– Шахматы? Надо же, какие таланты открылись? Я сейчас же позвоню Сергею, пусть он свяжется с Москвой, надо все это проверить… Не думаю, чтобы она так отчаянно врала. Хотя… В каждой избушке – свои погремушки!
– Лиза, зачем мы едем в Аткарск?
– Слушай. Я сегодня целую ночь работала, звонила нужным людям, будила их и умоляла поработать на меня… Пробить некоторых людей, факты… Понимаешь, мы не можем больше позволить себе бездействовать…
– И что тебя конкретно интересовало?
– Изнасилования и убийства путем удушения девочек-школьниц за последние десять-пятнадцать лет, начиная приблизительно с 1995 года в нашей области…
– И что, что-нибудь нашла?
– Да, список большой, но меня интересовали убийства в нашей области девочек-старшеклассниц восьмидесятого – восемьдесят пятого года рождения.
– Думаешь, наш маньяк мог наследить и раньше, еще в подростковом возрасте?
– Уверена просто!
– И что?
– Меня привлекло одно убийство, совершенное в Аткарске…
– Аткарске?
– …совершенное неизвестным в девяносто пятом году – изнасилование и убийство девочки, ее звали Стелла Вершинина. Ее тело нашли за мусорными баками на школьном дворе… Год рождения – восьмидесятый! Это то, что я искала. Дальше… Еще два эпизода, но это уже в двухтысячном году, Лика Дождева, студентка Балашовского педагогического института, в две тысячи первом году – Роза Атаева, студентка этого же института… Ты поняла? Стеллу Вершинину убили в Аткарске, другие два убийства – в Балашове…
– Значит, все-таки – Аткарск… Думаешь, это Юрий Наполов, сын Лидии Александровны?
– Думаю, нам следует наведаться в школу, где училась Стелла Вершинина, хорошо было бы встретиться с ее родителями или одноклассниками. Вот они точно бы рассказали, знакома ли была Стелла Вершинина с Юрой Наполовым… И если окажется, что они были знакомы и что эта девочка его отвергла, как его отвергла сейчас, во взрослом возрасте, Лиля Самарцева, тогда уже будем думать дальше, как действовать, где его искать…
В школе шли занятия. Однако директора они нашли без труда. Солидная женщина с золотистой короной из косы на голове что-то сосредоточенно писала, сидя за своим рабочим столом. Когда Лиза постучала и вошла, она, увидев ее, очень приветливо улыбнулась. Глафира зашла следом, они поздоровались. Лиза сразу же, представившись, выложила суть дела.
– Стелла Вершинина… Как же, очень хорошо ее помню, хотя и прошло много лет. Очень красивая и умненькая была девочка. Тихая такая, с большими темными глазами. Я знакома с ее родителями. У нас город небольшой, практически все друг друга знают. Тогда, когда ее убили, в городе был траур. Только и разговоров было об этом нечеловеческом преступлении. Но убийцу так и не нашли. Подозрение сразу пало на бомжа, который постоянно рылся в наших мусорных баках. Но экспертиза показала, что это не он… Знаю я, что родители обращались даже в Москву, чтобы прислали людей, которые занялись бы расследованием, но никто так и не приехал. Убийцу не нашли… Все забылось. Разве что родители не успокоились. Да и как тут можно успокоиться?
– Вы не могли бы сообщить нам адрес этих людей?
– Да-да, конечно… Сейчас здесь, в нашей школе, учится их маленькая внучка, дочка их сына. Вы не представляете себе, бабушка Танечки сама отводит ее в школу и приводит. Хотя в нашем городе вот уже долгое время, слава тебе, господи, ничего такого не происходило… А почему вы заинтересовались этим делом?
– Есть предположение, что этот человек убил еще несколько девушек…
Директрисса ахнула, прикрыв рот рукой.
Маму Стеллы Вершининой, Елену Николаевну Вершинину, они застали на работе – в детском саду, где она работала воспитателем. Миловидная худенькая женщина с каштановыми кудрявыми волосами.
В детском саду приятно пахло кашей, горячим молоком и еще чем-то кухонным, детским, теплым, словно в каждой комнате пекли сдобу.
– Елена Николаевна, где бы мы могли поговорить? – спросила Лиза, предварительно представившись и показав свое адвокатское удостоверение.
– Что-нибудь случилось? – в свою очередь спросила Вершинина, нахмурившись. В группе готовились к обеду. Девушка в белом халатике, вероятно, нянечка, проворно лавируя между пятью низкими квадратными столами, расставляла на угол каждого стопки с тарелками, затем, закончив эту работу, принялась разливать розовый кисель в маленькие веселые бокальчики.
– Нет-нет, просто нам надо задать вам несколько вопросов.
Она, бросив нянечке «Посмотри тут, я скоро», привела посетительниц в просторную комнату, завешанную еще влажными простынями, – прачечную. В углу Глафира приметила электрическую гладильную машину, подумала, что неплохо было бы и дома иметь такую же.
