— Что?
Ник расхохотался.
— Нет, конечно нет. Когда мы поженимся?
— Когда ты протрезвеешь и снова попросишь меня об этом.
Он снова ненадолго замолчал.
— Значит, если я протрезвею и снова попрошу тебя стать моей женой, ты согласишься?
— Вот когда попросишь, тогда и узнаешь ответ. Терпеть не могу, когда ты пьян.
— Я тоже. Но здесь больше нечем заняться.
— Изучай местные памятники, — посоветовала Лиз.
— Я очень хочу иметь семью. Мне нужно кому-то принадлежать. Я хочу этого, Лиз. Время летит так быстро.
Разве это не ирония судьбы? Всю жизнь она ждала, чтобы Ник сделал ей предложение. Теперь он пообещал ей позвонить завтра, но она знала, что трезвый Ник никогда не решится на такой шаг. Вспомнит ли он вообще про их разговор? Вряд ли.
Лиз допила остывший чай. Два предложения. Одно от пьяного Ника, другое — от человека, который «не имеет ни малейшего представления о морали». Видно, любви и счастья всегда не хватает на всех и Лиз в числе обделенных.
Она прождала целый день, поглядывая то на молчавший телефон, то на Эндрю, который никак не хотел уходить. Ближе к вечеру Лиз отправила его домой, сославшись на мигрень. Ей и правда хотелось вызвать у себя сильнейший приступ за то, что поверила словам Ника. Лиз просидела у телефона всю ночь, но он так и не зазвонил. В понедельник она не отлучалась из дома ни на минуту и постоянно проверяла автоответчик. Тишина. Ник не позвонил ни во вторник, ни в среду.
— Ты мерзавец, Ник! — рыдала она в ванной, в десятый раз поправляя макияж.
Только в пятницу Лиз поняла, что ждать больше нечего.
Наполненные бессмысленным ожиданием дни настолько ее измотали, что по дороге в спальню она едва держалась на ногах. Слезы не прекращались, словно текли из бездонного колодца. Когда она закрыла опухшие от слез глаза, ей показалось, что миру пришел конец.
Ник проснулся со страшной головной болью — сказывалось выпитое накануне. Теперь он понял, что чувствует Лиз, когда у нее мигрень. В памяти всплыл вчерашний разговор. Ник застонал. Он опоздал всего лишь на один день. Эндрю, сукин сын, опередил его! Лиз сказала, чтобы он перезвонил, когда протрезвеет. Нет, ему незачем вмешиваться в их отношения. Если ей нужен Эндрю, пусть забирает его со всеми потрохами.
Черт ее побери, эту Лиз! Как она могла принять предложение этого мерзавца?! А может быть, она его не приняла? Ник никак не мог припомнить, что она ему сказала. В памяти с кристальной ясностью отпечаталось лишь одно: Лиз не ответила ему «да». Если бы она его по-настоящему любила, то не задумываясь согласилась бы принять его предложение.
Он стоял под душем и вопил про себя: неужели я хочу так много?! Ты разбила мне сердце, Элизабет Мария Тормен! Не знаю, смогу ли я тебя когда-нибудь простить. Честное слово, не знаю!
2
Совсем как в кино: переполненный зал, табачный дым, незнакомая женщина, лицо которой ты выхватил взглядом из десятков других лиц.
Единственная разница состояла в том, что дело происходило в галерее. Ник чувствовал себя слегка одуревшим после пары стаканчиков, выпитых на пустой желудок. Понятное дело, это выбило его из колеи, но не настолько, чтобы не понять, что он смотрит в глаза своей судьбе.
Ник зажмурился. Женщина была настолько красива, что ее созерцание вызывало почти физическую боль. Он сел так, чтобы лучше ее видеть. Она была одета в блузку невообразимой расцветки со свободными рукавами и широченную юбку. Ник не мог сказать, почему он решил, что незнакомка за стойкой его судьба, он просто это знал. Его нисколько не удивили экстравагантные красные замшевые сапоги у нее на ногах. Потом взгляд приковали раскосые зеленые глаза и пышная грива рыжих волос. Глаза улыбались и смотрели на него. Нику даже показалось, что он слышит, как у нее в ушах звенят длинные серьги.
