Минимальная сумма для замазывания проблемы составляет тридцать тысяч евро. Следовало заткнуть рот патологоанатому и двум его помощникам. Эксперт пообещал молчать и выдать заключение о смерти от естественной причины, но он рисковал карьерой, поэтому потребовал аж пятьдесят кусков, но Лене удалось сбить цену.
Белый от бешенства Вадим вернулся в офис и столкнулся во дворе с ничего не подозревающей Кариной, которая мирно курила на свежем воздухе.
Глава 10
– И теперь он меня выгнал, – всхлипнула она. – Начисто забыл обо всем хорошем, что я для него сделала! Велел убираться вон! Пообещал продать мою машину, драгоценности. Я лишилась и работы, и семьи.
– Наверное, ты ошибалась в отношении чувств, которые Вадим Иванович испытывал к Вере, – протянула я. – Большинство мужчин, узнав, что одна его баба отравила другую, рванут в ближайшее отделение полиции. А Михайлов решил спасти тебя от отсидки.
Карина застучала кулачком по столу.
– Я не способна даже таракана прихлопнуть! Убийство – страшная вещь, оно находится за гранью моего понимания. Да, я ненавидела Веру! Мечтала нагадить ей по‑крупному, желала всего плохого, например, чумой заболеть! Но я не убийца! Вадик прожил со мной не один год, он отлично знает мой характер. Почему поверил Леньке, когда тот огульно заявил: «Кара Веру отравила!»? Гаврилов – урод, мерзавец, он женщин за людей не считает, воспринимает их лишь в качестве временной секс‑игрушки. У Леонида в больнице полнейший геноцид. Если врач – дама, будь она хоть семи пядей во лбу, талантливее Гиппократа, никогда выше должности палатного доктора он ее не поднимет! Но Вадик! Как он мог меня заподозрить?
Я отвернулась к окну. А как мог Шумаков посоветовать мне бежать сдаваться в полицию? Ну‑ка, вспомним! Юра не предложил: «Дорогая, приезжай в мой отдел, я попытаюсь уладить дело», не пожелал найти мне адвоката. Он сразу открестился от меня. На его фоне Вадим Иванович, который решил отдать тридцать тысяч евро, чтобы отмазать гражданскую жену от тюрьмы, просто нежный Ромео.
– Думаешь, он нежный Ромео? – неожиданно озвучила мою мысль Карина. – Вадька спасает собственный бизнес. Что будет с его конторой, если пойдет слух о моем аресте? Полагаешь, он лишь подсылает на чужие объекты провокаторов? Ха! Он проворачивает для друзей‑приятелей темные делишки, ловко увиливает от закона! Михайлову не нужен полицейский интерес. Начнут меня закапывать, я молчать не стану. Он жуткий хитрец и врун! Я много чего знаю, не зря главбухом сижу! Вадюша рассчитал, что ему выгоднее меня выкупить! Автомобиль он мне на Новый год подарил, не спорю, хорошая тачка, дорогая. Но вот прикол, машину мне отдал, а оформил ее на себя. Я его, правда, спросила: «Милый, мне что, по доверенности ездить?» А он песню спел про большую скидку, которая только ему в салоне положена. Теперь Михайлов машину продаст, и – оп‑ля, больше половины суммы взятки на руках.
Карина схватила со стола пластиковую вилку, с треском сломала ее, отшвырнула останки и выпалила:
– Просчитался, голубок! Я стукну про его художества в налоговую!
– Глупо, – не одобрила я ее идею. – Ты же помогала Михайлову, это все равно что на саму себя донести!
Карина разрыдалась.
– Значит, мне обиду молча проглотить? Уйти вон? Без объяснений? Вадька даже слушать меня не захотел, он уверен: Верку отравила я. И куда мне идти? В комнате в коммуналке живет моя двоюродная сестра‑неудачница, родила троих детей от игрока, а он их жилплощадь в казино на кон поставил. Все говорил ей: «Не реви, отыграю квартиру». А потом умер. В общем, темная история. Я Елену в свою халупу пустила, живут они теперь на двенадцати метрах вчетвером, куда пятому? Вытурить Ленку и племянников невозможно, рассказывать о разрыве с Вадькой и о том, как он со мной поступил, не хочу, очень стыдно.
