1
Поездка на другой конец света не вызывала у Кэтрин Дженнауэй никакого энтузиазма. Летя над океаном, она снова и снова мысленно переживала последнюю встречу со своим отцом, известным исполнителем романтических баллад Энтони Дженнауэем, результатом которой стало ее поспешное бегство домой. Тогда она дала себе слово забыть обо всем, что связано с Австралией, где он проживал, и больше в эту страну никогда не возвращаться.
Причиной ее ссоры с отцом послужило решение Кэтрин отменить свадьбу с Биллом, сыном владельца соседнего ранчо, с которым она была помолвлена. Она застала жениха с другой женщиной и, рассказав об этом отцу, объявила, что не желает связывать свою судьбу с мужчиной, который ей изменяет. Энтони посмеялся и попросил ее не глупить, заметив, что секс и любовь в отношениях семейных пар — разные вещи, о чем она и сама вскоре узнает.
Кэтрин пыталась возражать, но отец вышел из себя и заставил ее замолчать. Потеряв самообладание, он заявил, что считает ее брак делом решенным, потому что давно договорился с отцом Билла соединить два ранчо, как только их дети поженятся. В заключение Энтони добавил, что, являясь его единственной дочерью и наследницей, Кэтрин обязана поступить так, как ей велено. В противном случае он вычеркнет ее из своей жизни и из завещания.
Тогда она впервые увидела отца таким, каким он был на самом деле, и поняла, что практически его не знает.
Воспоминания об этом эпизоде заставили Кэтрин поморщиться. Она до сих пор не понимала, как могла быть до такой степени наивной.
Еще меньше энтузиазма вызывала у нее предстоящая встреча.
Кэтрин стояла в нерешительности перед сложенным из камня особняком. Хотя погода стояла солнечная и температурный столбик показывал двадцать пять градусов в тени, Кэтрин пробирал мелкий озноб, вызванный нервным напряжением.
Приехав в Мельбурн поздно вечером, ночью она почти не спала и, встав с первыми лучами солнца, первым делом позвонила матери, чтобы сообщить, что с ней все в порядке. Последующие несколько часов Кэтрин провела в состоянии взвинченного ожидания. Она даже не могла есть, а только поглощала кофе чашку за чашкой. Ее мысли были всецело сосредоточены на предстоящем свидании, назначенном на полдень.
Она взглянула на изящные часики, украшавшие ее запястье. Стрелки неумолимо приближались к двенадцати. Пора идти на встречу с Ларри Гэлифаксом. Одно его имя повергало Кэтрин в трепет, но он был ее единственной надеждой, поскольку являлся исполнителем последней воли ее отца.
Если бы ей было дано выбирать, Кэтрин предпочла бы жить в бедности, только бы не вступать в права наследования. Но она несла ответственность за больную мать и не могла рисковать здоровьем и жизнью дорогого ей человека. Вспомнив о том, что деньги необходимы ей для операции матери, Кэтрин расправила плечи и вошла в облицованный мрамором холл.
Речь шла не о баснословной сумме, а всего о нескольких тысячах долларов, хотя Кэтрин полагала, что отец должен ее матери гораздо больше. История ее родителей была стара как мир. В семнадцать лет Пэгги встретила заезжего исполнителя романтических баллад из далекой Австралии и влюбилась в него по уши. Энтони Дженнауэй был намного старше, тем не менее у них завязался роман, закончившийся беременностью Пэгги и скоропалительной женитьбой. В положенный срок на свет появилась Кэтрин. Энтони увез жену и дочь в Австралию, но их совместное проживание продлилось чуть больше года, прежде чем произошел окончательный разрыв.
Позже, когда Кэтрин стала взрослой и пережила собственную любовную драму, мать поведала ей, что причиной ее развода с Энтони стал тот факт, что он не скрывал своих сексуальных связей на стороне и открыто говорил, что не собирается хранить верность жене, гастролируя с концертами по миру. Пэгги, разумеется, это пришлось не по душе, и она, бросив все, вернулась с ребенком в Штаты. За ее отъездом, больше напоминавшим бегство, незамедлительно последовал развод.
