— Мэй, послушай… — начал Алекс.
Но она, гонимая каким-то неизвестным ему страхом, принялась с удвоенной энергией дергать за дверную ручку. Наконец дверца машины распахнулась, и Мэй запрыгнула внутрь. Алекс попытался задержать ее.
— Ты не можешь вести машину в таком состоянии, — сказал он, придерживая дверцу. — Пожалуйста, останься. Давай поговорим спокойно…
Но Мэй с такой силой рванула дверцу на себя, что чуть не прищемила Алексу пальцы, и одновременно нажала на газ. Он мог сколько угодно кричать ей вслед и умолять вернуться — его «додж» мирно стоял на стоянке на другом конце города, и догнать Мэй он уже никак не мог.
8
В самом мрачном настроении Алекс Броуди вернулся в погребок. Он доел остывшее мясо и залпом допил вино. Хуже всего было осознавать то, что в целом Мэй Делано не так уж ошибается. Он и сам считал, что любовь не стоит того шума, который вокруг нее поднимают. Но слышать об этом от нее, да еще в такой категоричной форме, было противно. В Алексе проснулся дух противоречия.
Если ее обидел какой-то подлец, то это еще не означает, что любви нет, размышлял он, возвращаясь в такси к Роберту. Это все равно что отрицать факт существования слона, потому что ни разу его не видел. Возможно, в целом женщины Гэлгема, вроде любительницы баскетбола и комиксов, имеют право быть недовольными своими мужчинами. И легко можно представить себе, что какой-нибудь фермер относится к жене как к домашней утвари. Но Роберт Уайтчел — совсем другое дело. Он действительно был готов на все ради любимой женщины, и если у Китти и Мэй Делано не хватило ума, чтобы понять это, кто-то должен открыть им глаза!
Любви, видите ли, она в этой паре не заметила! Алекс горячился, не понимая, что именно задевает его за живое. Да знает ли она, что такое любовь? Как она может так смело судить о чувствах других людей и вмешиваться в их жизнь? Откуда взялась эта Мэй Делано с ее дурацкими теориями и невероятным даром убеждения?
Роберт, которому Алекс подробно рассказал о своей встрече с Мэй, задал тот же самый вопрос.
— Откуда только взялась эта девица на мою голову?
У Роберта сегодня был не самый удачный день, и сообщение Алекса только усугубило его плохое настроение.
— Эти курсы надо запретить! — Роберт рубанул ладонью воздух. — Завтра же переговорю с мэром. Выдворить ее из Гэлгема, и дело с концом.
— Во-первых, не думаю, чтобы с ней было легко справиться, — лениво заметил Алекс.
Они снова сидели в библиотеке, и Броуди разглядывал портрет Китти, сравнивая его с оригиналом. Картина значительно проигрывала.
— А во-вторых, ты только сделаешь из нее мученицу. Китти чуть ли не молится на эту Мэй. Она ни за что не простит тебе, если ты выгонишь ее из города.
— А что же тогда делать? — всплеснул руками Роберт. — Я не желаю жить без Китти. Она мне нужна.
— Попытайся сам с ней поговорить, — предложил Алекс. — Она регулярно посещает центр Мэй, и ты сможешь подкараулить ее.
— Я буду прятаться за кустами, ожидая собственную жену? — возмутился Роберт.
— Прятаться не обязательно. Около восьми Мэй уходит, Китти вместе с ней, так что если ты подойдешь пораньше, то ты ее не пропустишь.
— Завтра в восемь я буду работать, — безапелляционно отрезал Роберт. — У меня еженедельное собрание служащих банка.
— Завтра суббота, — напомнил Алекс.
— Я всегда по субботам работаю допоздна, — поджал губы Роберт.
— А твоя жена сидит дома в одиночестве? — усмехнулся Алекс.
Роберт поник.
— Один раз ты можешь отложить свою работу, — продолжил неумолимый Алекс. — Если, конечно, тебе нужна Китти…
— На что ты намекаешь? — взвился Роберт. — Что она все время сидела дома одна? Что я уделял ей мало внимания? Но я бизнесмен, а не бродяга, и я не могу целыми днями нюхать цветочки и бегать по лужайке!
