Поэтому теперь она растерялась и совершенно не понимала, как ей быть.
– О господи! Постойте! Да стойте же вы!
Леся неслась за собаками, осыпая их громкими проклятиями и призывами остановиться, но псам было наплевать. У них была какая-то одним им ведомая цель. И они стремились к ней изо всех своих собачьих сил.
– Стоять! Стоп! Остановитесь!
Самой затормозить у Леси не получилось. И наконец она решила использовать какой-нибудь тяжелый предмет вроде якоря. Настоящих якорей поблизости не наблюдалось. И Леся, проносясь со свистом по улице, вцепилась одной рукой в фонарный столб, а другой постаралась подтянуть стаю поближе к себе.
Куда там! Собаки тянули ее столь сильно, что Леся поняла: либо они сейчас вырвут ей руку из сустава, либо она свалится на землю, и собаки поволокут ее за собой уже лежащую. Представив себе эту картину, Леся завопила изо всех сил:
– Спасите! Помогите! Собаки взбесились! Караул! Люди, вы в опасности!
А собачки действительно выглядели так, словно у них началось бешенство. Причем у всех сразу и в острой форме. Они лаяли, задыхаясь в своих ошейниках от ярости, хрипели, но не оставляли попыток бежать дальше.
Вынужденная отцепиться от фонарного столба, Леся понеслась дальше. Маленькие собачки развивали вполне приличную скорость, и Леся буквально летела за ними, с воплями, пугая других людей. Прохожие шарахались от нее в разные стороны, кто посмелее, те пытались угомонить собак. Но если бы их было три, четыре или пять, возможно, что-то и можно было сделать. Но тринадцать – это было слишком много для простого человека.
Наконец Леся почувствовала, что больше не может. Она совершенно выдохлась и была без сил. В следующую минуту нога у нее поскользнулась на какой-то льдине, и Леся упала на тротуар. Вот теперь ее тело послужило настоящим якорем. И протянув упавшую девушку за собой еще несколько десятков метров, собачки все же были вынуждены уступить грубой силе.
Остановившись, они, как это ни странно, тут же вернулись к Лесе, дружелюбно виляя хвостиками и делая вид, что ничего особенного не произошло. Странное бешенство, владевшее ими еще минуту назад, прошло.
– Уф! – выдохнула Леся, садясь на тротуаре и не веря до конца в то, что все закончилось. – Ах вы!.. Ах я вам!!!.. Ах!..
Но взглянув в виновато-плутоватые глаза собачек, Леся лишь выдохнула:
– Ах вы маленькие проказники!
Собачки в ответ жизнерадостно скулили и лизали ей лицо своими маленькими розовыми язычками. Кажется, они были в восторге от такой прогулки. Хотя кое-что их и смущало. Но все равно они были совсем не прочь при случае повторить эту веселую игру.
Кряхтя, Леся поднялась на ноги. Отряхнув куртку, она с огорчением обнаружила, что та порвалась сразу в трех местах. Да и в остальном выглядит так, что годится теперь разве что для помойки.
– Видите, что вы наделали! – воскликнула Леся. – Хулиганы! И ты, Думми, самый главный из них!
Думми не отвечал. И Леся обеспокоенно принялась шарить глазами по собачьей стае. Где же он? Где проказливый йорк? Почему она его не видит? Ведь все поводки у нее в руках. Надо было скорей пересчитать собак. И Леся, разогнав туман перед глазами, взялась за дело.
– Раз, два, три… Пять… Семь… Да стойте же вы на месте! Дайте мне вас посчитать!
Леся принималась за счет несколько раз, но всякий раз сбивалась и была вынуждена начать вновь. Однако как ни считай, а Думми она не видела. А ведь когда они выходили из дома, песик был с ней! В этом Леся была совершенно уверена.
– И куда же он подевался?
Леся перебрала поводки. И наконец подтянула к себе один – ярко-красный. На нем, она это четко помнила, еще совсем недавно был Думми. Но теперь… О ужас! Теперь на другом конце красной кожаной змейки был лишь усыпанный стразами ошейник Думми.
