Фальшивки не дискредитируют проблему. Верно?
– Верно, – сказал Мазур.
– Вот видите. Фотографии сомнительные, но местные. Например, давненько уже рассказывают о странных огненных шарах, взлетающих прямо из моря, а то и ныряющих в море. Причем те, кто это рассказывал, вовсе не пытались вытянуть из меня деньги, – а это, согласитесь, убеждает... Речь идет о районе возле Рио‑Трокадеро. Группа островов к востоку от Безымянного. Вы там не бывали?
– Нет, – сказал Мазур чистую правду. – Туда мы еще не заходили.
– А не собираетесь, часом?
– Пока нет.
– Жаль, – сказал лорд Шелтон. – Мне бы очень хотелось исследовать дно в тех местах. Но с аквалангом я, увы, обращаться не умею. И нет пока на примете подходящего человека. Быть может, мы смогли бы договориться? Я бы вас нанял на несколько дней – всех вас, с вашим корабликом, естественно. Скажем, двести фунтов в день. Что скажете?
– Не пойдет.
– Двести пятьдесят?
– И за тысячу не соглашусь, – сказал Мазур. – Поставьте себя на мое место. Вы бы согласились на поденную плату, когда в перспективе маячит галеон со всеми его сокровищами?
– Вряд ли, – честно признался лорд Шелтон.
– Вот видите... Ничем не могу помочь.
– Жаль. Тогда партию в покер, как обычно?
Наталья неожиданно вмешалась:
– Простите, ваша светлость, но нас, право же, ждут...
Она встала из‑за стола, ухватила опешившего Мазура за локоть, прямо‑таки выдернула его со стула, как редиску с грядки, взяла под руку, и он сделал шага четыре, прежде чем опомнился. Однако, не протестуя, прошагал бок о бок с ней к выходу и, только когда они оказались на улице, спросил:
– Интересно, где это нас ждут? Я лично совершенно не в курсе...
– Да нигде, конечно. Просто я хотела поговорить...
– Мы до сих пор не нашли не то что ни единого пиастра, но даже ржавого корабельного гвоздя, – произнес Мазур заученно. И добавил: – Но мы, разумеется, не теряем надежды...
– У меня другая идея, Джонни. Нет терпения ждать, пока вы отыщете ваш галеон – если отыщете, а лорд Шелтон поймает инопланетянина, что еще менее вероятно. Знаете, что мне пришло в голову? Может быть, стоит, не дожидаясь, пока кто‑то из вас обеспечит меня сенсацией, написать книгу?
– О чем?
– Обо всем понемногу. Об острове, о пиратских следах, о колдунах из чащоб в центральной части острова, о кладоискателях...
– Похвальное намерение, – сказал Мазур осторожно. – В жизни не встречал человека, который бы писал книгу... Чертовски трудное, должно быть, предприятие...
Они так и шагали под ручку по узкой полутемной улочке, застроенной старинными испанскими домами. Со всех сторон доносилась музыка и смех, слонялись веселые компании, в небе горели огромные звезды с Полярной во главе, и на миг Мазуру показалось, что нет никаких сложностей, и он просто‑напросто гуляет с самой обыкновенной девушкой, то и дело задевавшей его бедром, не то чтобы с намеком, но никак не случайно.
Он был человек тренированный, видавший виды, и потому вмиг отбросил все мысли, несущие хоть капельку романтической подоплеки. Весь его прошлый опыт восставал против слюнявой романтики применительно к данному конкретному случаю. Этой кукле он зачем‑то понадобился, вот и все. А остальное – комедия...
– У меня зародились страшные подозрения, – сказал он, не замедляя шага. – Уж не готовите ли вы мне, мисс, участь персонажа?
– А вы против, Джонни?
– Кто его знает, – сказал Мазур. – Не возьму в толк, зачем мне это.
– Не возьму в толк, зачем мне это. Биография у меня самая что ни на есть прозаическая...