Кэтрин не винила мать. Ее собственный опыт общения с отцом оставил в ее душе неприятный осадок. Когда ей исполнилось четырнадцать, он предложил ей провести каникулы в Австралии. Кэтрин с радостью ухватилась за возможность посмотреть незнакомую страну и встретиться с отцом, которого фактически не знала. Она поселилась у него на ранчо, где без памяти влюбилась в сына владельца соседнего ранчо, восемнадцатилетнего Билла Торна. Отец ее выбор одобрил и всячески содействовал отношениям. Надо ли говорить, что Кэтрин и следующее лето провела в Австралии? В третий ее приезд они с Биллом обручились, а свадьбу собирались сыграть через год. Но мужем и женой они так и не стали — Кэтрин разорвала помолвку. С тех пор прошло шесть лет. За это время она ни разу не приезжала в Австралию и не звонила отцу. Она и теперь не рискнула бы появиться здесь, если бы не тяжелая болезнь матери.
Проходя по холлу, Кэтрин не удержалась и взглянула на свое отражение в одном из многочисленных зеркал. Недурно, отметила она про себя. На ней был легкий шелковый костюм бирюзового цвета с короткой юбкой и облегающим жакетом без рукавов, а на ногах — изящные босоножки на высоких каблуках. Длинные темные волосы Кэтрин сзади собрала в «конский» хвост и в целом выглядела соблазнительно и в то же время по-деловому.
За стойкой администратора сидела молодая женщина. Выяснив у Кэтрин цель визита, она сказала с вежливой улыбкой:
— Мистер Гэлифакс вас ждет. Поднимитесь на второй этаж. Там вас встретит его секретарь и сопроводит в офис.
— Благодарю вас.
Кэтрин направилась к лифту. Стоявшие в вестибюле мужчины проводили ее любопытными взглядами. «Куколка», — донесся до нее их тихий шепот.
Кэтрин не переставала удивляться, почему мужчины находят ее привлекательной. Сама она ничего особенного в своей внешности не замечала, скорее считала ее заурядной. У нее были правильные черты лица, большие голубые глаза, удивительно белая кожа и темные вьющиеся волосы, ниспадавшие ниже плеч.
Вдвоем с матерью они владели небольшим рестораном, и Кэтрин, которой приходилось снимать пробы со всех блюд, комплексовала из-за фигуры и прилагала значительные усилия, чтобы поддерживать себя в форме.
В лифте Кэтрин снова ощутила знакомый приступ паники, побороть который не успела, потому что кабина быстро остановилась. Дверцы раздвинулись, и Кэтрин ступила на пушистый ковер, устилавший пол второго этажа. В просторном холле царила мертвая тишина.
Она огляделась, но ее никто не встречал, и Кэтрин решила подождать. Немного погодя она нетерпеливо взглянула на часы. Стрелки показывали начало первого. Неужели Гэлифакс затеял с ней какую-то игру? В какой-то степени она его понимала и ни в чем не винила. В конце концов от нее не убудет.
Ларри Гэлифакс повторно возник в жизни Кэтрин полгода назад, когда неожиданно позвонил и предложил ей помириться с отцом. Вслед за первым звонком последовали и другие, но Кэтрин неизменно отклоняла все его предложения.
Отсутствие энтузиазма сотрудничать с душеприказчиком отца объяснялось главным образом тем, что по случайному совпадению как раз в это время Пэгги поставили неутешительный диагноз. И тут Кэтрин позвонил Гэлифакс и сказал, что у Энтони случился легкий сердечный приступ. Хотя его состояние не вызывало опасений, Гэлифакс посчитал нужным, чтобы Кэтрин приехала к отцу или, по крайней мере, позвонила. По мнению Гэлифакса, для отца и дочери настал момент зарыть топор войны и заключить перемирие.
Кэтрин пообещала поговорить с больным отцом, и таким образом, беседа завершилась на дружелюбной ноте.
