Замминистра встал.
– Приятно слышать. Что ж, предоставляю вам сметать осколки в корзину.
Он протянул руку.
– Спокойной ночи, Беллами. Мы все вам очень благодарны. Я знаю, что это была неприятная работа.
Беллами пожал протянутую ему руку и вышел, Харбел последовал за ним.
– Отличная работа, Ники, – похвалил он. – Тебе немедленно вручат железный крест.
– И я его заслужил, – парировал Беллами. – Ты протираешь штаны, сидя у телефона и целыми днями с удовольствием ничего не делая, в то время как я вынужден спиваться в грязных притонах. Это британцу не к лицу.
– Конечно нет, черт возьми, – согласился Харбел. – Но ты же из всего извлекаешь удовольствие. В то время как все остальные сотрудники твоего отдела мерзнут и мокнут по задворкам, выслеживая шпионов, и занимаются другими малоинтересными вещами, ты только пьешь целыми днями и занимаешься любовью с красивыми женщинами ночи напролет. И тебе еще за это платят!
– А надо бы еще и повышение по службе дать, – подхватил Беллами. – Ты только вообрази, сколько лет я должен был потратить на изучение премудрости: что следует и можно сказать какой женщине, чтобы тебе не оторвали уши!
– Бедный старина Ники, – проворковал Харбел. Он достал у Беллами из кармана портсигар и взял сигарету.
– Черт возьми, хотел бы я знать про Марча, – сказал он. – Что это, совпадение или?…
– Нет, не совпадение, – ответил Беллами. – Это – умышленное убийство, неожиданная блестящая идея.
Харбел подал ему пальто.
– Держи меня в курсе всего, сообщая сразу же, как что-то узнаешь, – попросил он. – Тебе ничего не нужно?
– Нужно, – ответил Беллами. – Мне нужен хвост – толковый парень, который прилипнет ко мне, когда я выйду из "Малайского клуба" – я сейчас туда иду, – минут через двадцать и будет сопровождать повсюду. Что ему делать, сообщу, когда придет время.
– Хорошо, – сказал Харбел. – Я распоряжусь. Я пошлю Лейзенби. Спокойной ночи, Ники. Будь умницей.
– Постараюсь, – ответил Беллами. – Пока, мой милый длинноногий начальничек… Не промочи ноги! И если сегодня попозже захочешь со мной повидаться, ищи меня в баре у Сиднея на Кондуит-стрит.
Беллами уселся на высокий стул перед стойкой бара в "Малайском клубе" и заказал двойной мартини – очень сухой. Принеся стакан, блондинка сказала:
– Видели бы вы, что тут было полчаса назад! Вы бы животик надорвали от смеха.
Он поинтересовался, почему.
– Помните девушку, которая служила в баре клуба Фалоппи? – спросила блондинка. – Думаю, она была одной из самый милых и симпатичных девушек в округе. Так вот, она была здесь. С парнем, за которого, по ее словам, собирается замуж. Вы никогда ничего подобного не видели. В нем росту метр с кепкой, и такого уродца я с роду не встречала. Забавное зрелище, скажу я вам. Гледис высокая, стройная и стать у нее королевская – вы понимаете? Вмести они производят жутко смешное впечатление. Любовь зла…
– Это точно, блонди.
– Уж я ее предостерегала от замужества, – продолжала блондинка. – Я ей говорю: "Выйдешь замуж – тебя заездят, – вот что я ей сказала. – Замужество – ловушка и обман". Но все без толку, она ничего не слышит.
– Понимаю. Забавно, правда? Я вспоминаю одну даму из Пенсильвании…
– Господи, я так и знала. Пока я рассказывала вам эту историю, что-то мне подсказало: как только я закончу, вы начнете мне рассказывать о какой-нибудь женщине, с которой где-нибудь встречались.
Она застенчиво взглянула на него.
Она застенчиво взглянула на него.
