– Только, умоляю, не в пластике! – крикнула вслед Жаклин.
Тоже встала с лежака. Отряхнула от песка синее полотенце с логотипом их корабля «Costa Bella». Набросила его на плечи. Ну и солнце на этих Карибах! Все плечи уже в веснушках, а дальше будет только хуже, как пить дать. Даже в море от кошмарного светила не спрячешься – прожигает сквозь воду. Да на этом пляже Госье море такое, что даже залезать в него не хочется. Вода мутная, с водорослями, повсюду плещутся возрастные туристы-дедки. Не то что на Барбадосе, где они с мужем отыскали совершенно пустынную береговую полосу и купались голышом.
Вернулся с коктейлем Пьер. Протянул ей запотевший бокал. Пожаловался:
– Шесть евро содрали. А в пластике стоило бы всего четыре.
– Все, ты разорен! – хохотнула она.
Пыталась еще шутить на тему мужниной скупости. Хотя внутренне уже вся кипела. Мало того, что взял для них внутреннюю каюту без балкона, даже без паршивого иллюминатора, сидишь, словно в бункере. Еще экономит на всем! Золотые часики в корабельном магазинчике, видите ли, дороги, ставки на столах казино высоки – играй, милая, в автоматах, будто школьница! Даже на экскурсиях деньги жилил. Соседи по столику с их корабля, вон, поехали в заповедник Жака-Ива Кусто, кататься на каяках и плавать с маской, а потом посмотреть действующий вулкан Монсеррат. Благоверный же расхныкался:
– По девяносто пять евро с человека, на двоих – сто девяносто! Ты с ума сошла? Лучше такси возьмем, на пляж поедем!
А что те пляжи? Они везде на Карибах одинаковые. Здесь, на Гваделупе, один из худших.
Жаклин вздохнула. Залпом прикончила коктейль. Супруг выразительно взглянул на часы: типа, еще полудня нет, а ты уже второй пьешь! Но супруга гневно сдвинула брови, и зануда укорять ее не осмелился. Позвал:
– Пошли, поплаваем!
– Не хочу. Там водоросли.
– Да ладно тебе! Та же талассотерапия – только бесплатная! – усмехнулся муж.
«Нет, на Карибы надо ехать с любовником, – пронеслась у нее мысль. – Желательно с богатым».
– Искупаемся, а потом в ресторанчик сходим, здесь симпатичный, – продолжал уговаривать Пьер. – Лангуста съедим, ты ж давно хотела попробовать!
«Ну, хоть что-то!» – Жаклин слегка повеселела. А то ведь на предыдущем острове, Тортоле, он заставлял ее для ланча на корабль возвращаться, хотя отходил круизер лишь вечером. Зато на борту – в отличие от ресторанов на острове – кормили бесплатно.
– Ладно, пойдем. – Она небрежно бросила бокал из-под коктейля прямо в песок – местные уборщики подберут. – Только давай подальше заплывем, где вода чище…
Купались долго и, конечно, не обратили внимания, как возле их лежака остановилась девушка. Блондинка в темных очках. Порыв ветра вдруг сдул с ее плеч парео, она погналась за ним и поймала – точно возле их пляжной сумки.
* * *
Хлопот, как всегда, на Гваделупе было много.
Высадка пассажиров – шутка ли, на борт сходило больше тысячи человек! Не обошлось, разумеется, без эксцессов – разморенный, расслабившийся в круизе народ терял чемоданы, забывал на стойке рецепции паспорта, дети, не желавшие покидать корабль, прятались от родителей в лабиринтах коридоров, мамаши с папашами психовали.
Далее пришлось контролировать загрузку провизии, питьевой воды, для кают люкс поступила партия новых холодильников (один из них ушлые местные грузчики пытались замотать).
А потом еще хлеще: посадка новых пассажиров. Опять толпа, детский визг, людские метания, миллионы вопросов. Да еще в порту Point a Pitre, как назло, карнавал. Грузчики пьяны, наземная служба охраны пребывает в рассеянном, праздничном настроении.
Естественно, к полуночи, когда корабль должен был отшвартоваться и взять курс на Антигуа, нервы у начальника охраны окончательно сдали.
В 23.30 по приказу капитана должна была исполняться команда «All aboard». Однако последний путешественник – наплевав на заведенный порядок! – взошел на борт лишь за семь минут до полуночи. А когда отдали команду убрать трап, примчался взволнованный заместитель: расхождение по количеству пассажиров! На борту вместе с командой должно было находиться три тысячи восемьсот сорок человек. Однако пропустили три тысячи восемьсот сорок одного. Инцидент достаточно редкий. У каждого, кто имеет право находиться на «Costa Bella» – хоть туриста, хоть сотрудника, – имелась персональная пластиковая карта. Написаны на ней только имя с фамилией, а запрограммирована практически вся информация: дата рождения, номер каюты, для тех, кто работал, должность. Фотография тоже имелась. Когда на входе и выходе охранник прикладывал карточку к кард-ридеру – на устройстве в его руках высвечивалась физиономия ее обладателя.
– Как такое могло случиться? – напустился начальник охраны на подчиненного.