– С точки зрения обывателей вроде Дюфре – отнюдь нет. Я ведь не с кондачка за это дело взялась. Обычный скучный человечек вроде нашего коммивояжера или какого‑нибудь бухгалтера обожает читать о других людях – олицетворяющих тот образ жизни, каким он сам никогда жить не будет. Знаете, какие книги прекрасно продаются? Записки вулканологов, путешественников, авантюристов, натуралистов...
– Интересная задумка, – сказал Мазур. – Это значит, я должен всю свою путаную биографию выложить?
– Хорошо бы.
«Неужели вот и оно? – подумал Мазур холодно. – А в сумочке, чего доброго, крохотный магнитофончик, и очень скоро запись будет внимательно слушать другой человек, как раз и натасканный препарировать легенды? Значит, все же спецслужба? Но это означает, что мы уже на подозрении. Или все же что‑то другое?»
– Ну хорошо, – начал он сговорчиво. – Мой дедушка был главарем самой знаменитой в Югославии банды, орудовавшей на большой дороге лет двадцать. Однажды он ограбил греческого посла, следовавшего из Афин, забрал у него усыпанный бриллиантами портсигар, который посол вез в подарок югославскому королю от греческого – три фунта золота и горсть алмазов. Мало того, случилось так, что юная и прекрасная супруга посла – сам‑то он был стар и плешив, – оказавшись в разбойничьем лагере, воспылала к дедушке...
– Да ну вас, Джонни! Я серьезно. Вы мне расскажите что‑нибудь настоящее, мне пригодится для книги.
– Ну ничего себе! – сказал Мазур. – А если вся моя биография, ну прямо сплошь состоит из таких дел, про которые и вспоминать нельзя, потому что срок давности не вышел?
– Не наговаривайте на себя! Ни за что не поверю. Вы, конечно, наверняка что‑нибудь наколбасили, но вряд ли вас ищет полиция трех континентов... Или хотя бы двух. Или хотя бы одного. У вас, в общем, на редкость добропорядочный вид.
– Это маска, – сказал Мазур. – На самом деле в каждом порту, где я бываю, обожаю душить молодых очаровательных журналисток и сбрасывать трупы за борт... Пойдете со мной на мой кораблик? Вот прямо сейчас. Там у меня в рубке припрятана бутылочка, я вам расскажу кучу настоящих историй, а потом, уж не взыщите... Идете?
– Иду, – решительно сказала Наталья, вновь задев его бедром.
Не замедляя шага, Мазур приобнял ее за талию, и она нисколечко не отпрянула, даже склонила голову к его плечу, и они шли дальше, в сторону порта, неотличимые от других парочек, во множестве разгуливавших повсюду. Подумав, Мазур опустил ладонь с талии чуточку пониже – не то чтобы чуточку, а гораздо, – но и это опять‑таки не вызвало хотя бы словесного сопротивления. «Ну, значит так, – подумал Мазур совершенно трезво. – Вариантов у нас всего два. Либо она в меня, супермена и красавца, влюбилась по уши с первого взгляда, либо ей от меня что‑то очень нужно – настолько, что на все готова. Сердце чует, увы, что второй вариант не в пример ближе к реальности...»
Так они и дошли до пирса – что два голубка, разве только не ворковали. Мазур перепрыгнул на палубу, протянул девушке руку, и она прыгнула следом, чуть взвизгнув. Не теряя времени, он направился в рубку, извлек из укромного местечка и в самом деле имевшуюся там бутылку. Уселся на свернутый парус, старательно уложенный позади рубки, похлопал ладонью по грубой ткани рядом с собой. Наталья тут же села, приняла у него бутылку с отвинченным колпачком, старательно сделала глоток, почти не поперхнувшись. «Ах, какие мы свойские, – ядовито подумал Мазур. – Слеза прошибает».
Вокруг, надо признаться, было здорово.