— Давай-ка посмотрим, что у тебя с ногой, — сказала Энн, присаживаясь перед Либби.
Пока она обрабатывала и бинтовала ранку, Джим, Джейсон и Сандра насобирали сучьев и хвороста, установили треногу и разожгли костер. Чайник наполнили водой из ручья.
Спустя некоторое время, когда все освежились и вымыли руки, а чайник вскипел, наступил долгожданный период покоя. Участники похода расположились прямо на траве, опершись о бревна, с пластиковыми мисками и тарелками в руках. Над компанией вился аппетитный парок.
К этому часу начало смеркаться, в воздухе появились первые признаки вечерней прохлады.
— А здесь как будто свежее, чем наверху, — заметил Алекс, прежде чем целиком отправить в рот консервированную сосиску.
Он ел с аппетитом человека, который дня три вынужденно провел без пищи. Впрочем, после нынешнего пешего перехода с единственным непродолжительным привалом примерно в середине пути, трудно было ожидать чего-либо иного. И не только от Алекса, но и от всех остальных.
— Наверное, потому что это низина, — предположила Сандра, вопросительно поглядывая на Джима.
Тот кивнул.
— Здесь всегда так. В лесу вообще прохладнее, чем в городе, если вы заметили.
Все дружно выразили согласие.
— Теперь буду знать, чем прельщать потенциальных клиентов своего бюро, — усмехнулась Энн. — Потому что, когда наступает жара, этот тур перестает пользоваться успехом. А сейчас я со знанием дела смогу объяснить его преимущества.
— Только не забывай предупреждать клиентов, чтобы выбирали для путешествия подходящую обувь, — поморщившись, произнесла Либби.
Все заулыбались, но Джим поддержал это замечание.
— Ничего нет дороже собственного опыта. Уверен, что отныне Либби станет лучше вникать в суть предметов, не обманываясь их внешней красивостью.
— Да уж, — сказала Либби, хмуро глядя на совсем недавно бывшие белоснежными, а сейчас серые от пыли кроссовки, валяющиеся на траве неподалеку от ее вытянутых ног.
После ужина Алекс подтащил поближе к себе рюкзак, запустил в него руку и вынул пакетик шоколадных вафель.
— Не могу без сладкого, — словно извиняясь произнес он, вскрывая яркую обертку. — Иначе ужина для меня словно и не было.
В следующую минуту его зубы впились в содержимое пакетика.
Остальные недолго слушали лакомый хруст. Первой не вытерпела Либби.
— Вафли я ела вчера, а сегодня, пожалуй, попробую бисквиты, — пробормотала она, ни к кому особенно не обращаясь.
После нее сдалась Сандра.
— Кажется, за время этого похода я наберу несколько дополнительных фунтов. — Она усмехнулась, запуская руку в свой рюкзак. — Такого у меня еще не было. Давай, милый, присоединяйся, — добавила Сандра, взглянув на Джейсона, — завтра легче будет нести наши пожитки.
Того долго упрашивать не пришлось. Вслед за ним в свой рюкзак полез Джим. Он извлек первое, что попалось, — облитый шоколадом ореховый рулет. Несколько мгновений Джим озадаченно разглядывал его, потом повернулся к Энн.
— Поможешь? Мне одному этого не одолеть.
Она ничего подобного не ожидала, но ей было очень приятно, что Джим пожелал разделить лакомство именно с ней. Она даже испытала некий трепет, сходный с тем, что охватил ее сегодня, когда они с Джимом взялись за руки, спускаясь в лощину.
— Не откажусь, — тихо слетело с ее губ.
В этот миг Джим посмотрел ей в глаза, и она вдруг испытала странное чувство, что речь между ними идет вовсе не о рулете. И что Джим понимает это не хуже нее самой.
Энн опустила взгляд, совершенно не зная, как себя вести. Оказываясь вблизи или наедине с Джимом, она словно лишалась привычного самообладания. Это сбивало ее с толку, потому что она не привыкла к подобным ситуациям. Даже во время размолвок со Стивом Энн всегда имела твердую почву под ногами. Именно поэтому Стиву не удавалось одержать над ней верх, как он ни пытался. Не исключено, что данное обстоятельство и бесило его больше всего: он, мужчина, не в состоянии приструнить женщину!
