Дэн считает… Урсула вытянула левую руку в сторону и покачала головой. Если бы она поменьше прислушивалась к Дэну Вулларду, не угодила бы в неприятности!
«Какая же я дура! И не только потому, что еду в субботу на старом велосипеде по оживленному шоссе. Я дура уже потому, что поддалась на его уговоры!»
Наконец впереди показался поворот на второстепенную дорогу. Урсула вздохнула с облегчением. Лавировать в плотном потоке машин было, откровенно говоря, страшновато. Притормозив, она выгнула шею, выискивая нужный дом. Вот и он! Урсула перестала крутить педали и поставила одну ногу на землю. Потом подозрительно оглядела фасад дома. Интересно, что там у него опять? Неужели нельзя было все объяснить по телефону?
Урсула спешилась и, проведя велосипед между припаркованными машинами, поднялась на растрескавшийся тротуар. Во двор можно было попасть в проем, образовавшийся на месте калитки. Она подошла к дому и осторожно прислонила велосипед к выступу в стене. Затем продела через переднее колесо предохранительную цепь и защелкнула замок. Зачем, спрашивается? Ни одному здравомыслящему вору не придет в голову угнать такую рухлядь.
В конце Викторианской эпохи в этом квартале селились торговцы и мелкие клерки. В наши дни прежде скромные жилища приобрели налет старины и вошли в моду. Их скупали представители среднего класса, считающие себя интеллигенцией и любящие высказаться по злободневным вопросам. Таких обычно презрительно именуют «трепачами». После того как район признали «престижным», цены на недвижимость в нем взлетели до небес. Почти все новые владельцы отреставрировали фасады, а внутри произвели полный ремонт. Дом Вуллардов на их фоне выделялся не лучшим образом: краска на двери облупилась, нестираные тюлевые занавески посерели от застарелой пыли. У Натали нет ни желания вести хозяйство, ни умения создавать уют. Ну а Дэн вообще не обращает внимания на такие вещи.
Урсула со вздохом нажала на кнопку звонка.
За дверью послышались тяжелые шаги. Урсула мысленно представила пустой, неуютный коридор с гулким полом, в котором нет даже ковровой дорожки. И ведь они совсем не бедствуют, вполне могли бы как следует обставить дом. Натали наверняка неплохо зарабатывает на своих эротических романах, но… Домашний очаг Вуллардов отражает их непростые отношения.
Дверь распахнулась, и на пороге возник Дэн.
— Сула! — Его широкое лицо осветилось радостью.
— Привет, — буркнула Урсула.
— Как я рад… то есть молодец, что приехала. — Он смерил ее задумчивым взглядом, отчего она лишь поморщилась.
— Дэн, надеюсь, ты выдернул меня сюда по действительно неотложному делу. В выходные я собиралась дописать комментарии.
— Дело действительно неотложное! — с мрачным видом заявил он.
Урсула решила, что сейчас он, наверное, говорит правду. Она нерешительно переступила через порог и остановилась в прихожей.
— Натали дома?
— Нет, уехала в Бамфорд, к матери.
— Вот как… — Урсула, как и следовало ожидать, замерла в нерешительности.
— Только не вздумай сбежать! — сердито воскликнул он. — Я не собираюсь на тебя набрасываться! И потом, Иен уже едет. — Дэн посмотрел на часы. — Будет здесь минут через десять-пятнадцать. Пойду поставлю чайник.
Смутившись оттого, что так и не научилась скрывать свои чувства, Урсула следом за хозяином зашагала по коридору и вошла в гостиную, окна которой выходили в сад. По утрам эта часть дома освещалась солнцем, вот и сейчас комната, превращенная Вуллардами в общий кабинет, купалась в ярких солнечных лучах. Слева у стены стоял письменный стол Натали, заваленный типографскими гранками. Напротив помещался стол Дэна. На первый взгляд в кабинете гармонично трудились любящие супруги. Как и многое другое, имеющее отношение к Дэну и Натали, первое впечатление оказывалось обманчивым. Впрочем, царящий здесь творческий беспорядок можно было назвать даже приятным. Урсула села в старинное кресло, набитое конским волосом, и поставила на пол дамскую сумку. Из кухни доносился звон посуды: Дэн расставлял на подносе чашки. Кухня в доме Вуллардов была такой огромной, что напоминала церковный зал. Внезапно встревожившись, Урсула вскочила с места и принялась бродить по комнате. Она подошла к столу Натали и стала разглядывать стопку напечатанных страниц.
