Черт! Долго ты будешь лежать в кровати, терзая себя отвратительными раздумьями! — возмутилась она. Если не можешь заснуть, тогда встань и займись чем-нибудь полезным. Поработай, например. А вечером сама позвони Норману и предложи ему вновь обсудить сложившуюся ситуацию. Вряд ли он откажется…
День выдался таким же напряженным, как и предыдущий. Кристина только радовалась этому.
Она вернулась домой в шесть вечера, быстро приготовила салат из отварной курицы, капусты и чеснока, за ужином просмотрела свежие газеты, перешла в гостиную и включила телевизор.
Передавали последние новости, и она с интересом уставилась на экран.
— …В результате взрыва в нью-йоркском аэропорту шесть человек погибли, семеро получили тяжелые ранения. Все вечерние рейсы отложены на неопределенное время, — сообщил репортер.
У Кристины похолодели руки. В глазах потемнело, и на мгновение ей показалось, что ее столкнули в пропасть. Она уже ничего не слышала, ничего не видела, лишь сидела неподвижно, в состоянии шока.
А по прошествии какого-то времени вскочила на ноги и в ужасе обхватила голову руками.
— Норман! О Господи! Надо что-то делать! Куда-нибудь звонить! — забормотала она, но тут же сделала глубокий вдох и выдох и постаралась успокоиться. — Главное, не впадать в истерику! Я должна взять себя в руки!
Это ей удалось, и она принялась размышлять трезво и рассудительно, хотя руки все еще дрожали, а перед глазами расплывались круги.
Если б с ним было все в порядке, он обязательно позвонил бы из аэропорта… Может, не имеет такой возможности? Может, позвонит позже?
Она уставилась на телефон, словно пыталась загипнотизировать его, но аппарат упорно молчал. Потом принялась переключать телевизионные каналы, ища еще какой-нибудь выпуск новостей.
Найдя, наконец то, что нужно, она приковала взгляд к телеэкрану, а увидев номер по которому можно было связаться с Нью-Йорком и узнать о подробностях происшествия, схватила телефонную трубку и стала набирать его.
Послышались короткие гудки. На протяжении бесконечно долгих пяти минут она вновь и вновь пыталась дозвониться. Наконец дежурный оператор ответил ей.
— Среди погибших и раненых, личности которых удалось установить, нет человека с такой фамилией. — Голос дежурного звучал спокойно и ровно. — Перезвоните, пожалуйста, через час. К тому моменту мы будем владеть большей информацией.
Через час?! — ужаснулось ее истерзанное сердце.
За целый час она могла сойти с ума! Но другого выбора у нее не было, оставалось лишь поблагодарить оператора и ждать.
По разным каналам телевидения снова и снова сообщали о взрыве в нью-йоркском аэропорту. С замиранием сердца Кристина вслушивалась в каждую деталь, пыталась не пропустить ни единого слова репортеров.
Когда выпуски новостей заканчивались, она начинала нервно расхаживать по комнате.
Он должен выжить! Должен! — стучало в ее висках.
Воображение рисовало ей леденящие кровь картины, и она изо всех сил старалась переключить мысли на что-то другое. Ничего не выходило. По ее щекам текли слезы, она нервно кусала губы, сжимала и разжимала пальцы.
Ей вдруг стало ясно — жизнь без Нормана ничего не будет стоить для нее, без него не имеет смысла продолжать свое существование на земле…
Те причины, по которым она выехала из его квартиры и отказалась выходить за него замуж, показались ей вдруг неубедительными, нелепыми, смешными! Только бы с ним все было в порядке! Только бы он оказался жив! — молилась она, глотая слезы.
Именно сейчас до нее окончательно дошло, насколько дорог ей этот человек. Насколько важен, ценен… Стыд за свое горделивое поведение, сожаление о потерянном впустую времени и ослепляющее желание увидеть его целым и невредимым больно сдавливали грудь.
