Дурак. Что-то он зациклился на этом. Что-то он не может думать ни о чем другом, кроме как о жизни и смерти. О жизни в том смысле, что она все равно рано или поздно кончится.
– Ну, раз у нас все так хорошо, – Яна закрыла аптечку, – разрешите пригласить вас в кабинет.
– Вот так сразу?
– А чего тянуть? Прямо в кабинет. А там уж и…
– Что? – Шатов с удивлением отметил, что в присутствии Яны его настроение улучшилось, и мир стал выглядеть немного приветливей. – Что там уж?
– Там уж вы сами решите, чем вам приятно заниматься в одиночестве в отдельном кабинете, – засмеялась Яна и вышла.
Засмеялся и Шатов.
Кабинет был крохотный, собственно даже и не кабинет, а ниша в стене зала. Столики в зале были заполнены почти все. Посетители были одеты более чем пристойно, музыка была ненавязчивой, освещение мягким, а официанты вежливы без хамской подобострастности.
– Присаживайтесь, – официант включил маленькую лампу на столике и положил на стол папку с меню. – Будете что-то заказывать, или подождете Сергея Викторовича?
– Я подожду Сергея Викторовича, – ответил Шатов, и официант удалился.
Вот такие пироги, Евгений Шатов. Майор оказался не просто Сергиевским, а еще и Сергеем Сергеевским. И весьма уважаемым человеком в весьма респектабельном ресторане. И что это значит? Наверное, для майора это что-то значит. Не исключено, что это что-то должно значить и для Шатова. Но пока не значило ничего.
Разве что… Разве что, майор хочет продемонстрировать Шатову свое высокое общественное положение? Зачем? Их отношения до сегодняшнего дня великолепно устраивали Шатова, не мешая ожидать личного пришествия Дракона и всеобщей катастрофы.
Майора, выходит, не устраивали. Его проблемы. А у Шатова есть проблемы свои. Нужно время от времени обдумывать все происходящее. Хотя бы для того, чтобы понять в какую очередную кучу дерьма он попал. Эта драка…
Шатов прислушался к своим ощущениям и с удивлением обнаружил, что не испытывает отвращения или раскаянья. Ничего подобного. Сейчас, вспоминая все, что произошло в баре, Шатов с удивлением обнаружил, что совершенно спокоен или даже умиротворен.
Выброс адреналина словно обмыл его мозг, и сейчас было только… удовлетворение, что ли. Хотелось просто расслабленно посидеть, наслаждаясь покоем.
Все закончилось хорошо. Все закончилось очень хорошо. Что бы там не говорил Сергиевский, ему удалось выйти из пьяной драки с минимальными потерями. Шатов потрогал ссадину. С минимальными. Правда, благодаря вмешательству Сергиевского. Спасибо ему…
Что-что? Шатов щелкнул пальцами. Спасибо? Как-то не тянет благодарить. Ведь умный и проницательный майор, специалист по пьяным дракам, мог пресечь драку в самом зародыше. Пусть не общую свалку компании, хотя и с ней он потом легко справился, но драку Шатов с кожаным, а потом и с джинсовым он мог остановить демонстрацией либо удостоверения, либо пистолета. А он…
Сергей Сергиевский добродушно позволил Шатову немного размяться в товарищеской драке. С участием ножа, кстати. Зачем? Просто так? Не хотел мешать? А сам визит в бар? Ведь все это совершенно бессмысленно, ведь ни поговорить, ни даже попить кофе они там не смогли. И даже не могли вообще.
Майор ведь прекрасно знал, что через несколько минут им придется идти сюда, в «Ноту». Знал и, тем не менее, вначале привел Шатова в тот серпентарий. Зачем? Чтобы спросить его мнение о своей группе? Чушь. Полная чушь. Чушь в степени… Шатов задумался. В степени чуши.
Господи, да ведь даже те сволочи, которые летом пытались убить Шатова, тот ныне покойный оперативно-поисковый отдел, и то выглядели значительно профессиональнее и деловитее. Они не занимались фигней, они целенаправленно двигались к нужному результату, не устраивая клоунады.
И начальник их, также майор милиции, не вел душеспасительных бесед. Он давил, угрожал, пугал. А потом перешел от слов к делу, и не его была в том вина, что Дракон умел это делать лучше.
– Все в порядке? – Незаметно подошедший Сергиевский, сел напротив Шатова боком к залу. – Не скучали?
– Вашими молитвами.
– Значит – не скучали. Я позволил себе сделать заказ и для вас тоже.
– Я не голоден, – не совсем уверенно ответил Шатов.
– Ну, значит, они потом унесут ваш ужин, – Сергиевский поправил салфетки в вазочке посреди стола.
– Значит, унесут.
– Хотите, я угадаю о чем вы думали сейчас до моего прихода? – неожиданно спросил Сергиевский.
– А если я скажу «нет», и вы потеряете возможность блеснуть проницательностью?
– Я переживу, а вы еще долгое время будете себя пилить, так и не узнав, правильно я вас просчитал или нет. Так говорить?
– Говорить.
– Вы сидели и думали, зачем я вас таскал в «Самшит», если можно было сразу прийти сюда? Так?
– И еще я думал, какого черта вы не остановили драку, а позволили мне принять в ней участие. Я, кстати, чуть не схлопотал удар ножа.
– Вот это было бы совсем некстати, – майор отодвинулся от стола, чтобы не мешать подошедшему с подносом официанту.
Естественно, некстати, подумал Шатов. Меня бы пришлось везти в больницу, накрылся бы деловой визит в «Ноту», да еще пришлось бы объяснять высокому начальству, как именно важный свидетель получил ножевое ранение… Некстати. А уж как самому важному свидетелю это ранение было бы некстати…
– Салат называется «Мозаика», – майор подвинул к себе тарелку.
– Ага, – Шатов посмотрел на свою порцию, – крабовые палочки, консервированная кукуруза, свежие огурцы…
– Угадали, только мясо тут действительно крабовое, а не поддельные палочки прибалтийского производства.
– Серьезно?
– И очень вкусно. Вы попробуйте…
И сколько же это может стоить? И сколько таких порций может позволить себе майор милиции на свое жалование? Шатов подвинул к себе тарелку.
– И не смотрите на нее так, – майор налил себе в бокал минеральной воды. – Это не взятка. Это честно заработанный ужин.
– Честно заработанный?
– А вы думаете, что я уж и не могу честно заработать?
– Чем? Или вы выполняете роль крыши?
Майор не торопясь, допил воду и кивнул:
– Угадали. Именно крыши.
– И вы мне это так спокойно говорите? – осведомился Шатов.
– А почему бы и нет? Или вы напишете обо мне статью? Жуткую разоблачительную статью, которая прервет мою карьеру? – Сергиевский улыбнулся. – Сомневаюсь…
– Сомневаетесь, что напишу?
– Сомневаюсь, что подорвет.
– Вы так уверенны в своей неуязвимости?
– Я уверен в том, что моей карьере хуже не будет. Хуже некуда, – Сергиевский замолчал, давая возможность Шатову подумать над репликой.
Шатов молча доел салат и заговорил только после того, как официант убрал пустые тарелки и принес что-то запеченное под майонезом.
– Мясо по-французски, – представил Сергиевский блюдо.
– Евгений Шатов, очень приятно, – представился блюду Шатов.
– Вы повеселели, я смотрю.
– А я смотрю и думаю, когда вы перейдете к интересующей вас теме, – Шатов отодвинул тарелку с мясом и подпер щеку кулаком, – я внимательно слушаю.