- Они в школе? - спросила та, растеряв застенчивость.
- Да, в школе Старбро. Ты тоже туда ходишь?
Саммер покачала головой.
- Саммер и ее мать живут в нескольких милях отсюда, в Фелбартоне, - пояснила Джуд. - Но очень интересно, что ваши дети учатся в Старбро.
Она взглянула на Юэна, тот ободряюще кивнул.
- Юэн говорит, ваша семья приезжала сюда много лет. Может, вы слышали о девочке… теперь она очень старая дама, если жива… и она знала мою бабушку, когда та ходила в школу Старбро в тридцатых годах. Ее зовут Тэмсин Ловалл.
Барни с сомнением покачал головой и заговорил с Лайзой на смеси английского и незнакомого грубого языка. Может, Лайза - его бабушка? Но сколько ей лет? Кожа сморщенная, как изюм, а сама она достаточно бодрая.
Старуха медленно кивнула и обернулась к Джуд.
- Я знаю одну Ловалл, но это не ваша Тэмсин. Сестра моего отца. Ее муж был Ловалл, Тед Ловалл. - Она добавила что-то непонятное.
- В Старбро есть скамья с его именем, - сообщила Джуд.
- Правда? - удивился Юэн.
- Да, я видел, - кивнул Барни. - Наверное, его хорошо знали в округе, верно, Лайза?
- Думаю, так, - усмехнулась старуха. - Особенно в "Красном льве". В конце жизни он больше не кочевал и любил заработать пинту-другую своими историями.
- Много лет назад произошла какая-то ссора, - заметил Барни. - Кто-то из семьи, может быть, ваша Тэмсин, во время войны решил осесть. Тогда многие ушли на фронт, и можно было получить работу на местных предприятиях. Да и трудные времена наступили для цыган. В каждом чужаке, передвигающемся по стране, подозревали шпиона. Многие тогда говорили резкие слова о предательстве семьи и цыганских традиций. Мне вот нравится эта жизнь, но я понимаю тех, кто сдался. Кочевать нелегко, кто-то не выдерживает.
- Фаррел по-прежнему пытается вас выставить? - вмешался Юэн.
- Да. Полиция была здесь на прошлой неделе, - вздохнул Барни. - Что-то насчет украденных птиц. "Обычная проверка, - сказали они, - очень сожалеем". Да, обычная проверка. Но только нас, как правило, проверяют первыми. Я едва не рассмеялся. "Единственная птица, которую вы найдете, - это курица, купленная Маргрит в супермаркете. Но можете обыскивать, если хотите". И знаете, они даже никуда не заглянули. Этот констебль - парень неплохой, верно, Лайза? Извинился и при этом выглядел очень смущенным. Начал нас расспрашивать. Оказалось, в его семье были цыгане. Так что мы очень хорошо поговорили и попытались выяснить, как он может узнать о родственниках. Видите ли, порой люди оказываются не такими, как вы о них думаете. Но есть и те, у кого всю жизнь на глазах шоры. Видят только то, что хотят, а хотят они увидеть только плохое.
Его глаза на миг сверкнули яростью, но в них тут же появилось прежнее дружелюбие.
- Итак, ваша Тэмсин Ловалл. Возможно, она или ее родные живут неподалеку. Вы пытались дать объявление в газету или на сайт?
- Нет, - протянула Джуд, гадая, почему не подумала об этом раньше. - Полагаю, это мысль.
- Я, конечно, поспрашиваю, но ничего не могу обещать, это было так давно, - вздохнул Барни.
- Спасибо, Барни, - кивнул Юэн. - Я знаю, вы попытаетесь. Спасибо, Лайза.
- Не за что, Юэн, - ответила Лайза и что-то сказала по-цыгански, показывая на Джуд и протягивая руку.
- Она хочет погадать вам по руке, - хмыкнул Барни.
- Вперед! - велел Юэн.
- Нужно ли? - засомневалась Джуд.
- Да. Вы должны дать ей монетку. Вот, возьмите.
Лайза взяла руки Джуд, стала изучать форму пальцев и суставы, затем долго всматривалась сначала в правую, потом в левую ладонь, обвела пальцем линии и припухлости.
