Пронеслась над головой пятнами чередующегося яркого света и чернильной тени развязка под бульваром Санта-Моника, затем фривэй сжался бетонными стенами как река, регулярно уходя в тоннели под пересекающими улицами, ворвался в черный Южный Лос-Анджелес, встретившись с бульваром Мартина Лютера Кинга, проносясь над бесконечными кварталами дешевых щитовых домов. Затем был другой фривэй, идущий уже с востока на запад, а потом промзона, забитая складами, мастерскими по ремонту грузовиков, какими-то оптовыми торговцами, пыльная, запутанная, то есть, что мне и требовалось.
Ждать надо было примерно часа полтора, так что я упрятал краденную машину в узкий проезд между двумя складами, втиснув ее за припаркованный фургон, а сам просто отправился прогуляться вокруг, присмотреться к местности. Так, на всякий случай. И почти сразу познакомился с первым "психом".
Невысокий толстый мексиканец в грязных джинсах и заляпанной кровью белой майке вышел из закутка между двумя машинами и уставился на меня. Такое поведение даже обычного человека, не "психа", вызвало бы у меня подозрение, так что рука моя сдвинулась под куртку и легла на толстую пластиковую рукоятку "глока". Такого движения обычно хватало для любого злонамеренного человека. Обычно после этого подозрительная личность вспоминала, что у нее есть где-то незаконченные дела и быстро ретировалась, но мексиканец никакой реакции на оружие не проявил. Он неторопливо и вполне решительно направился ко мне. Я обратил внимание на то, что его левая рука сплошь измазана кровью и замотана клетчатой рубашкой, причем количество крови намекало на то, что рана серьезная. Но, похоже, она его совсем не беспокоила, потому что рубашка уже наполовину размоталась и один ее рукав тащился по земле. Я предложил ему остановиться и дальше не ходить, поименовав его с оттенком уважения "омбре", при этом вытащив "глок" из кобуры и направив на "психа". О том, что это один из тех, о ком говорили телевизор и радио в машине, я догадался сразу, нормальные люди так себя не ведут. Во всяком случае не наступают на направленный на тебя.45 с тупым выражением лица.
В общем, стрелять я не стал, убежал. У меня на это место другие планы, не надо здесь стрелять. Неуклюжий "псих", который куда больше напоминал свежий труп своей бледностью и мутными глазами, гнаться не смог, хоть и пытался. Я довел его до дальнего конца проезда, потом резко ускорился и больше мы не встречались. Но для себя решил, что таких лучше стрелять, очень уже неотвратимо он на меня пер.
Пока бродил закоулками, дважды слышал стрельбу. Один раз явно из дробовика стреляли, раза три подряд, затем, чуть позже и в другом месте, сразу из нескольких пистолетов, как-то суетно и заполошно. Я даже начал сомневаться в том, что фургон с продуктами приедет, но он приехал. Зазвонил телефон, человек в трубке сказал, что он доставил заказ. Я пообещал его встретить через минуту и побежал к БМВ, возле которого сейчас никаких "психов" не было.
Фургон оказался белым "шевроле" с кузовом-боксом нависающим над водительской кабиной. Я махнул рукой, предлагая следовать за мной и повел машину в проулок, который облюбовал только что, во время прогулки. Остановившись возле каких-то металлических, наглухо запертых ворот, я подошел к фургону, достал пистолет и вывел из кабины насмерть перепуганного черного лет сорока, показав ему ключи от БМВ и наказав вооружаться и сваливать из города как можно быстрее. Затем сел на его место, быстро сдал задом до выезда на улицу и бросил ключи на землю так, чтобы он видел. А сам уехал, петляя по переулкам. Никто меня не преследовал, никому я не был нужен.
Обратно я поехал совсем другой дорогой, мимо Марина дель Рей, подумав, что как раз неподалеку шестерки Пимпа Лероя ждут этот самый фургон. Потом набрал номер Льюиса и сказал, что доставка состоится с утра, фирма не справляется с заказами. Льюис выругался, о чем-то тихо переговорил с Лероем, потом сказал, чтобы я заехал за ними с утра, а потом уже я встречу фургон в порту. Я удовлетворенно кивнул и согласился.
