Клемент отвернулся.
— Я лучше пойду.
— Прости меня… — прошептала Роберта.
— За что же?
— За недоверие. Но мне… мне еще никто никогда не говорил таких слов.
Клемент резко развернулся и в свою очередь недоверчиво уставился на молодую женщину.
— Неужели и Кевин не говорил?
Роберта покачала головой.
— Я же объясняла тебе: у нас с ним не те отношения.
Он молча изучал ее, затем криво усмехнулся.
— Боюсь тебе надоесть, но… похоже, нам придется начать все сначала — уже в третий раз. Забудем все, что я тут наговорил о моих чувствах, ладно?
Легче сказать, чем сделать, вздохнула молодая женщина.
— Спокойной ночи, Роберта. — Клемент сунул руки в карманы пиджака, не сводя глаз с лица собеседницы.
— Спасибо за обед, — с трудом произнесла та.
Ей не хотелось, чтобы Клемент уходил, но она не знала, как и чем удержать его. Но…
— Послушай, еще ведь рано.
Он скептически поднял брови.
— Ты жаждешь моего общества или тебе не хочется оставаться одной в доме?
Роберта отвернулась, чувствуя ком в горле. Да что же это с нею такое? Она сердито заморгала, пытаясь удержать слезы, и тут Клемент подошел к ней. Постояв неподвижно мгновение, он вдруг вздохнул, обнял за талию и прижался щекой к ее волосам.
Роберта не решалась пошевелиться, боясь, что Клемент воспримет любое ее движение как отказ. Но наконец с ее губ сорвался сдавленный смешок, и она прижалась головой к плечу Клемента.
— Мне надо снять босоножки, — объяснила она. — Иначе я умру.
Клемент фыркнул, и внезапно Роберта поняла, что все в порядке.
— Ну, так сними.
Она так и поступила. Стоя босиком на полу, Роберта пошевелила пальцами ног.
— Да, шпильки после кроссовок — это тяжело. Но я очень старалась произвести благоприятное впечатление…
— На кого?
— Подумала, что мы можем встретить кого-то из твоих знакомых. И мне не хотелось, чтобы ты краснел из-за меня.
— Я? Краснел? Разве что от удовольствия, — сказал Клемент и снял пиджак.
Ага, кажется, он не собирается уходить прямо сейчас. И Роберта снова предложила ему пива.
— Лучше не надо, — откликнулся Клемент с сожалением. — И кофе тоже не надо. Я и так буду плохо спать сегодня. Налей-ка мне минеральной воды, ладно?
Они сели за стол. И Клемент посмотрел на Роберту поверх стакана.
— Кажется, я должен объясниться. А то ваша голова, мисс Бринсли, просто забита предрассудками относительно моей особы.
— Давай, — разрешила Роберта.
Она была рада разговору на любую тему — лишь бы Клемент не уходил.
— Признаюсь, что всегда любил женщин. Но… это не имеет никакого отношения к Братер-колю. — Клемент улыбнулся. — Еще ни одна женщина не оставалась ночевать у меня в конюшне. Пока. Ты удивлена?
Это признание доставило Роберте необычайное удовольствие.
— Значит, если ты приглашаешь к себе на обед женщину, то либо ей самой приходится добираться до города, либо тебе приходится везти ее. А поближе у тебя знакомых нет?
— Есть, но это либо сестры друзей, либо подруги сестер. Я их не приглашаю к себе: боюсь, что меня неправильно поймут. — И Клемент пожал плечами. — Кроме того, мне не хочется ни с кем делить конюшни. За исключением Кэтлин, которая жила там, пока я учился в университете.
А меня приглашал, подумала вдруг Роберта.
— Да, — сказал Клемент, будто читая ее мысли. — Так что, если как-нибудь захочешь переночевать в моей постели, я буду только «за». Когда пожелаешь, Роберта.
— Я подумаю, — пообещала молодая женщина.
— И на этой счастливой ноте позвольте распрощаться с вами, — сказал Клемент, поднимаясь. — Иначе ты не выспишься, и это скажется на качестве реставрации. А я хочу платить за хорошую работу.
