Приданое лохматой обезьяны - Дарья Донцова 13 стр.


– Все врут, но пельмени с убийством и рядом не лежали.

Шумаков промокнул салфеткой губы.

– Слушай дальше. Оля долго пыталась устроиться на хорошую работу, и в конце концов ей повезло. Попала на ресепшен в редакцию модного журнала. На мой взгляд, ей там предложили царские условия: приличный оклад, соцпакет, возможность покупать одежду и косметику по сниженным ценам. Коллектив хороший, начальница беспроблемная, в офис следовало приезжать к полудню. Сладкий пончик! Не укладывание шпал, не уход за паралитиками. Ольга походила туда четыре месяца и – устроилась к Ускову. Бросила выигрышное место, стала работать на дышащей на ладан фабрике, потеряв в деньгах и статусе. Почему? Что заставило ее так поступить?

– Не знаю, – растерялась я.

– А у меня есть ответ, – кивнул Юра. – Ей требовалось попасть именно к Николаю Ефимовичу. Она давно замыслила убийство. Доказательств нет, но поверь: я не ошибаюсь.

– Знаешь, как ситуация выглядит со стороны? – усмехнулась я. – Ты пытаешься отомстить девушке, с которой у тебя не сложились отношения, выискиваешь повод. Вместе с Усковым погибла еще Антонина Кириллова. Оля прибежала к тебе за помощью. И теперь я понимаю, что ее испугало. Коврову уже один раз подозревали в убийстве, и она предполагала, какой будет реакция ментов, – следователь сделает запрос о личности секретарши и, не особенно мучаясь, запихнет ее в камеру. Что и произошло. Неужели тебе не жаль Ольгу? Ты проверил ее биографию, она на самом деле одинока?

– Да, – коротко ответил Юра, – никого родных нет.

– Вот видишь, – вздохнула я. – Да, Коврова врунья. Но что она получит после смерти Ускова и остальных?

Шумаков был вынужден признать:

– На первый взгляд ничего. Но я не копался в деле тщательно. Не имею права – был хорошо знаком с фигуранткой.

Я начала вертеть в пальцах чайную ложечку.

– Почти каждой женщине трудно просить у бывшего парня помощи. Нам, наоборот, хочется продемонстрировать прежнему любовнику, что, расставшись с ним, мы живем распрекрасно, богаты и счастливы. Раз уж Оля тебя нашла, значит, ей было очень‑очень плохо. Ты многократно повторял: нельзя тупо упираться в одну версию. Хорошо, Коврова под подозрением. Но вдруг она ни при чем? Надо внимательно изучить биографии Кирилловой и Ускова. Кстати, вспомни рассказ Оли: в кабинете находился мужчина, который исчез, оставив два трупа. Вероятно, таинственный гость и есть убийца.

Юра кивнул.

– Сейчас Миша Лавров пытается выяснить личность незнакомца, но зацепок нет. Может, Коврова что‑то еще о нем вспомнит, но она в реанимации. Однако это еще вопрос: а был ли вообще тот мужик? Ольга и тут могла набрехать.

– Чем отравили Кириллову и Ускова? – не успокаивалась я.

– Ядом, – не моргнув глазом, ответил Юра.

Ну надо же! А я‑то предполагала, что они лишились жизни, понюхав одеколон «Шипр»… У Шумакова замечательная манера делиться информацией. Часто на мой вопрос по телефону: «Ты где едешь?» – Юра спокойно сообщает: «По шоссе».

– Яд бывает разный, уточни, – велела я.

– Эксперт предположил, что змеиный, вот только не выявил, чей именно. Содержался он в коньяке. Кстати, у Ускова на шее есть маленькая ссадина, и криминалист сначала насторожился, но потом понял: мужчина расчесал укус насекомого.

Я выразила восторг:

– Ваш специалист великолепен! Смог по содержимому желудков, где, кроме спиртного, еще плескался чай, определить, в какую жидкость подлили отраву!

Юра почесал подбородок.

– Вообще‑то в бутылке на столе осталась выпивка, ее взяли на анализ. И чайком баловался лишь директор, бухгалтер не пригубила ни глотка.

