Дорога заняла у нас минут тридцать. По дороге шофер любезно рассказывал обо всех достопримечательностях, и, когда мы вкатили во двор большого дома, я была совершенно им очарована. Возле большого крыльца машина остановилась, и водитель, открыв дверцу, помог мне выйти. Я наклонилась к перевозке с кошками и замерла от ужаса. По высоким ступеням крыльца бежали - нет, летели - две огромные собаки: питбультерьер и ротвейлер. Я захлопнула дверцу.
- Не стоит пугаться, - заулыбался мой спутник. - Несмотря на свой свирепый вид, они очень дружелюбны.
- Но моя кошка... - только и смогла промямлить я.
- О, Банди и Снапунуэль очень любят кошек. Да вы посмотрите сами! - С моих глаз спала пелена ужаса, и я увидела на спине питбуля белую пушистую кошку.
- Знакомьтесь, это Фифина, - сказал шофер. - Она настолько разленилась, что ездит теперь только у Банди на спине. Иногда мне кажется, что она управляет им, как конем.
Успокоенная увиденным, я медленно приоткрыла дверцу. Собаки тут же всунули морды внутрь.
- Ну, ну, - принялся их успокаивать шофер, - потом познакомимся!
Послышался визг тормозов.
- Как, вы уже здесь? - закричала у меня за спиной Наташка. - Я же просила не гнать с такой скоростью.
- Но мы ехали не так уж и быстро, - принялся оправдываться шофер.
- Все ты врешь, - напустилась на него Наташка. - Я сама быстро ехала и то только приехала, а он, нате, уже тут.
- Ну прости, больше не буду, - ныл шофер. "Какие странные взаимоотношения с прислугой", - подумала я, глядя на разозленную Наташку. Судя по лицам моих домашних, им пришла в голову та же мысль.
- Не будешь меня слушаться - продолжала кипеть Наташка, - так и знай, брошу тебя и найду другого, более молодого и красивого!
- Постой-ка, - прервал ее крик Аркадий, - это что, твой муж?
- Ну да, - сказала Наташка. - Знакомьтесь, барон Макмайер, Жан Макмайер!
Жан ласково заулыбался и протянул Маше руку:
- С приездом, маленькая русская красавица.
- Спасибо, - вежливо ответила та.
- А сколько тебе лет? - не успокаивался барон.
- Мне двенадцать, а тебе? - ринулась в атаку Маня.
- А мне двадцать три, - улыбнулся Жан. Повисла неловкая пауза.
- Значит, ты младше Аркадия на два года и младше Наташи на четырнадцать лет, - бесцеремонно подвела итог Маруся. - Тогда я буду звать тебя просто Жан. А это правда, что ты неприлично богат?
Жан расхохотался.
- Завтра пойдем покупать тебе подарки, и, надеюсь, ты изменишь свое мнение о неприличии богатства, - сказал он.
Глава 2
Я проснулась от тишины и, открыв глаза, долго не могла понять, где нахожусь, - меня окружала полнейшая темнота. Пошарив рукой около изголовья, я обнаружила какую-то кнопку и нажала ее. С легким шорохом распахнулись жалюзи, и серый свет проник в комнату. Будильник на прикроватной тумбочке показывал ровно восемь. Восемь чего? Утра или вечера?
Прежде чем встать с кровати, я осмотрела комнату. Большая, метров тридцать, не меньше, она была до отказа забита мебелью. У одной стены располагались два шкафа для одежды, письменный стол, полки с книгами. Вторая была занята камином и картинами. Полка над камином ломилась от безделушек - керамические свинки и мышки, фарфоровые собачки и куколки. Чтобы вытереть с них пыль, понадобится целый день, не меньше. Два больших окна с бархатными розовыми шторами делали спальню похожей на домик Барби. А кровать, кровать, на которой я лежала, представляла собой настоящее произведение искусства.
- Стиль вампир, - говаривал мой второй муж, глядя на этакую красоту.
