Энни вспомнила, как Родж сказал, что Джоан в следующем году исполнится семьдесят. Какого же возраста был его отец?
Словно прочтя ее мысли, Родж пояснил:
– Я поздний ребенок. Когда родился, моему отцу, Брайану, было сорок шесть, а матери сорок два. Это были ее первые роды, что-то пошло не так, и… Словом, мою мать не спасли. Вот такая грустная история, – добавил Родж, на минутку повернувшись к Энни.
Она стиснула зубы: печаль преобразила его лицо, которое в это мгновение стало еще притягательней, чем прежде.
– Мне очень жаль.
Родж кивнул.
– Спасибо. Впрочем, история давняя, так что…
Вероятно, он хотел произнести эту фразу бодро, но его голос дрогнул, заставив сердце Энни болезненно сжаться. В следующую минуту, повинуясь внезапному порыву, она легонько сжала лежавшую на баранке руку Роджа.
– Я очень сочувствую тебе, правда.
Он несколько мгновений смотрел на ее изящную тонкую кисть, затем вздохнул и вновь устремил взгляд на дорогу.
– Верю.
Сдержанность Роджа помогла Энни вернуться к реальности. Опомнившись, она убрала руку.
Вот идиотка! Что я делаю?! Вместо того чтобы держаться от Роджа на расстоянии, сама прокладываю к нему мостик!
Она отвернулась к окошку и постаралась отрешиться от всего, что произошло минуту назад. В этом ей отчасти помогли сделанные в уме вычисления. Произведя несколько нехитрых арифметических операций, Энни пришла к выводу, что отцу Роджа сейчас был бы восемьдесят один год. Иными словами, тот даже старше деда Джоша, которому семьдесят восемь.
– Значит, тетушка Доррис подарила тебе панду, несмотря на то что твой отец был против? – произнесла Энни, изо всех сил стараясь придать голосу непринужденность.
– С чего ты взяла, что он был против? Отец и сам много чего мне дарил. Просто с пандой каждый вечер возникала одна и та же проблема: я не хотел ложиться спать без нее, а с ней для меня в кровати почти не оставалось места.
– Хм, действительно проблема. – В Энни вдруг проснулось искреннее любопытство. – Я вообще не представляю, как это возможно – держать в доме такую большую панду, не говоря уже о том, чтобы спать с ней в одной постели! Как же все кончилось?
– Очень просто: отец купил мне так называемую королевскую кровать, на которой кроме меня поместилась бы еще парочка таких панд, как моя. После этого проблемы как не бывало.
– Ты стал спать с пандой?
Родж повернулся к ней с широкой белозубой улыбкой.
– Да!
Блеск его глаз ослепил Энни. Опустив ресницы, она сбивчиво пробормотала:
– Неужели панда не мешала тебе ночью?
– В новой кровати – нет.
– Но наверняка она возилась, поворачивалась с боку на бок, ну и вообще…
Повисла короткая пауза, затем Родж недоуменно вскинул бровь.
– Ты это о чем?
Энни в свою очередь удивленно посмотрела на него.
– О твоей панде, разумеется!
– Но… как она могла ворочаться? Это была обыкновенная панда, не механическая.
– То есть как – не механическая? Разве она не… – Осененная догадкой, Энни умолкла на полуслове. Боже правый, какой дурой я себя выставляю! – промчалось в ее голове.
Но было уже поздно – Родж все понял.
– Постой, ты решила, что у меня был живой зверь?!
Пожав плечами, Энни отвернулась к окну.
Родж посмотрел на нее, перевел взгляд на дорогу, затем вновь на нее.
– Но как тебе могла прийти в голову такая несуразная мысль?!
Энни вновь дернула плечом.
– Почему же несуразная, существует сколько угодно примеров, когда миллионеры покупают экзотических животных и даже содержат домашние зоопарки.
На миг задумавшись, Родж кивнул.
– Мне тоже известны подобные случаи, однако я никогда не слышал, чтобы ребенку подарили, скажем, живого медвежонка.
