Его одежда была вся мокрая, ладони он плотно прижимал к лицу, закрывшись от всего на свете. Косточки на кулаках были совершенно белые и торчали наружу, мышцы вибрировали от напряжения – он с силой прижимал ладони к лицу. Я протянул руку и легонько прикоснулся к его плечу. Он вздрогнул и свернулся в еще более плотный комок.
– Элкленд, – тихо позвал я. – Это я. Старк.
Одна его рука начала сдвигаться в сторону, очень медленно, как ручка ребенка, который страшно боится выглянуть и посмотреть, опасаясь увидеть что-то плохое, которое только этого и дожидается. Я понял, что ему, должно быть, здорово досталось, как только мы здесь оказались. Так оно всегда бывает по какой-то неизвестной мне причине: даже для меня самого это всегда довольно скверное событие. Его рука сдвинулась ровно настолько, чтобы из-под нее выглянул один глаз.
– Старк? – спросил он тихо, очень тихо.
– Ага. – Я протянул ему руку. – Вставайте. Пошли дальше.
Гораздо более осторожно, чем я мог себе представить, словно реклама самой концепции осторожности, Элкленд медленно выбрался из-под скамейки. Пока я помогал ему подняться на ноги, он только и делал, что озирался вокруг, опасливо, боязливо осматривая все пространство, заглядывая во все уголки площадки.
– Они ушли? – шепотом спросил он, когда наконец выпрямился.
– Кто?
– Младенцы.
– Ох, дерьмо!.. Так вы их видели!
Он кивнул, вытирая губы ладонью.
– Так они ушли?
– Да, – ответил я. – Ушли. Прислушайтесь. – На площадке и в парке было тихо, только листья шуршали. – Никто больше не плачет.
Он прислушался, продолжая тереть губы. Я ожидал, что он будет выглядеть не самым лучшим образом, попав сюда, но это было гораздо хуже, чем я рассчитывал. Кожа его лица приобрела зеленоватый оттенок, а в некоторых местах проступали пятна ядовито-лилового цвета. Видеть этих младенцев – ужасная вещь, жаль, что это с ним произошло сразу же по прибытии сюда. Тут он наконец перестал тереть себе губы.
– Да, никто больше не плачет, – подтвердил он.
Я повел его через парк к каналу. К сожалению, продуктовая тележка из супермаркета продолжала ездить, описывая правильные круги вокруг клумбы, а это было совершенно лишнее для Элкленда в его нынешнем состоянии. Только этого ему не хватало. Он прильнул ко мне, что-то бормоча и всхлипывая. Я удостоверился, что он плотно закрыл глаза, и сам зажмурился.
А когда снова открыл глаза, тележка исчезла. Элкленд тоже поглядел и уставился на пустую дорожку.
– Как вы это сделали? Послушайте, Старк, где мы, черт побери?! Что происходит? Что это такое? Какого дьявола, мать вашу, где мы оказались?!
– Пошли, – сказал я. – Надо убираться отсюда. И поаккуратнее с выражениями.
Было такое впечатление, что мы пока что застряли в ночи, а также рядом с каналом. Было тихо и вполне нормально, никакого безумства вокруг, так что я был просто счастлив. И даже стал еще счастливее, когда обнаружил, что у меня еще остались сигареты. Элкленд брел рядом, все еще оглядываясь назад. Потом ткнул пальцем куда-то вперед:
– Это что?
Это была вообще-то гондола, она изящно плыла по каналу в нашу сторону, описывая временами круги.
– В ней вроде бы никого нет… Нет, бог ты мой, да там полно жуков!
– Не обращайте внимания, – сказал я. – Она скоро скроется из виду.
– А куда мы идем?
– Ну, видите ли, нам некоторым образом надо подождать и посмотреть. Ага! – Внезапно мы оказались в лесу, на гравиевой дорожке, достаточно широкой, чтобы шагать рядом. – Это выглядит обнадеживающе.
– Да что тут происходит?! – провыл-простонал он.
