свою помощь, которая оказалась весьма кстати. Николь улыбнулась.
— Нет, я не сержусь на тебя, дорогой.
Чувствовалось, что радость и внутреннее облегчение сменили напускную серьезность мальчика.
— Отличные цветы, правда? — спросил он и провел мать в гостиную.
Там на журнальном столике стояла великолепная корзина цветов — красных лилий, гвоздик, желтых ромашек. Ее доставили с посыльным из цветочного магазина сразу после возвращения Люси из школы вместе с запиской: «Выше голову. Твой Стивен».
Еще один эпизод добавился к сказке.
Дети очень обрадовались такому прекрасному подарку. А Николь также пришлось признать, что эти цветы подняли ее в собственных глазах. Уже много лет Ричард не дарил ей цветов.
— Да, они очень красивые, Джонни, — нежно сказала Николь сыну.
— Стивен объяснил, почему вы расстались — из-за аварии и все такое… — попытался навести разговор на интересующую его тему Джонни. — Он хочет заботиться о нас, я точно знаю.
— Я тоже так думаю, — согласилась Николь. Впрочем, ей очень хотелось узнать, что значит это «все такое». Любопытно, почему Стивен, при его нынешнем порыве, не пытался найти ее раньше. Не то чтобы это было важно теперь. Но что на самом деле значат эти цветы?
— Тебе больше не надо переживать об отце, мама. Стивен сказал, что он все устроит, — гордо объявил Джонни.
Николь очень хотелось бы надеяться, что вера мальчика во вновь обретенного отца будет оправдана. Но почему сын все еще называет своего вновь обретенного отца Стивеном?
— Мне кажется, это не очень хорошо — называть папу по имени, — строго сказала она.
— Но он сам предложил, — возразил мальчик. — Ему кажется, что так удобнее, если Люси, Кэтрин и я — все будем называть его Стивеном. Иначе девочки запутаются в отцах. Я думаю, это правильно.
Николь приятно удивила забота Стивена о чувствах ее дочерей.
— А как же ты, Джонни? Ты хочешь называть его отцом?
— Нет. — Мальчик пожал плечами и покраснел. — Хотя бы пока. Мне как-то неловко.
Что ж, это вполне объяснимо: слишком уж неожиданный поворот образовался в его маленькой жизни. Тем более, что Джонни так долго считал Ричарда отцом.
— Что ты думаешь о Стивене, сынок? — Этот вопрос вырвался как бы сам собой.
Мальчик широко улыбнулся.
— Он классный и прошел все мои тесты, мам. Именно таким я и хотел бы видеть своего настоящего отца.
Николь невольно улыбнулась, а потом задумалась. Пройдет ли Стивен ее тесты? Осторожность должна быть прежде всего. После печального опыта ее семейной жизни с Ричардом очень трудно без раздумий вновь усесться на волшебный ковер и направиться в чудесную страну любви, веря лишь обещаниям. Нет. Теперь ее не проведешь. Она будет верить только банковским чекам.
На следующее утро в десять часов пришла почта, и среди рождественских открыток оказалось официальное письмо из одного из местных банков, услугами которого, кстати, Ричард не пользовался. Весьма заинтригованная, Николь открыла конверт и нашла в нем извещение, в котором сообщалось, что в любое время она может заехать в банк и подписать бумаги, необходимые для открытия счетов на имя троих ее детей.
Быстрота, с которой Крессуэлл выполнял обещания, поразила Николь. Очевидно, Стивен отправился в банк сразу после того, как ушел от нее. И по дороге еще заглянул в цветочный магазин.
Еще раз, более внимательно, Николь перечитала извещение, чтобы убедиться, что эта бумага не игра ее воображения. Но написанное от повторного чтения не перестало казаться невероятным. Стивен сделал больше, чем она его просила. Он открывает счета на детей! Ну что же, единственный способ проверить, правда ли все это — поездка в банк.
Люси и Джонни пробудут в школе до половины четвертого. Надев синий костюм и нарядив Кэтрин в ее любимое красное платье, Николь отправилась в банк, адрес которого был указан на конверте. Дорога заняла всего пятнадцать минут. Аккуратно припарковав машину рядом с солидным зданием, Николь взяла дочь за руку, вошла в банк и обратилась к администратору:
— Здравствуйте! Меня зовут Николь Френсис. Я приехала уладить это дело. — И протянула письмо.
Ознакомившись с его содержанием, администратор приветливо улыбнулась и сказала:
— Присядьте, пожалуйста, миссис Френсис. Я спрошу менеджера, сможет ли он принять вас сейчас же.
Сидя в обшитой деревянными панелями приемной и с трудом удерживая непоседливую Кэтрин рядом с собой, Николь очень нервничала. Раньше она только один раз встречалась с менеджером банка, когда они с Ричардом брали кредит под залог дома, который выплатили совсем недавно.
Вдруг открылась дверь, и из нее выскочил лысоватый немолодой мужчина в очках и подбежал к Николь.
— Миссис Френсис, очень рад познакомиться с вами. Я Уильям Стадфорд, менеджер этого банка.
Они пожали друг другу руки.
— Это моя дочь Кэтрин, — отрекомендовала Николь.
— Здравствуй, Кэтрин, — воскликнул Стадфорд так радостно, будто ему вручили долгожданный рождественский подарок.
— Здравствуйте, — приветливо ответила девочка, не спуская глаз с блестящей лысины менеджера.
— Пройдемте в мой кабинет, миссис Френсис. Там будет удобнее всего подписывать документы. Кстати, у вас есть при себе удостоверение личности?
— Да.
Мысли путались. Она ведь пришла только для того, чтобы убедиться, что Стивен действительно собирается сделать то, что изложено в банковском извещении.
Кабинет Стадфорда был обставлен по последней моде. Николь и Кэтрин менеджер усадил в кожаные кресла, сам мистер Стадфорд уселся за письменный стол, поверхность которого казалась зеркальной. На столе лежала только одна папка, которую менеджер и открыл.
— Как вам несомненно известно, мистер Крессуэлл открыл счета суммой в сто тысяч долларов каждый на имя Джона, Люси и, конечно, Кэтрин, — сияя белозубой улыбкой, Стадфорд поклонился в сторону Кэтрин.