* * *
– Лерой, знаешь что вас обычно губит? – спросил появившийся у ограждения человек так, словно продолжал секунду назад прерванный разговор. – Предсказуемость. Нельзя быть предсказуемым, если ты хочешь кого-то кинуть или убить, или боишься быть кинутым или убитым, понимаешь? Хотя чего ты там теперь можешь понять…, – человек махнул рукой. – Ты и тогда не понимал, а уж сейчас…
Человек присел на колено, положив винтовку с оптическим прицелом на ограждение террасы, прицелился куда-то вниз. Гулко ударил выстрел, неожиданно громкий и резкий в тишине мертвого города. Казалось, что звук от него улетел бесконечно далеко, к самым Голливудским холмам, отразился от них и вернулся обратно. Один из бесцельно гулявших по Уилшир мертвецов споткнулся и завалился лицом вниз. Человек удовлетворенно кивнул, словно снова убедившись в том, что не утратил меткости, и встал на ноги.
Мертвец этажом ниже заозирался, затем быстрым и неуклюжим шагом подковылял к краю балкона, с которого до стрелка было ближе всего, протянул к нему руки в бесполезной попытке схватит.
– Ты поосторожней, а то вывалишься, – доброжелательно сказал человек. – И мне тогда будет скучно. Если хочешь, я тебя даже не грохну перед тем как уеду, так и будешь гулять здесь по балкону пока не сгниешь заживо, или дом не обрушится от старости. Как тебе такое предложение? Или лучше упокоить? Ты сам скажи, мне до лампочки, как решишь – так и сделаем… Молчишь. И все-то ты молчишь, даже обидно. Потрындели бы, потерли за жизнь, обсудили бы, как ты, такой крутой гангста, оказался таким лохом… ну ладно.
Отставив винтовку к ограждению, человек взялся неторопливо отжиматься от поручней, не прерывая при этом разговора.
– Тебя, Лерой, жизнь с шестерками испортила, – сказал он, делая паузы в ритм дыханию. – Привык ты к тому, что как ты скажешь – так все и будет. Ну и я тебя разбаловал, не спорил и не оскорблялся вроде как. Только ведь я это специально, я с дураками не связываюсь, а ты все за чистую монету принимал. Ну как таким наивным можно быть? Даже когда я тебе сказал, что грузовик приедет в порт с утра – надо было про-ве-рять. Выяснить хотя бы в какой компании я его заказал, куда его направили… а ты чего? Думаешь, что типа ты распорядился – а все зашуршали? Так не бывает. И это и было твоей главной ошибкой.
Человек замер, к чему-то прислушиваясь. Затем спросил у мертвеца:
– Эй, жирный, ты ничего не слышал?
Выпрямившись, он подхватил винтовку и закрутил головой с немного растерянным видом.
– Пимп, мать твою, ты точно ничего не слышишь? Вроде баба где-то кричит… А, бля, толку с тебя, – махнул он рукой и медленно пошел вдоль ограждения, прислушиваясь оглядываясь по сторонам.
* * *
Сторожа на стоянке не было. И машины его не было тоже – старенького фордовского вэна с синими бортами и белой крышей. Ну и правильно, тут спасаться пора, а не сидеть, стоянку охранять. Ворота я открыл сам, руками, а потом быстро разобрался в том, как закрывать их из сторожки. Впрочем, там всего одна кнопка и была.
Машин на площадке тоже было непривычно немного. Оглядевшись и убедившись, что забор вокруг цел и никакие "психи" пока на меня не нападают, я взялся за потрошение "хаммера", отвинчивая и выбрасывая из салона роскошные кожаные сиденья, бар из полированного дерева, стаканы, только бутылки из бара выбросить пожалел, переложил их в пластиковый пакет и решил прихватить с собой. После того, как от прежде великолепного салона остался голый остов, я взялся за перегрузку коробок из угнанного грузовика. "Хаммер", по счастью, объемом ему почти что не уступал теперь, а мне нужно было въехать на парковку "кондо" не вызвав ни у кого особых подозрений. Четыре отгороженных парковочных места для его машин были отгорожены от остального гаража опускающейся решеткой и могли просматриваться через камеру из пентхауса. Да и охрана в "кондо" бдительная.