– Туристка из Бельгии свою карточку потеряла, – понурился тот. – На пляже Госье. Ее документы мы проверили – все чисто. Восстановили ей пластик. А когда она уже на корабль прошла, выяснили: ее старую карточку кто-то использовал.
– Почему сразу не заблокировали?!
Заместитель трагически вздохнул:
– Я… я собирался…
– Вы забыли инструкцию?! Дубликат можно активировать только после аннуляции старой карты! – с тихой яростью произнес шеф.
– Но вы же сами видите… какая сегодня суматоха, – понурил голову зам.
– Через какой контрольный пункт прошел лишний пассажир?
– Через кормовой. Там Радж дежурит, он человек ответственный.
– Однако пропустил по карточке туристки другого человека.
– Видно, похожа была, – вздохнул подчиненный.
А босс вцепился ногтями в виски. Что делать? Докладывать капитану, задерживать отправление? Потом платить штрафы порту, круизной компании?.. Но уже ведь давно трапы убраны…
В конце концов, «зайцу» с корабля не уйти. Теперь-то он проследит, чтоб карточку заблокировали. А бомбу (или что иное, запрещенное) на борт пронести невозможно: все вещи на входе просвечивают, с этим на «Costa Bella» строго.
И шеф службы охраны принял решение отправлять корабль. А лишнего пассажира он вычислит по пути на Антигуа.
Таня вместе со всеми провожала взглядом цветущий, застроенный белеными домиками остров. Прислушивалась к разговорам – пассажиры вокруг делились впечатлениями: одни успели посетить местный ботанический сад, другие – плантации сахарного тростника, а третьи восхищались тропическими лесами парка Мамелл…
«Скучная туристическая жизнь», – с усмешкой подумала она.
Настроение – несмотря на все переживания последних дней – было радостным, предвкушающим.
Одно беспокоило: что скажут близкие, когда узнают об ее выходке?
Маме (сладко уснувшей после обеда) Таня оставила записку.
А вот как ей оправдываться перед отчимом?..
* * *
Неделю назад. Юлия Николаевна
Если бы она разбиралась в спиртных напитках, а также умела их смешивать, то обязательно придумала бы коктейль «Карибский закат». За основу, конечно, надо взять местный ром, добавить в него что-то легкое, будто перышки облаков. А вкус оттенить чем-нибудь душистым, терпким. Чтоб похоже было на окружавший здешние острова океан…
Но Юлия Николаевна не умела делать коктейли, поэтому пила те, что ей готовил Мирослав. Простенько и, на ее взгляд, крепковато: ром с малой толикой колы. Она предпочла бы свежевыжатый сок, но выжималки в доме не было, а просить любимого, чтобы купил, она стеснялась.
Впрочем, грех, смертный грех хоть на что-то жаловаться, когда ей доступны восхитительные запахи тропиков, шум моря, быстрый лет облаков, приятная, днями тянущаяся праздность… Когда есть возможность за всем великолепием окружающего мира наблюдать из удобного мягкого кресла…
Юлия Николаевна прочно захватила главную гостиную на третьем этаже с панорамным видом на море. Пусть Мирослав говорит, что в столовой уютнее, а картины взору открываются не хуже – она своим предпочтениям не изменяла. Все время, когда оставалась одна, проводила в любимом кресле. Первые дни бесконечно упивалась видами, потом начала там же читать, делать записи в дневнике, подпиливать ногти, штудировать – со словарем – имевшуюся в доме кулинарную книгу карибской кухни (разумеется, та была на английском).
Единственное неудобство: освещалась гостиная плоховато. Днем – с панорамными окнами – все было замечательно, но темными вечерами одной лишь небольшой люстры явно не хватало.
Чтоб не отвлекать Мирослава (тот теперь все чаще уединялся в библиотеке), Юля попробовала решить эту проблему сама. Принесла из спальни настольную лампу, а розетка – очень удобно – располагалась как раз возле ее любимого кресла. Вилка в пазы вошла свободно, но лампа не включилась. Хотя в спальне работала нормально. Что-то с розеткой не так?
Пришлось побеспокоить Мирослава. Тот в восторг не пришел. Пробурчал:
– Говорю тебе, читай в столовой! Там света достаточно.
Но ей не хотелось расставаться с любимой комнатой даже вечером, потому она кротко молвила:
– А розетку ты починить не сумеешь?
Мирослав метнул в нее раздраженный взгляд. Вышел из гостиной. Вскоре явился с удлинителем. Буркнул:
– Не разбираюсь я в розетках. Вот, удлинитель в холле воткни… Провода хватит.
– Спасибо тебе! – проникновенно произнесла Юлия.
Инцидент был исчерпан.
* * *
«Конечно, этот случай мог значить всего лишь то, что в доме (Мирославу чужом) действительно не работала розетка, – думала Татьяна. – А чинить он не умел. Или просто не захотел возиться…»
Но все ж никак не выходила из головы история – давняя, из детства. Когда просила любимого отчима (тогда еще жившего с ними) рассказать сказку перед сном. А тот, игнорируя положенные девочкам истории про Белоснежку и красавиц с чудовищем, повествовал, как выживать в тайге. Находить себе пищу даже в условиях вечной мерзлоты. Рассказывал и о разнообразных тайниках. Что можно устроить в полых металлических трубах забора. В карнизах для штор. В полостях старинных напольных часов.