Здесь больше радиолокаторов, чем во всей военной авиации. Если бы в воздухе появился неопознанный вертолет, мы бы об этом знали.
– Ну хорошо, – согласился Уэбстер. – Это дело надо распутать как можно скорее. Убийство и похищение… Мак, меня не покидает нехорошее чувство. Ты предполагаешь наличие второй угнанной машины, которая встретилась с «лексусом»?
– Вероятно, – подтвердил Макграт. – Сейчас мы как раз это проверяем.
– Есть какие-нибудь мысли по поводу того, кто похитители?
– Нет, – признался Макграт. – Нам удалось получить с видеокассеты довольно неплохие снимки. Обработанные компьютером. Немедленно высылаем их вам. Похитителей четверо, белые, возраст между тридцатью и сорока годами, трое чем-то похожи друг на друга, нормальное телосложение, опрятные, коротко остриженные волосы. Четвертый тип высокий, по оценке компьютера, шесть футов пять дюймов. По моим предположениям, именно он у них главный. Это он первым схватил Холли.
– Относительно мотива есть какие-нибудь предположения?
– Пока что никаких.
Снова наступила тишина.
– Ну хорошо, – сказал Уэбстер. – Никому ни слова.
– Молчу как рыба. Нас всего трое.
– Кого ты пригласил?
– Брогана и Милошевича.
– Ребята толковые?
Макграт недовольно фыркнул. Как будто иначе он выбрал бы их!
– Оба близко знакомы с Холли, – объяснил он. – И оба знают свое дело.
– Не нытики? – спросил Уэбстер. – Спокойные, серьезные люди, такие, какие были раньше?
– На моей памяти они ни разу не жаловались. Ни на что. Оба выполняют любую работу, оба готовы задерживаться допоздна. И я ни разу не слышал, чтобы они ворчали по поводу зарплаты.
Уэбстер рассмеялся.
– Слушай, а клонировать их нельзя?
Недолгая вспышка веселья быстро погасла. И все же Макграт оценил попытку директора разрядить обстановку.
– Сэр, а у вас как дела?
Тон Уэбстера снова стал серьезным.
– Что ты имеешь в виду, Мак?
– Старик вас не слишком донимает? – уточнил Макграт.
– Какой?
– Генерал.
– Пока что нет, – сказал Уэбстер. – Он справлялся сегодня утром, однако говорил исключительно вежливо. Впрочем, так бывает всегда. Первые два дня родители, как правило, сохраняют спокойствие. Все проблемы начинаются позже. И генерал Джонсон вряд ли станет исключением. Хоть он и большая шишка, под внешней оболочкой люди ведь одинаковые, правильно?
– Правильно, – подтвердил Макграт. – Если он захочет узнавать все из первых рук, пусть звонит мне. Быть может, ему так будет легче.
– Хорошо, Мак, спасибо, – сказал Уэбстер. – Но по-моему, о зубном враче нам лучше пока помолчать. С ним все дело начинает выглядеть гораздо хуже. Направляй мне все, что у тебя будет. Я посажу наших людей за работу. И ни о чем не беспокойся. Мы вернем Холли. Бюро заботится о своих. И всегда выручает тех, кто попал в беду.
– Для тебя есть работа, – сказал командир. – Ты ведь молод, так? Разбираешься в технике?
Парень с опаской подтвердил:
– Так точно, сэр, имею кое-какой опыт.
– Мы раздобыли новую игрушку, – сказал командир. – Сканер, прослушивает радиочастоты. Я хочу следить за эфиром.
У парня заледенела кровь.
– Зачем, сэр? Вы полагаете, кто-то использует радиопередатчик?
– Такое не исключено, – подтвердил командир. – Я не доверяю никому и подозреваю всех.
– Я не доверяю никому и подозреваю всех. Осторожности никогда не может быть слишком много. И особенно сейчас. Надо вникнуть в мелочи. Знаешь это выражение? «Гений проявляется в мелочах».
Сглотнув комок в горле, парень кивнул.
– Так что разворачивай сканер, – сказал командир. – Надо будет организовать посменное дежурство. Две смены, шестнадцать часов в день, хорошо? Сейчас нам необходима постоянная бдительность.
Развернувшись, командир пошел прочь. Парень облегченно вздохнул. Непроизвольно оглянулся в ту сторону, где остался тайник, и поблагодарил Бога за то, что прислушался к предчувствию.
– Мужья часто исчезают, – оправдывался полицейский. – Такое происходит сплошь и рядом. Это же Уилметт. Мужчины здесь такие же, как и везде, но только у них гораздо больше денег, на которые можно исчезнуть. Что мы могли сделать?
Милошевич был неумолим. Полицейский совершил две ошибки. Во-первых, он предположил, что ФБР привело в Уилметт убийство зубного врача. Во-вторых, его больше беспокоило то, как прикрыть свою задницу, и он понятия не имел о четырех убийцах, среди бела дня схвативших прямо на улице Холли Джонсон. Но затем он искупил свою вину.
– Что случилось с народом? – сказал полицейский. – Повадились жечь машины. Какой-то козел сжег машину на берегу озера. Теперь надо убирать ее остов. Местные жители подняли шум.
– Где это случилось? – встрепенулся Милошевич.
Полицейский постарался описать место как можно точнее.
– На стоянке на самом берегу. На Шеридан-роуд, рядом с парком Вашингтона. Ничего подобного мне видеть не приходилось, по крайней мере в Уилметте.
Милошевич и Броган захотели взглянуть на место своими глазами. Они поехали следом за сверкающей полицейской машиной. Полицейский проводил их до озера. Оказалось, это была не легковая машина, а пикап, десятилетний «додж». Без номеров. Облитый бензином, он сгорел практически дотла.
– Это произошло вчера, – объяснил полицейский. – Машину обнаружили где-то в половине восьмого утра. Ее видели водители, направлявшиеся на работу, и один за другим звонили нам. – Он обошел вокруг обгорелого остова. – Мое мнение – машина не местная.
– Почему? – спросил Милошевич.
– Ей ведь десять лет, так? В наших краях есть несколько пикапов, но они все новенькие, как игрушечные. Восьмицилиндровые двигатели, сверкающие хромированные поверхности. Такое старье никто держать не будет.
– Ну а садовники, монтеры, прислуга?
– Но зачем ее жечь? – спросил полицейский. – Если старая машина больше не устраивает, ее просто меняют на новую. Зачем выбрасывать деньги?
Милошевич немного подумал.
– Ну хорошо. Тогда пикапом займется Бюро. Мы пришлем тягач, чтобы его забрали. А вы до тех пор охраняйте машину. Никого к ней близко не подпускайте, понятно?
– А в чем дело? – удивился полицейский.
– На этой машине приехали похитители. Они бросили ее здесь, а сами угнали «лексус» и уже на нем отправились на дело.
Полицейский посмотрел на взволнованное лицо Милошевича, затем перевел взгляд на сгоревший пикап. У него мелькнула мысль, что четверо человек вряд ли могли уместиться в кабине «доджа», но он ничего не сказал, чтобы не выставлять себя на посмешище.
– А что насчет твоей матери? – наконец спросил он.
– Твой отец был знаменитым? – в свою очередь спросила его Холли.
Ричер покачал головой.
– Едва ли. Ну, его знали в части, в которой он служил.
– Значит, ты понятия не имеешь, что это такое.