- У тебя сильная воля, очень сильная, - объявила она наконец. - Но что-то держит тебя. Если вырвешься на свободу, обретешь собственную судьбу. Очень хорошо.
- Спросите ее о любви, - посоветовал Барни, переводя взгляд с Джуд на Юэна, отчего краска бросилась в лицо Джуд.
- Линия любви прерывается, - покачала головой Лайза. - Что-то грустное, верно? Потом развилка, видишь? Ты должна решать.
- И никаких высоких смуглых брюнетов? - засмеялась Джуд.
Лайза даже не улыбнулась.
- Не могу предсказать тебе будущее, только то, каким ты сама его сделаешь. А теперь ты, малышка.
Она издала ободряющий звук, словно подзывая мелкое животное, и Саммер, изнемогая от страха и любопытства, протянула руки.
Лайза осмотрела их, поглаживаниями прогоняя страх, и сложила на мгновение ладони девочки словно для благословения.
- Присматривайте за этой необыкновенной малышкой, - обратилась она к Джуд.
- Обязательно. Юэн, как насчет вас?
- О, Лайза уже гадала мне, - сообщил он, - и приговор суров: воздерживаться от пива и шоколада.
- Вы меня дурачите, - отмахнулась Джуд, но Лайза улыбнулась. - Не думаю, что она была так жестока.
Юэн усмехнулся, но Барни совершенно серьезно произнес:
- По рукам можно определить болезни. По длине пальцев и… - Он осекся.
Приближающаяся машина сбавила скорость. Водитель, здоровенный громила в рубашке с закатанными рукавами и ежиком на голове, высунулся в окно и осыпал "черных" сочными ругательствами. Лайза и Барни проигнорировали его с каменными, как у статуй, лицами, но взбешенная Джуд шагнула к машине, сжав кулаки. Юэн схватил ее за руку и удержал.
- Так вопросы не решаются, - пробурчал он, когда мотор взревел и машина умчалась.
- Я не собиралась ударить его! - воскликнула она. - Поверить не могу, что вы промолчали!
- Поймите, это только ухудшило бы ситуацию.
Саммер казалась потрясенной, поэтому Юэн обнял ее и прошептал:
- Он был очень груб с нашими друзьями, верно? Плохой человек. Но никто не пострадал. Пойдем, нам пора. Я купил мятного мороженого с шоколадом, чтобы отпраздновать покупку новой морозилки, поэтому идем домой и положим мороженое в вафельные стаканчики.
Пока Саммер гуляла в саду, разглядывая животных и с довольным видом облизывая огромный вафельный конус с мороженым, Юэн и Джуд отдыхали на садовых стульях с кружками чая в руках.
- Спасибо за то, что остановили меня. Я не хотела его ударить, только просто горела желанием высказать все, что о нем думаю. Но возможно, вы правы. Бедная старая Лайза и Барни! Терпеть такие оскорбления!
- Знаю, но там была Саммер. И потом, невозможно внушить что-то подобным людям! Никогда не знаешь, на что они способны. Он мог не тронуть вас, но вышел бы и набросился на меня.
- На вас? Почему?
- У этих типов странная логика. Несмотря на бесконечные разговоры о равенстве, они все-таки считают, что главный - мужчина. И обвинят меня в том, что я даю вам много воли. Или не в его правилах бить чью-то женщину, так что он вместо этого ударит ее мужчину. Кроме того, вы должны помнить: Барни почувствует себя униженным, если кто-то другой, особенно женщина-гаджо, пытается сражаться вместо него. Мужская гордость - очень древний инстинкт. Не стоит ее недооценивать.
- Очень глупо, - фыркнула Джуд. - Но что будет с Барни, Лайзой и другими? Не могу представить, что кто-то ведет такую… рискованную жизнь. Разве они не имеют права пожить на этом клочке земли?
- Нет. Фаррел хочет, чтобы они убирались. Боюсь, Дело не только в праве собственности на землю. Когда почти всей округой владели Уикемы, они были великодушны к цыганам. Но, раскинув табор вблизи Фоксхолл-лейн, они помешали планам Фаррела. Пока что он позволил цыганам оставаться у большой дороги, и городской совет пытается выделить им постоянное место, но… вы видели реакцию водителя. С шестидесятых и семидесятых правительственное законодательство сильно затруднило кочевую жизнь цыган. А люди так косны и суеверны!
