И, на всякий случай, пусть твоя жена подготовится к отъезду.
– Я…
– Ты меня понял?
– Понял…
– Жди, – Хорунжий положил трубку, Шатов, помедлив, тоже.
– Что происходит, Евгений Шатов? – спросила Вита.
Шатов потер лицо.
– Я жду ответа, Евгений Шатов.
– Понимаешь, – Шатов посмотрел на свои дрожащие пальцы и сжал руки в кулаки, – в городе погибло три человека… Их, кажется, убили. И, понимаешь…
– Не понимаю.
– Я тоже не слишком понимаю… Тут… Тот, кто убивал… Убийца… Он связал все эти убийства со мной. С моим именем и фамилией. И милиция…
– Они думают, что это ты убивал?
– Нет, что ты, – Шатов сумел заставить себя улыбнуться, – нет. Они хотят выяснить, что за этим всем стоит… И для этого…
– Для этого нужно чтобы я уехала за границу?
– Да.
– А что еще?
– Не знаю. Вернее, нет, знаю, меня приставят к специальной группе, которая будет разыскивать убийцу…
– Почему именно ты?
Шатов вздохнул.
– Почему именно ты? – повторила свой вопрос Вита.
– Я… Ты помнишь, как ко мне по мобильному телефону звонил Арсений Ильич? В тот день, когда мы познакомились?
– Твой приятель?
– Приятель? – дрогнувшим голосом переспросил Шатов. – Нет, не приятель. Он… Как бы тебе это объяснить… Он… Убийца. Он убивал людей. Он убил почти три десятка человек за полгода…
– Тридцать человек?.. – переспросила Вита.
– Да. И он захотел использовать меня… Как приманку… Потому что кто-то стал убивать людей, подбрасывая его знак – бумажного дракона. И он решил выпустить меня, как наживку… Так получилось… Я не знал, думал, что… Там уже от меня ничего не зависело… Почти ничего… И он через меня нашел тех, других, убил, но со мной получилась накладка… Я… Мне повезло, и погиб он… Я думал, что он погиб. А теперь вот…
– Почему ты не сказал мне всего этого? – напряженным голосом спросила Вита.
– Я пытался… Но не смог. Я мог только попытаться защитить тебя…
– Так ты не шутил, когда говорил, что сражался за жизнь прекрасной дамы?
– Не шутил… Извини.
– За что? За то, что спас мне жизнь?
– За то, что чуть не сгубил тебя…
– Глупости, – сказала Вита, – глупости…
– Нет, это не глупости. Тебе придется уехать. Прямо сейчас. За тобой приедет Хорунжий. Ты уедешь… Хорошо?
– Тебе нужно, чтобы я уехала? Ты этого хочешь?
– Да. То есть, нет – не хочу. Но нужно…
– Иди ко мне, – позвала Вита Шатова, – иди ко мне…
– Он сейчас придет, – сказал Шатов, – Хорунжий сейчас придет.
– Иди, я тебя пожалею, – Вита протянула руки к Шатову.
– Не нужно. Я не могу. Я… Понимаешь, у меня такое ощущение, что это на моих руках кровь. Что я и тебя могу запачкать… Они ведь мертвы – эта проститутка и парень. И убили их только из-за меня. И я не знаю – зачем. И я могу только с ужасом догадываться – кто. И я… – Шатов прижал руки к лицу, – я словно заражен смертельным вирусом. И я не хочу заразить им еще и тебя.
– Глупости, – Вита встала с дивана и подошла к Шатову, – у меня иммунитет.
Слышишь?
– Слышу, – Шатов посадил Витту к себе на колени и обнял за плечи, – слышу.
– Глупый, зачем ты это носил в себе? Мы же с тобой вместе… Зачем ты скрывал?
– Не знаю…
– Глупый…
– Да, глупый… Ты уедешь?
– Я не хочу…
– Ты уедешь?
– Я не хочу, но если ты скажешь – уеду.
– Ты уедешь… – прошептал Шатов.
– Я уеду, – ответила одними губами Вита.
– И вернешься, когда все уже будет позади. Когда Дракон исчезнет…
– Когда ты победишь дракона?
– Когда я…
В прихожей вскрикнул соловей.
– Это Хорунжий, – сказал Шатов.
– Я открою, – предложила Вита, вставая.
– Нет, я сам, – Шатов встал с кресла и только дойдя до входной двери понял, что двигался осторожно, вдоль стенки.
– Кто? – спросил Шатов.
– Хорунжий.
Шатов протянул руку к замку, но замер:
– Где мы с тобой познакомились?
– Тебя били в клинике «Гиппократ» как раз перед моим приездом.
Шатов открыл замок, дверь и отошел в сторону.
Первым вошел Хорунжий, за ним – девушка.
– Кто это? – спросил Шатов, рассматривая длинные черные волосы гостьи.
– Потом объясню, – Хорунжий огляделся, – все нормально?
– Наверное, да.
– Ты уже все объяснил жене?
– Он мне уже все объяснил, – сказала Вита, – я собираю вещи.
Хорунжий оглянулся на свою попутчицу:
– Проинструктируй, а мы пока пообщаемся на кухне.
Шатов протянул руку к выключателю, но Хорунжий его остановил:
– Лучше в темноте.
– Как скажешь.
– Так и скажу, – Хорунжий осторожно прошел на кухню и сел на табурет. – Такие дела.
– Можно точнее? – поинтересовался Шатов.
Слабость и неуверенность куда-то девались, оставив только злость и раздражение. Шатов даже не пытался анализировать смены своего настроения.
– Можно точнее, – согласился Хорунжий. – У тебя во дворе три трупа. Ты угадал.
– Угадал… – протянул Шатов, – в машине?
– В машине. Чем думаешь, их убили?
– Водителя ножом в шею, сутенеру перерезали горло, а шлюхе ткнули в сердце… – чуть прикрыв глаза, сказал Шатов.
– А шлюхе в сердце, каменное сердце… – напевно произнес Хорунжий, – тебе бы, Шатов, в цирке выступать.
– Угадал? – у Шатова все оборвалось внутри.
До последней секунды он надеялся, что это неправда, что это ему примерещилось, что он просто поддался страху.
– Угадал. И у меня такое чувство, что твой приятель сейчас сидит возле дома и ждет реакции с твоей стороны.
– Дракон?
– А не знаю! Тот, кто затеял эти игрища.
– А почему он уверен в моей реакции?
– А он и не уверен. Он ждет. Или не ждет.
– Но я ведь не могу знать об убийстве, – неожиданно для себя выпалил Шатов. – Вернее, он не может знать, что я могу знать об…
– На хрена ему это знать? Ты бы позвонил мне в любом случае, сразу после визита проститутки.
– Тебе?
– Ну, не мне, а кому-то другому… Тому, кто тебе помогал выпутываться из летних передряг.
– Чушь.