— Ну что, со свиданьицем?! Рад тебя видеть!!!
— И я рад тебя видеть, Олег! Или, нет — давай уж сразу, чтобы не привыкать к Олегу, буду звать тебя Николай. А ты зови меня не Сергей, а Алексей. Конспирация, панимашш, а то оговоримся на людях, — улыбнулся я. — Извини, но выпить не смогу. Печень, знаешь ли… Бывший хозяин тела успел его изрядно попортить.
— Да, ладно! — отмахнулся Николай. — Чего тебе от одной рюмки будет?
Я отрицательно покачал головой.
— Вот это мило! — рассмеялся наследник, и я только сейчас понял, насколько молод… телом, сидевший передо мной человек. — Тогда хоть зеркало на стол поставь, а то что же, мне как алкашу в подворотне, в одиночку пить?!
— Ну, до такого доводить, пожалуй, не стоит, — я тоже рассмеялся. — Хрен с тобой, наливай, только чуть-чуть, только губы смочить.
— Хозяин — барин! Силком заставлять не стану…
Ники налил себе полную рюмку, мне — плеснул на донышко. Чокнулись. Принюхавшись к напитку, я, в который раз, помянул недобрым словом алкоголические наклонности великого князя. Коньяк был не просто хорош — он был великолепен! Такой бы смаковать, сидя в глубоком кресле, когда уютно потрескивает камин… Но, блин, мне нельзя, а Николаю явно не до тонкостей. Он махом опрокинул рюмку в рот, покривил губы и посмотрел на меня:
— Ну, ты как здесь, в общем и целом?
— В принципе — неплохо! Жаловаться грех — тело подлечим, зато сколько возможностей!
Ники вежливо покивал головой.
— Вот как раз об этом я и хотел поговорить. Давай сразу к делу. Вчера я переговорил с Александром об организации нового Морского Кадетского Училища. Имени адмирала Ушакова. Училище будет состоять под моим патронажем. В него будут приниматься мальчишки двенадцати-четырнадцати лет. Дети крестьян и рабочих. И солдатские сироты. Главное, чтобы не было дворянчиков и богатеев. Учиться будут семь лет. У лучших учителей. — Рубил фразы цесаревич. — Ничего, что при поступлении пареньки будут неграмотными, можно составить тесты и отобрать самых талантливых. Здоровых. Психически устойчивых. Кстати, профильными тестами займешься ты. А то составят нынешние Фрейды чёрт знает что…
Я открыл рот, пытаясь возразить, но Николай только махнул рукой:
— Через семь лет мне необходимо полтысячи верных мне офицеров флота! Грамотных и самых лучших! Я лично присмотрю, чтобы их не зажимали при присвоении званий.
Круто берёт. Я негромко выдохнул и сказал:
— Отличная идея! Только это будут не офицеры, а унтер-офицеры.
Цесаревич отодвинулся поглубже в кресло и прищурил глаза.
— А это ещё с какого хрена?
По-простецки. Попробую объяснить.
— Понимаешь, Ники, в существующее сейчас морское училище идёт набор с двенадцати-тринадцати лет и все желающие сдают конкурсный экзамен. Невзирая на звания и заслуги родителей, принимаются грамотные и очень желающие служить на флоте юноши. Исключение — полные сироты и дети из семей оставшихся без кормильцев. Они идут вне конкурса по специальному приказу. Сам понимаешь, что семьи имеются в виду, прежде всего морские и офицерские. Море — это должно быть в крови. Флот силен, в том числе традицией.
— Флот, говоришь. Традиция, говоришь. А на хрен мне нужен твой флот с ТАКИМИ традициями и кастовостью что сейчас есть?! Чванливые лентяи!!! «Много читающие, но не по профессии»… Знаешь к чему это приведёт через тридцать лет?
— Знаю, — кивнул я, — и свои семейные предания помню. Только давай менять устоявшийся на флоте порядок без суеты и спешки. А не так: трах-бабах и всё готово! Квартирмейстеры и кондукторы, кстати, ближе к матросам, чем офицеры.
А не так: трах-бабах и всё готово! Квартирмейстеры и кондукторы, кстати, ближе к матросам, чем офицеры. Расти к золотым погонам им тоже никто не помешает. Но стартовать они будут с более низкой ступени. Поднимутся в общей массе тоже не высоко, но будут здоровым элементом флота. Внизу. Они вообще-то и так стартуют из гораздо более худших условий. Пока твои гаврики будут постигать азбуку и правила арифметики, в нормальных училищах — изучать языки и профильные предметы. В 17–18 лет выпускники нормальных училищ получают первый чин и приходят на флот. Твои «ушаковцы» придут в 20–21 год. Кто из одногодков раньше начнёт расти по службе? Да и вдобавок: задумайся, куда я приткну через семь лет пятьсот свежевылупившихся мичманов из твоего училища? У меня на всём флоте, дай бог, сейчас столько служит. Корабли под них где взять? Флот не амёба, делением не размножается! Существующие кораблестроительные программы такого притока младших офицеров не предусматривают.
— А ты корпус морской пехоты не хочешь устроить? Вот тебе и новые вакансии!
— Хочу. И обязательно устрою. И не только морскую пехоту, но и силы береговой обороны организую. Такие, чтоб совмещали функции пограничной стражи и заодно решали задачи ОВРа.
— Ладно… Подумаю над этим. Сам-то что предлагаешь? — насупился Николай.
— Для начала изменить правила приёма в морские училища,
Данная мера даст нам фору на строительство новых учебных корпусов. В старом здании, сам понимаешь, три с половиной тысячи курсантов не разместить. Учитывая здешние темпы строительства, я надеюсь, что лет через пять новый учебный комплекс построят. Вот тогда сможешь его торжественно и красиво переименовать и взять над ним патронаж.
В новом учебном комплексе я собираюсь готовить морских офицеров всех специальностей. Строевых, артиллерийских, машинных и далее по списку, заканчивая флотскими юристами и экономистами.
— Батюшек не забудь! — добавил Николай.
— Можешь не улыбаться, специальное отделение для подготовки флотских священнослужителей я предусмотрел.
— А я и не улыбаюсь. Память Пересвета и Осляби как-то не располагает к веселью…
Я на минуту перевёл дух и продолжил.
— Морское техническое училище в Кронштадте будет упразднено. Обучающиеся и часть преподавателей войдут в состав обновлённого Морского училища.