Сначала ему показалось, что она студентка, по-видимому учится на художника. Но, приглядевшись, Ник понял, что незнакомка значительно старше. Где-то около тридцати. Женщина, которая позволяет себе так одеваться, несомненно, находится в полной гармонии с собой.
— Старик, — обратился он к своему соседу. — Ты не поверишь, но, кажется, я встретил свою судьбу.
— Где-то я это уже слышал, — улыбнулся его приятель.
Ник уставился на незнакомку, мысленно умоляя ее обернуться. Если она улыбнулась ему, почему бы не сделать это еще раз? Он взял с подноса бокал шампанского и направился в сторону девушки, по пути кивая знакомым.
Незнакомка была не одна. Рядом с ней стояла коротко стриженная девушка с веснушками на вздернутом носике. Ник отпил глоток вина и кивнул на висевшую рядом на стене картину.
— Впечатляет, не правда ли? Вам нравится?
— Да, очень.
— Вы имеете отношение к живописи?
Незнакомка кивнула с серьезным видом, но потом вдруг рассмеялась.
— Откровенно говоря, нет. Нас пригласил сюда друг Мэри. Кстати, это Мэри, — представила она девушку с веснушками. — А меня зовут Кэсси.
— Я здесь тоже случайно. Стараюсь не отставать от жизни. А вообще у меня многогранная деятельность. Я работаю на консорциум, во главе которого стоит фирма моего отца. Занимаюсь недвижимостью.
Все складывалось как нельзя лучше. К тому же Мэри почти сразу же увел ее приятель. Ник, криво улыбаясь, лихорадочно придумывал, что бы такое сказать.
— Мне почему-то кажется, что вы моя судьба, — наконец пробормотал он. — А вы не испытываете похожих ощущений? — Ник был настолько уверен в своих чувствах к этому прекрасному созданию, что не мог позволить ему исчезнуть без следа. — Вы не хотите со мной пообедать? — В ожидании ответа он затаил дыхание, скрестив за спиной пальцы.
— С удовольствием, — ответила Кэсси.
— Правда? — ошеломленно воскликнул Ник. Она им заинтересовалась. Он понял это по глазам.
Кэсси улыбнулась, и вокруг как будто стало светлее.
— Мне кажется, я никогда не выпивала столько шампанского за один раз. Оно, наверное, ужасно дорогое?
Ник махнул рукой, давая понять, что стоимость напитка его совершенно не волнует.
— Мы можем заказать столько, сколько вы пожелаете, и взять бутылку с собой. Я чертовски рад нашей встрече. — Господи, он говорил как шестнадцатилетний юнец на первом свидании.
— И я тоже. — Она подперла рукой подбородок. — Расскажите мне о Николасе Гилморе. Буквально все.
Опьяненный обуревавшими его чувствами и шампанским, он говорил и говорил. Обо всем и ни о чем. Кэсси задала ему множество вопросов: о бизнесе, об отце, о квартире и машине. Она хотела знать все. Ее интересовала любая мелочь. Ника бросало то в жар, то в холод.
Он допил шампанское и взял Кэсси за руку.
— Ты знаешь, чего я хочу прямо сейчас, сию минуту?
— Нет, — улыбнулась она.
— Заняться с тобой любовью. Медленной, бесконечной, как ночь. Я не встречал никого, похожего на тебя. Ты очень красивая, полная жизни. Мне никогда не приходилось видеть таких потрясающих замшевых сапожек, — выпалил он. — А чего хочешь ты?
— Я должна сказать правду?
— Конечно!
— Я хочу разорвать на тебе одежду, расцарапать грудь. Ленивый секс не по мне. Он, конечно, прекрасен по-своему, но мне кажется пустой тратой времени. По натуре я дикарка. Ценю настоящий момент и живу им. Если ты спешишь взять от жизни все, то у тебя нет времени на медленный секс. Впрочем, все это не имеет никакого значения. Мы только что познакомились, а я не из тех, кто забирается с мужчиной в постель в первый же день.
— Понятно, — уныло констатировал Ник. Эта женщина приводила его в смятение.
— Думаю, я запомню этот вечер. Мы еще встретимся? — без обиняков спросила она.