— Может, я и много на себя беру, — обиделась Роберта, — но смею вас уверить, что работаю всегда хорошо!
Клемент рассмеялся, поднял Роберту и крепко поцеловал ее.
— Просто замечательно работаешь. А теперь дай мне ключ.
Роберта порылась в старом комоде, стоящем у окна, и выудила из среднего ящика запасной ключ.
— Как видишь, эта кухня служит еще и гостиной.
— Да уж, только кровати не хватает.
— Спать на первом этаже? Увольте.
Клемент проверил, подходит ли ключ к замку, а затем повернулся к Роберте. В его глазах молодая женщина прочла желание снова поцеловать ее. И на сей раз сама подошла к нему.
— Увидимся завтра? — шепотом спросила Роберта.
— Я обещал твоему отцу приглядеть за тобой, — напомнил Клемент, поцеловал ее в обе щеки и открыл дверь. — Запри за мной.
Роберта вскинула руку в салюте.
— Как скажете, сэр… Спасибо.
— За что?
— За все.
Ворочаясь в постели и на сей раз не обращая никакого внимания на поскрипывание белок, Роберта поняла, что Клемент ожидал от нее какой-то реакции на свое неожиданное объяснение в любви. Но какой именно? Ей безумно хотелось, чтобы он довел дело до его естественного конца — до постели. Впервые в жизни Роберта испытывала сексуальный голод, сексуальное неудовлетворение — новое для себя ощущение. Но ведь отсюда еще не следует, что она влюблена в Клемента? Да ведь совсем недавно только от одного звука его имени она впадала в ярость. Но теперь… теперь ей нравится общество Клемента, причем не просто нравится — она скучает по нему. И готова работать день и ночь, чтобы он заработал на продаже картины как можно больше денег.
Проблема заключалась в том, что Роберта не могла оценить свои чувства: ведь раньше она никогда не влюблялась. Может, это просто реакция на красивого сексапильного мужчину? У Роберты были молодые люди и тогда, когда она училась в колледже, и позже, однако никто из них не походил на Клемента Кларенса. И Кевин Макдермот — меньше всех.
Увы, на следующий день Роберте не посчастливилось свидеться с Клементом. Сам день не проблема: время летело стрелой, пока Роберта маленьким, похожим на совочек инструментом снимала с поверхности полотна старый лак. Зато вечер, хотя Лэм с Бобом задержались на час дольше обычного, тянулся невыносимо. Роберта подумала, не съездить ли в город в кино, но потом представила, каково ей будет возвращаться в старый унылый дом, и передумала.
Она не представляла, насколько ее разочарует то, что Клемент не пытается монополизировать ее свободное время. Но она сама виновата: зачем оттолкнула Клемента, когда тот заговорил о своих чувствах? Если он и в самом деле никогда раньше не признавался в любви, его слова заслуживали более теплого приема.
От нечего делать Роберта взялась за домашние дела, а остаток вечера провисела на телефоне, обзванивая старых друзей и общаясь с родителями. И как только положила трубку, попрощавшись с матерью, телефон зазвонил. Это был Клемент.
— Наконец-то, — проворчал он. — С кем это ты болтала весь вечер?
— С друзьями, с родителями… — небрежно ответила Роберта.
— Как поживает моя прекрасная леди?
Кровь отхлынула от щек Роберты, когда она осознала, что Клемент спрашивает не о ней, а о Мэган с портрета.
— Хорошо. Завтра начну покрывать ее лаком…
— Но завтра же суббота!
— Ну и что?
— Я обещал Ричарду куда-нибудь свозить тебя на выходные.
Сердце Роберты радостно забилось.
— Что ж, я помогу тебе сдержать обещание. Так и быть, завтра я бездельничаю.
— Сможешь приехать в город к ланчу? Я покормлю тебя, а потом свожу поглядеть на лоты, выставленные на аукцион. Или у тебя есть собственный план? — спросил Клемент.
Роберта собиралась в субботу наложить на картину первый слой лака, потом заняться стиркой, а после поехать в супермаркет.