– Вы извините, Елена Николаевна, что мы невольно заставим вас пережить тяжелые минуты вашей жизни, но то дело, которое нас привело сюда, может быть связано с вами напрямую… В девяносто пятом году была убита ваша дочь, Стелла.
Женщина мгновенно преобразилась. Она и без того выглядел слегка напряженной и испуганной, услышав же про убитую дочь, она прижала руки к груди и вся сжалась, словно на глазах уменьшилась в размерах.
– Вы кто?
– Я показала вам свое удостоверение. Я – адвокат… Мы совместно с прокуратурой сейчас расследует дела, очень похожие на ваше… Мужчина, приблизительно тридцати лет от роду, может, конечно, и старше, точно определить просто невозможно… Словом, он убил уже четырех женщин. Изнасиловал и убил. У нас есть подозрение, что он болен и что начинал убивать еще с подросткового возраста. Сначала он жил, по нашим предварительным данным, в вашем городе, потом переехал в Балашов, поступил там в педагогический институт, где убил еще двух своих сокурсниц-ровесниц… Не могли бы вы сказать, с кем дружила ваша дочь, не называла ли она имени этого мальчика… Дело в том, что мотивацией этих преступлений является его болезненная реакция на отказ… Другими словами, он убивал тех девушек, которые унизили его своей, мягко говоря, нелюбовью.
– Но, помилуйте, они же были совсем дети! Стеллочке было тогда пятнадцать лет! Какая там любовь?
– И все же… пожалуйста, вспомните, может, Стелла называла имя мальчика, который домогался ее, писал любовные записки, носил ее портфель…
– Знаете, вот так сейчас вспомнить сложно, потому что я вообще не помню, чтобы Стелла рассказывала мне о каком-нибудь мальчике. Портфель ей носили многие, стихи писали…
– Стихи? – одновременно переспросили Лиза и Глафира.
– Ну, да. Был у них в классе один мальчик, который писал ей записки в стихах, но вот имя его я припомнить не могу…
– Может, вы знаете, из какой он семьи? Хотя бы что-нибудь в вашей памяти осталось? Ведь вас же наверняка расспрашивали, задавали множество вопросов…
– Да, вопросов было много, но все они были о взрослых мужчинах. Ведь, по версии следствия, Стеллочку погубил взрослый.
– А фамилия Наполов вам ни о чем не говорит?
– Юрочка Наполов?! Конечно, знаю. Он учился вместе со Стеллой. Очень хороший, тихий мальчик. Его мать работала у нас на мебельной фабрике бухгалтером. Мы все тогда дружили: я, Лида Наполова, Аллочка Панина, Тома Анищенко… Почему вы спрашиваете про Юру?
– Вы не знаете, почему Наполовы уехали в Саратов? – не удостоив ее ответом, спросила Лиза.
– Знаю, конечно. Ей какая-то родственница оставила в наследство квартиру. Вот они туда и перебрались. Но это уже когда Юра с Катей развелся, с женой своей. Катя вышла замуж за Федора, а Юра от тоски подался вместе с матерью в Саратов. В большой город. Говорят, он там недолго горевал, быстро женился. Он парень видный, но, говорят, с тяжелым характером.
– А в Балашове он не учился?
– Вот чего не знаю, того не знаю… Да вы сами у Лиды спросите. У меня дома где-то ее телефон имеется.
– Спасибо.
– А у вас не сохранилось школьных снимков Стеллы?
– Сохранились, конечно. Как же… – Глаза Вершининой наполнились слезами. – Но они у меня дома… Если очень нужно, то я сейчас скажу Варе, что мне надо отлучиться, и она сама накормит детишек обедом.
По дороге они разговаривали о Наполовой, Вершинина рассказала о том, что Лидию Александровну очень любили и ценили на фабрике. Личная жизнь у нее не сложилась, она была замужем, но прожила с мужем недолго, он оказался несерьезным человеком, любителем выпить, погулять.
– Он был «перекати-полем», один день здесь, другой – там… Она быстро рассталась с ним и с тех пор жила одна, воспитывая сына. Мальчик рос смышленый, хорошо учился, хорошо рисовал…
Вершинина угостила гостей чаем, показала снимки, некоторые из которых Лиза пересняла на фотоаппарат, чтобы дома в спокойной обстановке изучить.
– Вот, видите? Это моя Стелла, а рядом с ней – Юра Наполов. Между прочим, он очень похож на Лиду, те же глаза…
Чувствовалось, что она хочет расспросить Лизу, почему они интересуются именно Юрой, но не решается.
– Понимаете, Лидия Наполова проходит по нашему делу как свидетель… Вот мы всех свидетелей и проверяем, – слукавила Лиза. – И еще, если можно, телефоны и адреса ваших подруг – Анищенко и…