И чайком баловался лишь директор, бухгалтер не пригубила ни глотка. Все вещи из кабинета исследуются. Это займет немало времени. Погоди‑ка!

Юра схватил мобильный.

– Миша, что там по Кирилловой – Ускову? Ага, ну извини.

Я сочувственно покосилась на Шумакова.

– Он тебя послал?

Юрасик потер лоб.

– Точно. Как собака гавкнул: «Я отдаю токсикологу коробочку с надписью «Пастилки ментоловые». Работы до неба. Не мешай! Будет что интересное, расскажу! Следующая на очереди пустая спортивная сумка из кабинета Ускова. Повторяю: «Пустая. Но, вероятно, что‑то в ней найдем. Не ешь мне мозг, займись своим делом».

Пару секунд я молчала, потом дернула Юру за руку.

– Ну? Ты понял?

– Что? – заморгал Шумаков.

Я ощутила себя самой умной блондинкой на свете.

– Милый, вспомни рассказ Ольги. Она перемандражировала, решив, что начальники умерли, отведав чай. Коврова тщательно вымыла сервиз, но не тронула коньяк.

– Она вытерла бутылку! – уточнил Юра.

– Хорошо, – кивнула я, – но зачем ей возиться с чашками и оставлять спиртное? Есть лишь один ответ на этот вопрос.

– Она не знала, что в коньяке яд, – пробормотал Шумаков.

– Точно! – обрадовалась я. – Отравительница первым делом утащила бы алкоголь и бокалы. Оля же поторопилась убрать сервиз. Могу сделать еще одно предположение.

– Говори! – приказал Юра.

– Коврова не подавала коньяк, – отчеканила я. – Алкоголь ее не беспокоил, она волновалась лишь из‑за чая, который приготовила лично. Оля говорила, что Усков охотно угощал коньяком посетителей и сотрудников. Он не алкоголик, просто лакомка. Оля специально оставила фужеры, желая, чтобы все подумали, что отрава там. И не заподозрили, что яд был в чае.

– Глупая идея, – изменил своей привычке не перебивать собеседника Юра. – Первое, что сделает бригада, возьмет алкоголь на анализ. Однако здорово ее от страха переклинило! Наверное, все же рыльце у Ольги в пушку, что‑то она натворила нехорошее. Может, запихнула яд в бутылку и прикинулась белой козой.

Но я с ним не согласилась.

– Пузырь могли притащить посетитель или главбух.

– Как правило, гостей угощает хозяин кабинета, – возразил Шумаков.

– Но не исключен и обратный вариант: выпивку выставил посетитель, – стояла на своем я. – В коньяке был яд. Если напиток принадлежит Ускову, то как он туда попал?

Юра вздохнул.

– Допустим, он сам и положил. Нет. Не получается. Если ты решил отравить людей, то сам из той же емкости пить не станешь. Другой человек яд добавил.

– Верно, – кивнула я. – Наличие яда в коньяке оправдывает Николая Ефимовича и Антонину Михайловну – они‑то умерли!

– Угу, – кивнул Шумаков.

А я понеслась во весь опор:

– Некто зарядил бутылку и угостил их. Киллер охотился лишь на одну жертву, вторая погибла случайно.

– Что снова возвращает нас к Ковровой, – кивнул Юра. – Она легко могла напихать в бутылку яд, потом изобразила панику, помыла сервиз и примчалась к тебе в надежде, что я ее отмажу. Хитрый расчет: раз она оставила коньяк, значит, невиновна.

– Слишком умно для Ольги. Поверь, она была по‑настоящему напугана, когда ворвалась в квартиру, – не согласилась я. – Надо понять, откуда в офисе взялась выпивка. Можешь спросить у Лаврова, что было у Ускова в офисном баре? Оля говорила про привычку начальника всех угощать коньяком. Он в баре какой марки? Такой же как и в отравленной бутылке?

Юра молча потыкал в кнопки своего телефона и сказал в трубку:

– Миша, вы обыскали кабинет Ускова? Не помнишь, какое у него бухло имелось?

Я уставилась на Шумакова.

Назад Дальше