Кажется, я начинаю понимать, что испытывал Стив, живя со мной, мельком подумала Энн.
Однако испытываемые ею сейчас эмоции ничуть не напоминали досаду. Да, она чувствовала себя выбитой из колеи, но собственная беззащитность во многом была ей приятна. Потому что все это имело прямое отношение к Джиму. Рядом с ним слабость воспринималась как женственность.
С этим нужно что-то делать, подумала Энн. Я отправилась в здешние края вовсе не для того, чтобы закрутить роман с местным инструктором по туризму. Тем более… Она вдруг похолодела. Тем более что он наверняка привык к подобным отношениям со своими подопечными из числа представительниц слабого пола. С такой внешностью… даже если он не осознает своей красоты… Уверена, женщины сами на него бросаются. Ему остается лишь раскрыть объятия. Энн прикусила губу. Выходит, моя задача — избежать соблазна пристроиться в хвост длинной очереди претенденток на его внимание.
Пока она размышляла, Джим вскрыл обертку и разрезал рулет пополам. Затем протянул одну половину Энн.
— Держи.
— Спасибо.
— Вот это жизнь! — вдруг с чувством произнесла Либби.
Она сидела на траве, в которой желтели лютики, облокотясь на бревно, с кремовым бисквитом в одной руке, упаковкой ананасового сока в другой и смотрела на вечернее небо, где в прозрачном, чистом воздухе с писком носились стрижи.
Все рассмеялись. А у Энн словно отлегло от сердца.
О чем я думаю! — мелькнуло в ее голове. Вместо того чтобы от души наслаждаться отпуском, которого у меня не было три года, я занимаюсь бессмысленным самоанализом. Разве не глупо?
Взяв свою пластмассовую чашку, она встала, затем наклонилась за стоящей перед Джимом кружкой.
— Кофе выпьешь?
Тот поднял на нее улыбающиеся глаза.
— С удовольствием, если тебя не затруднит.
Встретив его взгляд, Энн вновь почувствовала, как по ее телу словно прокатилась теплая волна. Но ей удалось скрыть свое состояние от окружающих, и в первую очередь от того, кто его породил.
— Ничуть. Сейчас принесу кипятку.
Спустя несколько минут она уже снова сидела рядом с Джимом, откусывая от рулета и прихлебывая ароматный, приправленный дымком догорающего костра напиток.
— Мм… какая прелесть! — сказала Энн, глядя на Алекса. — В магазине твоего отца все такое вкусное?
Тот горделиво кивнул.
— Папа сознательно ведет такую политику — закупает товары лучших производителей. Обходится дороже, зато есть гарантия качества. Любимая папина фраза: «Ожидания покупателя должны быть оправданы». — Прервавшись, для того чтобы вскрыть пакетик шоколадных конфет и сунуть одну в рот, Алекс продолжил: — Это что! Видели бы вы наш отдел тортов. У нас есть свой небольшой, но очень хороший кондитерский цех и там пекут такое… — Он на миг зажмурился.
Энн покосилась на Либби. Та глядела на Алекса приоткрыв рот.
Вот она, сила рекламы! — с усмешкой подумала Энн.
— Где же находится и как называется ваш замечательный магазин? — спросила она.
— На углу Хилл-Гейт и Вест-стрит, — сказал Алекс. — А называется очень просто — «Фиорентино свитс».
Несколько мгновений Либби задумчиво смотрела на него, потом воскликнула:
— Так это же в двух кварталах от нашего дома!
— Правда? — с интересом произнес Алекс. — А где ты живешь?
— На Стрейт-авеню, дом номер двадцать один.
Он хлопнул себя по колену.
— Надо же!
— Что такое? — спросила прислушивавшаяся к разговору Сандра.
