Трубка в руках Джеймса встревоженно булькала. Он снова поднес ее к уху.
– Мистер Дилан, вы слышите меня? Миссис Дилан не справилась с управлением на скользком участке дороге, и машина перевернулась.
Страшные слова. Жесткие, отвратительные в своей безжалостности. Джеймс облизнул пересохшие губы.
– Как она? – хрипло спросил он.
– Сейчас идет операция…
– Найдите мне точный адрес больницы, я немедленно выезжаю.
Джеймс кинул трубку. Четыре пары глаз с тревожным интересом смотрели на него.
– Простите, но совещание откладывается, – с трудом произнес он. – Моя жена попала в аварию. Я еду к ней.
Все понимающе закивали, зацокали языками. Потом встали и потихоньку вышли из кабинета. Остался один Сид. Он был бледен, на лбу выступили капли пота. Ему было не по себе. Словно его мысли нашли свое материальное выражение. Ведь он только что думал о том, что Лана доставляет Джеймсу одни неприятности.
Надеюсь, с ней все будет хорошо, твердил он про себя.
– А как ребенок? – вырвалось у Сида.
Джеймс поднял на друга усталые глаза. Он внезапно стал старше на несколько лет.
– Я ничего не знаю.
– Я поеду с тобой. – Сид не спрашивал, он утверждал.
– Да.
Они быстро собрались и выехали в Хантервиль. Сид порывался вести машину, но Джеймс настоял на том, чтобы за руль сел Билли, его личный водитель и весьма лихой любитель-автогонщик.
– Билл, мы должны доехать туда как можно быстрее, – сказал Джеймс, садясь в машину.
Билл кивнул головой. Он уже прослышал о несчастье с Ланой. В считанные минуты новость облетела все здание компании.
Первый час они ехали молча. Пошел дождь, и Джеймс неотрывно смотрел на потоки воды, струящиеся по стеклу. Они завораживали и позволяли не думать о самом страшном.
Барнет очень волновался – скорость машины была непомерно велика для такой погоды. Он попробовал заикнуться о том, что они сами могут разбиться, но Джеймс не желал ничего слушать.
– Ты можешь выйти в любой момент, – вяло произнес он, когда Барнет живописал ему подробности неминуемой катастрофы.
Увещевать было бесполезно. Сид многое бы отдал, чтобы узнать, что вертится сейчас в голове его лучшего друга.
– Ты звонил в больницу? – Он попытался разговорить Джеймса. Все, что угодно, лучше этой одуряющей мрачной тишины.
– Нет. Не смог дозвониться. Похоже, в этой дыре разом испортились все телефоны, – зло сказал Джеймс.
Сид даже обрадовался. Злость – это было уже что-то, какая-то реакция, а не пугающая апатия.
– Что это за место? Что Лана вообще там делала? – продолжил он.
– Откуда я знаю? – пожал плечами Джеймс. – Ей приспичило навестить какую-то школьную подругу. Дома скучно стало, видите ли!
Джеймс осекся. Лана в больнице, а он позволяет себе говорить о ней в таком тоне. Ужасней всего было то, что он не мог не чувствовать раздражения против жены. Она все делает не так и вечно попадает в переделки!
– Не надо было ей ехать туда одной, – тактично заметил Сид.
Он неоднократно становился свидетелем яростных ссор Джеймса и Ланы, и каждый раз только укреплялся в мысли, что его друг сделал неверный выбор.
– Она слишком умна, чтобы прислушиваться к советам других людей! – с издевкой воскликнул Джеймс. – А меня и подавно ни во что не ставит.
Горечь переполняла его сердце. Он проклинал Лану за то, что она отправилась в одиночку в эту дурацкую поездку, проклинал себя за то, что связался с нелюбимой женщиной и испортил себе жизнь.
Я бы мог давать ей денег на ребенка и приходить к ним, хмуро размышлял Джеймс. Неужели малыш будет счастливее с родителями, которые едва выносят друг друга?
– Ты не знаешь, ребенок не пострадал? – осторожно спросил Сид, опять пытаясь отвлечь друга.
– Я же говорил, что не дозвонился, – огрызнулся Джеймс, но тут же осекся.