Куда мне деваться? На вокзал?
– Поехали со мной, – предложила я. – Пристрою тебя, а там разберешься. Хозяйка хорошая, денег сразу не потребует. Короче, тебе будет где переночевать.
Карина шмыгнула носом.
– А работа? На что жить? И вещи! Вадим их мне не отдаст. Он мои шмотки на помойку отнесет. Колечки‑серьги продаст, а одежду вышвырнет.
Я пожала плечами.
– Трудности надо решать по мере поступления и радоваться любой, пусть самой крохотной удаче. Временно проблему жилья можно вычеркнуть из списка. Что касается работы, то завтра с утра зайдешь в Интернет и устроишься куда‑нибудь. Хороший бухгалтер всегда востребован. Пусть зарплата окажется невелика, но она будет. Потом отыщется достойное место, вот увидишь.
– Я осталась в одном сарафане, – пожаловалась Карина, – даже смены белья нет!
– Ничего, постираешь, что имеешь! – воскликнула я.
– Вдруг завтра дождь польет? – захныкала она.
– Возьмешь мой плащ, – отрезала я. – Он очень красивый, новый, изумительного ярко‑синего цвета. Рядом с квартирой Наины Глебовны открыт секонд‑хенд, я там задешево с головы до ног оделась!
– Секонд‑хенд, – повторила Карина и заплакала. – Нет, не хочу!
– Давай, пошли, – приказала я. – Плащ, кстати, новый, никто его до меня не носил, просто он в Америке из моды вышел, вот его в Россию и сбагрили. В понедельник я в нем сюда заявилась, так Алена Косорукова обзавидовалась, нарезала вокруг меня круги, спрашивала: «Где раздобыла, давно такой хочу!»
Всю дорогу до квартиры Орловой Карина мрачно молчала. Небольшая комнатка, забитая мебелью, произведенной в семидесятые годы прошлого века, не вызвала у гражданской жены Михайлова ни малейшей радости. Я провела ее по апартаментам, показала, где находятся кухня, ванная, туалет, и, минуя в очередной раз прихожую, решив приободрить Карину, воскликнула:
– А вот и мой плащик, правда, милый?
– Ничего, – вяло пробормотала Карина. – У меня голова болит, спать хочется.
– Ложись и отдыхай, – улыбнулась я.
– Вроде еще рано, – вздохнула новая соседка.
– Значит, встанешь на заре, – засмеялась я. – Будет больше времени на поиск работы. В гостиной найдешь компьютер, он допотопный, но на удивление хорошо работает. В твоей комнате раньше жил студент мехмата, он Орловой интернет‑линию провел и оставил системный блок с монитором и клавиатурой. Пользуйся сколько хочешь.
– Ага, – буркнула Кара и исчезла за дверью.
Она настолько расстроена, что забыла сказать мне «спасибо». И у меня полно вопросов по поводу смерти Веры Козловой. Ну, например, такой: если молодую женщину отравила не Карина, то кто? Зачем лишать жизни пусть вздорную и нахальную, но, в общем‑то, безобидную особу? Может, Козлова знала чью‑то страшную тайну?
Кстати, о тайнах! Я выбросила из головы все мысли о Вадиме Ивановиче и любовнице босса, пошла в свою комнату, тщательно заперла дверь, открыла ноутбук и нажала на кнопку. Экран замерцал голубым светом.
Если вы один раз сподобились написать детективный роман, то, скорее всего, захотите повторить свой опыт. Я добилась некоторого успеха на ниве литературного творчества и совершенно не собираюсь бросать писательскую деятельность. Но есть небольшая сложность. У меня плохо с выдумкой. Я отлично пишу, редактор Олеся Константиновна всегда хвалит меня за хороший слог, да вот беда: Господь не одарил писательницу Виолову большой фантазией. Сюжеты я придумываю с трудом, они получаются плоскими и неинтересными, могу просидеть пару часов над пустым листом и выжать из себя в конце концов гениальную фразу: «Анна Ивановна очень не любит своего зятя Васю».