Неведомо почему Келли чувствовала некоторую тоску. Возможно, средневековые философы были правы и всякая тварь действительно грустна после соития.
Это просто секс. Нет, не ПРОСТО. Это невероятный, восхитительный, завораживающий, прекрасный секс. Секс, которого у нее никогда раньше не было.
Келли запомнит эти дни – и эти ночи – на всю оставшуюся жизнь. Просто потому, что они вряд ли повторятся. Ни с одним другим мужчиной ей больше не доведется слетать на небеса и вернуться обратно…
Сейчас она понимала, какую муру пишет в своих романах. Никакого отношения это не имело к настоящей страсти, к настоящей физической любви – дешевый заменитель, не более того.
Для того же, чтобы описать истинные чувства Келли в данный момент, понадобился бы настоящий поэт, не ниже Шекспира.
Как еще описать удивительную ясность мыслей, обострившиеся слух и обоняние, болезненную чуткость кожи, легкость, наполняющую тело изнутри…
Никогда в жизни не испытывала она ничего подобного. Ни с кем. Только с Риком.
Рука Рика, тяжелая и горячая, передвинулась ей на бедро, и Келли с трудом подавила сладкую дрожь, пронизавшую все ее тело от этого вполне невинного прикосновения.
Это был просто секс. У них с Риком нет никаких отношений, не было и не будет. Никакие чувства их не связывают. Только взаимное удовлетворение.
Она мысленно твердила эту лживую мантру, а ничего не подозревающий Рик лениво поглаживал ее голое бедро и зевал, как кашалот.
Все, что между ними было, относится только к телу, не к душе, и когда Келли найдет себе нормального му…
– Ну, Страшила, и как это называется?
– Чего?
– Не чего, а что. Я спрашиваю, где ты всему этому научилась, развратная девица?
– Пусти, растлитель!
– О-хо-хо! Куда уж мне! Я по сравнению с тобой подросток, недавно потерявший девственность. Как вспомню, что ты вытворяла на рассвете…
– Ударю сейчас!
– Переходим к садо-мазо? Давай. Ударь меня, госпожа…
– Дурак.
– Дай поцелую?
– Хватит. Мы и так проспали.
– И что случилось? Выставку же не закрыли.
– А вдруг что-то случилось с тетями? Мы же не знаем…
Рик повернулся на бок и насмешливо посмотрел на нее своими темными горячими глазами.
– Не хочу показаться циником, но… случись что-то, нас бы разбудили.
– Циник!
– Нет, реалист. Кстати о реалиях. Сегодня у нас большой и шумный денек.
– О да. Маскарад. Не забыл?
– Не забыл, но я о другом.
– О чем же?
– Видишь ли, Джонс. У нас с тобой все серьезно. И я требую, чтобы никакого пошлого флирта с твоей стороны больше не было!
– Что-о?! В каком это…
– В самом прямом, Джонс. После того что ты сделала с моим тельцем этой ночью, я считаю, что имею право диктовать некоторые условия. Так вот: все твои безнравственные разговоры о выгодных партиях, женихах и прочей ерунде отменяются.
– А досье?
– Фиг тебе. Ты и так испорченная натура, не могу же я еще и потакать твоим порокам.
Келли возмущенно фыркнула и перевернулась на живот, пряча от Рика пылающее лицо. Вот мерзавец! Болтун! Клоун.
Мало того что из-за их с тетей Эжени альянса ни один приличный холостяк на нее уже и не взглянет. Мало того что все будут показывать на нее пальцем. Мало того что и самой ей после Рика просто не хочется смотреть ни на одного мужчину…
– Я, между прочим, должна думать о своем будущем.
– Думай про себя. Давай договоримся так: пока ты вроде как со мной, ты не флиртуешь и не кокетничаешь с местными толстосумами… хорошо, просто с подходящими мужиками, а я взамен, когда все закончится, покажу тебе парочку интересующих тебя досье?
Неожиданно слезы навернулись на глаза Келли. Когда все закончится… вроде как с тобой…
Несчастная дура Келли Джонс! Всегда ты была дурой, дурой и останешься. И подумать только, всего пять минут назад она чуть не совершила ошибку…
Она едва не выпалила, что с поиском женихов покончено, что все мысли о Правильном Мужчине вылетели у нее из головы после его первого поцелуя, что Рик Моретти – единственный, с кем ей хочется провести остаток дней своих, еще примерно лет шестьдесят! Слава богам, она не успела этого всего выпалить и потому дождалась бесхитростной и убийственной правды.
Рик Моретти воспринимал их отношения, как игру. Для него все это было обычным развлечением на уик-энд. Он собирался закончить свою работу – и вернуться в свою жизнь, где нет места Келли Джонс. Именно поэтому сейчас он напомнил ей о досье на женихов и даже изъявил готовность помочь в подборе.
Келли повернулась к Рику и вымученно улыбнулась.
– Согласна. Сегодня же набросаю списочек интересующих меня холостяков Луисвилля.