– Я тоже не слышала, – буркнула Энни.
– Откуда же тогда взялась твоя бредовая идея?
Энни покосилась на него.
– Ну, я подумала, мало ли что может сделать миллионер, желая порадовать своего отпрыска.
– Но не живую же панду дарить! Кроме всего прочего, ее практически невозможно содержать в неволе – она питается исключительно молодыми побегами бамбука.
Энни повернулась к Роджу.
– Разве я не то же самое сказала тебе? А ты мне в ответ – мол, моя панда лопала все подряд!
– Понарошку! – воскликнул Родж. – Ты что, в детстве никогда не кормила игрушечных зверушек?
– Я-то – да, но мои родители не миллионеры, поэтому при всем желании не могли устроить для меня настоящий персональный зверинец.
– Что ты заладила – миллионеры, миллионеры! К твоему сведению, мой отец в то время вовсе не обладал миллионами. Он, как говорится, только начал их делать. Кстати, вместе со своими сестрами – Джоан и Доррис. Позже к ним присоединилась Софи – жена отца и моя будущая мать. Все силы у них уходили на бизнес, все время посвящалось делам. Поэтому ребенком мои родители обзавелись поздно. Если бы не это, моя мать, скорей всего, осталась бы жива. Но и после ее смерти бизнес продолжал развиваться – стараниями отца, Джоан и Доррис. В конце концов к нему присоединился и я. – Родж вдруг пристально взглянул на Энни. – А откуда ты знаешь про наши миллионы?
– Все очень просто, – усмехнулась она. – Мой дед Джош навел справки о Джоан Флинч и выяснил, что это имя входит в список лиц, обладающих определенным финансовым положением. Как видишь, ничего сложного.
– Но зачем вообще понадобилось что-либо выяснять?
Энни прищурилась.
– Потому что мой дед желал знать, куда отправляет свою внучку.
– А твой жених? – быстро спросил Родж.
Она нахмурилась.
– Что мой жених?
– Он не хотел узнать, куда едет его невеста?
Вновь отвернувшись к окну, Энни немного помолчала, потом сдержанно заметила:
– Это личный вопрос.
Родж в очередной раз повернулся к ней.
– Конечно.
– Я не обязана отвечать на него.
– Хм… а я не вправе настаивать. – Он вновь устремил взгляд на дорогу, будто считая вопрос исчерпанным.
Энни сначала решила так все и оставить, но ответ вертелся у нее на языке, и в конце концов она выпалила:
– К твоему сведению, мой жених вообще не хотел меня отпускать!
– Вот как… – усмехнулся Родж. – Почему же ты здесь?
– Потому что не в моих правилах нарушать договоренности.
Улыбка Роджа стала шире.
– А может, ты просто не любишь своего будущего мужа?
Энни вспыхнула.
– Послушай, какое право ты имеешь делать подобные выводы?
– Ох-ох, закипела! Я просто так сказал. Если бы у меня не возникло такого впечатления, я бы промолчал.
– Мало ли что тебе показалось, – проворчала Энни, задетая тем фактом, что Родж будто почувствовал ее собственные сомнения относительно чувств к Хью. – Мог бы придержать свое мнение при себе.
– Ладно, не обижайся. Прости, если я тебя чем-нибудь обидел. Напоследок лишь скажу, что на месте твоего жениха я бы не отпустил тебя ни на минуту!
Взглянув на него, Энни поспешно отвела взгляд. Странно, что он это сказал… Хью говорил примерно то же самое, только совсем другим тоном и с иным подтекстом – в том духе, что женщина должна сидеть дома и жарить мужу котлеты. Однако в интонациях Роджа не было даже намека на что-либо подобное. Зато присутствовало нечто такое, от чего у любой женщины могло возникнуть головокружение, – скрытая нежность. Подобные мотивы заставляли совсем по-другому взглянуть на фразу «не отпустил бы ни на минуту».
– Значит, ты относишься к категории собственников, – довольно сухо произнесла Энни. Пусть много о себе не воображает! – с непонятным раздражением мелькнуло в ее мозгу.
