— Грег? — окликнула Линдси, трогая его за рукав. — Можно мне поговорить с вами с глазу на глаз?
Как и всякий мужчина, услышав такое предложение, он двусмысленно скривил губы.
— Пожалуйста.
Она и мысли не допускала, что он мог так превратно истолковать ее просьбу. Он просто дурачится, подумала Линдси и, решив ему подыграть, шутливо хлопнула по руке.
— Мне нужно кое о чем вас спросить. Пожалуй, лучше пойти в кабинет Джима. Думаю, он не станет возражать.
— Вы меня заинтриговали, — сказал Грег, покорно направляясь за ней следом.
Линдси гадала, обратил ли кто-нибудь внимание на их уход. Кто-нибудь по имени Ник Фарадей.
Подождав, пока она устроится в кресле, Грег уселся напротив и настороженно спросил:
— Итак? — Видимо, по выражению ее лица он заподозрил неладное и не горел желанием узнать, в чем дело.
— Прежде чем задавать вопросы, мне нужно кое-что вам сказать. Фил Купер — мой брат.
На лице у Грега появилось философски-снисходительное выражение.
— Когда вы назвали свою фамилию, я сразу подумал, что он доводится вам братом или по крайней мере дальним родственником. Из этого нетрудно было сделать вывод о причинах вашей неприязни к Нику.
Это признание облегчало задачу Линдси, хотя она и чувствовала в его поведении что-то тревожащее. Но теперь, когда сделан первый шаг, нужно идти дальше.
— Я хочу знать причину увольнения Фила.
— Вы в этом уверены?
— Если бы не была уверена, не стала бы спрашивать.
— Да, конечно. Глупый вопрос.
— Пожалуйста, Грег, — взмолилась она.
— Поверьте, Линдси, мне меньше всего хочется причинять вам боль. К тому же Фил был моим другом.
— Рада это слышать. Значит, у меня будет возможность взглянуть на эту историю с другой стороны.
— Именно это я и хотел сказать. Вы знаете, как он относился к Нику?
— Да, в своих письмах он только о нем и твердил. Поэтому я и подумала: если Фил считал его своим кумиром, то как мог Ник так жестоко его подвести?
— Ник в жизни никого не подводил. Почитание кумира само по себе не может причинить вреда. Беда в том, что этим дело не ограничивалось. Фил завидовал Нику. Ему было трудно свыкнуться с мыслью, что одному человеку дано так много. Он отказывался видеть, что ради этого Ник вкалывает как проклятый.
— Кэти рассказывала мне, что Фил пытался во всем подражать Нику.
— Хотелось бы послушать, как на все это смотрит Кэти… Хотя, пожалуй, нет. Она — глупая, ожесточившаяся женщина, которая ни за что не признает правду.
Злые нотки в голосе Грега насторожили Линдси, и она подумала, уж не говорит ли в нем оскорбленное мужское самолюбие?
— Одно время мне казалось, что вы ладите с Кэти, но потом вы поссорились. Вы из-за этого такой злой?
— Я не зол, а просто расстроен. К тому же мы никогда не питали друг к другу никаких чувств. Я пытался стать ей другом, потому что… Знаете, это Ник решил, что ей кто-то нужен. Я просто выполнял его просьбу.
— Почему же Ник сам не пришел ей на помощь?
— Ему казалось, что мне это будет проще, поскольку я был другом Фила.
— Да уж! Хорош дружок!
— Оставьте ваш сарказм, Линдси. Мне и так тяжело об этом рассказывать.
— Да, знаю, — нехотя сказала она. — Продолжайте.
— Филу не просто хотелось во всем походить на Ника. — Грег так пристально смотрел на нее, что у Линдси засосало под ложечкой. — Ваш брат выдавал себя за Ника, чтобы… соблазнять женщин.
— Соблазнять?..
— Слушайте, Линдси, нельзя же быть такой наивной! Фил имел доступ к машинам Ника, к его самолетам, к его домам. Помимо квартиры в Лондоне, у него есть квартира в Нью-Йорке, дом в Париже и вилла на юге Франции. Фил знал сколько времени Ник проводит в поездках, и пользовался всем этим в его отсутствие.
