— Я, кажется, испугал вас, простите. Не подскажете, где я могу найти Аннабел Брайон?
— Здесь ее нет. — Кэрол понемногу приходила в себя. — Мы встречаемся в ресторане. Если хотите, я провожу вас туда.
— С удовольствием. Позвольте представиться — Ричард Олридж. — Он склонился в шутливом поклоне. — А как зовут вас, прелестная незнакомка?
— Кэрол… Кэрол Стентон, я недавно работаю у Аннабел.
Он сразу понравился Кэрол, как до этого не нравился ни один мужчина. Ее любовный опыт был совсем невелик: некоторое время она встречалась с молодым человеком. Они целовались, гуляли, взявшись за руки, и ей казалось, что это любовь. Но когда однажды он исчез, Кэрол не слишком расстроилась.
Потом она познакомилась с Джеймсом, красивым и сильным, как сказочный герой. И провела с ним свою первую ночь. Но он сделал ее женщиной только физически, причинив короткую боль и не подарив наслаждения, не пробудив ни нежности, ни чувственности. Кэрол относилась к его прикосновениям, как к чему-то не очень приятному, но необходимому.
В течение трех месяцев они встречались два раза в неделю, заходили в какое-нибудь недорогое кафе, а затем отправлялись в гостиницу, где Джеймс снимал номер, и ложились в постель. Его ласки были неумелы и торопливы, они оставляли Кэрол совершенно равнодушной. И она постепенно свыклась с мыслью о том, что все, прочитанное в книгах о страсти и блаженстве, только выдумка писателей. И нет в любви ничего такого, ради чего стоило бы страдать или умирать от счастья.
В конце концов ей наскучили эти однообразные ночи, приносившие только усталость и привкус горечи утром, когда она просыпалась рядом с чужим мужчиной в неприбранном номере дешевой гостиницы. Расставание получилось тихим, они простились безо всякого сожаления и больше никогда не встречались.
А Ричард… Он казался пришельцем из какого-то другого мира. Высокий, стройный, с вьющимися волосами, синеглазый. Его внешность не была броской, но, взглянув на него один раз, Кэрол уже навсегда сохранила в памяти этот образ.
Возможно, она просто ждала любви, как ждет ее каждая девушка. И Ричард оказался именно тем, кто проник в ее сердце без стука и задержался там надолго.
Когда они вошли в ресторан, вся компания уже была в сборе и приветствовала Ричарда удивленными и радостными возгласами.
— Садитесь рядом со мной, — потребовала Аннабел. — Я не видела вас полгода, где опять пропадали?
— Как обычно. — Он сначала усадил Кэрол, потом сам опустился на стул между ней и Гарри. — Вы же знаете, я заядлый путешественник. Трачу свое наследство, разъезжая по миру, нигде надолго не задерживаюсь.
— А чем вы занимаетесь? — робко спросила Кэрол, не отрывавшая от него взгляда.
— Закончил Кембридж, теперь, как бы это сказать, свободный художник. Но и в бизнесе кое-что понимаю. — Ричард взял с подноса два бокала с шампанским. — Давайте не будем в такой приятный вечер говорить о делах.
Кэрол пила искристое холодное вино маленькими глотками и чувствовала себя прекрасно. Не привыкшая к алкоголю, она уже после второго бокала ощутила необычайную легкость. Мир вокруг казался разноцветным и ярким, как глянцевая картинка в дорогом журнале.
— Пойдемте танцевать, — тихо предложил Ричард, когда оркестранты настроили инструменты и заиграли медленную грустную мелодию.
Кэрол кивнула, и они закружились по полутемному залу, освещенному лишь фонариками, развешанными по стенам. Ричард обнимал ее за талию, и Кэрол, прикрыв глаза в какой-то сладкой истоме, прижималась щекой к его плечу. Пусть бы так было всегда! Она ощущала сквозь тонкую ткань блузки тепло, исходившее от ладоней Ричарда, прикосновение его бедер, едва уловимый аромат туалетной воды. Незнакомое прежде, непонятное чувство охватило ее, заставляя сердце биться чаще.