- Полагаю, виной всему дурные привычки настоящих бродяг, преступления, загрязнение окружающей среды…
- Новое поколение буйствует на пляжах Ярмута? Нет, это не в обычаях цыган. И они не отвечают ударом на удар, как вы пытались сделать недавно. Вы очень вспыльчивы, не так ли?
Джуд показалось, что он поддразнивает ее, но лицо Юэна оставалось серьезным.
- Ненавижу несправедливость, вот и все, - тихо ответила она.
- Я заметил. И вы горой стоите за семью. Мне это тоже нравится. Хотя, возможно, вы вовсе не обязаны их защищать. - Он подался вперед, сцепив руки, целиком поглощенный разговором. - Вы готовы на все ради сестры.
- Полагаю, так. Я всегда… так сильно ее жалела. Из-за ее несчастной ноги. Но не только. Жизнь казалась ей огромным полем битвы. Она так и не нашла собственного пути. Пока не родила Саммер. Саммер дала ей цель в жизни. Полагаю, Клер по-своему меня любит, но… между нами никогда не было родственной близости. Не пойму, почему говорю вам это. Больше никто не знает, даже мама. Особенно ма. Она из тех, от кого мне всю жизнь приходилось защищать Клер.
Почему-то казалось очень естественным рассказывать все это Юэну. Джуд словно освобождалась от внутренних оков, хотя не знала, куда это приведет. Очевидно, что Клер ему небезразлична, но…
Она изнемогала от слабости, энергия словно из нее вытекла.
- Возможно… надеюсь, вы не поймете меня неправильно, но, может, в этом и кроется часть проблемы. В вашей жалости к сестре. Иногда люди не выносят жалости. И давайте будем откровенны: мне кажется, вы нуждаетесь в таком же сочувствии и участии. Клер очень сильная, я безмерно ею восхищаюсь.
Джуд уставилась на Юэна. Восхищение. И разумеется, уважение. В прежние времена это означало романтическую любовь.
Джуд ощутила унизительный укол ревности и почувствовала, что теряет его. Она любовалась пружинками вьющихся волос, ясными голубыми глазами на загорелом лице, скульптурно вылепленными носом и губами, бьющимся у основания горла пульсом, большими сильными руками, умеющими копать, строить и быть достаточно нежными, чтобы держать раненое животное.
Он глянул в сторону сада, и, несмотря на дурное настроение, Джуд едва сдержала улыбку. Саммер пыталась преградить путь потоку лавы в виде тающего мороженого и подставляла губы под конус, визжа, что ей холодно.
Его глубокий бархатный смех вызывал в Джуд волну желания.
Саммер доела мороженое и принялась вытирать ладони о шорты.
- Саммер, не надо! Пойди, вымой руки, - окликнула Джуд и повела девочку в дом.
Когда они вышли, Юэн уже кормил животных, и Джуд восприняла это как знак, что им пора уходить. Уже половина шестого!
- Нужно везти Саммер домой. - Она улыбнулась. - Спасибо за то, что познакомили нас с Барни и Лайзой.
- Жаль, что это мало помогло, - вздохнул Юэн, собирая кружки и поднимая с земли кардиган Саммер.
- Как насчет идеи дать объявление о розыске семьи Ловалл?
- Думаю, правильно. Если послать е-мейл, они все напечатают очень быстро. В газетах обожают подобные письма. Вызывают сочувствие читателей. Полагаю, Саммер, мы скоро увидимся?
- Да, - кивнула девочка. - А ты помнишь, что разрешил мне как-нибудь провести ночь в кибитке?
- Помню, конечно.
- Нельзя ли поскорее? В конце недели начинаются каникулы.
- Вот как? Нужно отпраздновать. Я поговорю с твоей мамой, - пообещал он. - Наверное, надо пригласить и Дарси тоже.
Саммер кивнула.
- Да, пожалуйста, обезьянка ты этакая, - пробормотала Джуд.
