Главный зачинщик, упомянутый братишка, человек невероятно ожесточенный, не знающий удержу в своих эмоциях, может прислушаться к словам сестры Похоже, я тогда еще не совсем избавилась от прежнего чувства к мужу, ибо поверила ему, однако все же заметила:
— Будь твоя продавщица старой, толстой и косоглазой, наверняка ты избрал бы другой источник информации. Хотя... тогда она тебе порассказала бы еще больше! Так о чем конкретно идет речь?
— Планируется нанесение тяжких телесных повреждений. Хотя, возможно, планами все и ограничится. Не стану хвалиться, но, кажется, мне удалось ее немного напугать.
И я опять съехидничала:
— Да что ты говоришь! Тогда это наверняка впервые в твоей жизни. Удалось напугать молодую и красивую даму...
На всякий случай покупки впредь я решила делать сама. В магазинчике оказалась уже вечером, перед закрытием. И представьте, тоже удалось кое-что подслушать! Ветер явно стихал, море успокаивалось, и трое рыбаков договаривались, кто из них куда отправится с рассветом. Двое намеревались ставить сети, третьему же вменялось в обязанность временно забыть про треску и заняться янтарем. Разговаривали рыбаки вполголоса, но у меня пока со слухом все в порядке. И я отчетливо слышала, как они порешили — один поедет по шоссе в Пески, доберется до тамошнего порта, а вернется пешком по пляжу. До порта проедет свободно, песочники сами себе западней не устроят, колючек не набросают, так что к морю проскочит. Обратно, значит, по пляжу...
— Завтра просыпаемся в полшестого! — решительно заявила я по возвращении. — Они уверены — завтра пойдет янтарь, не знаю почему, но уверены. Одни из них двинутся от Крыницы, другие со стороны Песков. Мы с тобой должны оказаться в середке.
А Пупсик весь извелся, поджидая меня, возражать он и не собирался. Оказывается, только что хозяйка сообщила ему, что, видимо, сегодня и завтра нам придется ограничиться скромной едой, ибо свежей рыбы не ожидается, так что извините. Муж намерен отправиться за янтарем, рыба пока откладывается. А если мы категорически возражаем, она может попытаться перекупить у кого-нибудь из тех рыбаков, которые все-таки займутся своими прямыми обязанностями. Пупсик сказал, чтобы не беспокоились, нас устроит и скромная еда.
И в самом деле, нам тоже было сейчас не до рыбки.
— Давно мечтал хоть разок взглянуть, как идет янтарь. — откровенничал Пупсик. — Вот и подворачивается случай. Последняя возможность, ведь нам осталось... ага, всего три дня, ну четыре в крайнем случае. Мой отпуск кончается.
— Мы можем сюда приехать и в следующий отпуск. — предложила я.
— Рано пока говорить о следующем, еще ничего не известно. Хочу именно теперь увидеть!
Я испытала какое-то неприятное чувство, услышав, что о следующем отпуске еще не известно, однако не стала ничего выяснять.
— Мне бы тоже хотелось, — вместо этого ответила я, — только гарантировать тебе, что в эту ночь двинется янтарь, не могу.
— Тогда какого черта ты меня сюда привезла? — взорвался мой благоверный.
— Ты что, спятил? Силой я тебя, что ли, сюда затащила?
Мы чуть было не поссорились в очередной раз. На меня взвалили ответственность за янтарь, а Пупсику, как всегда, не терпелось удовлетворить свое желание. А если не будет янтаря, вся вина на мне. Я видела, он с трудом заставил себя не раздувать скандала.
Ночью, кажется, ни один из нас глаз не сомкнул. С трудом дождались утра Судя по всему, высшие силы решили пойти нам навстречу.
На пляж мы проникли через знакомый проход в дюнах и оказались в излюбленном месте. Солнце уже просматривалось над верхушками дюн. так что было достаточно светло. Вокруг ничего особенного не происходило. Море мирно плескалось, никакого янтаря вокруг не наблюдалось, но немного правее, в сторону Песков, на берегу что-то темнело, а еще дальше мелькали какие-то фигуры.
