Считает, что это лишнее. Костюм я ему специальный купила, красивый такой, кожаный, с накладками. В магазине сказали, что этот костюм защищает от девяноста процентов травм, которые случаются при падении с мотоцикла. Так Лешка один раз его всего-то и надел! А потом заявил, что костюм его душит. Что он любит мчаться навстречу ветру, чтобы тот бил его прямо в обнаженную грудь.
Ветер, обнаженная грудь – это все прекрасно и романтично, но ровно одну минуту и желательно на экранах телевизоров. А вот в реальной жизни все иначе. Ветер на большой скорости вовсе не нежный и прохладный. Он бьет в лицо, а уж про голую грудь и вовсе говорить не нужно. Стоит немного вспотеть, а потом вскочить на мотоцикл и помчаться – простуда и воспаление легких вам обеспечены. Не говоря уж о том, что ездить без шлема – это верх легкомыслия.
Но шлем Леши, так же как и его костюм, висели в комнате у молодой пары. Оля специально открыла шкаф и показала подругам и костюм, и шлем, и перчатки. Все было красивое, модное и явно очень и очень дорогое.
– Балуешь ты его, – то ли с осуждением, то ли с легкой завистью (ей-то самой баловать было некого!) произнесла Кира.
– Вы думаете, с ним что-то случилось?
– Поищем и узнаем.
Искать начали с помощью людей с обеих сторон реки Лапки. Невиданное дело, но ради поисков лентяя и бездельника Лешки все вдруг удивительным образом сплотились.
– В деревне он был первым парнем, – пояснила Татьяна, которая первой увидела подруг. – Да еще Дианкиным женихом. А мама его в нашей школе работала, все мы у нее учились. Вот поэтому все так и всполошились.
Поиски пропавшего Леши и его мотоцикла было решено начать с прочесывания местности.
– У кого-нибудь есть другие предложения?
Все молчали. И внезапно вперед вышел длинноногий Сергей – тот самый приятель Лешки с удочками. Он и сейчас был с удочками и стоял в окружении голоногих мальчишек в подвернутых джинсах. Только что снова с речки, не иначе.
– Я знаю одно место, куда мог поехать Леха, – произнес он. – Это у плотины.
– И что ему там понадобилось? – поморщился Василий, который взял на себя руководство поисками пропавшего односельчанина. – Гиблое место ведь. Никто там не живет уже сколько лет.
– Я туда с ним только один раз съездил, – поспешно открестился Сергей. – Мне не понравилось. А Лешка, он туда еще много раз мотался.
– Да что ему там нужно было?!
– Он говорил, что там атмосфера особенная. Думается хорошо.
– Тьфу ты! – скривился Василий. – Гнусное место. С одной стороны старое кладбище, с другой плотина. А прямо… Лучше и не говорить к вечеру!
Он и не договорил, но по толпе прошел какой-то ропот. Кажется, людям стало очень неуютно. И несмотря на то, что вокруг ярко светило солнце и был еще даже не вечер, внезапно словно повеяло прохладой.
– А что там прямо? – спросила у Татьяны Кира. – О чем это он? Вы знаете?
– Все знают.
– И что там?
– Камень там.
– Какой камень?
– Камень «самоубийц».
Татьяна произнесла это таким замогильным голосом, что у подруг мороз по коже пошел.
– Что? – пискнула Леся. – Как? Как вы сказали?
Татьяна глубоко вздохнула, но видя, что подруги не отстанут, принялась объяснять. Когда-то давным-давно на том месте, где сейчас находится плотина, сдерживающая разлив речки Лапки, находилась деревня Старые Лапки.
В этой деревне было поместье здешнего помещика Ивана Рыбалкина. Человек он был по тем меркам начитанный, интеллигентный. Все свое свободное время проводил за чтением или научными изысканиями.
В те времена было модно увлекаться какой-нибудь наукой или проводить реформы, так сказать, местного значения. Чаще всего эти научные опыты или реформы не выходили дальше границ поместья. То есть никакого политического или экономического влияния на страну в целом не оказывали. И по сути своей были совершенно бесполезны.
И зачем же, спросите вы, эти реформы вообще проводились? Но ведь должны же были дворяне как-то развлекаться? Должны. А телевизоров тогда не было. Компьютеров и Интернета – тем более. Охоту и пирушки любили далеко не все. Вот и местный помещик Иван Рыбалкин предпочитал тихие, камерные развлечения и возню в собственном кабинете за колбами и пробирками.
Но однажды возле его поместья остановился цыганский табор. Цыгане зашли в дом, чтобы поприветствовать хозяина и испросить у него, как водится, дозволения остаться на некоторое время в его владениях. Рыбалкин никогда не отказывал цыганам. Можно сказать, что между ними даже водилось нечто вроде дружбы. Ну, насколько такое слово уместно в данном случае. Но определенная симпатия у Рыбалкина к этим вечным странникам все же была.
Только в этот раз Рыбалкин увидел среди цыган девушку совсем не цыганской внешности.
– Она и не наша, – объяснил старый барон. – Сирота. Идти ей некуда. Мачеха выгнала из дома. Вот и прибилась к нам. Говорит, что идет в Астрахань к тетке.
Сердце Рыбалкина дрогнуло. И он пригласил странную гостью остаться у него и погостить подольше. Цыгане вскоре ушли дальше, а девушка осталась. Звали ее Марфа. И была она простого рода, хотя и не без образования.
– Батюшка сам читать любил и меня к этой забаве приохотил, – пояснила Марфа барину. – А у вас, я гляжу, книг много. Только все научные. Мне непонятные.
– А хочешь, я тебя научу?
– Всему-всему? – широко раскрыла глаза Марфа.
– Всему, что сам знаю.
– Хочу!
И Рыбалкин стал проводить с Марфой все свое свободное время. Ну, а когда молодая девушка и молодой мужчина проводят бок о бок по многу часов подряд, да еще и живут в одном доме, то неизбежно возникают вопросы. Вот и по округе пополз слух, что Марфа не просто гостит в доме у Рыбалкина, а что она стала его любовницей.
– Это неслыханная гнусность! – кричал Рыбалкин и даже намеревался вызвать сплетников на дуэль.
Но так как стрелял он плохо, то решил не связываться с дураками. А просто заткнуть всем рты да и жениться на Марфе. Девушка вроде бы не возражала. И даже собственными руками сшила себе подвенечное платье, приговаривая, что никакая портниха не справится с этим делом лучше ее.
Платье получилось очень красивое. Однако в ночь перед свадьбой Марфа сбежала из дома, одевшись в свое свадебное платье. А добежав до речки Лапки, которая была в те времена куда более глубокой и полноводной, сиганула с головой в омут.
– Там ее и нашли, – закончила свой рассказ Татьяна. – Прямо в подвенечном платье. Может быть, она бы и выплыла. Да прыгая, ударилась головой о камень, что из воды торчал. Так что спасти ее не удалось.
А через полгода там же покончил с собой и Рыбалкин. Тоже вроде бы пошел прогуляться. А после его тело выловили из того же омута, с той же травмой головы.
– Похоронили их рядом. На кладбище до сих пор можно различить надпись на их надгробной плите.
– И что же там написано?
– Я не бывала и сама лично могилы не видела. Но люди говорили, что-то вроде того… М-м-м… Ах, вот как! «Если уж не довелось нам вместе жить, то хотя бы в смерти будем рядом».