Впрочем, истоки подобного настроения были Энни ясны. Она и без того колебалась, ломая голову над вопросом, выходить ей все-таки замуж за Хью или не стоит, а тут еще Родж подливает масла в огонь всякими намеками!
И вообще, присутствие этого красавца чересчур сильно действует на меня, подумала Энни. Как тут не усомниться в том, действительно ли я люблю Хью… Если бы любила, разве замирала бы всякий раз, когда Родж начинает что-то говорить? Или просто смотрит на меня…
А может, я никогда и не любила Хью, продолжала размышлять Энни, безучастным взглядом провожая растущие вдоль трассы деревья. Возможно, ему просто удалось пробудить во мне чувственность, только и всего. То есть испытываемое в постели удовольствие я принимала за любовь. Физическое влечение, вот как это называется. Самое интересное, что и к Роджу я, похоже, испытываю то же самое. Означает ли это, что мне не суждено узнать настоящей любви? Жаль, если нет… А Родж, конечно, очень симпатичный. Вдобавок миллионер. И какая-то загадочность в нем присутствует, несмотря на внешнюю простоту. Если сравнивать с Хью – это небо и земля. Энни подавила вздох. Кажется, с момента встречи я только тем и занимаюсь, что сравниваю их. И всегда не в пользу Хью. Одно это может служить поводом не становиться его женой… Только Роджу об этом знать не обязательно.
– Насчет моих отношений с женихом ты ошибаешься, – сказала она, бросив взгляд на Роджа. – Он не возражал против моей поездки, потому что считает меня человеком здравомыслящим и уравновешенным, а вовсе не по каким-либо иным причинам. У нас с Хью – так зовут моего жениха – прекрасные отношения. – Энни усмехнулась. – Уверяю тебя, так и есть и не стоит в этом сомневаться.
– Хорошо, я понял, – хмуро ответил Родж.
После этого они надолго замолчали. Только когда въехали в город и миновали перекрестка три, а на четвертом остановились, ожидая зеленого света, Родж спросил:
– Когда же вы с Хью поженитесь?
Вопрос был простой, но неожиданно поставил Энни в тупик. Последнее время она только об этом и думала, однако в устах Роджа все прозвучало с каким-то новым смыслом. Ответ был известен Энни, однако в голове пронеслось совсем другое: «Возможно, никогда!».
Тем не менее она с неохотой произнесла:
– Примерно через три недели.
– В самом деле? – удивился Родж. – Как же это ты отправилась сюда, к нам, вместо того чтобы готовиться к свадьбе?
Все-то ему нужно знать! – недовольно подумала Энни.
– Отправилась, потому что меня пригласила Джоан, твоя тетушка.
Он изумленно покачал головой.
– Никогда с таким не сталкивался. Чтобы накануне свадьбы девушка отдала предпочтение чьим-то интересам в ущерб собственным… небывалый случай!
– Ну почему в ущерб? Все я прекрасно успею – и часы ваши оценить и замуж выйти.
Однако Родж вновь озадаченно покачал головой.
8
На светофоре загорелся зеленый свет. Тронув «кадиллак» с места, Родж обронил:
– Все-таки ты необыкновенный человек. Своеобразный.
Энни усмехнулась.
– Ладно уж, скажи прямо – со странностями.
– Грубить я не привык, – слегка поморщился Родж, – но таких, как ты, еще не встречал. Мне хочется познакомиться с тобой поближе.
Не успела Энни задуматься над тем, что бы это означало, как он продолжил:
– Когда после визита к Джоан мы покинем клинику, я отвезу тебя в наш городской дом, где ты сможешь отдохнуть. А завтра отправимся на нашу виллу. Там очень хорошо, тебе понравится, не сомневаюсь. На вилле ты проведешь несколько дней, пока…
– Стоп! – воскликнула Энни, мозг которой вдруг заработал с бешеной скоростью. – На какую еще виллу? Мы так не договаривались!