В следующий раз Гэлифакс позвонил в тот день, когда Пэгги должны были делать операцию, и сообщил, что у Энтони инсульт и его отправили в больницу. В связи с этим Гэлифакс попросил Кэтрин срочно прибыть в Мельбурн, добавив, что заказал для нее билет, который ей доставят на дом. Ей надлежало вылететь в Австралию утром следующего дня. Кэтрин категорически отказалась лететь, поскольку матери предстояла операция и она хотела находиться рядом. Разговор закончился на повышенных тонах.
Третий звонок из Австралии не заставил себя долго ждать — Гэлифакс сухо сообщил, что ее отец скончался и похороны состоятся через три дня. Однако Кэтрин снова отклонила предложение приехать, поскольку ее больше волновало состояние прооперированной матери.
Кэтрин представляла, что после всего этого должен был думать Гэлифакс о дочери, не пожелавшей не только приехать или позвонить больному отцу, но и отказавшейся с ним попрощаться. Однако она надеялась, что, узнав об обстоятельствах, он проявит понимание.
Все же мысль о встрече с Ларри Гэлифаксом вызывала у нее чувство дискомфорта. Ларри гостил у ее отца на ранчо, когда она впервые к нему приехала. Отчим Ларри, Марк, был родным братом отца Кэтрин. Таким образом, Ларри доводился Кэтрин кузеном — по родственным связям, но не по крови.
В год их знакомства Ларри исполнилось двадцать пять лет, и он уже добился значительных успехов в бизнесе. В один из своих приездов в Австралию он обручился с Джейн, поразительно красивой девушкой, с которой познакомился в одном из ночных клубов, где она выступала с сольной танцевальной программой. Ее отец служил садовником на ранчо Торнов, расположенном по соседству с ранчо Дженнауэя, где остановился Ларри.
Юная Кэтрин с ним почти не общалась, считая его слишком взрослым и недоступным, чтобы быть другом. В лучшем случае она воспринимала Ларри как знакомого, в худшем — как представителя старшего поколения, взиравшего на нее критически. Она не совсем понимала, что нашла в нем молоденькая Джейн. Кэтрин нахмурилась, предчувствуя, что встреча с надменным Ларри Гэлифаксом не сулит ей ничего хорошего. С другой стороны, ради матери она была готова сунуться хоть в пасть ко льву, хоть к черту в логово. Мысль о матери придала ей сил, и Кэтрин, так и не дождавшись провожатого, отважно толкнула дверь, перед которой стояла.
Мимолетного взгляда ей оказалось достаточно, чтобы увидеть, что и в приемной никого нет. Зеленоватые стены, мягкие кожаные диваны белого цвета делали интерьер комнаты элегантным и свидетельствовали о хорошем вкусе и серьезных деньгах хозяина.
Вздохнув, Кэтрин подошла к одному из диванов и села. Напряжение ожидания сменилось разочарованием. Готовая к сражению в двенадцать, она чувствовала досаду, что все еще находится в подвешенном состоянии. Что дальше? Кэтрин растерянно огляделась. В этот момент дверь открылась, она рассеянно устремила взор на вошедшего и замерла в замешательстве. Перед ней стоял не кто иной, как Ларри Гэлифакс.
Кэтрин почти физически ощутила, как ее обдала волна исходившей от него мужской неотразимости. Высокий и статный, с темно-русыми коротко подстриженными волосами, подчеркивавшими правильные черты его лица, он был необыкновенно хорош собой. Тонкий орлиный нос и решительный подбородок придавали ему надменный вид. Смуглая кожа оттеняла прозрачные зеленые глаза, обрамленные густыми черными ресницами. Словом, этот мужчина имел полное право претендовать на титул лучшего представителя сильного пола. Впрочем, в этом вопросе Кэтрин не считала себя экспертом. После разорванной помолвки с Биллом ее опыт общения с мужчинами был весьма ограничен. Что же до этого красавца, то он как пить дать женат.