Странное представление о жизни бродяги, отметил про себя Алекс, но вслух ничего говорить не стал, чтобы лишний раз не раздражать приятеля.
— Я должен зарабатывать деньги, чтобы покупать ей машины, меха, драгоценности! — Роберт горячился все сильнее. — Все это не валится на меня с неба, а дается упорным трудом! Китти могла спокойно скупить полгорода, я никогда ни в чем ей не отказывал и не упрекал!
— Может быть, ей было это не нужно…
Роберт замолчал.
— Я хочу сказать, раз она не взяла с собой ни драгоценности, ни меха, ни даже машину, значит, она вполне счастлива без твоих денег.
— Все женщины любят деньги. И Китти тоже, — возразил Роберт.
— Ты рассуждаешь, как Мэй Делано, — рассмеялся Алекс. — Все женщины разные. Откуда вы знаете, что нужно всем?
Роберт почмокал губами.
— Пожалуй, ты прав, — кивнул он. — Я поговорю с Китти. А насчет Мэй… Может быть, нанять детектива, пусть он выяснит, откуда взялась эта дамочка?
— Без детектива выясним, — улыбнулся Алекс. — Я съезжу на выходные в Нью-Йорк и поспрашиваю своих ребят. То, чего не знают в Нью-Йорк Трибун, не знают нигде.
На круглом лице Роберта появилось облегчение. Ясно было, что почтенному и уважаемому гражданину Гэлгема страх как не хотелось связываться с частным детективом.
Утром Алекс вылетел в Нью-Йорк. Несколько минут в самолете, и сонные поля Огайо остались позади. Вскоре город, который никогда не спит, распахнул для Броуди свои объятия. Алекс редко бывал в Нью-Йорке, и каждый раз он поражал его своими огромными размерами и суматохой. Ритм жизни там убыстрялся в несколько раз, и Алекс физически ощущал, как часы, минуты и секунды с ревом проносятся мимо. В Нью-Йорке сутки могли длиться неделю или год и пролетать, как один час, — в зависимости от того, сколько вы работаете и спите. Алекс Броуди предпочитал не задерживаться надолго в этом муравейнике. Он пересылал готовые материалы по почте, договаривался о новых по телефону и лишь несколько раз в году, в особо важных случаях, лично появлялся в редакции Нью-Йорк Трибун.
— О, Алекс, чертовски рад тебя видеть, — первым приветствовал его Тим Гэлэхер.
Это был жизнерадостный ирландец с неизменной сигарой в зубах. Тим был выпускающим редактором колонки новостей, и его всегда можно было застать на работе.
— Где ты успел так загореть? — спросил он, мельком взглянув на Броуди.
Тим жил в мире, настолько отличном от мира Алекса, что он не всегда помнил, что со времени их последней встречи могло пройти два-три месяца, а то и полгода.
— Камбоджа, — коротко ответил Алекс.
— Далековато, — присвистнул Тим и склонился над своим столом. Тратить много времени на бесполезные разговоры он не мог.
Больше нигде не останавливаясь и ни с кем не разговаривая, Алекс прошел в архив. Бенни Фиорентино, смотритель архива в Нью-Йорк Трибун, был полной противоположностью Тиму Гэлэхеру. Маленький кругленький итальянец, обреченный на прозябание среди массы газет, журналов, отчетов и каталогов, никогда не упускал возможности поворчать и пожаловаться на жизнь.
— О, Алекс Броуди собственной персоной, — сказал он, как только Алекс появился в дверях. — Опять что-то понадобилось от Бенни Фиорентино.
— Всего лишь немного информации, — рассмеялся Алекс.
Как и все в газете он знал, что старый ворчун обожает свою работу и ни за что не откажется от нее. Для Нью-Йорк Трибун Бенни был человеком незаменимым. Его феноменальная память помогала ему отыскивать необходимые материалы, не прибегая к картотеке. Он отлично помнил, где, что и когда происходило, и начинающие журналисты нередко собирались в комнатке Бенни послушать самые невероятные истории.
— Конечно, что еще может быть нужно от старого Бенни, — бормотал Фиорентино, ведя Алекса по длинному коридору к металлической двери архива. — Никогда никто не зайдет просто так, поболтать…
Алекс только усмехался. Манера Бенни была известна всем. Она была рассчитана исключительно на новичков, которые тут же проникались жалостью к позабытому всеми старому архивариусу.
— Что тебе нужно на этот раз, Броуди? — плаксиво спросил Бенни, когда они вошли в комнату, где хранилась картотека.
— Есть ли у нас что-нибудь о женщине, которая называет себя Мэй Делано? Она организовала центр психологической помощи и сейчас работает в Гэлгеме, штат Огайо. На вид — лет тридцать. Темноволосая, довольно симпатичная…
— Ее фотографии, разумеется, у тебя нет, — покачал головой Бенни.
— Нет, — развел руками Алекс. — Не подумал.
— Естественно. — Бенни скорбно улыбнулся. — Я же полицейское управление, гадалка и база данных в одном лице. Творю чудеса, разыскиваю пропавших людей с помощью хрустального шара…
— Мэй Делано не пропала, — вставил Алекс.
— Угадываю прошлое по имени, — продолжал брюзжать Бенни.
Алекс терпеливо ждал. Это случалось каждый раз, когда к Фиорентино обращались с нестандартными запросами. Но это была лишь видимость, на самом деле старик обожал именно такие дела. Какой интерес разыскивать статью, о которой тебе все известно — год, месяц и даже номер выпуска? Нет, Бенни Фиорентино любил пошевелить мозгами, порыться в старых подшивках, посидеть на работе дольше обычного.
Но поворчать он тоже любил, и не мог отказать себе в удовольствии возмутиться просьбой Алекса.
Бенни уселся за свой стол, взял большой лист бумаги, ручку и стал задавать Алексу вопросы, как заправский корреспондент. Броуди только диву давался. Он и не подозревал, что знает столько вещей о Мэй Делано. Через десять минут Бенни прекратил свой допрос.
— Пока ничего не могу сказать, — покачал он головой. — Придется искать. Приходи завтра.
Алекс хотел было что-то добавить, но Бенни уже не обращал на него никакого внимания. Он перечитал написанное, беззвучно шевеля губами, потом вскочил и с необычайной быстротой принялся открывать один ящичек за другим.
— Стоит проверить… и здесь тоже… пять лет… может быть… — бормотал он себе под нос.
Алекс понял, что он здесь лишний, и тихонечко вышел из архива. На Бенни Фиорентино можно было положиться. Из него вышел бы отличный частный детектив или журналист, что, в принципе, примерно одно и то же. Теперь Алексу оставалось только заглянуть к главному редактору и согласовать темы будущих статей. Как обычно, он не встретил никаких возражений. Алекс Броуди уже давно мог выбирать темы на свое усмотрение.
С делами было покончено, и до завтрашнего утра у Алекса было невероятно много времени. Чем заняться одинокому привлекательному мужчине в субботний вечер в Нью-Йорке? Только не ложиться спать — этот город не прощает пренебрежительного отношения и способен жестоко отомстить. Алекс быстро оценил в уме все варианты. Бродвейское шоу? Он уже сто лет не был в театре. Кино? Бар? Бильярд? Дискотека? Как давно он не имел доступа к цивилизованным развлечениям большого города… Или завалиться к кому-нибудь из старых приятелей, свалиться как снег на голову и закатить веселый мальчишник?
Мда, не факт, что он сумеет отыскать хотя бы одного. Его друзья-ньюйоркцы имели обыкновение часто менять адреса, и сообщать об этом Алексу Броуди никому не приходило в голову. Зачем, если в последний раз он был в Нью-Йорке полгода назад? Так долго могут помнить в Гэлгеме, где жизнь размеренна и нетороплива, в Нью-Йорке забывают о тебе, если ты пропадаешь на неделю.
Следовательно, на приятелей рассчитывать было глупо. Но если Нью-Йорк холоден и бездушен и с легкостью разлучает людей, то он же имеет наготове массу сюрпризов, вроде бесплатной раздачи воздушных шариков на улице или неожиданных встреч. Не успел Алекс как следует огорчиться из-за того, что ему не с кем провести единственный свободный вечер в Нью-Йорке, как кто-то бесцеремонно хлопнул его по плечу.