Фишер спал на соседнем кресле, часы на тумбочки показывали три восемнадцать.
Звонил мой телефон. Я взял трубку.
— Да, — пробормотал я.
— Джек Уолен?
— Кто это?
После небольшой паузы я услышал:
— Билл Андерсон.
— Один из твоих коллег его видел, — сказала Роза. — Вчера. Он все еще в городе.
— Если твой человек знает, где прячется Андерсон, почему он сам с ним не разберется?
— Потому что ты несешь за него ответственность.
Это твоя работа.
— Ситуация возникла не по моей вине, — спокойно сказал он. — Я с самого начала говорил, что трогать Андерсона не обязательно.
— Странно. Всегда считалось, что ты склонен к радикальным решениям — либо черное, либо белое. Во всяком случае, ты был таким, когда мы встретились.
— Я таким и остался. Но это означает, что иногда можно выбирать и белое. Было бы вполне достаточно уволить Андерсона. Им не следовало разрешать одному из Девятерых пытаться все сделать по-своему.
— Остальных поставили перед фактом. Как только Джо Крэнфилд сделал то, что сделал, за ним пришлось прибирать. Мне поручили проследить за процессом. Причины тебя не касаются, Шеперд.
— Только не нужно меня опекать, — сказал он. — Я занимался этим еще в то время, когда тебе меняли пеленки.
— Поздравляю. И чего ты хочешь?
— Проходит какое-то время, и ты начинаешь задавать вопросы.
— Но прежде ты делаешь то, что тебе говорят. Именно таковы условия сделки.
Да, сделка. С залива подул холодный ветер. Взгляд Шеперда скользнул по машинам, мчащимся по путепроводу, — ослики, бегущие за морковкой своих собственных фар. Когда он был молод, научная фантастика придумала машины, которые ездят по заданным маршрутам без вмешательства человека. Интересно, многие ли люди понимают, что следуют по заранее известной траектории без всяких машин.
— Ты меня тревожишь, — сказала она. — У тебя все нормально?
— Я в порядке, — ответил Шеперд.
— В самом деле? Ты выглядишь не лучшим образом.
Он отвел взгляд от шоссе и посмотрел в серые проницательные глаза, внимательно глядящие на него.
— Я в порядке, Роза.
— Полагаю, что так оно и есть. С твоей стороны было бы слишком большой глупостью не предупредить нас.
— Что у тебя есть для меня? — спросил он.
Она протянула ему какую-то записку.
— И никаких побочных неприятностей. Иными словами, не обделайся на этот раз.
Он медленно поднял на нее глаза и с удовлетворением отметил, что она слегка отодвинулась от стола. Кроме того, сидевшие за соседними столами мужчины и женщины встали, словно собирались защитить Розу. «Интересно, — подумал Шеперд, — как высоко она поднялась?»
— Я все сделаю, — сказал он.
Остальные тут же начали расходиться, оставив Шеперда и Розу вдвоем. Они шли по парку мимо высоких тотемных столбов. Их расставили здесь борцы за гражданские права, которые понятия не имели — возможно, им было все равно, — что местные племена никогда не делали ничего подобного до тех пор, пока не появились белые люди со своими металлическими орудиями труда. И посчитали правильным украсть для города столбы, в том числе и знаменитые столбы на площади Пионеров, из индейских деревень, расположенных в сотнях километров отсюда.
Перед тем как они вышли на Вестерн-авеню, границу парка, он остановился. Время пришло.
— Есть еще одна проблема, — небрежно сказал он. — Может быть. Девочка потерялась в Орегоне.
— И что теперь?
— Я думаю, она одна из вас.
— Что заставляет тебя так думать?
— Я ее выследил. Мы с ней поговорили. Она в полнейшем замешательстве. Будет опасно, если она кому-то расскажет. Ей удалось уйти от меня.
— Плохая работа.
— Мы находились в общественном месте.
Она приподняла бровь.
— Случайный ребенок убежал из дома, а ты считаешь, что у нас серьезный кризис?
— Я занимаюсь этим уже давно, Роза. Иногда все происходит именно так.