Потому что у нас тут, похоже, мор.
После того, что она узнала в доме 36, Амандина больше часа бегала по этому лабиринту, поднималась на этажи, наугад стучала в двери. Почти везде ей не везло. Больных не было. Но то здесь, то там она узнавала, что такой-то адвокат загрипповал, другой взял больничный с конца уик-энда. Отдельные случаи, но они были.
Молодая женщина размышляла, расхаживая взад-вперед перед оградой Дворца правосудия, где поджидала Жоана и Александра Жакоба. Напротив нее выстроились в ряд одна за другой машины жандармерии. Она видела всех этих людей, которые входили и выходили, рассеивались на улицах столицы, трогали, дышали, обменивались микробами. От этой мысли ее бросило в пот. Может быть, именно в этот момент вирус играл в чехарду. А еще перелетные птицы… Они наверняка разлетелись повсюду, садились на природные и искусственные водоемы, приближались к жилым зонам и к другим диким животным. Кое у кого из людей есть маленькие пруды при домах, куда они приманивают перелетных птиц и кормят их. Через перья, испражнения, воду, на которую садятся птицы, они вступают в контакт с людьми…
Боже милостивый.
Она наконец увидела своих коллег. Они пересекли бульвар и подошли к ней. Жакоб был взвинчен.
– Сколько случаев?
Трое ученых направились к ступенькам Дворца правосудия и встали в сторонке справа от входа. Амандина опустила маску. У двоих других они висели на шее на резинках.
– Префектура полиции затронута, судебные отделы тоже. Только на набережной Орфевр из трехсот человек в уголовке, отделе по борьбе с наркотиками, бригаде быстрого реагирования и штабе тридцать один не вышел на работу.
Жакоб схватился за голову:
– Это невозможно! Может быть, это сезонный грипп, нет?
– Да, но двенадцать заболевших в пятницу, семь в субботу и остальные в понедельник… это слишком много. В отделе кадров мне сказали, что все назвали одну причину: грипп.
– Новые случаи со вчерашнего дня?
– Еще трое не вышли сегодня утром. Итого тридцать четыре.
– Больше десяти процентов личного состава за несколько дней. С ума сойти…
Все трое серьезно переглянулись.
– На автомобильных заводах останавливают конвейеры при трех процентах невыхода, – сказал Жакоб. – Здесь, у чиновников, недалеко до дезорганизации. Невышедших станет еще больше. Больные не вернутся, число новых случаев, боюсь, будет нарастать крещендо, если вирус передается так легко, как мы думаем. Этак он скоро выкосит полицейских и персонал, работающий во Дворце правосудия.
Амандина указала на бесконечный холл за спиной:
– Я прошлась по нескольким этажам здания: тот же сценарий. Случаев немного, но все же есть, там и сям. Никакой видимой связи между заболевшими. Поражение отделов и персонала на первый взгляд случайно.
Если было слово, которое Жакоб ненавидел, то это слово «случайно».
– Ты сказала «на первый взгляд».
– Все это время я над этим думаю. В глаза бросаются два пункта. Во-первых, совпадение первых случаев заболевания: все началось в пятницу, то есть мы имеем основания полагать, что это наш вирус. Некоторые служащие совсем разболелись и остались дома, другие держались и все же вышли на работу, но в понедельник тоже свалились.
– В пятницу, – повторил Жоан, – как Бюиссон и Дюрье. Это значит, что они подцепили вирус где-то в среду. И стало быть, все одновременно.
Амандина посмотрела своему шефу в глаза:
– Все эти больные, зараженные нашим H1N1… О чем мы говорим?
Жакоб стиснул зубы:
– Мне очень жаль, но я не могу об этом распространяться.
– Мы не дураки, – отрезала Амандина, – и должны знать, если хотим хорошо работать.
Если отмести гипотезу, что стая перелетных птиц могла проникнуть сюда на прошлой неделе и заразить всех, речь идет о намеренном акте, не так ли? Кто-то хочет посягнуть на правосудие? Есть ли лучшее место, чем здесь?
– Войдем… – только и ответил Александр.
Амандина и Жоан незаметно переглянулись. Все трое вошли во Дворец и остановились у поста охраны. Жандармы досматривали входящих. Как в аэропорту, они сложили сумки, ключи, куртки в корзину, которая поехала по движущейся ленте к сканеру. Сами же прошли через рамки с металлодетектором. Жандарм остановил Амандину, когда раздался звонок.
Он подошел к ней с ручным металлоискателем:
– В карманах больше ничего нет?
Порывшись, Амандина достала немного мелочи:
– Наверно, это…
– Вы не могли бы снять маску и положить ее в лоток? Я проверю.
– Почему я должна снимать маску? Я уже проходила через рамку, ничего не сработало. Я просто выпила во Дворце кофе, отсюда и мелочь.
– Прошу вас. Что-то может быть спрятано в маске или даже между ней и вашим лицом.
Амандина колебалась, Жакоб пристально посмотрел на нее, призывая делать, что говорят. Скрепя сердце она повиновалась и опустила маску на грудь. Жандарм провел металлоискателем по ее телу. Амандина крепко сжала губы. Его лицо было прямо перед ней.
– Прошу прощения, такова процедура.
Он сказал это, дыша ей в лицо. Амандина задержала дыхание.
Пройдя контроль, она кинулась в туалет и подставила лицо под воду, а потом оттерла его мылом так сильно, как только могла. Руки ее дрожали.
Она вытерлась, проглотила таблетки и поспешила надеть новую маску.
– Кто-то пришел с неизвестным вирусом и выпустил его где-то здесь, во Дворце правосудия, с целью заразить людей, – предположил он. – Распространить неизвестный вирус гриппа. – Он посмотрел на Жакоба. – Скажите мне, что я ошибаюсь.
Начальник ГМР провел рукой по лицу. Осунувшиеся черты, красные глаза выдавали усталость. После обнаружения лебедей он вряд ли много спал, буквально разрываясь на части. Худший сценарий-катастрофа в действии: какой-то псих разгуливал на свободе с вирусом гриппа, нигде не зарегистрированным и, похоже, исключительно заразным.
– В этом деле надо не терять из виду наших целей. Указания идут с самого верха, и они более чем ясны: мы должны сосредоточиться на вирусе, ничего не разглашая. Узнать его как можно лучше, отловить, попытаться выяснить, откуда он взялся. Я один уполномочен общаться с полицейскими службами. И никто ни слова прессе. Работайте, вот и все.
Амандина внутренне кипела. Почему он не скажет им, что они правы? Чертова секретность…
Жакоб провожал взглядом полицейских, жандармов на посту, подсудимых и судейских, сновавших, точно свободные электроны.
– Подумаем и предположим – я говорю: предположим, – что кто-то захотел распространить здесь вирус гриппа. Как заразить всех этих людей одновременно, если не аэрозолем, который позволит частицам зависнуть в воздухе на несколько секунд? Повсюду камеры и жандармы. И потом, помещение слишком большое. Люди должны были бы пройти сквозь облако точно в нужный момент.
– Он мог использовать другие пути распространения, кроме воздуха, – предположил Жоан. – Воду, но в случае с гриппом это работает плохо, или же…
– Пищу, – сказала Амандина, – я об этом думала. Это второй пункт, о котором я хотела вам сказать. Идемте за мной. И наденьте маски.
Они пошли по коридору, анонимы среди анонимов. Их маски порой привлекали взгляды, но не более того. Здесь никто никого не знал и всем было на всех плевать. Носителю вируса это наверняка было известно.
По пути Амандина заговорила о статье в «Вуа дю Нор».