По обе стороны от нас рядами выстроились огромные деревья, толстенные стволы без веток, тянущиеся прямо в черное небо и растворяющиеся в нем. Элкленд встал, уперев руки в боки, и с недовольно-раздраженным видом уставился на меня.
– Объясните же, Старк!
Я продолжал идти вперед, и через некоторое время он последовал за мной.
– Это не самая лучшая мысль – разговаривать, когда мы идем, – заметил я вполне честно. – Это отвлекает внимание, а нам пока что следует оставаться там, где мы находимся. Вы не проголодались?
Деятель нахмурился.
– Да, вообще-то проголодался, – ответил он, вроде как удивленный тем, что его тело может найти время для столь приземленных ощущений.
– Хорошо. Сосредоточьтесь пока что на этом.
Мы шли так еще минут пятнадцать, по этой лесной тропинке. Вверху, в кронах деревьев дважды ухнула сова, но кроме этого вокруг все было тихое и мирное.
– Постойте.
Я обернулся к Элкленду, а тот как раз наклонился, чтобы завязать шнурок на ботинке. Потом он выпрямился и устало посмотрел на меня. Выглядел он плохо – весь в поту, мокрый и павший духом.
– Вы в порядке? – спросил я.
– И да, и нет, как вы любите выражаться. – После чего он вдруг дернулся и уставился в темную глубину леса, явно испуганный. – Что это?!
Я обернулся и посмотрел. Сперва ничего не было видно, раздавалось лишь слабое шуршание, но потом я различил смутный бледный силуэт, приближающийся к нам по тропинке.
– Ни звука! – прошептал я Элкленду. – Этого не надо бояться. Встаньте поближе ко мне и ведите себя очень тихо.
Он быстро сделал шаг ко мне, и мы замерли.
Через минуту силуэт приобрел более четкие очертания. Это была молодая женщина, лет двадцати, одетая в аккуратную юбку и белую блузку. Она медленно шла по тропинке по направлению к нам.
– Старк…
– Ш-ш-ш! – сказал я.
Женщина слабо светилась, и этот белый свет обволакивал ее с головы до ног, приглушая и забивая цвет ее одежды и кожи. Она смотрела прямо вперед, сфокусировав взгляд на чем-то отстоящем на небольшом расстоянии от нее. Ярдах в трех перед нами она остановилась. Элкленд вцепился пальцами в мою руку, но пока что не издавал ни звука. Женщина несколько минут что-то говорила, словно беседовала с кем-то стоящим рядом с нею, хотя до нас не долетало ни звука. Потом она рассмеялась и пошла дальше. Она прошла мимо нас и продолжала идти по тропинке в темноту между деревьями. Прежде чем Элкленд успел задать мне очередной вопрос, я снова двинулся вперед, быстро, чтобы он не отвлекался и был занят только тем, чтобы не отстать.
Через несколько минут такой ходьбы лес кончился, и мы оказались на высоком и темном склоне холма, который тенью спускался в заросшую лесом долину. И я повел Элкленда дальше по тропинке, вниз по крутому склону холма.
– Очень мило здесь, – заметил он, удивив меня этим своим замечанием.
Здесь и впрямь было очень мило. В окружающей нас темноте зелень на крутых склонах окрестных холмов, оцепивших узкую долину, казалась насыщенной темно-изумрудной, и, хотя было холодно, а в воздухе висела дождливая морось, мы здесь чувствовали себя в полной безопасности, словно оказались в каком-то королевстве эльфов.
– Ага, – согласно кивнул я. – Тут все спокойно.
Дальше тропинка тянулась по дну долины, рядом с ручейком, который журчал тихо и успокаивающе. А еще дальше она выводила к маленькой деревеньке. И хотя все дома в ней были темны, она смотрелась вовсе не так, как территория, которую мы проходили перед этим. Никакого ощущения отчужденности, просто тихое, спокойное и древнее место.
– Отлично, – радостным тоном заявил я. – Где-то там впереди мы наверняка обнаружим постоялый двор.