– Хоть сейчас расскажу! – бойко откликнулся Коробок.
– Подожди. Теперь посмотри на все под другим углом, – приказала я. – Вот, скажем, детский театр, в котором некогда играла Дита. Что с ним сейчас? Предположим, что биография Звонаревой фальшивка. Просвети ее под лупой, попытайся найти хоть какие‑то нестыковки.
– Разрешите выполнять, мой генерал? – заорал Димон.
– Шагом марш! – ответила я и пошла к метро, чувствуя в ухе боль и шуршание.
Если Коробков начал дурачиться, значит, к нему вернулось отличное настроение. Грустный Димон – настолько противоестественное явление, что я готова сгонять в интернет‑салон, который, слава богу, находится в самом центре, неподалеку от одного из входов на станцию метро «Китай‑город». Но сначала я зайду в кафе, перекушу, соединюсь с Чеславом, отчитаюсь перед ним и попрошу разрешения потратить некоторое время на версию Димона.
Первой мне на глаза попалась вывеска «Веселый гамбургер». Прогнав из головы образ нагло хохочущей в лицо едоку котлеты, я вошла в заведение и поняла, что отсюда невозможно позвонить начальству. Вместо столов вдоль стен тянулись длинные доски, около которых люди теснились почти впритык друг к другу. Я собралась развернуться и пойти искать тихое местечко, но в воздухе витал запах свежепожаренных котлет – мой желудок начал корчиться в голодных спазмах. У кассы не было посетителей, все уже получили свой обед.
Ноги сами понесли меня к симпатичной темноволосой девушке в красной форменной курточке.
– Делайте заказ, – предложила она.
– А что есть? – осведомилась я.
– Все! – воскликнула девчонка. – Меню слева.
– «Гамбургер по‑космически»? – удивилась я, глядя на список. – А чем он отличается от бефбургера?
– В первом хрен, а во втором говядина, – заявила кассирша, она же продавщица.
Я заморгала. Неужели в космическом гамбургере нет ни грамма мяса? Он весь состоит из ядреного корня?
– Возьмите лучше «Мадагаскар по‑московски», – посоветовала шатенка за прилавком. – Эксклюзив месяца!
– Странное название, – отметила я.
Продавщица поставила на прилавок пустой поднос.
– В честь мультфильма, – пояснила она. – Мы следим за культурой, стараемся не отставать от моды. В феврале готовили «Ледниковый период с майонезом». Людям понравился, кое‑кто даже расстроился, когда его из меню убрали.
– Ладно, давайте «Мадагаскар», – согласилась я, – и кофе со сливками.
– Сто пятьдесят рублей, – возвестила кассирша.
Я протянула ей две купюры, увидела, что девушка кладет на тарелку пышную булочку с корицей, и воскликнула:
– Я не заказывала сдобу!
– У нас акция: купил «Мадагаскар» – получи выпечку, – доложила шатенка и протянула мне сотню и полтинник: – Вот ваша сдача.
– Девушка, с меня сто пятьдесят, – напомнила я.
– Ну? И чего вы хотите? Держите, – не поняла меня кассирша.
– Я дала вам двести рублей, – улыбнулась я.
Девчонка бросила купюры на прилавок.
– Хорошо, я вернула остаток. Что не так? Ваши сто пятьдесят.
– Нет, они ваши! – попыталась я объяснить.
Невысокий лобик продавщицы гамбургеров перечеркнула морщинка.
– Мои?
– Конечно. Я вынула из кошелька на пять десяток больше. Отнимите от двухсот сто пятьдесят, сколько получится? Сдача неправильная! – объяснила я.
Отнимите от двухсот сто пятьдесят, сколько получится? Сдача неправильная! – объяснила я.
– Может, я иногда съедаю котлетку бесплатно, но клиентов в жизни не обману, – обиделась кассирша.
Я взяла голубую купюру и схватила поднос.
– Эй, а сотню почему оставили? – занервничала служащая.
– Она ваша! – делая шаг от кассы, бросила я.
– Нам не разрешают брать чаевые, возьмите деньги, – твердо заявила шатенка.
– Мой обед стоил сто пятьдесят рублей, – безнадежно сказала я.
– Если думаете, что я жульничаю, – вспыхнула девочка, – то готова вам из своего кармана доплатить. Как не стыдно, нельзя всех людей поголовно ворами считать! Плохое притягивает плохое! Думайте исключительно о хорошем!
– Эх, вы тут долго бухтеть собрались? – визгливо спросили за моей спиной. – Не дома на кухне!
Делать нечего, пришлось забрать деньги. А еще кое‑кто считает блондинок дурами… Сейчас я спорила с шатенкой!
Свободное местечко нашлось в углу, около двух мужиков, одетых в не очень чистые комбинезоны. Один из них жевал булку с котлетой, второй прихлебывал чай. Я пристроилась на краю доски, исполнявшей роль стола, и начала аккуратно разворачивать «Мадагаскар по‑московски».
– Колян, ты бы пожрать купил, – с набитым ртом пробормотал рабочий, комкая бумажку из‑под еды.
– Не, Серега, не буду, – ответил приятель.
– Вкусно, – причмокнул Сергей, – остренько. И хлеб мягкий. Попробуй!
– Неохота, – мрачно сказал Коля.
– Может, денег нет? Давай одолжу.
– Все у меня есть, отстань, – отрезал коллега.
– Странный ты человек, Колян. Видно ведь, что голодный, а жрачку не покупаешь. Стесняешься кого? – все не отставал друг.
– У меня Катя ревнивая, – неожиданно вздохнул Николай. – Прямо болезнь у нее! Чуть в сторону посмотрю, войну начинает.
– Я же тебе не бабу предлагаю, а котлету, – загоготал Сергей.
– Ты не женатый, – горько продолжал Николай, – поэтому баб не знаешь. Если припрусь домой пьяный, моя слова не проронит, утром рассолом угостит. Но стоит ей понять, что я где‑то наелся… Тут убегай со стадиона!
– Катька твоя того? – повертел пальцем у виска Сергей. – Ваще‑то бабы запах водки не переносят!
– Дурак ты! – с чувством превосходства объявил Колян. – Напиться можно в любом месте, купи в магазине литр и скушай в одно лицо. А вот если муж сыт, значит, точно от другой приехал, котлетами напихиваются только у любовницы.
Я чуть не зарыдала от смеха. У незнакомой мне Екатерины мысли в принципе текут в правильном направлении. Жаль, она забыла про сеть ларьков с фастфудом – ее сокровище легко может купить шаурму, и это не будет свидетельством измены. Лично мне бы совершенно не понравился пьяный муж, а если Гри откажется от ужина, я никогда не стану злиться, потому что великолепно понимаю: он не может целый день гонять по городу на голодный желудок. Странные, однако, встречаются женщины. Ну почему им в голову сразу лезут мысли об измене? Вот мои родители никогда не ругались на почве ревности, у них были другие болевые точки. Отец постоянно упрекал мать в неоправданных тратах, кричал:
– Я работаю на унитаз! Неужели нельзя более экономно вести хозяйство?
Услыхав его упрек, мать моментально бросилась в атаку:
– Получаешь три копейки и хочешь, чтобы мне на все хватило? Если ты неудачник, то винить некого!
К сожалению, мои предки постоянно выясняли отношения, спорили до хрипоты по любому поводу.