На следующее утро Кэрол с мрачным видом разбирала бумаги, потирая кончиками пальцев висок, чтобы унять головную боль. Гарри, как всегда веселый и бодрый, вошел в кабинет, осторожно неся на подносе чашку с горячим, вкусно пахнущим кофе.
— Это тебе поможет, — сказал он. — Сегодня у всех на удивление хмурое настроение, кроме меня.
— Спасибо, — пробормотала Кэрол, отпивая обжигающий напиток. — Мне, наверное, вообще противопоказан алкоголь. Я даже плохо помню, чем закончилась наша пирушка.
— Да ничем особенным, мы с Ричардом всех усадили в такси и отправили по домам. — Гарри рассмеялся. — Как ты еще стоишь на ногах после того, как протанцевала целый вечер? Надо сказать, ты была настоящей королевой бала.
— Ты такой милый! — Кэрол благодарно улыбнулась, размышляя, как бы незаметно навести его на разговор о Ричарде, чтобы узнать о жизни этого синеглазого мужчины побольше. — Кстати, ты давно знаком с мистером Олриджем?
— С год, наверное, — задумчиво ответил Гарри. — Он счастливчик: получает все, что хочет, без особого труда. Если бы он не был таким славным, я бы, пожалуй, начал ему завидовать. Очень богат, прекрасно образован, умен, красив — в общем, сплошные достоинства. Он тебе понравился?
— С ним интересно. — Кэрол отвела взгляд, пытаясь скрыть под напускным равнодушием любопытство.
Но ей так и не удалось получить подробную информацию о Ричарде, потому что в кабинет вошла Аннабел, подтянутая, строгая, и потребовала немедленно заняться работой, а не пустой болтовней. А потом уже и не представлялось удачного случая, чтобы возобновить этот разговор.
Кэрол не находила себе места: по утрам она подолгу простаивала у зеркала, тщательно выбирала наряды, укладывала непослушные волосы. И все с одной тайной целью — понравиться Ричарду. Он частенько заходил в агентство, чтобы пообщаться с друзьями. И она теперь спешила на работу, надеясь увидеть его, услышать ставший уже необходимым низкий бархатный голос. Она на последние деньги купила несколько книг по искусству и внимательно их изучила, чтобы суметь поддержать с Ричардом беседу о живописи.
Но все было напрасно. Да, он улыбался, шутил, задерживался иногда в ее кабинете. Но относился к Кэрол так, как относятся к младшей сестренке близкого друга — ровно, спокойно, чуть насмешливо. Приносил ей шоколад и подарил плюшевого медвежонка с грустной мордочкой, которого Кэрол укладывала с собой в постель, ложась спать.
Положение казалось безвыходным. Будь она старше и опытней, ей, возможно, и удалось бы чем-то привлечь внимание Ричарда. А пока Кэрол оставалось только мечтать, что однажды наступит такой день, когда случится чудо и все перевернется, вспыхнет новыми красками, пойдет по-другому.
И такой день наступил — в самом начале жаркого душного июня. Кэрол в легком бледно-голубом платье шла по узкой улочке Пен-занса в сторону автобусной станции. Внезапно кто-то окликнул ее. Обернувшись, она увидела Ричарда.
— Здравствуйте, мисс Стентон. — Он улыбался, как всегда чуть снисходительно. — Торопитесь домой?
— Да… То есть, нет… — Почему-то в его присутствии Кэрол буквально теряла дар речи.
— Не составите ли компанию одинокому и всеми забытому мужчине? — Ричард уверенно взял ее под руку, приноравливаясь к медленному шагу. — Здесь неподалеку есть маленькое кафе, где прохладно и подают превосходное французское вино. Если вы, конечно, не заняты.
— Нет! — воскликнула Кэрол, чувствуя, как румянец заливает ее щеки. — Я с удовольствием где-нибудь посижу. Сегодня так жарко…
Они шли рядышком по тротуару, и она, ощущая прикосновение его горячей ладони, вдруг подумала, что этот вечер — решающий. Во что бы то ни стало надо произвести впечатление. Кэрол пока еще ничего не смыслила в тонкой науке обольщения, но понимала, что главное — заставить мужчину вспоминать о себе. Она решила быть немного равнодушной, изобразить усталую, все знающую и многоопытную женщину. Хотя больше всего ей хотелось просто признаться в своей любви, прижаться к груди Ричарда и не думать о последствиях.