Он резко выпрямился. Все его раздражение и злость как рукой сняло. Как же он мог забыть о самом главном! О ребенке…
– Быстрее, Билл, – крикнул он шоферу. Ожидание становилось невыносимым.
Они буквально влетели в Хантервиль. Джеймс выскочил из машины и побежал к невысокому, довольно потрепанному зданию, на которой красовалась вывеска «Больница хантервильского округа». Сид последовал за ним. Была суббота, и, возможно, этим объяснялось отсутствие большого количества людей и машин. Лишь две кареты скорой помощи стояли во дворе, возле них несколько санитаров о чем-то громко разговаривали.
Джеймс толкнул тяжелую входную дверь, она громко хлопнула за его спиной. В холле было прохладно и пусто, лишь светловолосая девушка за стойкой регистратора что-то писала. Услышав шаги, она подняла голову и с милой улыбкой посмотрела на мужчин.
– Скажите, женщина, которую привезли после автомобильной аварии… как она? – выпалил Джеймс.
Лицо девушки выразило недоумение.
– Женщина после автомобильной аварии? – с сомнением переспросила она. – Но…
– Джеймс, наверное, мы ошиблись, – шепнул Сид. Было ясно, что в этом сонном царстве сегодня точно ничего не произошло.
– Ах, да, простите. – Девушка пришла в себя. – Миссис Лана Дилан?
– Да, – выдохнул Джеймс.
– Ее привезли полтора часа назад…
– Как она?
– Вам лучше переговорить с доктором Салливаном, он сможет рассказать вам все подробности.
Джеймс с раздражением стукнул по переборке. Сид сжал его плечо. Да, здешний персонал был явно не из лучших, но какой настоящий профессионал согласился бы работать в такой дыре?
Девушка набрала внутренний номер.
– Доктор Салливан, прибыли родственники миссис Дилан… Хорошо.
– Подождите, пожалуйста, немного, – обратилась она к Джеймсу и показала рукой на низенькие плюшевые диванчики у стены. – Доктор Салливан сейчас спустится.
Ждать, снова ждать! Это невыносимо!
– Послушайте, я… – сердито заговорил Джеймс. Его ноздри гневно раздувались, и девушка испуганно вжалась в спинку стула.
– Конечно, мы подождем, – пробормотал Сид примирительно.
Он изобразил на лице подобие вежливой улыбки и оттащил Джеймса в сторону. Слава Богу, у того хватило ума не сопротивляться!
– Понимаете, он просто не соображает, что делает, – сообщил он девушке, вернувшись, чтобы попросить у нее стакан воды.
Джеймс тяжело опустился на диванчик и стиснул голову руками. Сид сел рядом и откинулся на спинку. Последние три часа совершенно вымотали его…
– Мистер Дилан?
Джеймс поднял голову. Над ним возвышался симпатичный мужчина в зеленом халате.
– Да.
Он встал с дивана.
– Я Эдуард Салливан, – представился врач. – Я оперировал вашу жену…
– Как она? – выдохнул Джеймс.
– С ней все в порядке, – Салливан широко улыбнулся, но в этой улыбке чувствовалась некоторая натянутость. – Но, к сожалению…
Джеймс стиснул кулаки. Он уже знал, что скажет этот холеный красавчик.
– … она потеряла ребенка… дурацкая случайность…
Джеймс уже не слушал. Что тут можно объяснить? Кажется, все в его жизни в последнее время – случайность. И этот ребенок, и свадьба, и авария. Или это судьба все расставляет на свои места?
– А что именно произошло? Что с ней было? – Сид деловито расспрашивал врача, видя, что Джеймс упорно отмалчивается.
Салливан охотно отвечал на вопросы. Он отвернулся от Джеймса и любезно беседовал с Сидом.
Джеймс понимал, что пора и ему принять участие в беседе, но никак не мог заставить себя. Этому хорошенькому мальчику не понять, что он сейчас испытывает…
– … если хотите, вы можете поговорить с ней, – донеслись до него слова доктора. – Только не надолго…
Салливан пытливо посмотрел на Джеймса. Ему не впервой было наблюдать за различными проявлениями горя. Но этот высокий красивый мужчина буквально серел на глазах.