Если нам еще суждено встретиться, то я постараюсь все исправить! — решила она. Пусть он будет ранен, тяжело ранен, только не мертв!
За пять минут до истечения часа Кристина вновь схватила телефонную трубку. А дозвонилась до оператора только через десять минут. Ей сообщили — так же вежливо и спокойно, — что в списке пострадавших фамилия Фрислендер не значится.
Она ужасно захотела срочно вылететь в Нью-Йорк. Первым рейсом, не теряя, ни секунды. Оказать ему медицинскую помощь, если он в ней нуждался, ей, естественно, не удалось бы. Но Кристина мечтала увидеть его собственными глазами, и как можно быстрее.
Раздался телефонный звонок. Она рванула к аппарату так резко, что чуть не упала.
— Кристи… — Голос Нормана звучал несколько устало, но это был его голос! Самого родного, самого желанного, самого драгоценного человека на свете!
Ее душили рвущиеся наружу рыдания. То были рыдания невероятного облегчения. Она сжимала трубку так крепко, что не чувствовала собственных пальцев.
— Ты в порядке? — Ее голос прозвучал приглушенно и странно.
Она не сказала эти слова, а прохрипела.
— Получил лишь пару незначительных царапин. Следы мелких осколков. Ничего страшного.
Кристина знала, что правду он все равно не скажет, и гадала, насколько серьезно ранение в действительности.
— Врачи заставили всех нас направиться в больницу. Я только сейчас получил возможность позвонить тебе. Раньше это было просто нереально. На ночь нас разместят в гостиницах. Надеюсь, завтра мне удастся вылететь отсюда. С какого-нибудь другого аэродрома. Как только что-то прояснится, я постараюсь тебе позвонить. — Он выдержал паузу. — Я люблю тебя, Кристи!
Зазвучали короткие гудки, но Кристина еще долго стояла неподвижно, замерев с трубкой в руках.
Ей показалось, что все произошедшее за последние пять минут — просто чудесный сон. Что она вот-вот проснется и поймет: звонок Нормана — не что иное, как сладкая греза, порождение ее воображения…
Потом ей захотелось кричать от счастья, прыгать подобно маленькому ребенку, получившему в подарок игрушку, о которой он давно мечтал.
Позднее, когда истеричное состояние прошло, она принялась за уборку. Не то чтобы ее квартира в этом нуждалась, но ей необходимо было чем-то заняться.
Примерно в одиннадцать она отправилась в ванную, потом легла в кровать, но заснуть никак не могла. Мысли тянулись в ее голове нескончаемой вереницей. Когда позвонит Норман? Сегодня? Вряд ли… Как он себя чувствует, где находится, о чем думает?
Она переворачивалась с боку на бок, подкладывала под щеку ладонь и даже засовывала голову под подушку, но сон никак не шел.
Тогда она встала с кровати, вышла в гостиную и включила телевизор. Но тут же выключила его, прошла в кухню, достала из холодильника тарелку со свежими вишнями и, вернувшись с ней в гостиную, уселась в кресло.
Лишь когда за окнами забрезжил рассвет, она вернулась в спальню, улеглась в постель и заснула младенческим сном.
Утром зазвонил телефон. Дрожащей от волнения рукой Кристина сняла трубку.
— Норман?
Связь была отвратительной, и она с трудом расслышала, что он вылетит из Нью-Йорка после обеда. Что в семь приедет за ней, и они отправятся ужинать.
— Хорошо, жду тебя! — крикнула она ему в ответ.
Ее окатила горячая волна радости.
Сосредоточиться днем на работе ей стоило немалых усилий. Хотелось, чтобы время быстрее двигалось вперед, чтобы долгожданная встреча уже наступила. Едва дождавшись пяти, она убрала документы в сейф и выбежала из кабинета.