— Вы хотите сказать, что Фил злоупотреблял служебным положением, для того чтобы устраивать любовные свидания?
— Извините, Линдси… но это правда.
— Я вам не верю. Фил и Кэти были идеальной парой. Он даже не смотрел на других женщин. Вы говорите так потому, что он не может за себя постоять. Будь он жив, он бы камня на камне не оставил от этой лжи.
— Все, что я сейчас сказал, — правда.
— Мне кажется, вы искренне заблуждаетесь, Грег. Если бы все было так, как вы говорите, я бы непременно заподозрила в поведении брата неладное.
— После той истории мы приняли меры для защиты семьи Фила, и в особенности его маленькой дочери. Ник пошел на все, чтобы избежать нежелательной огласки, в противном случае дурная молва сопровождала бы Стефани до конца жизни. Ему не хотелось, чтобы она страдала по чужой вине. Знаете, люди ведь рассуждают крайне просто, так уж они устроены: мол, каков отец, таков и сын, ну а в данном случае — дочь.
— О какой нежелательной огласке вы говорите?
— Я и так сказал слишком много. Ник убьет меня, если узнает.
— Ник ничего с вами не сделает, если я с ним с ним поговорю.
— Пожалуй, вы правы. Да я и сам уже не могу остановиться. Словом… дела у Фила шли распрекрасно. Но однажды все пошло прахом, потому что какая-то девица подала на Ника в суд, утверждая, что он приходится отцом ребенку, которого она вскоре собиралась родить. Сначала Ник не обратил на это внимания. Во-первых, он знал, что ни в чем не виноват, а во-вторых, ему было известно, что человек с таким положением в обществе нередко становится жертвой подобных инсинуаций и угроз. Всегда найдется тип, который не прочь на скорую руку заработать лишний фунт. Дело передали адвокату, и оно должно было рассматриваться в обычном порядке. И вот в ходе предварительного следствия выясняется, что иск возбужден не против Ника, а против Фила.
— Нет! Это же абсурд! — Стефани — единственный ребенок Фила.
— Не берусь утверждать, не знаю. Ник занялся этим вплотную; было установлено, что Фил не является отцом ребенка, и дело решили прекратить. Как я уже сказал, пришлось заплатить некоторую сумму, чтобы не допустить огласки, которая могла причинить массу вреда. На Филе можно было ставить крест. Ник поддерживал его до окончания следствия, но сразу после этого выгнал. Нельзя винить его: он никогда бы уже не смог доверять Филу.
— Я бы не стала его ни в чем обвинять, если бы во всей этой истории была хоть крупица правды. Но это просто наиболее вопиющий пример той лжи, которую вы выдали Кэти.
— Мне вовсе не нужно было ничего ей говорить. Она и так все знала. Эту историю невозможно было скрыть от нее. Я просто посоветовал ей смириться с фактами и перестать обвинять Ника, иначе ей ни за что не удастся избавиться от ожесточенности, которая постепенно подтачивает ее силы и отравляет жизнь.
— Нет, Грег. Вы ошибаетесь. Я понимаю, вы преданы Нику и восхищаетесь тем, что он столь многого добился в жизни. Поэтому вы не можете отличить правду от лжи. Фил просто не мог поступать так, как вы утверждаете, — всхлипывая и почти уже не владея собой, сказала она.
— Нет! Все было именно так. Вспомните, я не хотел вам ни о чем рассказывать. Вы сами настояли.
Грег бросил на нее умоляющий взгляд, но она отвернулась. Он схватил ее за плечи, словно желая хорошенько встряхнуть, чтобы она наконец одумалась.
— Пустите меня!
— Не пущу, тем более что вы в таком состоянии! Вы сбиты сейчас с толку, Линдси. Я понимаю, мои слова вас шокировали, но вам нужно взять себя в руки. Успокойтесь, а потом…
— Уберите руки! — воскликнула она.
В этот момент послышался щелчок закрываемой двери и, бросив испуганный взгляд в направлении звука, Линдси увидела Ника, стремительным шагом направляющегося к ним.
— Ты слышал, что она сказала! — сверкая глазами, рявкнул Ник и рывком поднял Грега на ноги.
Даже если бы Грег захотел помериться с ним силами, хрупкое телосложение не позволило бы ему ничего сделать. Он жалобно произнес:
— Ты все не так понял. Ник. Клянусь. Мы разговаривали, потом немного поспорили, но все было не так, как ты думаешь. Я ее и пальцем не тронул.
С силой толкнув Грега, отчего тот отлетел в противоположный конец комнаты. Ник скомандовал:
— Прочь отсюда! Я хочу послушать, что скажет Линдси, и если то, что я услышу, мне не понравится, для тебя же будет лучше какое-то время не попадаться мне на глаза. И не думай, что тебе это сойдет с рук. Я с тобой еще поговорю, когда буду в состоянии рассуждать более здраво.
— Хорошо, Ник, как хочешь.
Искоса взглянув на Линдси и словно прося у нее прощения за то, что оставляет ее наедине с разъяренным Ником, Грег вышел из комнаты.
Сделав размашистый шаг, Ник очутился перед ней. Он возвышался над ней даже тогда, когда она стояла, а теперь, сидя в кресле, она чувствовала, что его исполинский рост подавляет ее. Ей хотелось закрыть лицо руками и заплакать. Она совсем выбилась из сил; у нее было такое ощущение, будто непомерный груз бурных переживаний тянет ее ко дну. Почему все время оказывается так, что близкого ей человека пытаются оклеветать? Она отказывалась верить, что Фил был способен на ужасные поступки, и в то же время не могла себе представить, чтобы Ник использовал брата в качестве козла отпущения: все, что она узнала о нем в последнее время, никак с этим не вязалось. Однако Линдси не готова была признаться самой себе, что Фил мог предать человека, который дал ему важный пост в своей компании и платил приличное жалованье. Она не могла поверить, что Фил изменял жене, которую клялся любить по гроб жизни.
Охватившие ее смятение и ужас еще больше усилились, когда Ник с холодной яростью произнес:
— Я отослал Грега потому, что не хотел, чтобы он слышал то, что я тебе сейчас скажу. Я видел, что между вами происходило до того, как ты заманила его сюда. Как понимать твое поведение, черт побери?
Хотя уход Грега мог показаться проявлением трусости, его легко можно было понять. Никто бы не рискнул бросить вызов стоящему перед ней неумолимому незнакомцу, который сейчас мало походил на страстного возлюбленного, еще недавно сжимавшего ее в объятиях.
— О чем ты говоришь? Никуда я его не заманивала.
— Ты хочешь сказать, что это Грег предложил тебе здесь уединиться?
— Нет. Я сама попросила его. Но ни о каком уединении и речи не было. Мне нужно было кое о чем его спросить.
— О чем?
— Хватит мне угрожать! С какой стати я должна тебе обо всем рассказывать?
Линдси хотелось ответить хладнокровно и отчужденно, а затем с презрительным видом выйти из комнаты, но она так и не сделала этого по двум причинам. Во-первых, она не была уверена, что ее удержат ноги, а во-вторых, не думала, что сумеет далеко уйти.
— У меня и в мыслях не было угрожать тебе.
— А вот это уж позволь решать мне!
— Линдси, вообще-то я человек терпеливый, особенно в том, что касается тебя, но не стоит слишком откровенно этим пользоваться. Нельзя же рассчитывать на то, что тебе все будет сходить с рук. Я отучу тебя от этой привычки, независимо от того, к чему мне придется ради этого прибегнуть.
Неужели он собирается прибегнуть к насилию? По здравому размышлению она решила не искушать судьбу.
— Я должна была расспросить Грега о Филе. Мне нужно было знать правду.
— И он тебе все рассказал?
Линдси с честью выдержала ледяной взгляд, которым сопровождался этот вопрос.