— Это корректура новой книги Натали?
— Да! — крикнул Дэн из кухни и тут же выругался, видимо обжегшись о ручку чайника.
Сверху на корректуре лежала записка. Она оказалась от редактора и начиналась словами:...
«Извини, что задержались. Если можно, верни к 12 августа. Спасибо».
Сегодня уже восьмое, подумала Урсула. Натали нужно поторапливаться, если она хочет вернуть корректуру вовремя. А она зачем-то сорвалась к матери. Наверное, та вызвала дочь по какому-то срочному делу.
— У Натали снова заболела мама? — крикнула Урсула.
— Что? — переспросил Дэн где-то совсем рядом.
Урсула покраснела. Оказывается, незачем было так кричать!
— Мама Натали… — повторила она отчетливо, но понизив голос.
— А, Эми… не знаю. Как только она звонит, Натали бросает все и мчится в Бамфорд. Не знаю. Если честно, мне все равно.
— Сколько ей? Кажется, уже за семьдесят?
— Она ничем не больна, если ты об этом, просто ей нравится, когда Натали прыгает вокруг нее. Я раньше… Мы раньше даже ссорились из-за этого. А сейчас Натали делает что хочет… и уезжает куда хочет, и вообще. — Дэн протянул гостье кофе.
— Спасибо. — Урсула снова села в кресло. — Ну, так зачем ты меня вызвал?
— Сейчас Иен все объяснит. Дело действительно не терпит отлагательств. — Дэн поморщился. — Значит, вот до чего у нас дошло? Мне приходится долго уговаривать тебя, чтобы встретиться где-то помимо раскопок… Мы с тобой видимся только на работе. А ведь у нас с тобой все могло бы быть по-другому. Я бы мог… все изменить.
— Если у тебя срочное дело, не отвлекайся, — сухо посоветовала Урсула.
— Не вижу смысла начинать. Иен все равно все подробно объяснит, к тому же у него самые свежие сведения. Но, если коротко… В общем, у нас гости.
Урсула охнула. Посторонние люди — настоящий бич любых археологических экспедиций. Иногда у посетителей самые добрые намерения, иногда их приводит на раскопки элементарное любопытство, а иногда все гораздо серьезнее…
— Кладоискатели? Идиоты с металлодетекторами?
Вот кто хуже всех! Если они находят что-то ценное, то забирают находку с собой и исчезают в неизвестном направлении, и тогда пиши пропало!
— Нет. Последователи движения «Нью-эйдж», или новые хиппи. Фургоны, собаки, дети — в общем, целый табор. По нашим подсчетам, человек тридцать. Встали лагерем на лугу. Жгут костры. Дети носятся по всему холму. Собаки роют норы.
Урсула с ужасом посмотрела на Дэна:
— Они что, расположились прямо на месте раскопок?!
— Не совсем. Их лагерь чуть выше по склону — между нами и валом. Остальное тебе расскажет Иен.
Урсула сурово сдвинула брови:
— А что же Фелстоны? Почему не выгонят их? Им наверняка не по душе, что в их владениях расположились хиппи!
— «Не по душе» — еще мягко сказано! Дело едва не дошло до смертоубийства. Можешь себе представить — старый Лайонел размахивал дробовиком, а Брайан вынес им строгое предупреждение и приказал убираться. Только ничего не вышло. Наверное, придется Фелстонам добиваться судебного запрета.
В дверь позвонили.
— Иен! — воскликнул Дэн, кидаясь к двери.