— Правда, здесь очень мило?
Они вошли в полутемное помещение кафе и сели за столик у окна. Ричард приветливо кивнул бармену, и тот через несколько минут принес на подносе два бокала и графин.
— Я иногда захожу сюда. По-видимому, я не совсем типичный англичанин: они предпочитают виски или эль, я же люблю хорошее вино. А вы, Кэрол?
— Не знаю. — Она сделала маленький глоток. — Действительно, очень вкусно.
— Недавно я познакомился с одним удивительным молодым человеком. — Ричард задумчиво провел пальцами по кромке бокала. — Представляете, он настоящий принц. Приглашает меня в Йемен погостить в собственном дворце. Я так и вижу: павлины, фонтаны, слуги в белоснежных шароварах — все, как в старинной арабской сказке.
Кэрол вздохнула: она-то не бывала нигде и вряд ли ей удастся поездить по миру. Она даже не знала, о чем разговаривать с Ричардом. Их жизни отстояли друг от друга на слишком большом расстоянии и не пересекались ни в одной точке.
— Вы загрустили? — Он накрыл рукой ее узкую ладонь и легонько погладил, словно утешая. — У вас еще все впереди, не огорчайтесь. Придет время, вы встретите своего принца и он покажет вам чудесные далекие страны…
— Вы разговариваете со мной, как с ребенком! — обиженно воскликнула Кэрол. — А я, между прочим, взрослая женщина.
— Я нисколько в этом не сомневаюсь. — Ричард улыбнулся чуть насмешливо.
Кэрол вдруг почувствовала, что у нее кружится голова. Голос ее спутника, казалось, доносился откуда-то издалека, фигура расплылась, меняя очертания, словно в тумане. Сердце на мгновение замерло, потом затрепетало, как пойманный мотылек.
— Что с вами? — встревожено спросил Ричард. — Вам плохо?
Кэрол медленно покачала головой, стараясь собраться с силами и встать. Она покачнулась, и Ричард подхватил ее на руки. Она хотела объяснить ему, что ничего страшного не случилось, что сейчас все пройдет, но обморочная слабость уже завладела ее телом.
— Кэрол, не молчите! Куда вас отвезти? Кэрол!
Она чувствовала, что ее несут куда-то на руках, потом что-то плавно закачалось, послышалось шуршание.
— Я привез вас к себе домой. — Ричард говорил немного раздраженно. — Это, конечно, моя вина. Не стоило пить на голодный желудок. Вам надо немного поспать, слышите?
Кэрол кивнула и с трудом открыла слипающиеся глаза. Она была одна в большой комнате с зашторенными окнами. Смутно подумалось, что вечер окончательно испорчен и надеяться теперь не на что. Она разделась уже в полудреме, уронив на пол платье, и забралась под прохладную свежую простыню. Стоило ей прикоснуться щекой к подушке, как тут же мягкая тьма окутала ее и Кэрол уснула.
Когда она очнулась от забытья, в комнате царил полумрак. Ричард с усталым видом сидел в кресле под желтой лампой и перелистывал страницы какого-то журнала. Ничем не выдавая своего пробуждения, Кэрол несколько минут наблюдала за ним. Какое-то странное, прежде незнакомое чувство овладело ею: кожу покалывали тоненькие иголочки, дыхание было прерывистым, в ушах шумело и что-то горячо пульсировало внутри, под самым сердцем.
Разглядывая резко очерченный профиль Ричарда, Кэрол вдруг представила, какими сладкими должны быть его поцелуи, и в то же мгновение волна жара прошла по телу. Не осознавая, что делает, она отбросила простыню.
— Проснулись? — Ричард обернулся и опустил глаза. — Думаю, вам лучше одеться. Сейчас я принесу чай и бутерброды.
Он отложил журнал и торопливо направился к двери.
— Не уходите, — прошептала Кэрол.
Она подбежала к нему и взяла за руку, пытаясь задержать, остановить, радуясь и пугаясь собственной решимости.