Она грациозно соскользнула с постели и ушла в душ, а Рик откинулся на подушки и беззвучно выругался по-итальянски.
К дьяволу всех холостяков Луисвилля, Луисвилль и желание Келли Джонс выйти замуж за Правильного Мужчину!
Потому что он, Рик Моретти, неправильный. Это совершенно очевидно, ибо Келли Джонс, явно с удовольствием занимавшаяся с ним любовью, с прежним энтузиазмом восприняла его согласие показать ей досье на женихов…
Ерунда какая-то. Сразу ясно, что Правильным Мужчиной для Келли может быть только он!
И флирт здесь ни при чем, и быстрый секс тоже. Рик сам не мог бы точно сказать, чего в точности он хочет от Келли, но уж не окончания их отношений – точно.
Он всегда любил секс, он считал себя знатоком, но эта золотоволосая фея возносила его на такие вершины блаженства, о существовании которых он и не догадывался раньше.
Даже если оставить в стороне всякую муру типа чувств… таким сексом не разбрасываются! Такой секс на вес золота.
В любом случае он совершенно не готов завтра утром, в понедельник, просто отчитаться в выполнении задания и уехать. Уйти из жизни Келли. Выпустить ее из рук. И знать при этом, что Келли хладнокровно выбирает себе подходящего супруга из числа этих… холостяков!
Зазвонил телефон. Рик со вздохом перекатился на живот и снял трубку.
– Ну?
– Грубиян малолетний! Где вы там?
– Эжени… Мы немножечко проспали.
– Ну и ладно. Готовьтесь к маскараду. Прения прошли великолепно, на аукционе я выцыганила у Мардж чудесную миниатюру с вакханками. Сейчас мы с Элоди сидим без ног и пьем виски со льдом. Гектор дежурит в коридоре. Да, кстати, сегодня опять было письмо с угрозами.
– В полицию передали?
– Не волнуйся, без тебя знаю, что делать. Передала. Обещали разобраться. Ерунда.
– Я позвоню и узнаю…
– Не надо! В смысле зачем? Когда что-то выяснится, они сами расскажут, разве нет?
– Ну… хорошо, но…
– Расскажи лучше, мальчик мой, как твой костюмчик? Понравился?
– Жарковат, но вполне приемлемо.
– Келли придется хуже. Я бы опасалась теплового удара.
Рик заинтересовался.
– А я и понятия не имею, в кого она собирается нарядиться. Откройте тайну?
– Мог бы и догадаться. С ее-то нравственностью…
С «ее-то нравственностью» Рик мог бы предположить самое худшее. Вплоть до хитона Мессалины…
– Не знаю. Ну скажите!
– Джен Эйр, разумеется. Скромная викторианская эпоха. Ну… или не викторианская. Все, Элоди зовет. Давайте готовьтесь. Я хочу, чтобы вы с Келли произвели фурор.
Рик повесил трубку и зловеще усмехнулся в сторону ванной. Значит, Джен Эйр? Что ж, свадьба с одним из завидных женихов Луисвилля откладывается по крайней мере на неделю – Страшила Джонс проиграет ему спор и уедет с ним в лес, на озеро, где будет… хм… исполнять все его прихоти и капризы, а он в свою очередь постарается не ударить в грязь лицом.
Рик решительно постучал в дверь ванной.
– Выходи, развратница. Звонила твоя тетушка, велела собираться на маскарад.
Келли выпорхнула из ванной, облаченная лишь в одно узкое полотенце, обернутое вокруг бедер.
– Ужас! Проспали аукцион. Ты бы прикрылся.
– И это говорит женщина, разгуливающая перед носом неженатого мужчины с голыми…
– Молчать!
– …плечами! Почему я должен прикрываться?
– Потому что сейчас придет Мин Жу.
– КТО?!
– Не важно. Мне нужно помочь с костюмом.
– Так я бы и помог…
– Ты поможешь! Нет, тут нужен профессионал.
– А что такое Мин Жу?
В тот момент в дверь постучали, и Келли торопливо швырнула в Рика купальный халат.
– Прикройся, говорю. Или ты собираешься соблазнить и ее тоже?
Ага, значит, Мин Жу – женщина, сообразил Рик.
Через несколько мгновений в номер вошла та, на чью помощь рассчитывала Келли Джонс. Маленькая, безупречно сложенная девушка с оливковой кожей и ярко-голубыми волосами, торчавшими вокруг головы наподобие посудного ершика. Глаза у Мин Жу были темные и бесстрастные, а еще девушку украшало бессчетное количество пирсинга. Проколоты были брови, нос, губы, мочки ушей, пупок… Рик решил не думать о том, какие еще части тела эта неформалка могла подвергнуть экстремальному украшательству.
Из одежды на Мин Жу были узкие шелковые брючки, исключавшие всякую возможность ношения нижнего белья, и кожаный жилет, застегнутый всего на одну пуговицу на животе. Мин Жу смерила Рика загадочным взглядом темных глаз – и удалилась вместе с Келли в ванную, волоча за собой огромный металлический кофр на колесиках.