— Значит, Карен и Рене сейчас на раскопках совсем одни? — уточнила Урсула.
Но Дэн скрылся в коридоре; вскоре она услышала, как он приветствует Иена Джексона. Через несколько секунд в комнату ворвался хранитель Бамфордского музея — низкорослый, краснолицый, рыжеволосый.
— Сула! Ты уже в курсе? Полагаю, Дэн тебе все рассказал? Что, Дэн? А, да… чаю, кофе… мне все равно. — Джексон упал в кресло, воротник бежевого твидового пиджака задрался до самых ушей. — Извините, что опоздал. Пришлось заехать в Бамфорд. Я был в полицейском участке и говорил с тамошним начальством. Неким старшим инспектором по фамилии Маркби.
Услышав знакомую фамилию, Урсула вздрогнула, открыла было рот, но тут же закрыла его снова.
— Я сказал, что дело срочное, объяснил, насколько наша экспедиция важна для музея, и попросил прислать нескольких полицейских, чтобы выдворить оттуда этих любителей природы. По-моему, проще некуда! А он никак не помог мне! Обещал заглянуть на раскопки, но сказал, что все зависит от обстоятельств. Мол, иногда из противостояния не выходит ничего хорошего и дело может кончиться насилием. Неужели, спросил он, мы хотим кулачной расправы?
Джексон схватил кружку, которую протянул ему Дэн.
— Конечно, я вышел из себя. В конце концов, я законопослушный гражданин! Я плачу налоги и, если требую помощи от местной полиции, вправе ждать каких-то ответных мер! Маркби заявил, что сочувствует мне. Я велел ему засунуть свое сочувствие куда подальше. Неужели он не понимает, что наш музей — оазис культуры в его захолустном городишке?!
Захлебнувшись от негодования, Иен замолчал. Во время его тирады Дэн неуклюже примостился на краю стола Натали. Урсула невольно покосилась на невычитанную корректуру.
— А что же Фелстоны? — быстро спросила она.
— Говорят, что судебный запрет им не по карману. На то, что полиция отреагирует быстро, полагаться нельзя! Старый Лайонел вполне способен кому-нибудь снести башку! Хуже ничего и быть не может, надо что-то делать!
Иен резко наклонился вперед, расплескивая чай.
— Надо отдать им должное. Их главарь, Пит, рассуждает вполне здраво. Зато остальные… Есть там один юнец, у него нездоровое пристрастие к костям и скелетам. Он постоянно рыщет вокруг раскопа и, стоит нам отвернуться, пытается приподнять брезентовую покрышку. Можешь себе представить, Сула, сколько у нас хлопот! На раскопках и без того не хватает людей, а тут еще приходится следить за незваными гостями! И работа не движется! Мы все время начеку, а Фелстоны и хиппи играют в «царя горы»! Пока ньюэйджевцы не уедут, мы ни на минуту не можем оставить раскопки без охраны. Естественно, и ночью тоже.
Наступила тишина. Урсула первая нарушила молчание, нерешительно спросив:
— Может, дежурить по очереди в вагончике?
— Об этом я уже подумал. Конечно, можно поставить в вагончике пару раскладушек. Если хиппи будут знать, что и ночью раскопки кто-то охраняет, они вряд ли туда сунутся. Вообще они не опасны, если ты понимаешь, о чем я. Просто бродят повсюду, гуляют возле раскопа. Нам мешает их физическое присутствие. Дэн, сегодня мы можем подежурить там с тобой. Но завтра я не смогу остаться на ночь, потому что у малыша режутся зубки. Не хочется бросать Бекки совсем одну.
— Давай я подежурю и завтра, — вызвался Вуллард.
Иен и Урсула смерили его вопросительными взглядами, Дэн покраснел.
— Как же Натали? — в лоб спросила Урсула.
— Я же сказал, она в Бамфорде, у матери.
— Я вас подменю, — предложила Урсула. — Подежурю в понедельник, да и во вторник тоже, если надо. Может, Карен согласится составить мне компанию?