так что было достаточно светло. Вокруг ничего особенного не происходило. Море мирно плескалось, никакого янтаря вокруг не наблюдалось, но немного правее, в сторону Песков, на берегу что-то темнело, а еще дальше мелькали какие-то фигуры. Мы устремились в том направлении, и оказалось — по пляжу мечутся как минимум четыре конкурента.
— Холеррра! — рявкнул мой сладкий песик. — Надо было встать пораньше. То есть прийти пораньше, встали мы достаточно рано, это ты вечно копаешься.
— Во-первых, не правда, — возмутилась я. — А во-вторых, приди мы раньше, черта с два бы увидели, ведь в темноте много не насобираешь. Вспомни, как мы были тут первый раз.
— Ничего подобного! Сегодня солнце светит, увидели бы.
— Успокойся, коханый. Все равно эти люди опередили бы нас, ведь им ближе добираться.
Но Пупсик не желал успокаиваться
— Кажется, я начинаю понимать тех, кто подкладывает цепи с шипами.
— При чем тут цепи? Наверняка большинство добирается пешком, плевать им на цепи.
И тут, словно опровергая меня, мимо промчались два мотоцикла, а вслед за ними и третий. Глубоко разобиженные, убежденные, что вот здесь лежали куски янтаря, которые у нас из-под носа увели другие, мы поплелись на восток. Если уж сегодня не удастся ничего найти, может, хоть увидим, как другие находят?
И увидели!
Незаметно мы одолели два километра, вот уже и Пески видать, вот можно различить лодки на берегу. Казалось, там с каждым нашим шагом все прибывало народу. Интересно, чего они столпились на одном месте?
И тут вдруг совсем недалеко от нас рыбаки полезли в воду Сначала один, за ним второй, третий. Езус-Мария, это в ноябре-то! Правда, на них были резиновые комбинезоны по грудь, на подтяжках. Каждый держал в руках длинный шест, на конце которого болтался мешок из сетки. И этими сетками рыбаки принялись что-то зачерпывать в море, тащили на берег и там вываливали, опять заходили в море и опять выносили на берег черные кучки какого-то хлама. Присаживались на корточки перед кучами и выбирали из них куски янтаря. Некоторые куски поблескивали в солнечных лучах, их было видно даже нам, в отдалении, других мы не могли разглядеть, но рыбаки уверенно вытягивали и их.
Число рыбаков с сетками все увеличивалось. Вот уже рядом с нами орудовало не меньше восьми, а сколько еще виднелось по соседству!
Ошеломленные, мы не двигались с места, не решаясь подойти ближе, чтобы рассмотреть все досконально. А вдруг подумают, что мы хотим польститься на чужую собственность?
— Интересно, откуда они вылавливают этот мусор? — пробормотал донельзя заинтригованный Пупсик. — Может, ты видишь?
— Да нет, вижу только воду. И тоже ничего не понимаю. А они, похоже, видят. Погоди-ка, они что-то говорят. Пошли послушаем.
И в самом деле, двое рыбаков громко переговаривались, показывая на что-то в море. Наверное, на третьего, который слишком далеко зашел в воду, вот отпрянул, потому что волна накрыла его по шею. И опять мы не могли понять, с какой стати забрался на глубину. Ему-то наверняка было ясно зачем.
И нам стало ясно, когда один из рыбаков закинул свой огромный сачок буквально у нас под носом. В спокойной воде мы разглядели нечто вроде черного пятна. Вот, оказывается, за чем охота! Пятно — это мусор с кусочками янтаря! Я изо всех сил вытаращила глаза, разглядывая воду там, где волна чуть с головой не накрыла рыбака. Да, точно, там что-то темнеет, может, просто более глубокое место?
— Вон где надо бы зачерпнуть! — произнес кто-то рядом со мной, обращаясь к коллеге, кивнув на рискового рыбака.
— Туда не подойти, — вздохнул коллега. — Разве что пододвинется чуток.
— Может, ночью?
— К вечеру обещали ветер...
Мы жадно подслушивали, ошиваясь поблизости. Тут к шеренге искателей янтаря пристроились с правого фланга новенькие — парень и девушка.