- Стиль вампир, - говаривал мой второй муж, глядя на этакую красоту.
Резные ножки, ангелочки у изголовья, узор из виноградных листьев по бокам, Розовое постельное белье и штук десять подушек и подушечек с кружевами. Интересно, кто живет в этой комнате? И вообще странно, в просторном доме, наверное, апартаментов двадцать, а меня селят в чью-то спальню.
Я подошла к окну: всё-таки было восемь вечера - за окном смеркалось. Значит, сразу по приезде я шлепнулась на это ложе куртизанки и заснула мертвым сном. Впрочем, кровать мне не очень понравилась: матрас был слишком мягким, а одеяло слишком теплым. И еще страшно хотелось есть. Последний раз нас кормили в самолете. Я поискала нашу дорожную сумку, где лежал мой запасной свитер: тот, в котором я приехала, был безнадежно измят. Если не найдется сумка, то как попросить утюг? Кажется, в таких домах зовут горничную. Нажимают на кнопку, и она появляется перед вами...
Панель с кнопками обнаружилась у изголовья кровати. Нажала одну - заработал кондиционер, нажала другую - зажегся ночник, третья оживила шкаф. Его дверцы медленно разошлись, и я остолбенела. Шкаф был набит вещами, о которых бедная преподавательница могла только мечтать. Костюмы всех цветов, разнообразнейшие юбки, блузки, пар сорок туфель, роскошное, совсем новое белье. Добили меня нераспечатанные пачки колготок, стопкой лежащие на одной из полок.
Я от души позавидовала таинственной обладательнице этой роскоши. Утром она просыпается и, не вставая с кровати, открывает шкаф, выбирая, что надеть. Потом зовет горничную... О, черт, как же позвать эту горничную!
Натянув на себя мятые свитер и джинсы, я вышла из комнаты. Передо мной лежал длинный коридор, в конце которого виднелась лестница.
Я двинулась вдаль. Вдруг одна из дверей с треском распахнулась, и из нее выскочила девочка, буквально вбитая в очень тесные и короткие розовые джинсы. "С этакой толстой попкой не носят узкие штаны", - невольно подумала я. Девочка развернулась и издала вопль:
- Мамочка проснулась!
Это была абсолютно счастливая Маша. Новости выливались из нее рекой. Они обедали, потом Жан повез Машу в магазины.
- Он купил мне все, что я хотела, - задыхалась Маруся. - Абсолютно все! Гляди!
Она толкнула дверь и буквально втащила меня в комнату.
Посреди фиолетового ковра возвышался трехэтажный дом для Барби. Вожделенный дом, покупка которого в Москве подорвала бы наш семейный бюджет на полгода. Вокруг были разбросаны пакеты с одеждой.
- Да, - промычала я, - надо бы все это убрать в шкаф, а джинсы тебе эти, наверное, жмут.
- Жмут! - радостно подтвердила Маня. - Но здесь сейчас так носят - коротко и тесно. А вот гляди, это платье для вечера.
Ив мгновение ока она стянула с себя брюки, футболку и облачилась в голубое платье, обильно украшенное блестками и бантами.
- Ну, как тебе? - подпрыгивала она от полноты чувств.
- Великолепно, ты неотразима, но давай уберем все это в шкаф.
- А Жан сказал, что это наряд начинающей путаны, - обиженно протянула Маша. - А убирать не надо, надо позвать Софи, она все уложит.
- А как позвать Софи? - поинтересовалась я.
- Да очень просто, - сказала Маша.
Она дернула за шнурок около двери.
- Сейчас прибежит.
Не прошло и пяти минут, как в дверь постучали.
- Входи! - крикнула девочка. На пороге возникла женщина лет сорока с суровым выражением лица.
- Софи, - приказала Мащка, - это все надо убрать в шкафы!
Я сжалась от ужаса: сейчас эта мегера объяснит нам, кто здесь хозяин. Но лицо Софи расплылось в сладкой улыбке.