Возился до темноты. Никто на стоянку больше приезжал, а вот уехали двое, и я закрыл за ними ворота. Убедившись, что ничего нужного в грузовике не осталось, я вывел его на улицу и отогнал на пару кварталов, решив, что береженого все же бог бережет, не надо краденую машину держать рядом с той, которая предназначена для моего личного спасения.
Обратно бежал пешком и, откровенно говоря, нервничал. Темнело, улицы были пустынны. Вой полицейских сирен доносился хоть и издалека, но постоянно, а где-то в районе бульвара Олимпик что-то сильно горело, столб черного дыма поднимался в небо. Из окон находящегося рядом дома престарелых доносились крики, прямо у подъезда стоял бронированный фургон SWAT. Свернув за угол, я наддал и с облечение выдохнул, когда влетел в подъезд "Ульям Пенн", и дверь закрылась за мной.
В вестибюле было темно, света почему-то не было. Рядом со стойкой дежурного стояла тучная женщина с лицом и руками измазанными кровью. Кровью была пропитана ее майка и светлые брюки, похоже, что лило с нее водопадом. Рана, кажется, была на шее, но разглядеть в темноте не получалось. Я выдернул из держателя маленький, но очень яркий фонарик "Olight" и направил ей в лицо. Она дернулась, прикрылась рукой, попыталась отвернуться. Это верно, яркость у таких фонариков хоть куда, ослепнуть можно. А заодно я разглядел рану.
Нет, она не "псих". Она не может быть живой, потому что я прекрасно вижу вскрытую сонную артерию, это не перепутаешь. Да и столько крови могло взяться только из артерии, она даже кровавые следы оставляет на полу. И цвет лица такой, что все сразу понятным становится, у живых такого не бывает.
Я вдохнул-выдохнул, просто для того, чтобы немного в чувство прийти. Мозг усваивал информацию с трудом, что-то в глубине подсознания отталкивало единственный разумный вывод от двери и верещало: "Нехочу-нехочу-нехочу!!!". Рука уже лежала на рукоятке пистолета, но… как-то вот так, взять да и начать стрелять? Это еще суметь надо, и пока я не уверен, что у меня получится. Я в людей стрелял и раньше, и без всяких сожалений. Но не вот так же, в своем подъезде и в какую-то насквозь мирную и положительную тетку?
Тетка между тем направилась ко мне, с чавканием отрывая мокрые от крови подошвы от каменного пола. Зачем направилась – у меня сомнений не было, никаких. Вот ей кто-то шею перегрыз, и она мне перегрызть захочет, я так думаю. Но стрелять… стрелять – это шумно, а мне нужна тишина пока, у меня планы. Просто сбежать? Она ведь медленная, я вон через диван перескочу и сразу к лестнице… А если кто-то еще пойдет?
Почему-то появилась уверенность в том, что если тетка кого-то покусает, то они будут стоять в таком виде здесь уже вдвоем. Не знаю, как такая мысль в голову пришла… хотя, это же почти очевидно. И тот звезданутый мексиканец тоже был покусан. И вообще, фильмы ужасов смотреть надо. И я выдернул из чехла с лязгом разложившуюся дубинку, сказав при этом: "Скажи bra-a-ains!", шагнул вперед и… ударил ее по локтю руки, которой она прикрывала глаза. Не смог по голове, просто так вот инстинкты сработали.
Тетка на удар просто не среагировала. Металлический набалдашник с хрустом врезался ей в локоть, серьезно повредив сустав, но она этого даже не заметила, похоже, только руку опустила и прикрылась второй. Удар сбоку по колену, нанесенный совершенно инстинктивно, по привычке, даже не заставил сильнее захромать, хотя походка у нее и так была неуклюжая и кривая. Продвинувшись вбок, я просто толкнул ее рукой в сторону, как бы за себя, успев ощутить ладонью как по-мертвецки холодно ее тело, и последний удар дубинки пришелся по затылку. Тетка мешком завалилась вперед, стукнувшись головой об пол, и замерла.