– Может быть, воды? – участливо спросил он.
Джеймс отрицательно покачал головой.
– Джеймс, ты собираешься повидаться с Ланой? – спросил Сид.
– Да, конечно.
Джеймс со вздохом поднялся, машинально отметив про себя, что доктор Салливан на полголовы выше его.
Наверное, этот малый очень нравится женщинам, подумал он и тут же удивился сам себе. Его жена в больнице, его ребенка больше не существует, а он способен думать о таком пустяке, как женщины доктора Салливана!
Лана лежала в отдельной палате в самом конце коридора. Доктор Салливан вошел в комнату и заговорил неестественно бодрым голосом:
– Миссис Дилан, к вам приехал муж. Прошу вас, приободритесь. Вы хотите поговорить с ним?
Ответа Джеймс не услышал. Ему внезапно стало страшно. Какой бы Лана не была – крикливой, сердитой, ласковой или обиженной, она никогда не нуждалась в том, чтобы с ней разговаривали в подобном тоне. Она всегда была борцом, и Джеймс не представлял себе, как ему вести себя с женщиной, которой только что сказали «приободритесь».
– Заходите, мистер Дилан.
Джеймс толкнул светло-зеленую дверь и шагнул в прохладный полумрак. Лана лежала на узкой кровати и смотрела на него. Она была смертельно бледна и закрыта одеялом по самый подбородок. Рядом стоял какой-то большой аппарат с тонкими трубочками, которые уходили под оделяло, на столике валялись таблетки. На Джеймса повеяло въедливым больничным запахом.
– Привет, – хрипло сказал он. – Как ты?
Лана попыталась улыбнуться.
– Нормально, – тихо ответила она.
Тишина. Никто не находил в себе сил, чтобы начать разговор. Доктор Салливан перетаптывался с ноги на ногу. Ему явно было не по себе.
Странно же мы должны выглядеть в его глазах, невольно подумал Джеймс. Совсем не похожи на убитых горем супругов…
– Я вас оставлю ненадолго, – произнес наконец доктор Салливан, изо всех сил старавшийся, чтобы его голос не звучал слишком обрадованно. Конечно, он ведь нашел выход из ситуации.
Джеймс кивнул.
– Если вам что-то понадобиться, я буду рядом… – и врач поспешно вышел из палаты.
Джеймс подошел ближе и пододвинул к изголовью кровати табурет. Как должен вести себя заботливый муж?
– Как ты? – повторил он бессмысленный вопрос. – За тобой здесь ухаживают?
– Да. – Лана едва шевельнула бескровными губами. – Все очень хорошо.
Наверное, я должен взять ее за руку и сказать, что очень люблю ее, с тоской подумал Джеймс. Ложь во имя спасения, кажется, это называется именно так. И какая разница, если мы оба прекрасно знаем, что это неправда?
– Джеймс, мне так жаль… – провалившиеся глаза Ланы наполнились слезами.
– Не надо, не плачь…
Из меня плохой утешитель.
– Я убила нашего малыша…
– Не смей так говорить! – Джеймс вскочил. – Ты не понимаешь, что говоришь. Это просто случайность.
– Если бы я послушала тебе и осталась дома… – Лана всхлипнула. Джеймс снова подсел к ней.
– Послушай, малышка, – ласково начал он. – Все будет хорошо. Конечно, мне тоже очень жаль нашего ребенка. Но у нас будут еще дети. Главное, что с тобой все в порядке…
Он ненавидел себя за то, что лгал. Смотрел ей в глаза и лгал, хотя знал, что на самом деле ничто не удержит его рядом с этой женщиной, раз больше нет единственного звена, связывающего их, – ребенка.
– Правда, Джеймс? – Слезы Ланы высохли, и она с надеждой смотрела на мужа.
Лана тоже знала страшную правду. Без ребенка не было бы ничего – ни шикарной свадьбы, ни сладкой жизни. Но сейчас на больничной койке так сладко верилось в то, что у них настоящая семья, и сегодняшняя авария – это не конец, а только начало долгого счастья.