— Купите себе что-нибудь золотисто-коричневое под цвет ваших чудесных волос, — сказал Гилберт с нежной улыбкой.
Джинни покраснела, радуясь тому, что на улице темно и Гилберт не видит ее смущения.
Гилберт направился к машине, но на полпути остановился и, обернувшись, сказал:
— Да, кстати! Кристел и Роберт — мои родители, а Алберт — мой младший брат.
Значит, подумала Джинни, я увижу их всех завтра вечером.
5
— Ты очаровательна в этом платье! — восхищенно воскликнула Дороти, когда Джинни вышла из примерочной кабинки.
Джинни тоже понравилось, как она выглядит, но купить столь дорогой наряд она себе не могла позволить. Дороти, видимо от счастья, слегка забылась и теперь водила приятельницу по универмагам, где цены были неимоверно высокими.
В одном из них Дороти заставила Джинни примерить платье из коричневато-золотистого шелка. Оно, несомненно, понравилось бы Гилберту, именно такой наряд он советовал Джинни купить.
— Ты в нем просто неотразима, — заверила Дороти, разглядывая Джинни. — Его тона гармонируют с цветом твоих волос.
Длинное, с открытой спиной платье выглядело потрясающе. Джинни никогда не носила столь изысканных нарядов. Может быть, разориться и купить его?
— Гилберт будет потрясен, когда увидит тебя в нем, — заявила Дороти.
Джинни вовсе не собиралась очаровывать Гилберта. Она знала, что между ними невозможны серьезные отношения. И все же в глубине душе ей хотелось потрясти Гилберта своей красотой, поймать на себе его восхищенный взгляд и снова услышать из его уст комплименты.
— Не спеши принимать решение, — сказала Дороти, видя, что приятельница колеблется. — Давай выпьем кофе и поболтаем, а потом снова вернемся сюда.
— Отлично.
Джинни облегченно вздохнула. Она действительно не знала, как поступить. Правда, предстоящий разговор с Дороти пугал ее. Джинни не сомневалась, что речь обязательно зайдет об Энтони.
Они зашли в кафе и устроились за столиком у окна.
— Наверное, твой роман с Энтони был полной неожиданностью для родителей, — осторожно заметила Джинни, помешивая ложечкой свой кофе.
— Да, — Дороти улыбнулась — мечтательно и чуть застенчиво. — Я сама не подозревала о том, что моя жизнь так круто изменится. Мне очень нравится моя профессия, но, знаешь, Джинни, мне все-таки чего-то не хватало. Несмотря на занятость и большие нагрузки, мне было одиноко в Голливуде, я скучала по друзьям и родственникам. Может быть, это и заставило меня в конце концов решиться на брак. Мне хочется иметь свою семью, любящего мужа, детей.
Джинни бросила на Дороти сочувственный взгляд. Она прекрасно знала, что Энтони — не тот человек, за которым можно чувствовать себя как за каменной стеной. Кроме того, будучи эгоистом, он вряд ли захочет детей. Дороти совершала роковую ошибку, но как ей сказать об этом? Совершенно очевидно, что она без памяти влюблена в этого негодяя и не поверит ни единому плохому слову о нем.
— Дороти, почему ты так спешишь? Тебе всего лишь двадцать лет, — сказала Джинни, решив попробовать зайти с другой стороны и попытаться убедить приятельницу в том, что ей еще рано выходить замуж. — А как же твои планы играть в театре?
— Я не отказываюсь от своих замыслов. Я уже веду переговоры с Шоном Майлзом, он собирается ставить «Ромео и Джульетту» и хочет попробовать меня на главную роль.
Это была хорошая новость. Значит, Дороти не сидит сложа руки, а продолжает упорно трудиться, чтобы воплотить свои замыслы.
— А как к этому относится Энтони? — осторожно спросила Джинни.
Дороти бросила на нее удивленный взгляд.