— Да нет, — поспешно сказала она.
— Тогда приезжай к нам в аукционный дом, скажем, к часу.
— Клемент…
— Что?
— Ты все еще сердишься на меня?
— Не то чтобы сержусь… — сказал он после продолжительной паузы: Роберта начала уже думать, что их разъединили.
— Тебе больно?
— Если я скажу «да», обещаешь меня поцеловать, чтобы больше не болело?
— Очень может быть.
— Не забудь об этом, — промурлыкал Клемент.
— Тогда до завтра?
— А ты уже ложишься спать?
— Собираюсь.
— Тогда не забудь включить на ночь свет и сигнализацию, хорошо? А потом запри изнутри дверь спальни, — строго приказал Клемент.
Следующее утро выдалось пасмурным и прохладным, но Роберта проснулась с предвкушением праздника. После завтрака она надолго улеглась с книжкой в ванную, затем основательно занялась лицом и волосами. Потом надела черные брючки с белой шелковой блузкой, прихватила бледно-розовую кофту, включила сигнализацию, закрыла дверной замок, на заднее сиденье бросила — на случай дождя — зонт и отправилась в Каррикманс.
Правда, по дороге она заехала в супермаркет и закупила провизии на следующую неделю, и только потом, оставив машину на стоянке, пешком пошла по живописным узким улочкам к аукционному дому Кларенсов, особняку, построенному в начале века.
Войдя в дом и поднявшись на два лестничных марша, Роберта добралась до кабинета Клемента. Едва она заглянула в приоткрытую дверь, как он немедленно вскочил из-за стола, затащил ее в кабинет и целовал так долго, что к тому времени, когда выпустил ее из объятий, Роберта была вся как маков цвет.
— Привет, — сказал Клемент; его черные глаза радостно сверкали. — Ты ведь обещала меня поцеловать, помнишь?
— Я сказала «может быть»…
— Ты опоздала.
— Неправда, я приехала с запасом.
Клемент посмотрел на часы.
— Смотри-ка, и в самом деле… Но я по тебе очень скучал. Пытался дрессировать тебя — а пострадал сам.
Глаза Роберты сузились.
— Дрессировать меня?
— Ну, не приехал вчера: надеялся, что мое отсутствие смягчит твое сердце. — Он прикоснулся к горячей щеке Роберты. — Мой план сработал?
Без сучка и задоринки. Но Роберта скорее умерла бы, чем призналась в этом.
— Я была слишком занята твоим Силвисом, — солгала она.
Клемент испустил тяжелый вздох.
— Да, Роберта Бринсли, суровая ты женщина.
— И голодная вдобавок. — Она улыбнулась. — Но сегодня за ланч плачу я.
Он покачал головой и указал на столик с подносом и блюдами под салфетками.
— Я уже заказал все для нас.
Роберта открыла было рот, собираясь протестовать, как в дверь постучали и в кабинет вошел пожилой человек, который объявил, что все ушли, и спросил, не будет ли Клемент так любезен проверить сигнализацию перед уходом.
— Конечно, проверю, Финн. Познакомься, Роберта, это мистер Финн Блессед. Без него бы тут все дела встали. Финн, это мисс Бринсли.
Пожилой человек потряс руку Роберты с огромным энтузиазмом.
— Вы ведь дочь Ричарда Бринсли? — просиял мистер Блессед. — Вы очень на него похожи. Как мистер Бринсли, поправляется?
— Ему уже намного лучше, спасибо. — Роберта тепло улыбнулась. — Он поехал на море.
— Передавайте ему мои наилучшие пожелания. — И Финн повернулся к Клементу. — Про замки не забудешь?
— Я дважды все обойду, — уверил его Клемент и сделал большие глаза, когда мистер Блессед удалился. — Он работает здесь дольше, чем я живу на свете. Ужасно любит порядок.
Окна кабинета выходили в парк. И когда за Финном захлопнулась тяжелая входная дверь, Роберта поняла, что ей здесь хорошо — наедине с Клементом, вдали от толп, наводняющих городок в этот выходной день.