– Когда вы вернулись сюда в понедельник вечером и угостили меня шампанским, я подумала – на секундочку только, что чуть-чуть нравлюсь вам.
Выражение лица у Беллами сделалось трагическим.
– Нравишься блонди, – подтвердил он. – Если бы только я мог тебе все рассказать! Мне вообще нельзя иметь дела с женщинами. Тому есть причина – страшная причина.
– О, мистер Беллами, я не знала… простите меня, – воскликнула девушка.
– Я влюбился во французскую графиню, когда мне было семнадцать лет, – начал Беллами хриплым голосом. – Она была обворожительна. Никогда не видел женщины, подобной ей. Мы должны были весной пожениться. Я оставил ее всего лишь на один вечер, а когда вернулся, обнаружил, что она окосела. Это было ужасно. Моя бедная, бедная Ортанс стала такая косая, что, сидя рядом со мной за столом, начинала есть из моей тарелки. Я не мог этого вынести…
– Боже, – вскричала блондинка, – ужас какой! И что же вы сделали?
– Убил ее, – ответил Беллами невозмутимо. – Положил ее в дорожную сумку и выбросил в реку. С тех пор я даже не взглянул ни на одну другую женщину. Ее глаза все еще преследуют меня.
– Вы – дьявол, – сказала блондинка. – Я подумала сначала, что вы рассказываете правдивую историю. Ну, а что же с женщиной из Пенсильвании?
– Она была неповторима и очень миловидна. Ей было сорок лет и у нее было четыре дочери. Трое замужем, а четвертая собиралась выйти замуж.
Ее мать не одобрила жениха. У него не было ни денег, ни перспектив, ни вида – ничего. Однако девушка превратила жизнь матери в сплошной кошмар, так что та пообещала, что если, навестив своих замужних сестер, она вернется домой и у нее все еще не пропадет желание выйти замуж за своего друга, она согласится.
И девушка уехала. Первая ее сестра жила в Оклахоме. Прибыв к ней на ферму, девушка застала там людей шерифа, описывающих имущество. Бедная женщина сидела на полу в пустой спальне с синяками под обоими глазами, которые наставил ей накануне муж, перед тем, как сбежать с соседкой-блондинкой.
Девушка села в поезд и поехала ко второй сестре, которая работала в прачечной в Сан-Франциско. Ее муж сбежал в первую же ночь, прихватив все ее драгоценности, а также наличные деньги. Она сутулилась, так как вечно стояла, склонившись над корытом, и у нее был хронический бронхит и воспаление коленного сустава. Это был второй урок.
Наша героиня отправилась к третьей, последней замужней сестре, которая жила в Голливуде. Приехав, она обнаружила, что муж ее сестры в общей сложности женился шестнадцать раз и все его жены живы. Ее сестра была, кажется, десятой.
Тогда она вернулась домой…
– Ну, думаю, она хорошо усвоила урок и после всего этого уже не хотела замуж? – предположила блондинка.
– А у нее и выбора не осталось, – сказал Беллами весело. – Вернувшись домой, она обнаружила, что в ее отсутствие мамаша сама вышла замуж за ее жениха. Это был страшный удар для девушки. Она недели три выясняла, кем же будет доводиться ей ребенок от этого брака, а когда поняла, что ее бывший жених теперь ее отчим, а его сын будет ей внуком, она отравилась…
– И умерла в страшных мучениях… знаю, знаю, – подхватила блондинка. – Это очень забавный конец. Наверное, где-то здесь должна быть мораль.
– Не видел, – ответил Беллами, слезая с высокого табурета. – Последний раз, когда я встречался с этой дамой, она страшно рассердила меня. Прошла мимо, сказав лишь: "Здравствуйте". Пока, Блонди…
Он взял шляпу и вышел.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Четверг
ЕЩЕ ОДИН ГЛОТОК
I
Беллами стоял на улице у входа в "Малайский клуб".