— Не знаю, — растерянно ответила она. — Я еще не говорила ему об этом. — И она смущенно засмеялась. — Помолвка, жених — все это так ново для меня. Я еще не привыкла к тому, что Энтони имеет право знать обо всем, что происходит в моей жизни. Но, если Шон возьмет меня на роль, думаю, что со свадьбой придется подождать.
Джинни кивнула. Она видела, что Дороти не собирается ради своих отношений с Энтони отказываться от осуществления своей мечты. И это вселяло надежду на то, что Дороти удастся избежать ловушки, расставленной охотником за богатыми невестами.
— Я уверена, что Энтони поймет меня и согласится отложить свадьбу, — добавила Дороти.
Однако у Джинни были все основания сомневаться в этом. Энтони стремился как можно скорее жениться на Дороти. Ему необходим брак с дочерью Джеймса Рейли для того, чтобы сделать карьеру и сменить в недалеком будущем своего тестя на посту главы фирмы. Однако Джинни ничего не сказала Дороти о мучивших ее сомнениях.
Вечером того же дня она пересказала разговор с Дороти Гилберту, который заехал за ней, как и обещал, около восьми часов.
— Вы замечательно выглядите, — заметил он, окинув Джинни восхищенным взглядом.
Джинни почувствовала, как кровь прилила к ее щекам.
— Гилберт, вы меня не слушаете. Я говорю, что Дороти…
— …Все еще мечтает играть на сцене, — закончил за нее Гилберт. — Это прекрасно, но…
— Нет, вы не понимаете, что это меняет все дело! — горячо перебила его Джинни. — Профессиональные амбиции Дороти могут навсегда рассорить ее с Энтони.
— Рассорить? — с сомнением переспросил Гилберт. — Не думаю. Скорее всего это лишь отсрочит их свадьбу.
— И это уже хорошо! — воскликнула Джинни. — У Дороти будет, по крайней мере, время получше узнать Энтони. Думаю, что он очень скоро разочарует ее.
Гилберт кивнул.
— Все это прекрасно, Джинни, — промолвил он, не сводя с нее своих бархатных глаз, — но мне сейчас не до Дороти и ее помолвки. Вы так хороши сегодня, что у меня просто дух захватывает!
Джинни все же купила шелковое золотисто-коричневое платье, хотя оно стоило бешеных денег, и не сожалела об этом. Она зачесала высоко на макушку свои рыжие волосы и скрепила их черепаховым гребнем. Джинни была довольна, что Гилберт оценил ее усилия понравиться ему.
Она не скрывала от себя, что ее влечет к Гилберту, что ей приятно его общество, но в то же время она ни на минуту не забывала о том, что между ними невозможны серьезные отношения. Обстоятельства свели их вместе, но как только эта запутанная ситуация разрешится, они навсегда расстанутся.
Возможно, после этого они еще какое-то время будут передавать друг другу приветы через Кэтрин, а затем жизнь окончательно разведет их в разные стороны.
Гилберту удивительно шел смокинг, и при взгляде на своего спутника Джинни почувствовала, как у нее затрепетало сердце. Однако она взяла себя в руки и постаралась не выдать охватившего ее волнения.
Под мышкой Гилберт держал большую коробку, которая вызывала у Джинни любопытство. Может быть, это подарок для Дороти? Но зачем Гилберт принес его сюда из машины?
— Вы правильно сделали, что послушались меня и купили платье золотисто-коричневых тонов, — сказал Гилберт. — Вы просто неотразимы в этом наряде.
— Мне кажется, нам пора, — пытаясь скрыть свое смущение, пробормотала Джинни. — Опаздывать неприлично!
Гилберт засмеялся.
— Вы говорите, совсем как моя мама. Это ее любимая фраза.
Джинни взяла пальто, но Гилберт остановил ее.
— Минутку.
Он снова повесил ее пальто на вешалку и положил коробку, которую все это время держал в руках, на столик в прихожей.
— Я купил вам подарок.
Гилберт поднял крышку коробки и извлек из нее ажурную черную шаль. Джинни ахнула от восторга.
— Какая прелесть!
— Это шаль из шерсти кашмирских коз, которых разводят в Северной Индии, — сказал он.
