Так звали санитара психиатрической клиники в его сне.
Все тот же проклятый кошмар.
Илан остановился за автобусом и выключил двигатель.
– Останься…
Хлоэ выдернула ключ из зажигания.
– Еще чего! У тебя пушка, а я не хочу, чтобы ты вляпался в дерьмо, поэтому пойду с тобой.
Они вышли из машины и направились к зданию. В одном из окон Илан заметил чей-то силуэт: мужчина ходил по комнате и говорил по мобильному телефону.
– Это он! – воскликнул Илан торжествующе. – Ромуальд Зимлер собственной персоной.
Они прибавили шагу, в мгновение ока оказались у двери – она почему-то была открыта – и вошли. В ближайших комнатах никого не оказалось, Илан подумал, что пустовать может все здание, достал из кармана револьвер, и они пошли, ориентируясь на голос Зимлера. Седой мужчина в маленьких круглых очках как будто совсем не удивился их появлению, распрощался с собеседником, убрал телефон и примиряющим жестом выставил перед собой руки:
– Все будет хорошо, не стоит горячиться. Положите ваш револьвер.
– Ошибаетесь, все будет плохо, – зло бросил Илан. – Думаю, вы меня узнали.
– Конечно.
Пальцы у Илана дрожали – он никогда не стрелял из отцовского оружия, но не сомневался, что сможет убить, если понадобится.
Зимлер взглянул на стенные часы.
– Слава богу, вы наконец добрались, я было начал беспокоиться, – проигнорировав угрозу Илана, сказал Зимлер и улыбнулся.
– Было бы жаль, не успей вы вовремя. Должен признаться, что питаю к вам обоим некоторую слабость. Пара игроков – это всегда интересно. Особенно если люди становятся соперниками в игре. Добавляет остроты.
Зимлер не торопясь подтянул к себе два больших крафтовых конверта, взял маркер, написал на одном цифру «7», на другом – «8» и посмотрел на Илана.
– Лучше бы вы опустили оружие, господин Дедиссет, а то, не дай бог, раните кого-нибудь.
Зимлер демонстративно медленно нажал на кнопку телефона, показывая, что посетителям ничего не грозит.
– Можете зайти, Анни?
Илан заметил на письменном столе две хрустальные фигурки: лебеди, соединенные клювами и лапками.
– Вы повесили на меня убийство! – выкрикнул он в лицо Зимлеру. – Зачем? Кто вы такой? Чего добиваетесь?
Дверь за его спиной открылась, вошедшая женщина застыла на пороге, испуганно ойкнув. Илан обернулся – и решил, что у него начались глюки.
Перед ним стояла «покойница» с улицы Ренн. Анни Бокур. Живая и здоровая, одетая в элегантный серый костюм. Илан отшатнулся, онемевшая Хлоэ забилась в угол.
– Ни одно пережитое вами событие не было реальным, – сказал седовласый очкарик.
– Что может быть реальней трупа?!
Зимлер достал из ящика отвертку с оранжевой рукояткой и положил ее на стол. Отвертка была упакована в прозрачный пластиковый пакет, красные пятна отмывать не стали.
– Немножко грима, пакетики с кровью – и дело в шляпе. Так ведь, Анни?
Женщина кивнула, не сводя глаз с револьвера.
– Обычная инсценировка, – подтвердила она бесцветным голосом.
– Подобные испытания – часть нашей программы отбора игроков, – продолжил Зимлер. – Ваша реакция мне понятна, и все-таки успокойтесь, пока никто не пострадал.
Илан опустил револьвер. Он тяжело дышал, сердце колотилось, как у загнанного лисой зайца.
– Ромуальд Зимлер и Жеральд Этини – не настоящие имена. Дом, который вы видели, мне не принадлежит. Все это часть воображаемой жизни, которую мы выстроили вокруг вас.
Дом, который вы видели, мне не принадлежит. Все это часть воображаемой жизни, которую мы выстроили вокруг вас. С помощью актеров – или статистов, называйте как хотите. Меня зовут Виржиль Гадес, я один из организаторов «Паранойи» и буду заниматься предстоящей партией, которая начинается прямо сейчас и обещает стать крайне увлекательной. – Он повернулся к секретарше. – Полагаю, мы можем отпустить Анни… Вы ее очень напугали.
Илан – он все еще не пришел в себя – нерешительно кивнул, женщина отступила назад, закрыла за собой дверь, и он прислонился к стене, чувствуя, что разваливается на куски.
– Полицейский-альбинос… Охранник с собакой… Они были просто…
– Пешками, – кивнул Гадес. – Как и большинство тех, кого вы встретили на психологическом тестировании. Можно назвать их статистами. Как вы уже наверняка поняли, наша организация располагает колоссальными техническими и финансовыми возможностями.
Илан и Хлоэ переглянулись, и он снова нацелил оружие на Гадеса.
– Вы вломились в мой дом. Украли зашифрованную карту отца. Вы… – Илан отдернул рукав. – Накачали меня какой-то дрянью.
Взгляд Гадеса стал жестким – так он смотрел на «добровольцев» в лаборатории «Эффексор».
– Ничего подобного мы не делали. У игры есть рамки. Наши правила запрещают нарушать границы жилища или намеренно вредить физическому здоровью участников. Сожалею о случившемся, но вы ошиблись.
– Сожалеете? Да я чуть не умер от страха! Украденное письмо навело меня на след Беатрис Портинари, так что не отпирайтесь.
– Повторяю: вы ошибаетесь. Мы действительно доставили вам конверт, на котором был указан адрес Беатрис Портинари, надеясь, что вы с ней свяжетесь, пойдете на квартиру, найдете «труп» и он приведет вас ко мне. Говорите, украли почту? – Гадес нахмурился. – Возможно, это сделал конкурент, чтобы выбить вас из соревнования.
Конкурент… Эта мысль Илану в голову не приходила, ведь, помимо конвертов, забрали и карту отца. Он почему-то вспомнил о Наоми Фе.
– Я попробую что-нибудь выяснить о других кандидатах, – продолжил Гадес. – Можете не сомневаться: тот, кто нарушил правила, будет отстранен. К счастью, ограбление не выбило вас из колеи, и вы сумели встретиться с Элен – высокой брюнеткой в кожаной мотоциклетной куртке. Должен признать, что уже начал слегка тревожиться: вы не торопились и могли пролететь мимо игры.
– А табличка с номером машины? Вам было известно, что один мой родственник служит в жандармерии?
– Конечно. У нас есть доступ к некоторым файлам.
Гадес положил один конверт на другой.
– Мы подбросили кусочки пазла, и вы успешно собрали их, уложившись в разумные сроки. Вам обоим повезло – вы последние отобранные участники. Вы, Хлоэ Сандерс, кандидат номер семь, а вы, Илан Дедиссет, номер восемь. Запомните эти цифры. По последним сведениям, другие кандидаты доберутся сюда через два-три часа, но для них – увы – будет поздно. Они никого здесь не найдут и останутся с пустыми руками и горькими сожалениями. «Паранойя» исчезла в мгновение ока… И вынырнет через несколько месяцев – где-нибудь в другой части земного шара, – и начнется новый кон игры.
Потрясенная Хлоэ сделала шаг к Гадесу:
– А если бы Илан обратился в полицию? Или начал стрелять?
– В первом случае вас бы здесь не было, и вы потеряли бы все шансы принять участие в игре. А во втором… ну что же, у нас были бы чертовски серьезные проблемы. Мы ведь не предполагали, что у частного лица есть огнестрельное оружие и это лицо может использовать его по назначению.