— Надеюсь, что да. По-моему, ты моя судьба. Тебе так не кажется?
— По крайней мере, я не удивлюсь, если это так.
Рука об руку они вышли из ресторана. Проводив Кэсси, Ник назначил ей свидание на вечер субботы. Только засыпая, он вспомнил, что не поцеловал ее на прощание. Ему очень этого хотелось, но он почувствовал, что не стоит целовать рыжеволосую красавицу в первый же день. Вот так-то!
Кэсси пристально разглядывала себя в зеркале. Груда перебранной одежды на кровати свидетельствовала о том, что она очень серьезно готовилась к свиданию. Пришло твое время, Кэсси. Высокий, красивый парень, прекрасно одетый, богатый. Скорее всего, даже очень богатый.
Все мужчины, с которыми она встречалась в прошлом, были неплохие ребята, но без денег, без хороших костюмов, без банковских счетов. С ними всегда приходилось расплачиваться за обед в складчину. Она даже такси не могла себе позволить.
Спустя несколько недель они прогуливались по близлежащему скверу, и Ник вдруг сказал:
— Я люблю тебя. Ты не хочешь выйти за меня замуж?
Кэсси резко остановилась.
— Я думала, что ты этого никогда не скажешь. Да, конечно да! — Боже, неужели она обеспечит свою жизнь, не приложив практически никаких усилий?
— Подумай, кого ты хочешь пригласить. У меня человек пятнадцать близких друзей и знакомых. А первую очередь, конечно, Лиз.
Она недовольно пожала плечами.
— В чем дело, Кэсси?
— Ты все время говоришь о Лиз, словно она святая.
— Лиз не святая, но она особенная. Когда вы с ней познакомитесь, тебе станет понятно, почему я так говорю.
— Ты собираешься поддерживать с ней отношения и после свадьбы?
— Безусловно. Ты считаешь, что между нами из-за этого могут возникнуть проблемы?
— Не знаю. А ты как думаешь?
— Я думаю, что они возникнут, если ты сама их создашь.
— А если я попрошу тебя перестать встречаться с Лиз, ты согласишься?
— Нет, Кэсси.
— Я понимаю, что сейчас модно, когда мужчины дружат с женщинами, но какая-то эгоистичная часть меня не хочет делить тебя ни с кем.
— Послушай, я знаю Лиз много лет. Она мне столько раз помогала. Я ее должник.
— И когда же она потребует вернуть долг?
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что долги надо возвращать.
— Не говори глупостей, Кэсси. Лиз не такая. Она добрый, благородный, великодушный друг и всегда готова всем для меня пожертвовать, уж я-то знаю.
— Так поступают все влюбленные.
Ник расстроенно замолчал. Кэсси поняла, что наговорила лишнего, и натянуто засмеялась.
— Не волнуйся, я пошутила, Ник. Конечно же я никогда не стану вынуждать тебя отказываться от того, что тебе дорого. — Она с улыбкой поцеловала его, но глаза ее не улыбались.
Закончилось все бурным, стремительным сексом. Проблема была снята. В четыре часа утра Кэсси проснулась. Нет, спать с Ником в одной кровати невыносимо. Он то и дело крутится во сне, да еще похрапывает. Надо предложить ему после свадьбы поставить в спальне две кровати. Невозможно каждое утро вставать с синяками под глазами и желанием на кого-нибудь наорать. Она припомнила, что он хочет иметь трех, а то и четырех детей. Господи! Стоит ли из-за денег так ломать свою жизнь?
3
Платье Кэсси купила необыкновенно красивое и ужасно дорогое. Банкет по поводу бракосочетания должен был состояться в самом дорогом ресторане. Даже для ее подруги Мэри был сшит сногсшибательный наряд. От счастья у нее кружилась голова. Но самое главное, что Ник снял для нее помещение, где она собиралась открыть свой собственный салон красоты. Она назвала его своим полным именем — «Кассандра». Сейчас там вовсю шли строительные работы, а Кэсси, пребывая на седьмом небе от восторга, вместе с Мэри придумывала, как будет выглядеть интерьер. Однажды, когда она в очередной раз затащила его в будущий салон, Ник задумчиво посмотрел на чрезвычайно взволнованную невесту и, повернув ее к себе, спросил: