Внезапно Джейсон запрокинул голову и громко расхохотался, вероятно, над какой-то репликой отца. Этот заразительный, идущий из глубины души хохот потряс Розалин. Обычно Джейсон смеялся довольно сдержанно, с иронично-снисходительными нотками. А сейчас он хохотал… как мальчишка. Да и вообще был чем-то похож на мальчишку. Это сходство усиливала и его броская одежда.
Интересно, почему он так странно вырядился? — подумала Розалин. И вдруг поняла почему. Это было своеобразной психологической защитой. В этой вызывающей одежде Джейсон чувствовал себя увереннее, чем если бы на нем был строгий костюм.
Похож на мальчишку… Розалин попыталась вспомнить, как выглядел Джейсон тринадцать лет назад, когда был юношей. И с изумлением поняла, что совсем не так, как теперь. В том Джейсоне, на которого она сейчас смотрела через стекло, не было ничего от того высокомерного, надутого и язвительного молодого человека. Но в нем так же мало было и от Джейсона Стоуна, с которым она познакомилась на берегу Онтарио. Перед Розалин находился какой-то другой, третий Джейсон. Не Джейсон Камберленд и не Джейсон Стоун. И даже не их сочетание.
Удивительно! Неужели он так сильно изменился за те четыре дня, что мы с ним не виделись? Или… эти изменения начались уже давно?
В этот момент Джейсон и его отец так близко подошли к дверям, ведущим на террасу, что до ушей Розалин стали долетать отдельные реплики.
— А Пемброк, Пемброк-то наш хорош! — говорил Джеймс, весело подмигивая сыну. — «К вам гости, милорд», — иронично передразнил он чопорную манеру дворецкого докладывать о визитерах. ~ И — шмыг за дверь, будто его кто-то за шкирку выволок из гостиной!
— Надо сказать, у него был еще тот видок, когда я нарисовался в дверях вестибюля, — с усмешкой проговорил Джейсон. — Клянусь честью, в первую минуту он, наверное, решил, что перед ним привидение.
— Да, но я готов поручиться, что он очень быстро оправился от изумления и произнес несколько подобающих случаю фраз, — с улыбкой предположил Джеймс. — И я даже рискну угадать, что это" были за фразы.
— Он произнес всего одну фразу…
— Добро пожаловать в Камберленд-холл, милорд! — опередил сына Джеймс. — Я угадал?
— Верно. — Джейсон кивнул. — Наш неподражаемый Пемброк в любой ситуации верен себе. Иногда я даже думаю, что он точно так же ведет себя с женой.
— С какой женой! — Джеймс многозначительно посмотрел на сына. — Наш любезный дворецкий уже четыре года как развелся. И сейчас у него двадцатилетняя подружка!
— Да что ты говоришь? — изумился Джейсон. — У Пемброка молодая подружка?!
— О, еще та штучка! — Джеймс рассмеялся. — Этакий белокурый ангелочек с лицом невинного птенчика и манерами прожженной соблазнительницы мужчин. Я не устаю предостерегать Пемброка об опасности, которая грозит его кошельку. Хотя и прекрасно понимаю его.
— Наверное, девчонка ужасно сексуальна?
— Просто спелая клубничка!
Розалин озадаченно нахмурилась. Вот так новости! А она-то даже не подозревала, что их здравомыслящий дворецкий — холостяк, да еще и любитель молоденьких девочек. Почему-то с ней отец никогда не заговаривал на такие интересные темы.
Почувствовав прилив ревности, Розалин изумленно присвистнула. Невероятно! Джейсон не провел в их доме и двух часов, а она уже начала ревновать его к отцу. А что же тогда чувствовал Джейсон, когда отец привез ее в свой дом и окружил нежностью, заботой и вниманием?
Розалин вдруг осознала, что ее отношение к побегу Джейсона из дому стремительно меняется. Она начала понимать мотивы его поступка. А вслед за тем на нее нахлынула волна жалости и сочувствия к нему.
Бедный Джейсон! Наверное, в те дни он чувствовал себя глубоко несчастным и одиноким. Возможно, он абсолютно серьезно решил, что отец больше не нуждается в нем. А у Джеймса не хватило ума поговорить с сыном по душам и объяснить, что тот заблуждается. Да! Похоже, у Камберлендов весьма нешуточные проблемы с выражением своих эмоций.
— Где будем курить? Здесь или на террасе? — донесся до Розалин голос Джеймса.
— Пойдем лучше на террасу, — ответил Джейсон. — Здесь очень душно. И потом сегодня такая чудесная ночь!
О да! — с сарказмом подумала Розалин. Наичудеснейшая!
Испугавшись, что ее сейчас застанут за столь недостойным занятием, как подслушивание, Розалин шмыгнула в столовую, торопливо вышла в холл и поднялась на второй этаж. Войдя в спальню, она начала судорожно искать сигареты. Розалин очень удивилась, не обнаружив их ни в сумочке, ни в столе. И только потом вспомнила, что у нее вообще нет сигарет. Лорд Камберленд осуждал ее за пристрастие к этой вредной привычке, и она не держала дома сигарет, чтобы не поддаться соблазну. Кто-нибудь из слуг мог заметить, как она курит, и рассказать Джеймсу.
Как это все глупо! — с досадой подумала Розалин. Можно подумать, что я какая-то девчонка, а не взрослая женщина! Эти Камберленды со своей несносной привычкой контролировать жизнь близких людей просто невыносимы!
Старинные фарфоровые часы на камине показывали начало первого. Что ж, самое время улечься в постель. Вот только заснуть ей сегодня едва ли удастся. Да какое, к черту, «заснуть», если она даже не может спокойно усидеть на месте!
Розалин вдруг ясно представила, как будет лежать под одеялом, думая о Джейсоне и прислушиваясь к доносящимся снизу голосам. А потом она услышит голоса Джейсона и отца в коридоре. Интересно, в какой комнате поселится Джейсон? В своей бывшей спальне? А может — о ужас! — он захочет занять красивую бежево-голубую спальню по соседству со спальней Розалин. И она будет каждый вечер слушать его шаги и голос.
— Нет, так дальше не может продолжаться! — гневно воскликнула Розалин и заметалась по комнате в поисках хоть какого-то выхода из этого невыносимого положения.
И нашла его. Снотворное! Вот что поможет ей хоть ненадолго избавиться от мыслей о Джейсоне.
Пройдя в ванную комнату, Розалин взяла с полки пузырек с таблетками. Потом внимательно прочитала инструкцию и высыпала на ладонь несколько розовых шариков. Проглотила их, тщательно запила водой, разделась и улеглась в постель.
Не прошло и нескольких минут, как глаза Розалин начали неудержимо слипаться. Довольно улыбнувшись, она свернулась под одеялом калачиком и погрузилась в глубокий сон.
Какая я все-таки умная! — успела подумать она перед тем, как окончательно отключиться от реальности. И какая… неисправимая дура!
17
Проснулась Розалин довольно поздно: стрелки часов показывали начало одиннадцатого. Интересно, подумала она, выбираясь из-под одеяла, отец уже позавтракал? И тут же мучительно застонала, вспомнив про Джейсона.
Так, значит, ей вовсе не приснилось, что он приехал сюда? Черт возьми! А она-то спросонья было решила, что это только сон. Ужасный, невыносимый, кошмарный сон. И… удивительно приятный. Потому что ей снилось, как Джейсон целовал ее. Нежно так, ласково, возбуждающе. Только не в коттедже на берегу Онтарио, а здесь, в ее спальне.
Рывком сбросив одеяло, Розалин соскочила с кровати и схватилась за голову. Сон? Нет, похоже, что это был никакой не сон. Джейсон действительно заходил в ее спальню. Сначала он пытался разбудить ее, а потом забрался к ней в постель и начал целовать ее. И, кажется, не только в губы, но и в шею, в грудь…
«Ну проснись же наконец, соня! — вспомнила она его слова. — Э, моя красавица, да ты, похоже, снотворного наглоталась! Вот глупый ребенок!»
А может, это и вправду ей только приснилось? С какой стати Джейсону заходить в ее спальню, а тем более лезть к ней с поцелуями? Если он хотел извиниться за свое грубое поведение, ему следовало дождаться утра и поговорить с ней.
Розалин внимательно огляделась, пытаясь обнаружить хоть какие-то следы пребывания Джейсона в ее комнате. И увидела на подушке маленький букетик фиалок. А также уловила исходящий от наволочки запах одеколона Джейсона.
— Проклятый сукин сын! — в бешенстве воскликнула она.
Ну и негодяй! Да как у него только наглости хватило войти в ее комнату, да еще и целовать ее?! После того как он чудовищно обошелся с ней! Или он принимает ее за идиотку, которая будет прощать его хамство бессчетное количество раз? Должно быть, так, раз он позволил себе эту дерзкую выходку.
Пытаясь успокоиться, Розалин пошла в ванную и немного постояла под прохладным душем. Потом открыла гардероб и вытащила оттуда нарядное платье из белого шифона в мелкий розовый цветочек. Одевшись, Розалин тщательно подкрасилась, причесалась и критически оглядела свое отражение в большом старинном зеркале венецианской работы.
— Нет, Розалин Фишер, ты действительно неисправимо глупа! — в невыразимой досаде воскликнула она.
И правда, она опять оделась хуже некуда. Легкое шифоновое платье с короткими рукавчиками, глубоким вырезом в форме сердечка и широкой пышной юбкой, конечно, очень шло к ее светлой коже и волосам, но в то же время придавало ей вид неискушенной и доверчивой девушки. Прямо выпускница школы! А еще эти белые туфли на высоких каблуках… И эти дурацкие локоны! Но хуже всего было то, что она как-то незаметно для себя нанесла на лицо полный макияж.