На дорогу у нее обычно уходило около получаса. А сегодня ей улыбнулась удача: несмотря на то, что по пути она сделала остановку, чтобы забежать в цветочный магазин, до дому Кристина добралась быстрее, чем всегда.
Приняв освежающий душ и высушив волосы феном, она открыла шкаф и задумалась над тем, что на себя надеть. Тут ей в голову пришла блестящая мысль: конечно же, любимое платье Нормана! То, из светло-бежевого кружева с открытыми плечами…
Скромный кулон на золотой цепочке, золотые серьги кольцами — из драгоценностей она ограничилась лишь этим.
Неторопливо и с особой тщательностью нанеся вечерний макияж, надев туфли на шпильке, повесив на плечо маленькую сумочку и захватив алую розу, купленную по пути с работы, она еще раз окинула внимательным взглядом свое отражение в зеркале и вышла из дома.
Норман уже ждал ее внизу. Он выглядел как всегда безупречно и элегантно.
Кристина поспешно подошла к нему и принялась заботливо оглядывать его лицо, шею, руки, ища следы ранения.
Он как-то странно посмотрел ей в глаза. Потом обхватил ладонями ее лицо и принялся целовать — страстно, пылко, ненасытно, словно этот поцелуй был последним в их жизни.
Кристина таяла… Тонула в океане охвативших ее душу чувств. Ей до жути хотелось обнять его за шею и больше никогда не отпускать. В то, что он живой, что находится с ней рядом, было страшно поверить.
— С тобой действительно все в порядке? — спросила она шепотом.
Норман нежно коснулся пальцем кончика ее носа и улыбнулся.
— Не волнуйся, я же сказал тебе. У меня всего несколько царапин да пара синяков. Я в числе счастливчиков.
— Слава Богу! — произнесла Кристина на выдохе. — А Франческа? Что с ней? — Она должна была об этом спросить.
Брови Нормана озабоченно сдвинулись.
— У нее сломана рука и много внешних повреждений, — ответил он, тяжело вздыхая. — Она до сих пор находится в нью-йоркской больнице.
— Ужасно… — с искренним сожалением ответила Кристина и провела ладонью по щеке Нормана, словно до сих пор не верила, что он жив. Он еще раз улыбнулся и поцеловал кончики ее пальцев.
— Поедем в ресторан?
Кристина почти ничего не ела сегодня, так сильно волновалась перед встречей с ним. Поэтому сейчас с готовностью кивнула.
Спустя несколько минут они уже мчались к ресторану на побережье, тому самому, в котором состоялось их первое свидание.
Официант встретил их доброжелательной улыбкой. Норман шепнул ему что-то на ухо. Тот кивнул и провел их к столику у дальней стены.
Кристина попросила вазу с водой и поставила в нее розу.
Норман лукаво прищурил глаза.
— Цветок на нашем столе — это какой-то особый знак?
— Да, — ответила Кристина, и ее щеки покрылись легким румянцем.
Ее руки слегка дрожали, когда она листала страницы меню, а аппетит вдруг резко пропал.
Успокойся, ты должна держаться с достоинством, когда заговоришь с ним о главном, одернула себя она. Однако дрожь не проходила, а есть, окончательно расхотелось. Пришлось заказать лишь легкий салат и кусок жареной рыбы в соусе.
— Как прошла командировка? Я имею в виду дела, — неожиданно для себя спросила она.
Лицо Нормана посерьезнело.
— Признаться, я вполне доволен результатами, — ответил он.
Черт! Почему я опять разговариваю с ним этим проклятым подчеркнуто вежливым тоном?! — корила себя Кристина. И зачем спрашиваю о работе? Именно сейчас, когда собралась завести речь совсем о другом…
Ну же, начинай! — подал команду внутренний голос. Пути назад нет!
Она медленно расстегнула сумку и извлекла оттуда небольшую карточку. Потом придвинула вазу с розой ближе к Норману и вручила ему маленький картонный квадрат.
— Это подарок, — смущенно пояснила она.