- Да, пожалуйста, - послушно повторила девочка. Джуд завезла Саммер к матери и поехала в Старбро-Холл, мысленно составляя текст объявления.
"Сегодня слишком поздно его посылать. Завтрашняя страница объявлений уже сверстана. Сделаю это завтра утром".
После ужина она перепечатала очередную часть дневника Эстер.
Вскоре после того, как библиотека была обставлена, я снова встретила цыганочку. Стояла зима и прошел почти год с тех пор, как ее племя в последний раз видели в Старбро-Холле. Бродячая торговка снова появилась на кухне, и на этот раз привела с собой девочку, которую я считала своей подругой, а также ее старшую сестру. Сьюзен позвала меня посмотреть их товар, потому что нам требовалось кружево для нового платья, которое она для меня шила.
Я улыбнулась девочкам, но они застеснялись, и только младшая не побоялась встретиться со мной взглядом. Старшая, ближе мне по возрасту, была приземистой и смуглой, совсем не похожей на младшую, хотя довольно красивой. Чувственная земная красота…
Я пересмотрела все кружева и выбрала комплект из манжет и воротничка, а потом, повинуясь некоему порыву, купила с полдюжины лент для подарков Бетси и Сьюзен. Я никогда не видела, чтобы миссис Годстоун носила нечто столь фривольное, как ленты, так что выбрала ей прищепки, а для мужчин - горшочки с противно пахнущей мазью от порезов и ссадин. Заплатила подаренными отцом деньгами и впервые в жизни узнала, что это такое - доставлять радость окружающим.
Прошло несколько дней, и кучер Йен принес печальные новости. Один из цыган, то ли Лука, то ли Лукас, был найден мертвым после ссоры из-за лошади. Убийцу арестовали. Им оказался какой-то негодяй из трактира, где оба пили. Отца позвали провести расследование, поскольку табор раскинулся на его земле. Позже я слышала, что он сам оплатил похороны бедняги.
Следующим вечером я была наверху, готовясь ко сну, но, подойдя к окну, чтобы задернуть занавеску, увидела над лесом странное свечение и клубы дыма. Я бросилась к двери с криком, что горит лес.
Дом тут же проснулся: двери хлопали, люди кричали, поднялась паника. Мистер Корбетт, Йен и мой отец вооружились метлами, чтобы сбивать пламя, а я натянула плащ и отправилась вместе с Бетси звать на помощь соседей и попросить мистера Тротвуда поднять людей в деревне.
Потом мы присоединились к спасательному отряду. Вскоре послышались людские вопли, и нашим глазам предстало ужасное зрелище. Одна кибитка горела, и с полдюжины людей суетились, пытаясь спасти вещи. Некоторые сцепились не на жизнь, а на смерть. Пьяные цыгане швыряли в огонь бочонки, табуреты и одежду, а женщины немедленно выхватывали их обратно. Им помогали мистер Корбетт, Йен и мой отец.
Женщины плакали и ругали мужчин, те огрызались и хохотали. Настоящая сцена из ада! Отойдя подальше от пламени и удушливого дыма, я заметила прижавшихся друг к другу детей. В золотистых отблесках огня было видно, что лица их искажены ужасом. Я подозвала Бетси, и мы вместе подошли, чтобы утешить бедняг.
- Нельзя ли отвести их в дом? - спросила я Бетси. Но дети отказывались покинуть родных, и я послала Бетси за миссис Годстоун, одеялами и едой. Старшая девочка обнимала брата, пока я ухаживала за подругой. Несчастная дрожала от страха, а я старалась ободрить ее. Но тут торговка, оказавшаяся их матерью, увидела меня и немедленно забрала дочь.
Прошел целый час, прежде чем прибыли жители деревни, чтобы сбить пламя. Тем временем Йен и мистер Корбетт ловили перепуганных лошадей. И поскольку цыгане отказались принять помощь, мы оставили их предаваться печали среди разбросанных обгоревших вещей.
- Таков цыганский обычай, - пояснил отец, когда мы возвращались домой. - Когда цыган умирает, они сжигают кибитку и его вещи. Но его братья сегодня зашли слишком далеко.
Я не могла забыть ужас и безнадежность в глазах маленькой цыганки, когда пыталась ее утешить.
