– Вместо этих опостылевших курсов по управлению личным составом и соблюдению демократии на всех уровнях?»
– Это совершенно правильно, – сказал майор Лиепа. – Когда коммунистические государства находятся на грани распада, они становятся похожими на корабль, терпящий бедствие. Преступники – это крысы, они бегут первыми. У них есть связи, деньги, средства. Многие люди из стран Восточной Европы, которые пытаются получить убежище на Западе, не кто иные, как бандиты, которые вовсе не спасаются от притеснений, а ищут новые места для своей деятельности. Подделать биографию и документы очень легко.
– Майор Лиепа, – прервал его Валландер. – Вы сказали, что вы так думаете. You believe. You do not know? [3]
– Я уверен, – ответил майор. – Но доказать я не могу. Пока не могу.
За словами майора скрывался некий контекст, не укладывающийся у Валландера в голове. Получается, в стране майора Лиепы преступность связана с политической элитой, располагающей достаточной властью, чтобы опосредованно и напрямую влиять на систему наказаний. Два трупа, приплывшие к шведскому берегу, привезли с собой привет из этого сложного и чуждого мира. Кто же в действительности держал пистолет, из которого убили этих двоих?
Вдруг Валландер отчетливо понял, что расследование каждого преступления означало для латышского майора поиск доказательств, раскрывающих его политическую подоплеку. «Наверно, нам в Швеции следовало бы работать точно так же, – подумал он. – Может, нам пора понять, что мы копаем недостаточно глубоко, когда ищем причины преступлений, совершаемых вокруг нас сегодня?»
– Эти двое, – сказал Мартинссон, – кто убил их? И почему?
– Я не знаю, – ответил Лиепа. – Они, конечно, получили по заслугам. Но зачем их пытали? Кто их пытал? Что хотели узнать убийцы, прежде чем заставить Лейю и Калнса замолчать навсегда? Узнали ли они, что хотели? У меня тоже много вопросов, но ответов нет.
– Едва ли ответы можно найти в Швеции, – заметил Валландер.
– Я знаю, – сказал Лиепа. – Ответы, скорее всего, в Латвии.
Валландер вздрогнул. Почему он сказал «скорее всего»?
– Если не в Латвии, то где же еще? – удивился он.
– Еще дальше, – ответил майор.
– К востоку от Латвии, – предположил Мартинссон.
– Или к югу от Латвии, – сказал майор Лиепа и умолк.
Валландер и Мартинссон поняли, что он не хочет развивать свою мысль.
Совещание закончилось. Валландер почувствовал, что после долгого сидения дал знать о себе старый радикулит. Мартинссон обещал майору помочь обменять деньги в каком‑нибудь банке. Валландер попросил его также позвонить Лувэну в Стокгольм и узнать, как идут дела с баллистической экспертизой. А сам он собирался написать рапорт о прошедшем совещании. Прокурор Анетт Бролин сообщила, что хочет получить его как можно скорее.
«Нет уж, Бролинша, – подумал Валландер, выходя из прокуренной переговорной в коридор. – Это дело ты не сможешь довести до нашего суда. Мы пошлем его в Ригу как можно скорее вместе с двумя трупами и красным спасательным плотом. Затем поставим штамп на папке с материалами предварительного следствия и с легким сердцем заключим, что мы сделали все, что от нас зависело, и что нет никаких оснований принимать дополнительные меры ».
После обеда Валландер писал свой рапорт, пока Мартинссон сопровождал майора Лиепу, который хотел купить кое‑что из одежды для своей жены. Затем Валландер позвонил в прокуратуру и узнал, что Анетт Бролин готова принять его, и тут в двери показался Мартинссон.
– А где ты оставил майора? – спросил Валландер.
– Сидит в своем кабинете и курит, – ответил Мартинссон. – Засыпал Сведбергу пеплом весь ковер.
– Он что‑нибудь перекусил?
– Я пригласил его в «Дудочник». Сегодня там подавали гуляш. Но я не думаю, что ему понравилось. Он все больше курил и пил кофе.
– Ты позвонил Лувэну?
– Его нет, у него грипп.
– Но ты говорил с кем‑то вместо него?
– По телефону ни от кого ничего невозможно добиться. Никого не удается поймать. Никто не знает, когда кто вернется. Все обещают позвонить. И никто не перезванивает.
– Может, Рённлунд тебе поможет?
– Я пытался поймать и его тоже. Но он уехал по служебным делам.
По какому делу он уехал, куда и когда он вернется, сказать не мог никто.
– Попробуй еще. Я поеду в прокуратуру. Я полагаю, мы сможем передать дело майору очень скоро. Трупы, плот и материалы следствия – все это он сможет забрать в Ригу.
– Как раз об этом я хотел поговорить с тобой.
– О чем?
– О спасательном плоте.
– А что с ним?
– Майор Лиепа хотел осмотреть его.
– Разве он не стоит в подвале?
– Все оказалось не так просто.
Валландер почувствовал, что начинает злиться. Иногда Мартинссон выражался слишком витиевато, так что не поймешь, что он имеет в виду.
– Что сложного в том, чтобы спуститься в подвал?
– Плот исчез.
Валландер с недоверием взглянул на Мартинссона:
– Исчез?
– Да. Исчез.
– Что ты хочешь сказать? Плот стоял в подвале на двух деревянных козлах. Вы с капитаном Эстердалем осмотрели его. Кстати, следовало бы написать ему и поблагодарить за помощь. Хорошо, что ты мне напомнил.
– Козлы на месте, – сказал Мартинссон. – А плот пропал.
Тут до Валландера наконец дошло, что имел в виду Мартинссон. Он бросил свои бумажки на стол. Вместе с Мартинссоном они бегом спустились в подвал.
Мартинссон был прав. Плот пропал. На бетонном полу валялись деревянные козлы.
– Что за черт?! – выругался Валландер.
Мартинссон ответил нерешительно, словно сам сомневался в своих словах:
– Кто‑то проник сюда. Вчера вечером Ханссон спускался в подвал по какому‑то делу и видел плот. Сегодня утром дорожный патруль обнаружил, что дверь взломана. Следовательно, плот украли ночью.
– Это невозможно, – возразил Валландер. – Как можно проникнуть в управление полиции? Здесь дежурят круглые сутки. А больше ничего не пропало? Почему никто не сообщил об этом?
– Патрульный сообщил Ханссону. А тот забыл доложить тебе. Но здесь ничего больше не было, только спасательный плот. Все остальные двери заперты. И следов взлома на них нет. Те, кто проник сюда, искали плот, и ничего больше.
Валландер уставился на перевернутые козлы. Где‑то в глубине души нарастала тревога.
– Мартинссон, – медленно проговорил он, – вспомни, не попадалось ли тебе в газетах, что спасательный плот хранится в подвале управления полиции?
Мартинссон задумался.
– Да, – ответил он. – Где‑то я читал, что плот стоит в подвале. Я даже думаю, что здесь побывал фотограф. Но кто рискнет лезть прямо в руки полиции, чтобы добыть резиновый плот?
– Вот именно, – подтвердил Валландер. – Кто рискнет?
– Ничего не понимаю.
– Может, майор Лиепа понимает? – предположил Валландер. – Приведи его сюда. А затем мы проведем тщательный осмотр места преступления.