Видимо, ошейник расстегнулся, и маленький песик удрал. А Леся в пылу погони этого не заметила. Да и как она могла что-либо заметить, если большую часть дороги проехала лицом вниз. Она себя-то не видела, не то что Думми.
Сердце у Леси испуганно ухнуло вниз. За пропажу любой собачки ее не похвалят. А уж за собачку, которую так любит госпожа Катарина, и вовсе голову снимут! Ведь Эдмонд специально предупредил ее о том, что Думми нуждается в особенном к себе отношении. Что он любимец Катарины. И что хозяйка чрезвычайно к нему привязана.
И вот теперь Леся его потеряла! Упустила! Прошляпила!
Трудно передать словами, с каким чувством возвращалась Леся обратно в зеленый дом Катарины. Можно было не сомневаться, что задание она провалила. Ее особым доверительным отношениям с хозяйкой пришел конец. И их с Кирой расследованию в доме Катарины тоже. Мадам не станет больше доверять Лесе, раз уж та оказалась такой растяпой! Куда ей искать преступников, если она не смогла уследить даже за крохотным песиком!
Вся стая, кажется, тоже ощущала утрату вожака. Собачки присмирели. Уселись возле Леси и виновато смотрели на нее. Гулять ни одна из них больше не хотела. Маленький белый пушистый Гарик, который вышел сегодня на прогулку впервые за долгое время, сам подошел к Лесе и оперся о ее коленку передними лапками.
«Возьми меня на ручки! – говорила его умильная мордочка. – Мне страшно! Вдруг и меня украдут, как нашего Думми? Ведь я такой красавчик! Даже странно, что меня не украли первым!»
Леся тяжело вздохнула и подхватила песика на руки. Плевать на то, что его лапки пачкают ее куртку. Она и без того испорчена. И прижав к себе маленькое тельце, Леся повернула в обратную сторону. Вся компания понуро поволоклась следом за ней обратно к дому Катарины.
– Упустила! Кошмар! Так я и знал, что этим кончится!
Леся даже не успела спросить, что означают его слова, как на нее налетели со всех сторон. Откуда ни возьмись появился Эдмонд. И ехидная Ниночка тоже прискакала к входным дверям. Впрочем, сейчас ее лицо выражало даже нечто вроде сочувствия. И именно это совсем не свойственное горничной выражение сказало Лесе лучше всего, насколько сильно она провинилась. И насколько сильная буря нависла над ее головой.
– Кошмар! – закатил глаза Эдмонд, увидев пустой ошейник. – Хозяйка будет в ярости!
– Это еще мягко сказано. За своего Думми она может прибить любого!
– Тебе не жить!
– Ты хоть знаешь, сколько стоил этот песик?
Нет, Леся не знала. И Ниночка с явным удовольствием проинформировала ее. От названной цифры в голове у Леси что-то забренчало и защелкало. А в глазах окончательно потемнело.
– Не может обычная собачка столько стоить! – воскликнула она.
– Обычная не может, а Думми у нас рекордсмен из рекордсменов. Нету такой награды, какую бы хозяйка не получила с ним на выставках.
– Да что там выставки! Думми ей был вместо ребенка. Ты бы сама простила человека, который потерял твоего ребенка?
Леся покачала головой. Нет, не простила бы.
– Но, может, Думми еще вернется домой? – жалобно спросила она.
На что все трое злорадно заорали в ответ:
– Ага! Как же! Размечталась!
– Жди!
– Не вернется нипочем!
После этого Эдмонд взял ошарашенную Лесю под руку и повел ее к лестнице. Уже там, оказавшись в отдалении от своих подчиненных, дворецкий понизил голос и добавил едва слышно, чтобы его услышала одна Леся:
– Приготовься к нагоняю. И на то, что Думми вернется домой сам, надежды лично у меня никакой. Разве что его найдут, опознают и вернут хозяйке. Правда, в этот раз Думми убежал без ошейника. Так что… И если ты надеешься, что он придет сам, то зря, сам он не вернется.