— Оказывается, мы почти соседи. Наш дом находится в начале Стрейт-авеню, четвертый номер.
Сандра покачала головой.
— И вы никогда не встречались?
— Если бы это произошло, я бы запомнила, — с кокетливой улыбкой заметила Либби. — Алекса трудно с кем-то спутать.
— Надеюсь, — сказал тот, скромно опуская взгляд. Выдержав небольшую паузу, он вновь посмотрел на Либби. — Теперь, когда тебе известно, где находится наш магазин, ты зайдешь туда?
Ее ресницы затрепетали.
— Может быть.
Повисла пауза, которую вскоре нарушила Сандра.
— Я одного не пойму, — произнесла она, глядя на Алекса. — Если твой отец так плохо относится к шоколаду, что даже не советует тебе его есть, почему же он им торгует?
Алекс рассмеялся.
— Папа вообще почти не берет в рот сладкого. Но бизнес есть бизнес. А мне он просто рекомендует по возможности от шоколада воздерживаться. Я стараюсь его не огорчать, но… — Вздохнув, он развернул очередную конфету и принялся жевать, по-кошачьи жмурясь от удовольствия.
Несколько мгновений Сандра наблюдала за ним.
— Нет, это невозможно! — наконец воскликнула она, вновь запуская руку в рюкзак и извлекая новый пестрый пакетик. — Алекс так аппетитно ест…
После ужина Энн отправилась к ручью, чтобы вымыть свою миску и чашку. Вернувшись к костру и кивнув туда, где лощина сужалась, она спросила у Джима:
— А куда девается ручей? Уходит там под землю?
— Нет, течет дальше. В том месте лощина не кончается. Просто ее края сходятся, образуя глубокий буерак, который тянется на несколько миль, пока не достигает небольшого озера. Кстати, вон за той елью — обрыв глубиной футов десять. Когда ручей полноводен, он образует небольшой водопад. А сейчас, наверное, даже озеро обмелело, несмотря на то что его со всех сторон окружает лес. Но оно пополнится после первых же дождей.
— Эх, а как было бы хорошо, если бы дождик пошел! — мечтательно произнес Алекс.
— И куда бы ты от него прятался? — хмыкнула Сандра.
— Да хоть под те клены, — оглянулся он назад. — Кстати, там я, наверное, и улягусь спать. Не знаю, как кому, а мне не хочется промокнуть.
Сандра от души рассмеялась.
— Эх ты, перестраховщик! Ведь на небе ни облачка.
— Смейся, смейся, — пробормотал Алекс, поднимаясь и принимаясь извлекать из рюкзака спальный мешок. — Посмотрим, кто будет смеяться последним.
— Пойду-ка я прогуляюсь, — сказала Энн. — Взгляну, что там за буерак…
Джим тоже встал.
— Если не возражаешь, я с тобой. Заодно закопаю наш мусор.
В ответ Энн лишь пожала плечами. Джим быстро собрал в целлофановый пакет обертки и пустые консервные банки, захватил специальную туристическую лопатку, и они с Энн неспешно двинулись к узкой части лощины.
— И я пойду! — заявила Либби.
Однако Сандра перехватила ее за руку, не дав даже подняться.
— Сиди! Нечего тебе там делать.
— Но…
— Дай людям пообщаться, — неожиданно произнес молчавший весь вечер Джейсон.
То, что он заговорил, произвело на Либби даже большее впечатление, чем суть сказанного.
— А… — Она открыла рот и тут же закрыла, вновь покорно опершись на бревно. — Ладно.
6
Энн и Джим пошли прямо по каменистому руслу ручья, тем более что большая его часть пересохла и можно было не бояться замочить ног.
Солнце уже закатилось за деревья, сумерки в лощине казались гуще, чем наверху, а в застывшем воздухе словно разлилось спокойствие, которого не встретишь ни в каком другом месте, кроме как в лесу.
Некоторое время оба молчали, потом Энн заговорила:
— Хочу спросить тебя кое о чем, но не решаюсь, — произнесла она с несколько смущенной улыбкой.