— Я прекрасно знаю, из чего производятся эти роскошные шали. Но я не могу принять такой дорогой подарок.
— Вы достойны большего, Джинни, — мягко сказал Гилберт, набрасывая шаль на ее плечи. — Это мой рождественский подарок, я имею полное право сделать его вам, потому что вы помогаете моей семье избежать большого несчастья. Считайте, что я подарил вам эту шаль в знак благодарности. — И видя, что Джинни хочет что-то возразить, он добавил: — Кроме того, вам не идет это пальто, выбросьте его.
Джинни горько усмехнулась. Делая ей подарок, Гилберт заботится прежде всего о себе. Он хочет, чтобы его спутница выглядела роскошно и элегантно. Впрочем, Гилберт был, конечно, прав: ее пальто давно вышло из моды. Но оно было теплым и удобным, поэтому Джинни до сих пор носила его. К тому же она не вела светский образ жизни и ей не нужны были дорогие роскошные наряды.
Однако Джинни не нашла в себе сил отказаться от кашемировой шали. Перебросив один ее конец через плечо, Джинни взглянула на себя в зеркало. Она выглядела очень элегантно. В конце концов она может позволить себе принять подарок от Гилберта Уэлдона. Он будет напоминать ей о Гилберте после того, как они навсегда расстанутся.
Она повернулась к Гилберту, и он неожиданно обнял ее и прижал к своей груди.
— Скажите мне «спасибо» и поцелуйте в знак благодарности, — тихо сказал он, — и после этого мы отправимся в путь.
От волнения к горлу Джинни подступил комок, и она на мгновение лишилась дара речи.
— Вам трудно сказать мне «спасибо»? — пристально глядя ей в глаза, спросил Гилберт. — Хорошо, давайте обойдемся без слов благодарности, в конце концов слова — это всего лишь слова. Просто поцелуйте меня. Не забывайте, нам надо спешить, мы уже опаздываем.
Он снова шантажировал ее! Гилберт понял, что она не любит опаздывать. Его глаза завораживали Джинни. Если она сейчас поцелует его, то позабудет обо всем на свете, и неизвестно чем все это закончится.
— Почему вы медлите, Джинни? Или вы хотите, чтобы мы приехали к Джеймсу под конец вечера?
Это было бы неплохо, подумала Джинни. Во всяком случае, я не жду от этой вечеринки ничего хорошего.
Впрочем, это были малодушные мысли. Джинни знала, что ей все равно придется поцеловать Гилберта.
— Спасибо за подарок, Гилберт, — наконец промолвила она и, встав на цыпочки, быстро поцеловала его в губы. — Но вам не следовало…
Гилберт прижал палец к ее губам, заставляя замолчать.
— И это вы называете поцелуем?! — с наигранным возмущением спросил он. — Дороти высмеяла бы вас за такой поцелуй.
Дороти была его родственницей и поэтому могла открыто проявлять свои чувства. А она, Джинни? Кто она для Гилберта? Джинни затруднялась ответить на этот вопрос.
— Попытайтесь еще раз. Я верю, у вас получится.
Гилберт не выпускал ее из своих объятий, и Джинни ощущала исходившее от него тепло. До нее доносился свежий запах его лосьона после бритья. Она видела, что в его глазах пылает огонь желания, и его возбуждение передалось ей.
— Гилберт… — сдавленным от волнения голосом прошептала она и, встав на цыпочки, припала к его мягким теплым губам.
Она вложила в свой поцелуй всю силу страсти. Гилберт крепче сжал ее в своих объятиях, и Джинни почувствовала, что тает в сладкой истоме.
— Вот это да… — с трудом переводя дыхание, сказал Гилберт, когда Джинни наконец прервала поцелуй. — Оказывается, ты умеешь целоваться. Ты просто скрываешь свои таланты!
— Но…
— Я готова! — послышался веселый голос Кэтрин. Увидев Джинни в объятиях Гилберта, она застыла как соляной столп. — Простите… — справившись с изумлением, смущенно побормотала Кэтрин. — Я и не знала, что вы…