Он не молился много лет – с тех пор как они с женой узнали о болезни дочери. Он считал, что отверг Бога – и что это отвержение взаимно. Но сегодня это закончилось.
Едва он протянул руку, чтобы открыть парадную дверь, как та распахнулась сама. На пороге стояла мать Рейчел, и лицо ее выражало смятение.
– Уилл, там, в гостиной, ждет детектив. Он хочет поговорить с тобой.
Иннису почему-то казалось, что детектив будет относительно молодым, возможно, его ровесником, с короткой стрижкой и суровым, полным недоверия взглядом. Будучи адвокатом, он часто имел дело с копами и привык относиться к ним как к низшей касте исполнительных властей. По его мнению, они были косны, лишены воображения и склонны быстро формировать мнение по какому-либо вопросу, причем это мнение впоследствии нельзя было поколебать никакими фактами. Но детектив, ожидающий в гостиной, не соответствовал этим шаблонам – по крайней мере, с виду. Он сидел на диване между двумя подругами Рейчел из группы йоги, сложив руки на коленях, и с буддийским спокойствием взирал на фотографию в рамке, висящую над каминной доской, – кадр, сделанный два года назад во время поездки к Гранд-Каньон. Следователь оказался пожилым человеком, гладко выбритым, с белоснежной шевелюрой и ясными синими глазами. Завидев Уилла, он встал, застегнул пиджак и поприветствовал хозяина дома подобающе сдержанной улыбкой.
– Мистер Иннис, я детектив Тедди Суайсгуд, – представился он после рукопожатия. – Если не ошибаюсь, я несколько раз участвовал в перекрестных допросах, которые вы вели. Но не беспокойтесь, я не держу на вас обиды. Мне жаль, что пришлось встретиться при таких обстоятельствах.
Он был выше Уилла – по меньшей мере на четыре дюйма. Прожитые годы, похоже, обогатили его мудростью и опытом – это читалось во взгляде и выражении лица сыщика, – однако рукопожатие его было крепким, а тело – худощавым и подвижным. Одет он был в деловой костюм от фирмы «Сирс».
– У вас есть какие-то новости? – спросил Иннис.
– Здесь многовато народа. Мы можем где-нибудь поговорить наедине?
– Да. Хотите выпить?
– Я бы не возражал против стаканчика виски.
Уилл налил виски в два стакана и провел Суайсгуда через раздвижные стеклянные двери. На веранде несколько человек – по большей части не знакомых Иннису – сидели на стульях, принесенных из кухни, и что-то ели с бумажных тарелок, как будто пришли на пикник.
Детектив и хозяин дома спустились с крыльца и прошли через лужайку к видавшей виды изгороди, которая шла вдоль всей Ноуотер-лейн, отделяя задние дворы Оазис-хиллс от пустыни.
Уилл прислонился к изгороди, собрался с духом и произнес:
– Просто скажите мне. Не ходите вокруг да около…
– Мы разослали запросы и ориентировки по всему Юго-Западу, а также связались с мексиканскими властями.
– Вы не нашли ее?
Суайсгуд покачал головой.
– Как вы думаете, она жива?
– Не знаю.
– А каково ваше личное мнение?
– Мистер Иннис, еще слишком рано…
– Пожалуйста, не надо этих уверток!
– Участок шоссе, на котором она исчезла, пользуется дурной славой. Известно, что там перевозят наркотики и нелегальные грузы, в том числе людей. Мне кажется, дело плохо.
Эти слова обожгли Уилла, словно брызги кислоты. Он только сейчас осознал, что после случившейся трагедии горе накатывало на него волнами и каждая новая волна была больше предыдущей и несла с собой новую боль.
Они стояли у изгороди, пили виски и смотрели на юг, через пустыню, в сторону Мексики, где в небесах догорали последние отблески света, задержавшиеся на горизонте, словно память об ушедшем дне.
