И мне нужна твоя помощь.
Штерн порадовался, что в павильоне с ночными животными было еще меньше посетителей, чем в остальном зоопарке. И никто из посторонних не мог слышать этот странный разговор. Пока они шли дальше, Штерн решил поддержать фантазию Симона о реинкарнации его души.
– А раньше, пятнадцать лет назад, у тебя было другое имя?
– Не знаю.
– Или ты выглядел по-другому?
– Понятия не имею.
Он снова отпустил Симона. Мальчик постучал костяшкой указательного пальца по стеклу маленького террариума, в котором были только насыпь из земли и различные пустынные растения, но никаких животных.
Карина снова присоединилась к ним, но держалась несколько в стороне, как будто не желая мешать их беседе. Штерну пришло в голову, что это, возможно, никакое не совпадение – говорить о необъяснимых явлениях именно перед террариумом с летучими мышами. Эти летающие кровососы, влачащие здесь существование, «видят» реальность в образе отраженных звуковых волн.
– Ты знаешь, почему убил тех людей? – спросил он. Самое позднее, на этом вопросе случайный прохожий вызвал бы службу охраны.
– Я не знаю. Наверное, они были злые.
Щелк. Щелк.
Штерн подумал о мигающей лампе в подвале, которую Симон описал сегодня утром.
Включилась. Выключилась.
Прежде чем он успел спросить, не помнит ли Симон чего-то еще, тот сухо кашлянул, и Штерн испуганно посмотрел на Карину, которая тоже это услышала. И тут же подбежала к ним.
– Все в порядке? – обеспокоенно спросила она и положила руку Симону на лоб. Потом повела мальчика к большой информационной доске в центре зала, где посетители могли почитать о живущих здесь животных. Это было самое светлое место во всем подвале, где можно было разглядеть не только схематичные очертания предметов. Штерн увидел облегчение на лице Карины и тоже успокоился. Симон улыбался. Он просто подавился.
Роберт воспользовался моментом и вытащил мятый, потертый лист бумаги из кармана пальто. Если подумать, что он пролежал более десяти лет в руках мертвеца, листок на удивление хорошо сохранился.
– Симон, взгляни-ка. Ты узнаешь?
Карина сделала шаг в сторону, чтобы ее фигура не бросала тень на рисунок.
– Это был не я, – заявил Симон.
Щелк.
– Я знаю. Но твой рисунок в клинике очень похож на этот.
– Немножко.
– Когда ты его нарисовал?
Щелк.
– Когда проснулся. На следующий день после гипноза, я видел это во сне.
– Но почему? – Штерн посмотрел на Карину, но она лишь пожала плечами. – Почему эта лужайка?
– Это же не лужайка, – поправил Симон и снова закашлялся.
Он закрыл глаза, и теперь Штерн был уверен. Пыльная лампочка начала мигать и бросала приглушенный свет на воспоминания Симона.
– Что это тогда?
Где-то хлопнула дверь и захихикала маленькая девочка.
– Кладбище, – сказал Симон.
Щелк.
– И кто там лежит?
Щелк. Щелк.
Штерн чувствовал на своем плече руку, которая через пальто впивалась в его тело, словно он вор, которого схватили и насильно удерживают. Он был благодарен Карине за эту боль, которая немного отвлекала его от ужаса, вызванного словами Симона:
– Мне кажется, его зовут Лукас. Я могу отвести вас к нему, если хотите, но…
– Что «но»?
– В могиле лежит только его голова.
Симон прислонился головой к плечу Карины и закрыл глаза. Ее желудок урчал, и он чувствовал, что ей нехорошо. Карине не стало лучше с тех пор, как она, дрожа, высвободилась из объятий Роберта. Может, ей тоже не нравился толстый водитель, которого адвокат называл «Борхерт» и который так странно сопел, когда начинал говорить.
Может, ей тоже не нравился толстый водитель, которого адвокат называл «Борхерт» и который так странно сопел, когда начинал говорить. Несмотря на прохладную погоду, на нем была только тонкая футболка с пятнами пота под мышками.
– Кто-нибудь из вас уже бывал в Ферхе? – спросил Роберт с переднего сиденья.
Симон моргнул, услышав название места, которое он назвал им еще в павильоне ночных животных. Вообще-то он уже не был уверен, действительно ли кладбище находится там. В тот момент это было просто смутное предчувствие. Ферх. Четыре буквы стояли как сверкающие восклицательные знаки перед его глазами, как только он их закрывал.
– Да, это рядом с поселком Швиловзе, сразу за Капутом.
– Откуда ты это знаешь? – подозрительно спросил Штерн водителя.
– Да там рядом находится «Титаник». Раньше была моя самая большая дискотека.
Карина сместилась вперед.
– А мы успеем до четырех часов?
– Мой навигатор показывает, что мы будем на месте через сорок пять минут. Времени в обрез. Долго осматриваться не получится.
Штерн вздохнул. Его голос звучал громче: должно быть, он обернулся к Карине.
– Мальчик спит?
Симон почувствовал, как она нагнулась к нему. Он даже дышать боялся.
– Да, думаю, спит.
– Хорошо, потому что я хочу спросить тебя кое о чем. Но, пожалуйста, ответь мне честно. Просто у меня такое чувство, что я постепенно теряю рассудок. Ты действительно в это веришь?
– Во что?
– В переселение душ. Реинкарнацию. В то, что мы уже когда-то жили.
– Я… – Карина медлила с ответом, словно хотела сначала дождаться реакции своего собеседника, прежде чем определиться со своей позицией. – Да, думаю, верю. Существуют даже явные доказательства этого.
– Какие? – услышал он недоверчивый голос адвоката.
– Ты слышал о случае шестилетнего Таранджита Сингха?
Так как ответа не последовало, Симон предположил, что Штерн покачал головой.
– Он живет в Индии, в городе Джаландхаре. Это действительно произошло, по телевизору даже показывали небольшой репортаж. Реинкарнация – неотъемлемая часть буддизма. Хиндуисты верят, что каждый человек обладает бессмертной душой, которая после смерти переселяется в другое тело, иногда даже в животное или растение.
– С ума сойти, меня это сейчас интересует, – прошептал Штерн больше самому себе и так тихо, что Симон с трудом разобрал слова.
– Таранджит – лишь один из многочисленных задокументированных случаев реинкарнации в Индии. Известный исследователь Ян Стивенсон за свою жизнь опросил там более трех тысяч детей.
Штерн хмыкнул в знак согласия.
– О нем я уже слышал.
– А что было с этим Танджуком? – спросил Борхерт.
– Его зовут Таранджит, – поправила Карина. – Мальчик утверждал, что в нем живет душа ребенка из соседней деревни, который погиб в автомобильной аварии в 1992 году. Он помнил невероятные детали того происшествия, хотя никогда не покидал своей деревни.
– Да он просто слышал разговор родителей об этом несчастном случае. Или прочитал в газете.
– Это самые распространенные объяснения, но вот теперь держитесь.
Симон ощутил, как сердце Карины забилось быстрее.
– Один очень известный в Индии криминолог, Радж Сингх Шаухан, хотел получить объективное доказательство. Думаете, что он сделал?
– Использовал детектор лжи, как с Симоном?
– Лучше. Этот человек – эксперт в области судебного почерковедения. Он сравнил почерк Таранджита с почерком умершего мальчика.
– Только не говори, что…
– Именно.