Той ночью Джуд долго пыталась заснуть, но слишком переволновалась из-за сегодняшних событий. И больше всего ее беспокоил разговор с Юэном. Она позволила себе вспоминать глубокие голубые глаза, подвижные губы и нежную улыбку… И ощутила, как сердце наполняет восхитительно теплое чувство. Но очень скоро ее отрезвили слова Юэна о Клер.
"Нужно перестать думать о Юэне и сосредоточиться на Клер. Я действительно отношусь к сестре покровительственно или вижу в ней равную, когда пытаюсь помочь?"
Иногда Джуд действительно находила Клер невыносимо раздражающей и всегда считала, что, поскольку сама небезупречна, нужно это игнорировать.
"Но чем вызваны такие отношения? Что испытывает ко мне Клер? Неужели так и не назвала звезду в мою честь, потому что не слишком любит меня? Клер редко интересуется моими делами, занятиями или работой. Возможно, это ревность, или я слишком мало для нее значу. Юэн восхищается Клер, сам признался. Может, питает к ней более глубокие чувства?"
Джуд слишком мало видела их вместе, чтобы судить. Не подметила взглядов украдкой и жестов, выдающих тайную симпатию. Но четко знала: Клер надеется на большее, чем дружба. И оба любят маленькую Саммер. Юэн умеет обходиться с детьми, и Саммер от него без ума.
Джуд охватила ревнивая досада. Но постепенно все улеглось, сменившись тупым безразличием. В эту минуту она испытывала не жалость, а застарелую неприязнь, которую ощущала, когда сестра завладевала вниманием родителей или когда мальчики обращали внимание не на спокойную, добродушную младшую сестру, а на капризную красоту старшей. Джуд давно не чувствовала той детской ревности. И теперь с изумлением обнаружила, что под поверхностью родственной привязанности по-прежнему кроется злость и зависть.
"Интересно, буду ли я испытывать те же чувства, достигнув возраста бабушки?"
Джуд со вздохом повернулась, пытаясь улечься поудобнее.
Они с Клер пытались сблизиться и после смерти Марка стали лучше относиться друг к другу. Саммер было почти три года, а Клер много работала в магазине и копила деньги на дом. Кроме того, она, как могла, старалась утешить Джуд, и когда та приходила к матери, немедленно появлялась тоже. Поэтому их отношения определенно обрели некое равновесие. Но теперь все рушилось, и, надо признать, отчасти из-за Юэна.
Мысли продолжали роиться в голове.
"Сначала Юэн подружился с Клер", - шептал голос совести.
"Нет, я уже все обсудила с Шанталь. Нужно стремиться быть уравновешенной и дружелюбной с Юэном и посмотреть, как все обернется. Вероятно, это послужит нашему с Клер дальнейшему отчуждению. О, черт бы все это побрал!"
Не так давно она читала в журнале статью о сестрах, и там подчеркивались противоречивые чувства, которые они питали друг к другу: смесь ревнивого соперничества и большой любви, изначально вызванные детским состязанием за внимание родителей. В статье говорилось также, что положение в семье очень важно. Автор предполагал, что старшая сестра должна быть более уравновешенной, более властной. Странно, но в их семье все наоборот: Клер меньше уверена в себе, часто жаловалась, что мать больше любит Джуд. "Надо как-нибудь потолковать об этом с мамой", - вздохнула Джуд.
Эта мысль вызвала новую волну раздражения: вряд ли можно говорить на такие темы с Испанией по мобильному!
Наутро, чувствуя себя предельно уставшей, Джуд, однако, составила объявление в местную газету:
Я пытаюсь найти семью Тэмсин Ловалл, подруги детства своей бабушки, урожденной Джесси Беннет, которая с нетерпением ждет новостей.
Она допечатала последнюю фразу, ломая голову, какой адрес указать в объявлении. Наконец, посоветовавшись с Робертом, назвала Старбро-Холл. Бабушка не слишком здорова и не поймет, что за письма приходят от незнакомых людей. А Ловаллы должны узнать название Старбро-Холла.
Она отправила письмо и открыла каталог, чтобы вписать названия нескольких книг. Раздался звонок мобильного.