Затем и этот свет угас, и в небе высыпали звезды, бесчисленные и яркие. Где-то завыли койоты. Было слышно, как какое-то крупное животное – возможно, чернохвостый олень – несется прочь, хрустя высохшей травой. Уилл думал о Рейчел, которая сейчас находится где-то там – может быть, живая, а может быть, и нет, – и понимал, что самая острая боль еще впереди. Возможно, эта боль накроет его завтра утром, когда он проснется и поймет, что произошедшее не было страшным сном и что ему предстоит смотреть в лицо этому кошмару наяву.
Вспыхнула спичка. Тедди Суайсгуд раскурил сигарету и задул огонь, а потом лизнул большой и указательный пальцы и задавил тлеющую головку спички, прежде чем бросить ее в траву. Глубоко затянулся и выдохнул струю дыма, медленно поплывшую над оградой в сторону пустыни.
– Скажите, мистер Иннис, кто-нибудь сможет присмотреть за вашей дочерью некоторое время?
Уилл так и стоял, прислонившись к изгороди, и только теперь повернулся лицом к детективу. В голове у него мутилось, и ему понадобилось несколько секунд, чтобы подыскать нужные слова:
– А зачем за ней присматривать?
– Я подумал, что нам с вами следует проехать в участок и побеседовать.
Эти слова точно наэлектризовали воздух между мужчинами.
– О чем? – спросил Иннис.
– Я буду ждать в своей машине. Она припаркована за фургоном репортеров, тем, с «тарелкой» на крыше. Советую вам поручить дочь чьим-нибудь заботам, а потом отправиться со мной.
Уилл одним глотком осушил стакан и поставил его на столик ограды. Темная земля и темное небо покачивались у него перед глазами, ноги подкашивались, а на лице выступил липкий пот.
– А, ч-черт… – Он, пошатываясь, прошел футов десять, и его стошнило. Иннис еще некоторое время постоял, согнувшись и глядя на дом, в окнах которого, точно призраки, скользили силуэты людей, а потом выпрямился и оглянулся на замершую в вечерней темноте пустыню. Влажные травинки терлись о его голые лодыжки. Уилл вытер рот и спросил:
– Вы серьезно?
– Да, – кивнул Тедди.
– Мне вызвать своего адвоката?
– Думаю, пока что в этом нет смысла. Я лишь попрошу вас ответить на несколько вопросов. Поможете мне разобраться кое в чем. Так что жду вас в своей машине через несколько минут.
Необходимость оставить женщину одну заставляла его нервничать, однако пленница была надежно привязана к креслу и все еще не пришла в себя после недавней инъекции, а Хавьеру требовалась хорошая порция кофеина – иначе он может, не доехав до Айдахо, уснуть за рулем и попасть в аварию со смертельным исходом.
В зале «Старбакс» царил соблазнительный запах кофе и сияли хромированные кружки, френч-прессы и кофемашины, а из висящих под потолком колонок доносились ритмичные звуки музыки.
Хавьер посчитал: в очереди перед ним стояли девять человек.
Она сидела на переднем сиденье «Эскалейда», пристегнутая одним только ремнем безопасности. Машина стояла на месте, но мотор работал. Рейчел кое-как сумела повернуть голову и взглянуть на пустое водительское сиденье рядом.
Посмотрев через тонированное лобовое стекло, она попыталась понять, где находится, но от малейшего ее движения огни и предметы расплывались и искажались перед глазами так, что опознать их было невозможно. Голова кружилась, и Иннис лишь усилием воли не давала своему разуму погрузиться в пучину непонятных и бессмысленных грез. Она смутно осознавала, что попала в беду, но не могла вспомнить ничего о том, что это за беда и какие события предшествовали текущему моменту. Женщина знала лишь, что ей нужно выбраться из машины до того, как вернется водитель.
Когда Рейчел сумела сесть прямо, окружающий мир наконец обрел четкость.