Глава 1
БЕЛОКУРАЯ НА БЕЛОМ ФОНЕ
Непредсказуемая шантарская весна, как частенько, опять
баловалась дурацкими сюрпризами. Вчера потеплело, снег размяк и
размок, машины до темноты старательно месили серые рыхлые груды -
а сегодня с рассветом стукнул морозец, и получился пакостнейший
гололед. Аварий было - не перечесть. Хорошо еще, к середине дня
все более-менее уладилось, но машины ползли, как сонные мухи.
"Право, пешком надо было идти, - сердито подумала Даша, - все
быстрее вышло бы". От места происшествия до городского УВД - два
шага, едва успеешь сигарету выкурить, но, коли уж теперь ты пусть
и мелконькое, да начальство, приходится пользоваться благами. Пару
лет назад бы эти блага, когда "доктора Петрова" операм пришлось
доставлять в узилище на попутке, и он, сука такая, ухитрился
залепить водителю каблуком по затылку, отчего старенький "Москвич"
чудом не воткнулся в грузовик на приличной скорости...
- Сиреной пугнуть? - не поворачиваясь к ней, сердито выдохнул
водитель.
- Да ну, - сказала Даша. - Дотащимся... Вон, давай за серой
"вульвой". Ага, вписались... Сорок пятый дом - это где пельменная?
- Нет, тот - сорок третий, - мотнул головой водитель. - Сорок
пятый - где "Золотая лилия".
"Ага, - сказала себе Даша. - Кажется, что-то проясняется.
Дело не в шикарнейшем магазине косметики с поэтически-ботаническим
названием - всю эту пятиэтажку сталинских времен оптом скупила
одна из строительных фирм, учинила в квартирах европейский ремонт
и продала их уже поштучно и, как легко догадаться, гораздо дороже.
Явного криминала в этой негоции вроде бы не прослеживалось, и то
хлеб, меньше головной боли..."
Пожалуй, престижный адресок кое-что и объясняет: понятно
теперь, отчего при подозрении всего лишь на убийство поднялся хай
вселенский, на место происшествия, как донесла разведка,
отправился начальник следственного отдела прокуратуры, а вслед за
ним начальство повелело выехать и Даше. А что, вполне может быть -
жертва (или - гипотетическая жертва) принадлежит к шантарскому
бомонду, он же - хай лаиф. Вот это уже - головная боль.
Фамилия, правда, совершенно незнакомая. Даша, закуривая,
старательно повторила про себя: "Гражданка Лямкина Маргарита
Степановна, двадцати шести лет..." Положительно, имя это ни с чем
конкретным не ассоциировалось. Криминал... Важные чиновники...
Пресса-радио-ящик... Нет, ни намека на ассоциации.
Увы, отсутствие ассоциаций и аллюзии ни о чем еще не говорит.
Во-первых, Даша не могла знать по фамилиям все поголовно местное
"новое дворянство", а во-вторых, как гласят газетные объявления,
возможны варианты. Скажем, девичья фамилия у покойной другая, и
громкая. А потом, в "дворянских" квартирах сплошь и рядом
оказываются плебеи - проститутки, поделъннки, собутыльники. Кое-
кто о из них и отдает концы посреди новорусской роскоши -
насмотрелись, плавали - знаем...
Шлюшка загнулась от передозировки? Беспутная доченька
серьезного папы посреди веселой гулянки получила по башке
устрашающе дорогой бутылкой? От безделья Даша лениво перебирала
oepb{e пришедшие в голову варианты, а водитель тем временем,
проявляя чудеса эквилибристики на гололеде, ухитрился
перестроиться в крайний правый ряд, откровенно подрезав маршрутное
такси, под негодующий вой клаксона свернул вправо, на черепашьей
скорости вполз под арку.
- Вон там, определенно, - сказала Даша, наклоняясь вперед и
ощущая знакомый прилив охотничьего азарта. - У того подъезда.
Узнаю прокурорский номерок на "Волге"...
Машин, впрочем, у подъезди имелось немного: черная "Волга"
прокурорского орла Чегодаева, потрепанный штатский "жигуль"
сыскарей, две милицейских машины в полной боевой раскраске. Стояло
еще три, но номера были насквозь незнакомые: могли и не иметь
никакого отношения к доблестным органам правопорядка, равно как и
к доблестной конторе, за таковыми органами надзирающей...
- Мне ждать? - скучным голосом спросил водитель порядка ради,
он и так прекрасно понимала что ничего другого ему не остается.
- В яблочко, - рассеянно сказала Даша. - Кукуйте, ангел
мой...
Она старательно застегнула куртку доверху, прежде чем вылезти
из теплой машины под ледяной ветерок. Двое сержанта, торчавших у
милицейского "уазика", проводили с заинтересованными взглядами,
один явственно причмокнул. Не знали в лицо, обормоты, ежу понятно.
Философски пожав плечами, Даша распахнула тяжеленную железную
дверь с кодовым замком (по случаю печального происшествия
незапертую), стала не спеша подниматься по лестнице, всем своим
обликом вопиявшей о немалых денежках, угроханных на реконструкцию.
На лестнице было тихо, никакой суеты, - следоваьно, сыскари уже
успели набегаться по соседям, сортируют добытую информацию...
У двери на третьем этаже скучал третий сержант, он бравенько
кинулся наперерез Даши как только сообразил, что она собирается
войти.
- Девушка, вы, собственно, куда?
- Растем, надо же, - громко проворчала она. - Какие слова
знают сержанты - "собственно"... Я, собственно, майор Шевчук.
Комментарии будут?
Комментариев не последовало, сержант, надлежащим образом
изменившись в лице, живенько посторонился. Даша на минутку
задержалась, прислушалась: железный лязг доносился словно бы из
стены, прокатываясь по ней снизу вверх.
- Сантехники мараются, - торопливо пояснил сержант. - На всю
катушку. Из-за воды и раскрутилось...
- Ну-ка, ну-ка, - ободряюще кивнула Даша, прекрасно зная по
прошлому опыту, что такие вот сержанты успевают вызнать все едва
ли не быстрее производящих дознание. - Что там с водой?
- Кран в ванной был не завернут, - с готовностью поведал
сержант. - Роскоши наворотили снаружи, а трубы в стенах остались
старые, гнилые, вот к соседям снизу помаленьку и потекло. Начали
колотиться, - он кивнул на дверь, которую охранял, - а там и этот
тип приехал...
- Какой?
- Знакомый какой-то, его там давно допрашивают. В общем,
вызвали участкового, поломали дверь, а они там мертвая...
- Ясно, - сказала Даша. - Бди дальше...
Рассматривая дверь из натурального дерева, она вновь ощутила
щекочущий прилив устоявшегося охотничьего азарта - и тут же
вспомнила, что чувство это теперь сродни фантомным болям в
отрезанной ноге. Она уже не гонялась за дичиной самолично, лишь
трубила в рог и отдавала команды своре. И не могла понять до сих
пор, лучше ей от этого стало или нет...
В прихожей явственно попахивало деньгами - но не шальными или
g`opedek|m{lh, впрочем. По сравнению с ее собственной квартиркой
хоромы были невероятно роскошными, зато масса новоруссов наверняки
презрительно покривила бы губы, лишний раз сработав на авторитет
Эйнштейна.